— Невелика потеря, — хмыкнула гадалка. — Обещаю, Петровна, что все твое останется при тебе: и твоя любовь к антиквариату, и простота, и племянник, век бы его не видеть, и потрясающие музыкальные способности, от которых приходит в такой восторг Семен Яковлевич! Вся твоя целостная гармоничная натура сохранится!
— А это? — помявшись, спросила Петровна.
— Что «это»? — не поняла ее Лариса.
— Ну, это, что всегда было так дорого и мне, и моему батюшке, и деду, и еще пяти поколениям нашей семьи, — слегка потупившись, сказала Петровна.
— Ты имеешь в виду смысл твоей жизни, измеряемый в декалитрах и градусах? — наконец догадалась Лариса.
— Ну да, — стыдливо отвела Петровна глаза в сторону.
— Не беспокойся, я не стану ломать твои семейные традиции, раз они так тебе дороги! Хотя, может быть, это и стоило бы сделать, — успокоила ее гадалка.
— Ни-ни, — испугалась Петровна.
— Я уже тебе обещала, — твердо сказала гадалка и приготовилась к началу сеанса.
— Ну, ладно, — вздохнула Петровна, — я согласна! Но ты мою таксу знаешь!
После чего она села за стол, приняла важный торжественный вид и закрыла глаза.
— Не беспокойся, твои пол-литра за нами не пропадут, — улыбнулась гадалка.
— Ларочка, а может, все-таки можно убрать эту любовь нашей Петровны к народной песне? — тихо сказала гадалке Юлия Александровна.
— А я все слышу, — приоткрыла Петровна один глаз. — Ты учти, Александровна, народ без песни, что птица без крыльев! Похож на ощипанную курицу!
— Я про песню и не говорила, — оправдываясь, сказала Баратова. — Но то, что я пару раз слышала, было скорее похоже на какое-то подвывание, от которого просто мурашки по спине бегают!
— Это был стон изболевшейся души, — обиженно сказала Петровна. — От кого-кого, а от вас, Александровна, я этого не ожидала! Яковлевич — что! Он человек черствый, а вы женщина культурная, деликатная, классическую музыку любите!
— Так то же классическую, — вздохнула Баратова.
— А это тоже классическая! Русская народная классическая песня, — упорствовала Петровна. — Ее еще мой дед любил, которого царское правительство в Сибирь переселило! А он-то в этих песнях толк знал!
— А за что вашего деда переселили в Сибирь? — поинтересовалась Баратова.
— За любовь и за страдания! В общем, по пьяному делу, но это не важно, — ответила Петровна. — Короче, без песни я жить не согласна, так и знайте, — решительно добавила она.
— Хорошо, пусть остается и этот ваш стон изболевшейся души, — обреченно сказала Юлия Александровна.
— Ну, что же, давайте, наконец, приступим, — нетерпеливо сказала гадалка, которой надоели эти пререкания.
Она достала из своей сумочки «маятник», при этом оттуда выпала небольшая фотография. На ней был изображен худощавый мужчина с немного растерянным выражением лица и небольшими усиками. При виде этой фотографии Баратова нахмурилась. Лицо показалось ей знакомым.
Лариса поспешно подняла фото и спрятала обратно в сумочку, а потом начала свой сеанс.
— Петровна, смотрите на этот маятник, — начала она раскачивать перед старушкой серебристый шар на нити. — Сейчас вы погрузитесь в приятный сон! Ваши веки тяжелеют, вам становится хорошо и приятно! Тепло разливается по всему вашему телу!
— И впрямь, тепло, — пробормотала старушка. — Словно выпила сто граммов, и теперь так хорошо!
— Не отвлекайтесь, — строго сказала ей гадалка. — Вам все больше хочется спать! Вы засыпаете! Вы заснули!
Петровна закрыла глаза, свесила голову на плечо и неожиданно громко всхрапнула. Все вздрогнули. Петровна всхрапнула еще раз.
— Дышите ровно, не храпите, — тихо сказала гадалка.
И старушка перестала храпеть.
— Петровна, ты меня слышишь? — через минуту спросила гадалка.
— Прекрасно слышу, нечего так кричать, — недовольно буркнула старушка.
— Сейчас в твое тело войдет душа покойного Пети, — сказала гадалка. — Раз! Два! Три! — сосчитала она.
При этом тело Петровны напряглось, голова выпрямилась, глаза открылись.
— Теперь можете расспрашивать ее обо всем, что вас интересует, — предложила гадалка Баратовой.
— А как мне к ней теперь обращаться? — неуверенно спросила Юлия Александровна.
— Петр Александрович, можно просто Петя, — ответила гадалка.
— Скажите, Петя, что именно вы искали в квартире покойной Ольги Михайловны? — тихо спросила у Петровны Баратова.
— Она сама знает, — ответила та голосом чуть пониже своего собственного.
— Но нам бы тоже хотелось узнать об этом, — настаивала Баратова.
— Оно вам надо?! — недовольно скривилась старушка.
— Не грубите, Петя! Отвечайте на поставленный вопрос, — строго прикрикнула на нее гадалка. — Он и при жизни не отличался особой воспитанностью, — объяснила она участникам сеанса.
— Вот пристали! Я искал то, что отдал старушке на хранение, — неохотно ответила за покойного Петровна.
— А что это было: деньги, документы? — уточнила Баратова.
— Можно сказать и так, — согласился Петя.
— Точнее он не скажет, — покачала головой гадалка.
