И трубы ангелов в поднебесье.
(— Майк? — где-то фоном всплеснул дождевыми каплями Ник.)
Но Майк Нерроу слушал. И шел.
«ТАК ТЯЖКО — ОДНОМУ. ВСЕГДА ОДИН, А ТЬМА МНОГОЛИКА, И ДАЖЕ СВЕТ — КУСАЧ И ЗЛОБЕН. НЕСПРАВЕДЛИВАЯ КАРА ВАШЕМУ РОДУ, ПРАВДА?»
(да, соглашался Майк)
«ВСЕГДА ОДНИ — СПОТЫКАЯСЬ ОБ ОШИБКИ ПОКОЛЕНИЙ, БРЕДЕТЕ С ЗАВЯЗАННЫМИ ГЛАЗАМИ. КОРЯГИ ХАНЖЕСТВА И ПСЕВДО-МОРАЛЕЙ СРАБАТЫВАЮТ НЕ ХУЖЕ ВАШИХ МИН-"ПАУКОВ". ВЫ И ЕСТЬ — В СЕТЯХ НЕВЕЖЕСТВА И НЕ-ОТКРОВЕНИЯ, ВСЕ ВАШИ БОГИ БЫЛИ СКОПИЩЕМ ЛЖИ И ГНИЛИ, А ТЕРНИИ ДОСТАВАЛИСЬ ВАМ — ОВЦАМ… ТЫ БУДЕШЬ СПОРИТЬ, ЧЕЛОВЕК?»
(нет, кивал Майк)
Боль ломила затекшие от долгого сидения мышцы, но он не воспринимал ее. И крик Ника на заднем плане.
«ЧУВСТВА — ЭТО БАЛЛАСТ, КРАСИВЫЕ, НО БЕСПОЛЕЗНЫЕ ЗАБАВЫ МАЛЫШЕЙ. ПОРА ВЫРАСТИ».
Майк сделал еще шаг к когтям. К скребущемуся за дверью. Там были зерги, уродливые мерзкие твари…
…Но там был и Голос.
— Стой, придурок! — Ник метнул свое худощавое тело к пехотинцу, но тот отшвырнул Призрака с силой супермена.
Или безумца.
Внезапно Танилар понял ЧТО происходит. Точнее, вовремя вернулся в настояще-физический момент.
Голубые искры затрещали у висков Майка.
«ВЛЕЙСЯ В НАС… ЗАБУДЬ О ЧЕСТИ, СОВЕСТИ, ЛЮБВИ И НЕНАВИСТИ — ЭТО СЛОВА, В НИХ НЕТ НИЧЕГО, КРОМЕ ЧЕРНЫХ ДЫР ПОРАЖЕНИЯ…» — вещал Голос, пульсирующий и до патологичности… Живой.
«Остановись, человек!» — неприятный сине-белый всполох. Майк скривился. — «Остановись, пока ты — это еще ты. Разве ты еще не понял, кто манит тебя?»
— Сирена, — ответил десантник первое, что пришло в голову. Ассоциация с мифами была алогичной… и точной. — Песнь Сирен. Я. Хочу. Следовать.
«Это зерги. Повеление Высшего Разума», — лазурный треск назойлив. Майк пошевелил плечами, словно тщась стряхнуть неприятное ощущение. — «Они отнимут твой разум и превратят в тупую машину для исполнения его приказов — хочешь ли ты подобного?»
Танилар стоял теперь перед Майком во весь рост, заслоняя доступ к двери. Он говорил безучастно, будто по обязанности. Зато Лла-Ксан сквозь смыкающийся креп предсмертия наблюдал тревогу.
(а еще присутствие…)
«Кхалай… Танилар. Говори о Выборе. О воле», — подключился Темный.
«Не учи меня, Пав… Лла-Ксан», — неприязнь стушевалась. Не до нее.
Майк взирал на высокую и неожиданно тонкую — без доспехов — фигуру Танилара.
(разумеется, надо заткнуть уши и привязать себя к мачте, только мы не уплывем, а Сирены столь всемогущи..)
«ВСЕМОГУЩИ — ЭТО ВЕРНОЕ СЛОВО, ТЕРРАНИН», — снова Голос. — «МЫ — ДА. МЫ — СИЛА КОСМОСА. МЫ ВМЕСТЕ — И ПОТОМУ НЕПОБЕДИМЫ. ВЫ И ПРОТОССЫ СОВЕРШАЕТЕ ОШИБКИ. МЫ — НЕТ. МЫ — СОВЕРШЕНСТВО. НАШ ПУТЬ — ИСТИНА, ИБО ИСКАЖЕНИЕ УЧЕНИЙ, НЕПОНИМАНИЯ И ПРАВИЛ НЕ ЗАСТИЛАЮТ ЕГО».
