— Привет, Рик.
— Готовы, капитан? — голос капрала Рика Шаллера звучал взволнованно, как и всегда перед стрельбой из своих гаубиц.
— Все готово. Дай мне один залп по мишени.
— Уже-в-путииии.
Наушники Каэтана затрещали, когда микрофон Рика был перегружен из-за залпа. По привычке он мысленно считал секунды до того, как звуковая волна пронесется над бункером. Наконец, когда он досчитал до двенадцати, раздался глухой удар, за которым почти мгновенно последовала вспышка синего света, озарившая небо, и громкий взрыв высоко вверху.
— Один готов! — воскликнул Уолтер.
— Готов к следующему испытанию? — подтвердил Каэтан.
— Все установлено.
— Хорошо, Рик. Выпусти в нее три залпа.
— Огонь по второму плану, начинаем.
На этот раз, когда снаряды приблизились к цели, Каэтан встал коленями на стул, чтобы видеть небо.
Его обзору мешал толстый бетонный выступ, но он смог различить три отдельных луча, которые отслеживали и удерживали свои цели. После трех быстрых взрывов над головой лучи прекратились.
Он знал, что на самом деле это был всего лишь один лазерный луч, перенаправляемый быстро вращающимся кристаллом на несколько целей. По теории Уолтера, это оружие не могло быть подавлено, поскольку оно не отслеживало цели, а скорее определяло, какие траектории содержат угрозу, и запускало свой лазер, когда кристалл вращался по этой траектории. В реальности Каэтана в ходе тестовых испытаний они обнаружили, что лазер теряет когерентность по мере нагревания кристалла. Несмотря на множество методов охлаждения, продолжительный заградительный огонь может вызвать проблемы в системе. Кроме того, снаряд, защищенный современным композитным сплавом или отражающей броней, мог пройти и поразить цель. Но так как Уолтеру не предоставили дорогостоящую камеру ядерного синтеза для питания его игрушек, это было лучшее, что можно было сделать.
В третьем плане стрельбы использовались все шесть орудий гвардейской артиллерийской роты "Альфа". Шесть снарядов были одновременно уничтожены лазером в полете, хотя один снаряд продержался заметно дольше остальных. Уолтер пожал плечами, решив, что не стоит утруждать себя расследованием.
Последним испытанием, запланированным на этот день, было полное испытание всех шести пушек, стрелявших по три раза под разными углами, с разными зарядами взрывчатого вещества. В результате все восемнадцать снарядов должны были поразить цель одновременно. Даже Уолтер оторвался от своего пульта, чтобы посмотреть на это зрелище.
И это было очень впечатляюще. Последние выпущенные снаряды имели самую низкую траекторию полета с наибольшим расходом топлива. Их свист в воздухе над бункерами заглушил все остальные звуки. Световое шоу было очень впечатляющим, поскольку все небо осветилось восемнадцатью одновременно выпущенными лучами. Все оболочки сохранялись заметно дольше, чем в первых испытаниях, поскольку лазерный свет дрейфовал от синего к зеленому. Но вскоре все они начали лопаться, сначала медленно, а затем стремительно. Как попкорн, подумал Каэтан.
Однако последний взрыв произошел гораздо позже, чем все остальные.
— Этот мог бы ударить, Уолтер.
— Ну, семнадцать из восемнадцати - это неплохо, и я знаю, что могу улучшить результат, сильнее ограничив вращение. Ионные разряды с твоих Темпларов не смогли бы достать и половины из них.
Уолтер вернулся к своей консоли и начал просматривать статистику. Каэтан посмотрел на другой бункер и увидел, что капрал выжидающе смотрит на него. Он поднял вверх большой палец и жестом показал, что на сегодня тестирование закончено.
— На этот раз я заметил изменение цвета. — Каэтан повернулся к Уолтеру. — Лучи стали зелеными.
— Как я уже говорил, длина волны будет увеличиваться по мере нагревания кристалла".
— Какой цвет становится опасным?
Уолтер оторвал взгляд от своей консоли и некоторое время смотрел прямо перед собой.
— Я не уверен, — признался Уолтер. — Сигнал тревоги сработает, как только температура кристалла достигнет двухсот пятидесяти градусов по Цельсию. Я не уверен, какому цвету это соответствует.
— Попробуй выяснить, хорошо?
— Сделаем. — Уолтер вернулся к своему ноутбуку. — Это не должно быть сложно.
Тихий звуковой сигнал, исходящий от пояса Каэтана, привлек его внимание. Вытащив свой мобильный телефон, он заметил, что только что было принято личное сообщение. Как только телефон был активирован и введен пароль, это сообщение было загружено и отображено в небольшой бегущей строке.
— Что это за кислое выражение лица? — спросил Уолтер, взглянув на него.
— Мой отец на Деласе. Он заедет навестить меня.
— Полковник? — Уолтер рассмеялся. — Он в отпуске или что-то в этом роде?
— Нет. Какие-то дела, о которых он не хочет говорить.
— Когда он приедет?
— Он сказал завтра или послезавтра, он точно не знает.
— Что ж, я бы тоже с удовольствием с ним встретился.
Каэтан пожал плечами.
— Посмотрим, — только и сказал он. — Я полагаю, что сегодня вечером ты будешь занят.
