Но не сразу. Пытаться взять ее на борт средь бела дня невозможно. Следует дождаться темноты, когда «Старейнджер» станет практически невидимым. Разумеется, он может вернуться к киту и заставить его нырнуть на нужное «расстояние» вперед; но перемещения туда-сюда займут почти столько же времени, сколько и ожидание. Поэтому он решается оставаться на месте.
Урчание в желудке напоминает ему, что он не ел уже... уже... Он даже не может вспомнить, как долго. На «Старейнджере» есть аварийный паек; Старфайндер открывает контейнер с белковой пастой, вскрывает вакуумную упаковку с хлебом и делает малопривлекательный сэндвич. Откусив раза три, он вспоминает, что не оставил Сили никакой еды, и тут же теряет жалкие остатки аппетита, а затем выбрасывает в десинтезатор и остатки сэндвича.
Наконец вялое августовское солнце опускается за верхушки деревьев, окутав поляну преждевременными сумерками. Вскоре после этого аудиодетектор «Старейнджера» передает треск ломающихся сучьев и шум листвы, и одновременно от кита поступает символ, извещающий о приближении гостей:
В следующий миг на экране перископа появляются шестеро подростков, три девушки и трое парней. Один парень несет картонную коробку, а каждая из девушек — по одеялу. Все, и девушки, и парни, одинаково одеты в заплатанные синие халаты, рваные синие рубашки и красные косынки. Вид «Старейнджера» заставляет их в испуге остановиться.
Старфайндер фиксирует перископ неподвижно и изучает их растерянность. Они видят перед собой не столько летательный аппарат, сколько его призрак, и оттого, вероятно, им еще страшнее. Парень, несущий картонную коробку, роняет ее. Содержимое коробки можно легко угадать по пустым банкам из-под пива, которыми уже замусорена поляна, а минимального напряжения ума вполне достаточно, чтобы безошибочно истолковать назначение одеял. В своей мрачной темнице, в прерывистом сне ворочается безумный Монах, но не просыпается. Если бы он проснулся, ничего хорошего это ему бы не принесло: опускная дверь его тюрьмы снабжена новым, более прочным замком.
Все шестеро о чем-то быстро переговариваются, перебивая друг друга и время от времени тыча пальцем в сторону предмета их разговора; затем, спрятав коробку и одеяла в ближайших зарослях, они возвращаются в лес и, ломая кусты, удаляются тем же путем, которым пришли.
Но непоправимое произошло. Они не станут держать в секрете свое сенсационное открытие, не станут — даже ценой раскрытия их тайного дионисийского убежища. Учинят расследование, и вскоре сюда через лес притопают взрослые. Однако едва ли они будут представлять серьезную угрозу. Старфайндер, согласный на что угодно, лишь бы не вызывать новых волнений, подняв «Старейнджер» средь бела дня, решает подождать и посмотреть.
Ошметки дня еще не исчезли с поляны, когда из леса снова доносится треск сучьев и шелест листвы. И тотчас в сознании Старфайндера обретает форму новый символ:
В следующую минуту из леса один за другим появляются восьмеро мужчин. Один из них — тот парень, что в прошлый раз нес картонную коробку. Он взволнованно указывает на «Старейнджер», который, в затухающем свете кажется еще менее реальным, чем чуть раньше.
Реальный или нет, но он по-прежнему отчетливо различим, судя по реакции этого... этого... вооруженного отряда? Все они вооружены, и теперь шестеро поднимают к плечу свое оружие — длинноствольные примитивные винтовки. Их предводитель вытаскивает из висящей на боку кобуры пистолет и делает шаг вперед, отодвинув мальчишку за себя. Он останавливается прямо перед «Старейнджером», рука с пистолетом висит вдоль тела. Человек в рыжевато-коричневом сомбреро, такого же цвета рубашке и крагах и до блеска начищенных черных башмаках. Наряд в целом чем-то напоминает Старфайндеру его собственную капитанскую форму. По его оценке, предводителю около сорока лет. Сейчас он что-то кричит. Что-то вроде: «Ладно, маленькие зеленые твари, вылезайте, или мы разнесем вдребезги и вас, и вашу тарелку!» Но Старфайндер уверен, что не разобрал слова, ведь ни одно из них не несет никакого смысла. В этот поворотный момент его слуха достигает ужасающий рокот, передаваемый аудиодетектором; он сопровождается сильной вибрацией, которая сотрясает не только его самого, но, кажется, и всю Землю. Взглянув вверх через потолочное обзорное устройство, он видит громадную металлическую машину с гигантскими жужжащими винтами и с двумя туземцами в прозрачном раздутом «животе». Он опознает ее по старым фотографиям как «геликоптер», или «вертолет». Поистине, все силы «туземцев» в сборе, и ему пора отступить, день сейчас или нет.