«Хочешь быть безмозглым животным? В вас, людях, есть искра Истины — в зергах нет. Променять избранность на существование вируса чумы — это ли достойный выбор, "сын Адама"?»
— Да замолчите вы все! — проорал Майк.
(кто прав — тосс или… другой… но другой так прекрасен)
«Зерги — прекрасны? Очнись!»
«КРАСОТА — НЕ БОЛЕЕ, ЧЕМ УСЛОВНОСТЬ. ЕЩЕ ОДНА. КАК БЕСКОНЕЧНЫ НЕЛАДЫ СУБЪЕКТИВИЗМА. МЫ — ВОПЛОЩЕНИЕ ОБЪЕКТИВНОСТИ. МЫ НЕ ОШИБАЕМСЯ».
«Танилар, пожалуйста, сдерживай его…» — Лла-Ксан ассистировал в виртуальных манипуляциях. Ник молча — телепатически и устно — наблюдал жуткую сцену. Темная кровь Лла-Ксана дотекла до подошв Призрака, он невольно отодвинулся. — «Танилар… сдерживай…»
— Тебе помочь, Лла-Ксан? — преодолел себя Ник.
«Пока… нет… спасибо…»
«ВЗГЛЯНИ НА СТАРШИХ ДЕТЕЙ ЗЕЛ-НАГА», — вкрадчивое великолепие смачивало липким соком извилины. Майк согнулся пополам. — «ТЛЕН САМОНЕНАВИСТИ ТОЧИТ ИХ, ОВЛАДЕВШИХ ПСИ, — ТАК ЖЕ КАК И ВАС. ТЕХНОКРАТИЯ И "ДУХОВНОЕ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ" — ТУПИКОВЫЕ ВЕТВИ ЭВОЛЮЦИИ. ЕДИНСТВЕННАЯ — НАША».
«И потому вы не даете никому выбрать?» — сарказм Танилара и Лла-Ксана, на миг заглушил Голос.
(Павший… то есть, Лла-Ксан, а ты сильнее, чем я полагал…)
(А ты — мудрее, кхалай… Танилар…)
«ДАЕМ». — Голос… — «МАЙК?»
Зерг выжидал.
— Я… я не знаю, то есть, я… не хочу терять себя… но быть внутри — хорошо, правда? — умоляюще, как-то по-детски воззрился Майк на протосса. Как на старшего брата.
«Это твое решение, сын Адама».
(И песнь Сирен потеряет силу, Одиссей… реши!)
«РОЙ — ЭТО КОНЕЧНАЯ СТУПЕНЬ ВОСХОЖДЕНИЯ — ПРОСТО ПОДЧИНЯЙСЯ И НИКОГДА НЕ ЗАДУМЫВАЙСЯ ВНОВЬ… УМИРАТЬ ОДНОМУ — ТАК СТРАШНО, ПРАВДА, ЧЕЛОВЕК — А, СТАВ ЗЕРГОМ, ТЫ ОБРЕТЕШЬ И БЕССМЕРТИЕ… РОЙ БЕССМЕРТЕН…»
— Я… не…
Синий всплеск пси-энергии сухо сымитировал: «Решай сам. Я сказал тебе правду — ты лишишься всего за сомнительную плату, если последуешь за Высшим Разумом зергов… но ты должен решить сам».
(Призрак… все началось с него — он-то не знает, что такое глухая стена непрозрачного непонимания и ужаса… не ведает… не говоря уж о псионистах… я — знаю)
Майк сел на холодный железный пол. Сдавил голову. Что-то кололось в горле и плечах, запястьях и лимфатических узлах. Он предположил, что это — интоксикация от Песни Сирен.
— Ник, — десантник обернулся к Призраку. — Прости меня. Телепатам тяжелее. Они все время слышат ТАКОЕ в своей башке… я не хочу. Пошли вы в задницу, Сирены-Зерги или как-там-вас! — последнее он прокричал куда-то мимо Танилара, и в эфире зависла трехгранная улыбка.
Темный, кхалай и Призрак улыбались спасенной душе.
«Так-то лучше, Майк», — Танилар было собрался погрузиться в медитацию вновь — с осознанием выполненного долга, но прежде он, поколебавшись с секунду, просигналил Лла-Ксану:
«Пожалуй, ты достоин зваться Протоссом, Темный».
«Ты тоже… кхалай», — ухмыльнулись из угла.
Ник изобразил довольно дурацкую улыбку до ушей.
И та сползла с неловкостью хромоножки.
— Лла-Ксан! Танилар! Что с Майком?!..
