Рико уже начало вести, когда Либерти потащила его танцевать. Причем танцы Рико запомнил сумбурно, фрагментами. Но что запомнил, так это то, как двигалась Либерти. Она всегда была рядом с ним, настолько близко, что каждую секунду он мог чувствовать на себе ее горячее дыхание, ощущал жар ее кожи.
Она прижималась к нему, обнимала, прямо-таки сжимала в своих объятьях, а затем и вовсе впилась своими губами в его.
С этого момента Рико потерял над собой контроль. В дальнейшем он долго ломал голову, как это произошло — то ли переизбыток алкоголя и царящая в клубе атмосфера сделали свое дело, то ли гормоны взыграли, а быть может, Либерти незаметно подмешала ему наркотик в питье.
Как бы там ни было, а в себя он пришел уже в номере отеля, абсолютно голый, в постели с Либерти.
Эти моменты он уже запомнил во всех подробностях. В любовных играх Рико все же не был профаном, хотя и открыл для себя мир плотских утех относительно недавно.
Тем не менее, по сравнению с теми девчонками, с которыми Рико был раньше, и, несмотря на то, что они были профессионалками, сравниться с Либерти они не могли.
Она была дикой и необузданной, словно бы с цепи сорвалась. Это безумство привело к тому, что они попросту сломали кровать в номере, однако это их не остановило.
Лишь под утро, когда оба уже просто лишились сил, они вырубились.
Утро для Рико началось поздно. Когда он продрал глаза, за окном уже было яркое местное солнце, причем подняться оно успело достаточно высоко.
Рико попытался подняться и тут же охнул — голову пронзило такой вспышкой боли, что в глазах потемнело.
С горем пополам он таки смог подняться и оглядеться. Спал он, как оказалось, прямо на полу, на синтетическом ковре, если быть точным.
Наверное, именно поэтому все тело ныло и болело, руки и ноги словно онемели.
Рико, с трудом шаркая ногами, добрался до умывальника и окатил лицо холодной водой.
Стало чуть лучше.
Он вернулся в номер и начал искать свои вещи.
Лишь одевшись, он сообразил, что Либерти нигде нет. И куда она делась?
Он поморщился и тяжело вздохнул — даже думать было неприятно. Мысли, будто бур, вонзались в мозг, ворошили его, доставляя страдания.
Рико забросил в рот таблетки нейтрализатора, однако помогли они мало — толк от нейтрализатора будет, когда ты только принял алкоголь и опьянел, ну а когда твое тело пожинает результат вчерашней пьянки, пользы от таблеток мало…
Рико попытался позвонить Либерти, однако тут же получил от ворот поворот — механический голос сообщил, что абонент находится вне сети.
Вот это уже было плохо. Что с ней могло случиться? Куда она делась?
Внезапный вызов заставил его дернуться и поморщиться. Черт, даже негромкий звук входящего вызова звучал для него как колокол, бивший по голове с силой кувалды.
— Да… — рявкнул он, приняв вызов.
— Ты где там? — звонил Хороняка.
— Я…в мотеле. Кажется.
— Ага, понятно, — хмыкнул Хороняка, — погулял, значит?
— Ну…да.
— Где Либерти?
— Не знаю. Проснулся — ее уже нет.
— Ну понятно… — вновь хмыкнул Хороняка.
— Чего тебе там понятно? — не выдержал и взорвался Рико.
— Да ничего такого, — тут же дал заднюю Хороняка, — говорю, что понятно все — повеселились вчера, она тобой наверняка попользовалась и свалила.
— Что?
— Чего непонятного? Поразвлеклись, и хватит.
— Она что, сбежала?
— Я бы сказал, отправилась по своим делам. И славно. А то я уже начал бояться, что она к нам прилипнет. Тогда бы мы от нее не отделались.
— А она так плоха? От нее нужно отделываться?
— Да не плоха… Я бы даже сказал, наоборот — дело свое знает, и вообще человек полезный…
— Тогда в чем проблема?
— В том, что она слишком сама себе на уме. Либерти любит рассказывать про свои «команды», как они все отлично сработались и какие дела провернули. Только почему-то всегда уходит от темы, когда спросишь ее, почему она не работает только с одной какой-то командой?
— И почему же?
— Потому что она соло-игрок. Быть в команде — не для нее. Для Либерти все союзы временные, она не любит привязанностей, не любит быть частью группы.
— Ясно… — буркнул Рико.
Вообще-то в этот момент ему стало просто по-детски обидно. Ощущение было такое, будто им попользовались и выкинули, хотя казалось, что у них с Либерти есть много общего…
— Так, давай, приходи в себя и подтягивайся к клон-центру, — вернул его в реальность Хороняка. — Узнаем, как там Борода, и если все хорошо — заберем его оттуда.
— Хорошо, понял, — ответил Рико.
— Ну все, тогда ждем тебя…
С горем пополам собрав все свои вещички и проверив номер, Рико покинул мотель, вернее попытался покинуть. Администратор таки поймал его уже почти на выходе и устроил скандал, заставив заплатить за сломанную кровать и опустошенный бар.
Рико вообще не помнил, чтобы что-то пил в баре. Ни он, ни Либерти туда даже не подходили, однако делать было нечего, и платить все-таки пришлось.
