— Ну, я долго не мог дождь погоднику продемонстрировать, ну и поискал в библиотеке другие способы. Этот мне показался самым понятным, — признался Дамир.
Льен неуверенно хихикнул. Посмотрел на кусты, в которых что-то шуршало уже довольно громко. А потом задумчиво сказал:
— Я напишу жалобу на вашу школу и ваших учителей. И попрошу отца поставить печать кор-графства. Потому что то, что там происходит — явно ненормально. И преподаватели вряд ли соответствуют необходимой квалификации.
— А можно мы подпишемся? — спросил Ленц.
— Да сколько угодно. Не понимаю, почему никто из родителей не жаловался? Среди них же есть маги, они должны понимать, что что-то там не то. Хотя… Если вспомнить мои рассказы о школе родителям, они наверное и не знают этого. И если не было смертельных случаев, то никто и не заинтересуется. Идиотизм какой-то, честное слово.
— Не было, — сказал Ленц.
— Мы ничем столь опасным не занимаемся, нам даже зомби не привезли — держать их негде, вот совет и отказался до того момента, пока не оборудуют место. Правда, оборудовать не спешили, — добавил Дамир.
— Дела, — задумчиво сказал Льен.
А Томия наконец высмотрела что-то в ручье, встала на ноги и решительно заявила:
— Я тоже хочу попробовать! Мне кажется, я поняла, как это делается!
На нее с непониманием посмотрели абсолютно все. И даже шебаршение в кустах утихло.
— Я дождь хочу вызвать, — гордо задрав подбородок, сказала девушка. И не дожидаясь реакции компании пошла к болоту.
Парни переглянулись и побежали за ней, чуть не забыв Весяну. Правда, за ней тут же вернулся Дамир, велел бросить недоплетенный венок, пообещав за ним вернуться и повел за остальными.
А из кустов степенно вышел крупный еж, обфыркал венок, а потом свернулся рядом с ним в клубок, видимо тоже решив подождать возвращения людей.
Распустить силу на тончайшие нити у Томии получилось без проблем. В конце концов по такому же принципу вплетается защита в камни зданий. А вот о мельчайших частичках из которых состоит пар, у нее наверное были немного неправильное представление. Потому что когда из, на удивление правильно выглядевшей, висевшей высоко в небе и задумчиво громыхающей в недрах самой себя, тучи после первых же капель начал сыпаться сначала град, величиной с перепелиное яйцо, а потом пошел снег, перемешанный с кусками льда, Томия только и смогла удивленно хлопать глазами. Снег красиво усыпал болото и часть леса, а потом тучу девушки поволокло в ту же сторону, что и ту, что создал Дамир. И бедные добытчики земляного масла поняли, что ливень, который ничто не предвещало, еще не самое худшее, что могло случиться. Снегопад посреди лета, засыпавший все тропы по колено и поломавший ветви деревьев. И таял этот снег медленно-медленно, защищенный от тепла какой-то магией.
— Как ты это сделала? — только и смог спросить Льен, едва успевший выставить щит над головой самоуверенной девчонки.
— Не знаю, — проклацала зубами Томия, бредя через сугроб, как раз заканчивавшийся у ног парней. — Я вообще про пар думала и про то, чтобы тучу поднять повыше, пар же легкий, вода с воздухом, его сносит. И чтобы дождь пошел, думала. И… Я же правильно собрала воду, задала только ее, с воздухом, ну, как в защитных сетях на входе в город задают непропуск чего-то определенного, вроде дурман-порошка и… — Томия выбралась из сугроба, постучала ногами об землю, задумчиво нахмурилась, а потом призналась: — И я не хотела чтобы нам на головы случайно хлынул кипяток, поэтому постаралась воду остудить.
Весяна нервно хихикнула и бросилась отряхивать Томию от снега.
Льен вспомнил про того-этого и мысленно поклялся каким-либо образом всучить это юное дарование магистру Дамиру. Это будет ему месть, причем, страшная.
Ваня пробормотал, что снег действительно лучше, чем кипяток.
Студентусы только переглянулись, каким-то чудом сообразив, что Томия пошла по самому легкому пути — взяла и нагрела собранную в болоте воду до кипения, заставив ее подняться в небо.
И одни только собиратели земляного масла ругались и пили самогон, даже не подозревая, что снег реально не самое плохое, что могло с ними сегодня произойти.
Отогревали замерзшую Томию у костра, разведенного на месте кострища у ручья. Пока парни таскали дрова, Весяна и Томия умудрились поспорить о том, какая именно травка лучше всего помогает от насморка и пришли к выводу, что от всех толку немного.
Потом, когда костер уже горел, а Томия рисковала опалить о пламя волосы, Весяна пошла доплетать венок и обнаружила троицу крупных ежей, мирно спавших среди успевших утратить свежесть цветов. Ваня ежей узнал и даже им обрадовался. Остальные парни после некоторых сомнений тоже их узнали, но радоваться не стали. А Льен еще и понадеялся, что у ежей хватит ума не петь, когда не надо.
— Хотя если вспомнить одного рыжего кота, — сказал задумчиво, но выгнать ежей обратно в лес так и не велел. Хотя и очень хотелось.