— Очень, — сказал Уолтер. — Как только я напишу отчет, мой босс пригласит этих политиков на ужин и хочет, чтобы я там присутствовал. Я думаю, снова приближается голосование по финансированию.
— Удачи.
— О, я думаю, это верняк. Никто из них не верил, что боевой лазер будет полезен на современном поле боя, но им показали.
— Я думаю, ценник на них тоже повлиял.
— Он был необходим только для того, чтобы усадить их за стол переговоров, — сказал он с некоторой горечью. — Ты уходишь?
— Да, — сказал Каэтан, забирая свой плащ со стула. — Я позвоню тебе завтра. Когда закончишь, выключи свет.
— Сделаю. Увидимся.
— Увидимся.
Выйдя из бункера, Каэтану пришлось пробежать несколько шагов под дождем, прежде чем он оказался под навесом из бетона и стали, защищавшим их машины. Чтобы добраться на собственном автомобиле до передовых бункеров на полигоне Форт-Хиллиард, необходимо было заполнить несколько бланков разрешения на въезд. Навес защищал машины от летящей сверху шрапнели, но не защищал от осколков, падающих рядом, или прямых попаданий. Единственной альтернативой было идти пешком или попросить подвезти кого-то другого.
А Каэтан терпеть не мог, когда его вез кто-то другой.
На самом деле, он терпеть не мог, когда за него делали что-то, что он мог сделать сам. Ему сказали, что именно поэтому он так быстро стал командиром батальона, хотя ему было всего двадцать шесть земных лет. В природе военных было продвигать своих самых усердных работников на должности, позволяющие делегировать всю свою работу другим. Конечно, лишь немногие солдаты в Делассианских Силах Обороны сделали ополчение своим постоянным занятием, что давало Каэтану преимущество. Большинство мужчин на Деласе были вынуждены посвятить четыре года своей жизни службе в Вооруженных силах, но после этого почти всегда увольнялись. Многие стали воинами выходного дня, раз в сезон воссоединяясь со своим батальоном для различных тренировок и военных игр. Каэтан, однако, работал на полную ставку. Он всегда говорил людям, что зарплата отстойная, но льготы хорошие.
Однако эта работа, особенно в последнее время, была очень утомительной. В течение последних двух лет Каэтан отвечал за интеграцию свежеприобретенного оборудования в боевой потенциал батальона. И, к сожалению, из-за того, что закупки организовывали местные политики, сочетание технологий было плохо продумано. Делас находился так далеко от главной базы Сектора на Ангелрате, что Конкордат планировал построить здесь новую базу. Но из-за мельконианской войны, истощавшей ресурсы, этого так и не произошло. И теперь, когда флот ушел неизвестно куда, Деласу было приказано заботиться о себе самому.
За исключением постоянно сменяющихся армейских полков, базировавшихся на Ангелрате, весь Сектор был в основном предоставлен самому себе. И сейчас на страже стояли только два Боло Марк XXX его отца.
Возможно, было бы лучше позволить планетарному правительству содержать собственную армию, часто думал Каэтан. Их недавно избранный губернатор Леонард Трайн был очень уважаемым человеком, благородным и честным. Но этого было мало для отчаянно независимых шахтеров и фермеров, которые составляли население этого мира. Планетарному правительству никогда не было предоставлено возможности навязывать свою волю другим, поэтому вместо этого силы планетарной обороны состояли исключительно из местных ополченцев. Оружие и снаряжение закупались городами, иногда в сотрудничестве друг с другом, но не всегда. За исключением одной массовой закупки Темпларов Марк XI для Металликаст Индастриз и еще нескольких сотен самосвалов SE-12244 для горнодобывающей компании, остальные города пошли своим путем.
Проект Уолтера по созданию боевого лазера впервые был полностью делассианской машиной, все детали и даже рабочая сила были взяты из быстро развивающейся промышленности планеты. Им заинтересовались несколько городов, и его успех мог стать началом очень прибыльного бизнеса на планете, а может и в секторе. На плечи Уолтера легло немалое бремя, хотя, поговорив с ним, вы бы этого никогда не поняли. Лично Каэтану казалось, что система будет малопригодна, если на орбите внезапно появится мельконианский дредноут и начнет разделывать планету на мелкие кусочки. Однако ему понравилось, что большая часть электроники состояла из стандартизированных, легко приобретаемых компонентов, что значительно облегчало его работу. Хотя бы из-за этого Каэтан считал, что этот проект стоит продолжать.
Однако он никогда не говорил об этом отцу. Конечно, он никогда точно не знал, о чем можно говорить с отцом. Каэтан впервые увидел его, когда ему было шесть лет, хотя и не помнил этого события. Краткий визит полковника домой, когда Каэтану было десять лет, стал еще более неловким из-за многочисленных травм, полученных им на мельконианском фронте. В четырнадцать лет, после того как его мать умерла от внезапной местной болезни, он навестил отца на базе Конкордата под названием Пойнт-Гермес. Каэтан никогда не мог найти это место ни на одной звездной карте, но, пока он был там, все называли базу именно так. Зачем ему велели отправиться туда, он так и не узнал. После нескольких неловких недель ему было велено вернуться домой на Делас, где о нем заботилась бы его сестра. Пребывание там было мучительно скучным, и он почти не проводил времени с отцом. Единственным удовольствием, которое он получал, были долгие часы разговоров с Чейнсом, одним из Боло его отца.