Прежде чем поймать такси, Рико забрел в небольшой круглосуточный магазинчик, чтобы купить себе воды.
Продавец, едва увидев его, отложил в сторону приватник, с экрана которого что-то читал, и подошел к покупателю.
— Что, совсем погано? — спросил он.
— Угу, — кивнул Рико, — где тут у вас вода холодная есть?
— Вода тебе, друг, не поможет…
— Да ничего не поможет, как мне кажется, — хмыкнул Рико, — надо это перестрадать. И надо хоть что-то, чтобы уменьшить страдания.
— А вот такая штука есть, — улыбнулся продавец, — сейчас!
Он выскочил из-за прилавка, мотнулся к одному из стеллажей и вернулся с литровой банкой в руках. В банке плавали огурцы, от вида которых у Рико начались приступы тошноты.
— Я это жрать не буду! — заявил он.
— Спокойно! Жрать ничего и не надо, — заверил его продавец, затем ловко скрутил крышку на банке и вылил жидкость из нее в одноразовый стакан. — На, пей!
— Да ну, на хрен…
— Поверь мне — это поможет, — заявил продавец, — этот секрет еще с Земли известен. Не многим, правда, но мои предки именно так «лечились» после «вчерашнего».
Рико тяжело вздохнул и заставил себя выпить жидкость из стакана, причем выпить он постарался все за раз.
К его удивлению, стало вроде легче.
— Это что вообще такое? — спросил он.
— Рассол, — ответил продавец. — Поверь, лучше средства от «вчерашнего» нет!
Рико действительно чувствовал, что его вроде как отпускало.
— О! Вижу, оживать начал, — рассмеялся продавец. — Перед тобой тут тоже одна приходила. Видок был…но она уже, видно, опытная — знала, чем лечиться надо.
До Рико не сразу дошел смысл сказанного.
— «Одна»? — переспросил он. — Девушка?
— Угу.
— В сером обтягивающем комбезе, в унижилете?
— Ага. И со стволом в кобуре, — кивнул продавец.
— Куда она отправилась? — прямо-таки рыкнул Рико.
— Да без понятия, — продавец испуганно вскинул руки, — пришла, купила и ушла. Я видел, как неподалеку село такси — наверное, на нем и улетела.
— Черт… — вздохнул Рико.
— Что, с подружкой поссорился?
— Ну, типа того…
— Соболезную. Ну ничего, может, еще помиритесь.
— Угу, спасибо, — Рико расплатился за «лекарство», накинув сверху продавцу за помощь, и вышел из магазина.
Он вызвал такси, которое прибыло буквально через пару минут, и уже на нем отправился к клон-центру.
Пока летел, все прокручивал в голове последние события. Ну, Либерти… неужели нельзя было по нормальному попрощаться? Зачем было сбегать?
Рико чувствовал себя обманутым, брошенным, а еще он был неимоверно зол на нее.
Марго и Хороняка поджидали Рико на входе в клон-центр
— О! А вот и наш страдалец! — хмыкнул Хороняка. — Ну что, ты как?
— Хреново, но лучше, чем было, когда только проснулся.
— А Либерти где? — спросила Марго.
— А черт ее знает! — буркнул Рико.
— Поматросила и бросила! — рассмеялся Хороняка.
Рико лишь зло зыркнул на него.
— Так. Ну что, пойдем забирать Юджина? — предложила Марго.
— Идем…
Они вошли в клон-центр и подошли к стойке ресепшена.
Стоящий за ней парень, едва только поднял глаза, сразу же заявил:
— Ага! Снова здравствуйте. Вы за Грабовски? Мы как раз готовим его к выписке. Сейчас дежурный врач выйдет к вам и все объяснит…
— Все объяснит? Что именно? Возникли какие-то сложности?
— Врач все расскажет. Пройдите, пожалуйста, во второй зал. Врача я уже вызвал, сейчас он подойдет.
Зайдя в нужную комнату, все трое уселись за стол.
— Ну и? Чего нам ждать? — насупилась Марго.
— Да не переживай ты! — успокоил ее Хороняка. — Наверняка сейчас будет нудить о том, что Юджину нужно поберечься, ему нужен покой и хороший сон. Нужно избегать стрессов и бла-бла-бла.
Собственно, все получилось именно так. Появившийся врач действительно начал перечислять все то, о чем говорил Хороняка, разве что в конце добавил:
— Понимаю, все сказанное звучит банально, и обычно так говорят всем пациентам, но поверьте, в случае с мистером Грабовски это очень важно. Сильный стресс может нарушить установленный психоблок, и воспоминания, так сказать, вместо маленького ручейка превратятся в лавину, которая накроет его разум. К чему это приведет — я предсказывать не берусь. Мы сделали все, что только возможно — все изолировано, установлены блокаторы, но…если пережитое окажется слишком шокирующим, а насколько я понимаю, это именно так, он может впасть в ступор или чего хуже…
— Так что же, обходиться с ним, как с тепличным растением? — хмыкнул Хороняка. — Он начнет психовать. Вот вам и стресс.
— Просто постарайтесь не создавать чрезмерно много стресса, — ответил врач. — Я случайно услышал ваш разговор в палате. Вы планировали устроить отпуск? Вот и отлично! Две-три недели позволят мистеру Грабовски прийти в норму.
— Так и сделаем, — пообещала Марго.