Майк орал благим матом. Его тело распухло так, что скафандр пошел трещинами, и из высунувшейся плоти мерзко-серого трупного оттенка торчали коричневые отростки.
«Нет… Нет! Великий Адун, как я мог недооценить зерга… конечно, они заразили его… отвлекали нас и делали свое дело…» — простонал Лла-Ксан.
Танилар буквально взвыл, если так можно отозваться о телепатическом сигнале. Тем временем скафандр Майка затягивало био-массой. Перерожденное безобразное тело выпирало со всех щелей.
«Они говорили о чести и выборе, Лла-Ксан!» — Танилар когтями вонзился в зараженного терранина, однако хитиновый панцирь успел затвердеть, и пальцы Зилота беспомощно сползли с него. Экс-Майк уже ничего не понимал…
…кроме приказов
— Когда он надумает взрываться?.. — пробормотал Ник.
«Честь? Выбор? Зерги… эти бесчестные предатели, не способные даже принять поражение… совершенная раса, ха!», — Темный тамплиер холодно рассмеялся, вплетая в россыпь матовых рубинов извдевки команду Танилару и…
…часть себя.
Неслыханно для Темного!
Танилар отпихнул Майка в угол, навалился всем весом. Однако теперь терранин, измененный спорами зергов, был куда мощнее Зилота без доспехов. Завязалась борьба, гротескная в своей иррациональности.
И решающая судьбу всех.
«Я держу его…» — прохрипел полузадушенный восемью клешнями Танилар. — «Вы проиграете, "идеальная раса"… идеальные ренегаты-лжецы!.. Близок и твой час, Высший Разум…»
Экс-Майк дергался, но стихал. Протосс оказался ловчее.
Но будто грохочущий гнев самого злобного божества зергов, раздался взрыв…
«…Ник?»
В воздухе висел смрад. Кислород практически весь выгорел. Трудно дышать. Из ушей течет кровь.
(это демоны по мою душу пришли… черные и полупрозрачные… и с отрубленными конечностями)
«Ник!»
— Лла-Ксан? — Ник очнулся. Саднящая горечь осознания еще не влила лакричную сукровицу в вены, и он просто обратился к Темному тамплиеру: — Лла-Ксан?
«Да, Ник… я думал, среди нас четверых первым умру я, но судьба распорядилась иначе».
Ник огляделся. От террозерга и камикадзе-Зилота не осталось и молекул. Танилар принял удар на себя, все сто процентов.
«Подойди», — скомандовал Лла-Ксан.
— Они мертвы.
«Да. И каждый ушел своей дорогой — как и мечтали. Один возродится каким-нибудь зерглингом — и никогда вновь не ощутит ни радости, ни горя, этой "обузы"; второй вольется в Общую Память. Не плачь о мертвых, терранин, ибо тебе следует позаботиться о живых».
— О ком?
«Подойди», — повторил Темный тамплиер.
Призрак подчинился, обрубленно-автоматически. Что еще остается?
Лла-Ксан протянул Нику что-то небольшое, залитое прохладной кровью протосса.
«Мой меч-имплантант… я вырвал его из руки…»
Призрак присмотрелся: плащ имитировал порядок, однако под полосатыми лохмотьями не было… ничего. Правая рука снесена почти начисто — стандартная тактика зергов при битве с Темными тамплиерами и Зилотами, а сам Лла-Ксан выковырял "основной компонент", грудная клетка — месиво с белыми вкраплениями кости. Ника затошнило, но он аккуратно принял квинтэссенцию смертоносного оружия.
«Когда я уйду», — продолжал Лла-Ксан, — «возникнет пси-вспышка, и я направлю ее зажечь мой меч. Он заменит тебе твою винтовку…»
«Кадета.» — мелькнуло мысль у Ника. — «И он карабин, а не винтовка».
«…Используй невидимость».
— Но… куда идти? Я так и не нашел Зератула!..
«Неважно. Следуй за светом. Тассадар пришел сюда». — Дыхание Темного тамплиера прерывалось, но телепатемы лишь слегка тускнели.
— Тассадар? Этот… он сжег наши миры!..
Лла-Ксан не ответил. Направленно. Колючие кристаллы вины и темные воды горечи, и трава могил погасших кристаллов были в не-ответе. При желании, Ник сосчитал бы кольца планет и туманности зарождающихся галактик одного невысказанного ответа, но времени не оставалось.
— Я сделаю, — сказал Ник.
«Адун Торидас», — вспыхнули алым глаза Лла-Ксана.
Ник закрыл глаза, и сине-черная молния затронула лишь его веки.
А потом… потом он увидел пустоту — ни трупа, ни обрывка плаща, лишь лужица крови — и бледный огонь в артефакте-имплантанте.