— Хорошо, попробуем сформулировать вопрос иначе, — продолжала Юлия Александровна. — Скажите, Петя, а кто еще искал это «что-то»?
— Тот, кто меня убил, — ответила старушка.
— А зачем это ему понадобилось? — в нетерпении напряглась Баратова.
— Это была оплата долга, — пояснила Петровна.
— И вас убили потому, что вы так и не нашли «это», — уточнила Баратова.
— Из-за жадности меня убили! Из-за жадности, — с досадой сказала Петровна. — И говорил же я Семе: не будь жлобом, не наживай себе неприятности! А вот наступил на те же грабли!
— А зачем вы взяли мое ожерелье? — перешла ко второму мучившему ее вопросу Баратова.
— В качестве компенсации за то, что так и не смог найти, — ответила Петровна.
— А сколько раз вы брали ожерелье? — вмешался в разговор Дмитрий.
— Один раз, — недовольно ответила старушка. — А вообще это не ваше дело!
— Это было в ночь накануне дня вашей гибели? — уточнила Баратова.
— Да, — ответила Петровна.
— А почему же вы не вынесли ожерелье из моей квартиры, а спрятали в комоде около входной двери? — поинтересовалась Юлия Александровна.
— Мне помешали, — с досадой сказала Петровна.
— Кто? Кто помешал? — в нетерпении спросила ее Баратова.
— Убийца, — ответила ей Петровна.
— А кто взял ожерелье прошлой ночью? — продолжала свои расспросы Баратова.
— Он же и взял! Неужели и так не понятно? — пожала плечами Петровна.
— А кто ваш убийца? — перешла к самому главному Юлия Александровна.
— Клиент, — с трудом проговорила старушка.
— Имя? Имя убийцы? — Баратова даже подскочила на стуле.
Но Петровна уже замолкла, бессильно уронив голову на грудь. Через секунду раздался еще один ее мощный всхрап.
— Все! Больше он на ваши вопросы отвечать не желает, — сказала Юлии Александровне гадалка.
— А жаль! Мы ведь так и не узнали, что это был за клиент, — с сожалением вздохнула та.
— Ничего! Через пару дней сеанс можно будет повторить, — обнадежила ее гадалка. — А сейчас, если вы не возражаете, я бужу Петровну!
— Не возражаем, — кивнула Баратова.
— Петровна! Вы меня слышите? — обратилась к старушке гадалка. — Сейчас я сосчитаю до трех, и вы проснетесь свежая и отдохнувшая! Все, что с вами сейчас было, вы забудете! Раз! Два! Три! Откройте глаза!
— Что, уже все? — спросила Петровна, открывая глаза и оглядываясь по сторонам.
— Все, — подтвердила гадалка.
— Что-то ощущение какое-то странное, незнакомое, — с беспокойством сказала старушка. — Голова такая ясная, прямо не знаешь, что с ней делать, — схватилась она в испуге за голову руками. — Даже страшно! Ой, Ларочка, что-то мне плохо!
— Это вам не плохо, а хорошо, — успокоила ее гадалка.
— Да?! А сразу не скажешь, — недоверчиво посмотрела на нее Петровна. — Ой, батюшки мои, что-то со мной все-таки не то происходит! Испортили меня! Не та я стала, совсем не та!
При этом она почему-то все время с беспокойством озиралась по сторонам.
— Где она? — наконец спросила старушка у Ларисы.
— Кто? — переспросила ее Баратова.
— Ну, она, моя драгоценная, — нетерпеливо пояснила Петровна.
— Да вот она, — брезгливо пододвинула ей гадалка бутылку.
— Пойду, снова приведу себя в норму, — сказала старушка, поспешно схватив бутылку и прижав ее к груди. — А то в голове какие-то мысли! И все новые, незнакомые! Нет, Ларочка, скажу тебе честно, простому русскому человеку сразу столько мыслей в голове держать опасно! Избалуется народ, может не туда сам себя завести!
После того как Петровна ушла, Сергеев встал с кресла и подошел к участникам спиритического сеанса.
— Ну, и что же дал этот ваш спиритический сеанс? — спросил он Баратову.
— Кое-что дал, — задумчиво ответила та.
— Не знаю, — покачал головой Сергеев. — Мне показалось, все, что бормотала эта старушка, было сплошным бредом!
— Не скажите! В нем было довольно много интересного, — не согласилась с ним Юлия Александровна.
— Так поделитесь, — предложил ей Сергеев.
— Если можно, не сейчас, Олег Станиславович, — попросила его Баратова. — Если вы позволите, я приберегу свой рассказ до вечера! По крайней мере, уже понятно, что к последней пропаже ожерелья наша Ларочка не имеет никакого отношения!
— Откуда это вдруг стало понятно? — в недоумении посмотрел на нее Сергеев.
— Из слов Петровны! Вернее, из слов вселившегося в нее на время духа покойного Пети, — вместо Баратовой ответила ему гадалка.
— Для суда это не доказательство, — отмахнулся Сергеев.
— А для меня — единственное и самое верное, — вызывающе сказала Лариса. — Юлия Александровна, если позволите, я сейчас уйду! Мне неприятно, что меня подозревают в краже вашей драгоценности!
— Конечно, Ларочка, можете идти! И знайте, что ни в какой краже я вас больше не подозреваю, — успокоила ее та.
— А вот ваш знакомый, к сожалению, противоположного мнения, — с обидой посмотрела на Сергеева гадалка.