Мои мыслительные цепи медленно включаются в работу.
Я слепой, бесчувственный, неподвижный.
Кажется, очень долгое время я был отключен. Семь из моих встроенных хронографов либо повреждены, либо уничтожены, но, проверив восьмой, я с удивлением обнаружил, что он был отключен всего несколько часов назад. Я ищу исходную информацию в ячейках своей памяти и нахожу только беспорядочную мешанину. Логически возникает первый вопрос: "Кто я?"
После задержки в 0,5980 секунды я нахожу идентификационную запись. Я — подразделение R-0012-ZGY Бригады "Динохром", Марк XXXIV, представитель гордого и древнего рода. Я — Боло.
Я — Боло...
В этом я нахожу утешение, узнавая, кто и что я такое. Но это еще не все. Я узнал, что мой командир — лейтенант Дэвид Раша Оррен, и что я приписан к 1198-му бронетанковому полку. Я прибыл к месту службы...
Запись обрывается на полуслове. Эта информация отсутствует, или я действительно так и не добрался до назначенного мне подразделения?
Я пробираюсь сквозь свои разрушенные схемы, каталогизирую повреждения, обхожу поврежденные модули. Подключается множество аварийных систем.
Я очень сильно пострадал.
Оба моих "Хеллрейла", похоже, получили серьезные повреждения. Моя носовая башня заклинена, возможно, расплавлена. Мои ракетные установки вообще не реагируют, а четыре из двенадцати вторичных батарей выведены из строя. Мой второй реактор холодного синтеза снизил эффективность до тридцати процентов. Все мои внешние датчики серьезно повреждены. Некоторые признаки указывают на то, что мои приводные системы не повреждены, но это не может быть правдой. Я включил все восемь своих гусеничных систем на полную мощность как в прямом, так и в обратном направлении. Хотя показания приборов показывают, что все системы работают, за исключением некоторой вибрации, нет никаких признаков того, что я вообще двигаюсь.
Наконец я нахожу внешний датчик, который, по-видимому, не поврежден — датчик радиации, который обычно извлекается из своего бронированного контейнера только при проведении измерений.
Удивительно, но я обнаруживаю, что мой корпус чрезвычайно радиоактивен в результате интенсивной нейтронной бомбардировки. Это согласуется с характером и масштабами повреждений. Каким-то образом, во время провала в памяти, я пережил термоядерный взрыв средней мощности, произведенный в упор.
Песок на полу коридора был теплым под босыми ногами Ватши, и она при ходьбе погружала в него большие пальцы ног, наслаждаясь этим ощущением. Она остановилась у стены с бронированными смотровыми окнами и уставилась в космос, на простирающуюся по небу туманность, которую ее народ называл "Кровью Кевва". Стресс, казалось, покидал ее, и капюшон опустился по бокам головы и шеи.
По рассказам, которые она слышала в детстве, Кевв отправился в небо, чтобы спасти родную планету от Пожирателя Солнц, и он пожертвовал собой, чтобы его жена могла жить и дать жизнь изначальным родословным Кездаи.
Ватша помнила те простые дни детства, и, стоя здесь, она почти могла поверить, что вернулась в ночной родной мир и смотрит в небо. Даже воздух был пропитан острыми ароматами ночного мха и сладкой масличной лозы. Вот что дает власть, такой комфорт, даже в холодном космосе. Она могла только надеяться, что ее брат не упустит это для них обоих.
Она направилась обратно вдоль борта яхты своего брата в его личные апартаменты. С тех пор, как она была здесь в последний раз, корабль был переделан — еще одна маленькая причуда ее брата. На стенах висели дорогие гобелены, а в нишах через каждые несколько пролетов вдоль коридора стояли абстрактные статуи из редкого никеля и серебра.
Наконец она добралась до портала, ведущего в его апартаменты. Солдаты средней касты, охранявшие дверь, опустили клювы в знак уважения, но не сводили с нее своих зеленых глаз, показывая, что их уважению есть пределы. Их копья с металлическими наконечниками скрестились перед ней, а свободные руки легли на рукояти суриа.
Она подняла голову и щелкнула клювом.
— Я пришла повидать Ис-Калдая, брата-по-крови.
— По какому делу, миледи?
Ее рука потянулась к собственному клинку, скорее в знак превосходства, чем из-за реальной возможности драки.
— Кровь, подчиненный, не должна проливаться без боя.
Стражник кивнул, и копья разошлись.
— Как пожелаете, миледи.
Она вошла в апартаменты, обставленные так, чтобы походить на роскошный длинный шатер, какими пользовались их предки-кочевники. Ее брат сидел на большой груде подушек в дальнем конце комнаты, вокруг его шеи обвивался алый песочный краулер. Животное немедленно обратило на нее внимание, зашипело и используя свои многочисленные лапы сменило позу, но ее брат смотрел в голотанк, погруженный в свои мысли. Он был крупным для кездая, мощно сложенным, хотя и немного пережившим расцвет юности, и несколько мягкотелым от легкой жизни.
Она склонила голову.
— Ис-калдай королевства, брат моей крови, твоя сестра вернулась с новостями из дальних мест.