Ваня ежей бережно засунул в сумку, против чего они не возражали. Объяснил всем присутствующим, даже лошадям, что ежи не протестовали именно потому, что он им все рассказал и обо всем предупредил. И договорился до того, что Ленц поспорил с Ваней, а сможет ли он позвать на поляну птиц и заставить из прочирикать разухабистую песенку про вдову мельника, к которой стал захаживать маг.
О том, что из этого может выйти, почему-то никто не подумал. Впрочем, никто не подумал даже о том, что в лесу очень много птиц. И что Ваня слова «чем больше, тем лучше» сочтет вызовом своим талантам. В общем, когда куча разнокалиберных пичуг буквально облепила деревья, стала чирикать, драться, летать над поляной, гадить и пытаться прочирикать что-то слаженное, Льен наконец понял, насколько страшен Ванин дар. И насколько этот парень мирный и законопослушный. Кто-то другой давно бы додумался натравливать волков на караваны или заставлять мышей воровать драгоценности. А этот мед собирал.
— Убери их, — потребовал сын кор-графа, когда особо меткая птичка нагадила ему на сапог.
— Еще же не прочирикали, — отозвался увлеченно дирижировавший то ли птицам, то ли сам себе Ваня.
— Да верим мы тебе, верим, практически простонал Ленц, которому уже трижды нагадили на голову.
Ваня только хмыкнул и птицы стали разлетаться.
Томия к тому времени перестала клацать зубами и девушки от птичьих подарков прятались под одолженной у Шелеста курткой.
— Есть хочу, — задумчиво сказал Ленц, вернувшись от ручья с мокрой головой.
— Да, я тоже, — сказал Льен, поднялся на ноги и пошел к своей лошади.
Вернулся он оттуда с бутербродами увязанными в салфетку. Правда было этих бутербродов немного и поделился он только с девушками.
— А мы? — удивился Ленц.
— А вы должны были взять с собой еду. Понятно же было, что едем надолго, — обрадовал его Льен и с аппетитом откусил от бутерброда.
Ваня громко хмыкнул, порылся в карманах и найдя кулек с орешками стал обедать тем, что было при себе. Студентусы только переглянулись.
— Может, поохотимся? — спросил Шелест.
— Ага, ты же драконов черепами убиваешь, — вспомнил Ваня.
— А давайте из ежей суп сварим, — излишне жизнерадостно предложил Ленц. — Из тех, что в сумке. Они там большие, упитанные.
— Руки отгрызу, — меланхолично сказал Ваня и отдал орехи Томии, вспомнив, что где-то должны быть полоски сушеной говядины, очень хорошо идущей как закусь под пиво, возможно они даже в одной сумке с ежами.
— Зубы обломаешь, — отозвался Ленц, наблюдая как Ваня по очереди вынимает спящих ежей и что-то ищет.
— А я не своими грызть буду, я волков позову, — сказал талантливый дрессировщик и к своей радости действительно нашел мясо.
— Да, волки это сила, — согласился Шелест, за что был вознагражден частью мяса, еще часть получил Дамир, а Ленцу было мстительно велено идти и охотиться, а потом варить суп в ладонях, потому что котелка все равно нет.
Орехи, мясо и даже бутерброды голод скорее приглушили, чем от него избавили. А ленцу и того не досталось. Поэтому в кабак компания зашла чуть ли не первый, который встретился на пути между дознавательским домом, где оставили лошадей, и гостиным домом, куда, собственно, и направлялись.
Кабак был так себе. Старый, построенный из потемневшего дерева, вросший в землю и немного перекошенный. Но пахло из открытых окон вкусно. Причем настолько, что Ленц буквально прирос к месту, вдыхая соблазнительные ароматы.
Внутри старого дома оказалось не так и плохо. Было чисто, рукава к столам не прилипали, а с вязанок лука развешанных то ли в качестве украшений, то ли оберегов, не сыпалась пыль и паутина.
Разносчица, бойкая полненькая девица, протараторила, что дядька Стаць только вчера привез вкуснейшее пиво, а матушка как раз приготовила тушеные овощи и мясо с чесноком. Но если кто-то хочет что-то другое, то можно или подождать, или разогреть ту же кашу.
— Не надо ничего греть, — запротестовал Ленц. — Неси, что есть.
Спорить с ним никто не стал и девушка ушла к матушке.
Вернулась она быстро, разложила перед всеми тарелки и опять напомнила о расчудесном пиве. Но на пиво Льен не согласился. Разносчица на мгновение задумалась и предложила компот из сушеных ягод и свежей земляники. Компот Льен одобрил и девушка опять ушла к маме.
— Вы такие бестолковые, — сказал задумчиво, получив свой компот. — Почему-то думаете, что я о вас буду заботиться. Вон у Вани всегда есть запас еды. Девушки хотя бы съедобных корешков накопают. А вы… суп из ежей в ладонях варить будете.
Один из ежей возмущенно хрюкнул в Ваниной сумке, а студентусы дружно вздохнули.
— А ведь через год вам придется или работу искать или в свободные маги идти, — напомнил Льен. — В общем, научитесь всегда обдумывать то, что собираетесь делать. Иначе точно вляпаетесь в нехорошую историю. А учитывая ваши таланты…
Он махнул рукой и стал есть.
Притихшие парни последовали его примеру. А девушки опять разговорились о свойствах трав. И все бы было хорошо, если бы Ленц не заметил, что какой-то страхолюдный мужик, сидящий в углу, пялится на Весяну. Причем, как уверял Ленц, с каким-то странным интересом. Словно приценивается.