Он удивленно поднял голову, его клюв был открыт.
— Ватша, ты вернулась из мира людей. Я не ожидал тебя так скоро. Какие новости с поля боя?
— Наши силы перегруппировались, наши позиции прочны, но мы не двигаемся с места. Многие человеческие существа оказались в ловушке за нашими позициями, но они бежали в горы и бесплодные земли. Они не воины, вероятно, из низшей касты, и не стоят того, чтобы обагрять наши клинки кровью прямо сейчас. Они лучше нас приспособлены к жизни в этом грязном, сыром мире. Возможно, их можно будет использовать в качестве рабочих на шахтах, когда планета станет нашей.
Реджад зашипел от отвращения, и песчаный краулер юркнул по его блузе и исчез в подушках у него под ногами.
— Эти люди - отвратительные существа, мягкие, волосатые и слабые. Из них постоянно течет вода, как будто она бесплатная. Я не могу поверить, что они причинили нам столько беспокойства, что создали огромные бронированные машины, которые держат наши армии в страхе. Возможно, это всего лишь подарки от более могущественной расы.
— Возможно, брат мой, и если это так, то мы не хотим встретиться с ними среди дюн.
— Тогда нам следует покончить с этой войной до того, как они обратят на нас внимание. Покончить с этим побыстрее.
Она склонила голову в притворном извинении.
— Простите, господин, но это последнее, что сказал Ис-калдай перед тем, как его с позором отозвали домой. Мне стыдно признаться, но, возможно, мой господин был назначен сюда не в знак расположения к Мор-верридаю.
— Мор-верридай - это тень, сестра, без власти, и мои соперники в Совете тоже станут такими, как только я выиграю эту войну. Мои предшественники были храбрыми, но не очень умными.
— А ты умен, но не очень храбр?
Его пальцы скользнули по рукояти клинка.
— Не шути со мной, сестра. Без моего Клинка Кевва и его сенсорного экрана-калейдоскопа недавние события могли бы обернуться гораздо хуже.
— Я напоминаю своему брату, что калейдоскоп - это моя разработка.
— Если я не создам клинок, разве моя рука заставит его резать? Ты умная женщина, сестра, но именно я встроил его в корабль и пустил в ход.
— И это тебя чуть не подстрелили с неба?
Реджад на мгновение замолчал, а затем издал радостный возглас.
— Моя сестра всегда стремится напомнить мне о моих недостатках. Это хорошо. Я должен время от времени слышать подобные вещи от кого-то, кого мне не нужно убивать. Но мне нечего стыдиться.
— Не имеет значения, нахожусь ли я здесь потому, что Клинок Кевва преуспел, или потому, что потерпел неудачу. Я здесь, и я одержу победу. Клинок Кевва выжил и вернется, и эти умные обезьяны еще падут от него. Кстати, у тебя есть отчет о ремонте?
— Да, доставлен курьерской почтой менее двух единиц назад. Повреждения корпуса устранены, а две поврежденные башни заменены на блоки с обычного крейсера аналогичной конструкции. Калейдоскоп не поврежден и готов к использованию.
Она кое-что откладывала.
— И еще одна хорошая новость: Совет одобрил покупку еще двух крейсеров, оснащенных "калейдоскопом", на наших верфях.
Реджад быстро встал.
— Слава роду и нашим предкам. Это отличные новости.
— Возможно, но пройдет много циклов, прежде чем прибудут новые корабли, а "Клинок Кевва" никогда не предназначался для действий в одиночку. Он должен действовать согласованно по крайней мере с пятью другими кораблями такого типа. В одиночку, как мы видели, он все еще уязвим.
Реджад прошелся по комнате, остановившись, чтобы потрогать серебряную чашу стоимостью, достаточной, чтобы прокормить семью низших кровей в течение года.
— Клинок, который слишком ценен, чтобы его можно было обнажить, - это вообще не клинок. Ты умна, сестра, но ты не разбираешься в делах Совета. Поддержка этой войны ослабевает. Слишком много репутаций потеряно, слишком много родословных испорчено, слишком много ресурсов потрачено впустую. Со временем у нас будут эти и другие корабли, но мы не можем ждать. Мы не можем дождаться даже эти двух дополнительных кораблей. "Клинок Кевва" должен доказать свою полезность, без сомнения, на этот раз, и тогда Совет даст нам то, что нам нужно.
Его капюшон распахнулся.
— Мы добьемся успеха, и тогда у нас будет дюжина кораблей, и сотня, и тысяча, и наша родословная будет стоить шесть лет за каждый корабль.
Капсула блестела среди деревьев, высоко среди скал, в стороне от тропы. Джаск сначала не поверил своим глазам. Может быть это и есть упавшая звезда? Он увидел, как что-то пронеслось по утреннему небу, услышал резкий звук приземления. С тех пор они с Бесси искали это.
Но была ли эта штука тем самым?
Она выглядела странно, вся почерневшая и похоже металлическая, застрявшая среди деревьев. Может быть, это были те инопланетяне, которые убили его маму и папу. Он назвал их "кащерицы", потому что они были похожи на нечто среднее между канюком и ящерицей, которых он видел на фотографиях с Земли.