На самом деле дневной свет почти померк. Он отмечает это, когда поднимается с поляны. Солнце уже заметно спустилось за горизонт, и небо на западе — этюд в розовых, бледно-лиловых и нежно-зеленых тонах. Вне всяких сомнений, закат чрезвычайно красив, но у него нет времени восхищаться им, стоило ему подняться в воздух, как вертолет сел ему на хвост. Он усмехается, включает полное вертикальное ускорение, и лес внизу сжимается в зеленую веснушку, а вертолет превращается в крошечного сбитого с толку ястреба, продолжающего свой путь в поисках того воробья, в которого мгновение назад уже готовился вонзить когти.
Старфайндер не мстителен. Но, если уж на то пошло, он был занят своим делом, когда шестеро подростков заявились на поляну, и все еще он был занят им, когда туда нагрянул вооруженный отряд с вертолетом, явно чтобы выкурить его из «Старейнджера» и (1) взять его в плен или (2) уничтожить. Он снова усмехается, устремляется вниз, прямо на жестяного ястреба, слегка задевает его и опять взмывает к небесам. Ястреба мотает в воздухе, он рыскает, отклоняясь от курса, потом косо уходит к земле, падает на соседнее поле и переворачивается. Довольный Старфайндер набирает достаточную высоту, чтобы «Старейнджер» исчез из виду, и связывается с китом. «Уже достаточно темно, кит. Пора забрать ее. Ты знаешь, где она?»
В ответ он получает следующий символ:
...который мало чем может помочь, но хотя бы уведомляет, что она ждет его. И поскольку кит знает, где она ждет, ничего иного не требуется.
Хорошо, кит, давай.
И тотчас телекинетические импульсы начинают брать аккорды на панели управления. Старфайндер откидывается на спинку кресла, чтобы насладиться полетом.
Полет оказывается недолгим. Кит удерживает «Старейнджер» на той же высоте и молчит, молчит — не считая двух случаев, когда он предупредил его о приближении гостей — с тех самых пор как уведомил его о том, что отыскал Сили. И Старфайндеру хотелось бы знать, не утаивает ли кит от него что-то.
К тому же кажется, что кит пребывает в унынии. Связь между ними так сильна, что Старфайндер чувствует это уныние. Чувствует, но не понимает. Логический ответ состоял в том, что это отложенная реакция на его временное пребывание в Самарре; но логические ответы не всегда удовлетворительны, и Старфайндера такой ответ категорически не удовлетворяет.
Наступление ночи — совершившийся факт, когда на напольном экране появляется Буффало. Старфайндер с недоверием вглядывается вниз. Город, выражаясь и фигурально, и буквально, залит огнем. На западе его главные артерии сходятся, образуя настоящий пожар ярких огней. Разбросанные на севере, юге и востоке, видны другие похожие очаги возгорания, чуть меньше, но такие же реальные.
Город похож на преуспевающего бизнесмена, чьи одежды пылают. Но никто этого не знает или не способен уяснить скрытый смысл этого.
Что же Буффало типичен для своего времени? Этого Старфайндер не знает. Он знает только, что чем скорее отыщет здесь Сили, тем лучше.
Отвечая на телекинетические импульсы кита, «Старейнджер» начинает снижаться. Зарево ярких огней заполняет весь напольный экран. Старфайндер встревожен. Неужели кит намерен посадить летательный аппарат прямо посреди оживленной улицы? Мощность антифотонного поля сейчас — девяносто процентов, но их явно недостаточно, чтобы Старфайндера не обнаружили в людном месте. Более того, существует движение транспорта, с которым тоже следует считаться.
Он высказывает эти соображения киту. Символ, полученный им в ответ, предельно ясен:
А почему она не может встретить меня прямо на крыше, кит? Так мы сэкономили бы время.
Кит не отвечает. Старфайндер собирается повторить вопрос, но вновь ощущает подавленность кита. Только на этот раз он правильно определяет ее истинную суть: это печаль.
Он озадачен. Ведь кит должен радоваться, а не печалиться. Ведь он наконец отыскал Сили, разве не так?
Он откладывает эту загадку до лучших времен. Он вернется к ней, позже. Или, возможно, она разрешится сама. «Хорошо, кит, будем работать по усложненному варианту».
Здание стоит не внутри главной «зоны горения», а на ее окраине. Оно стоит бок о бок и фасад к фасаду с более высокими, протянувшимися вдоль оживленной улицы. Эти высокие дома, кажется, офисные здания. Почти все окна в них темные.
Когда «Старейнджер» наконец садится, Старфайндер выходит на крышу. И тотчас его окружают многочисленные запахи и звуки большого города. Протухшие отбросы, выхлопные газы, древесный дым. Визг покрышек, вибрирующий гул двигателей, вой сирен.
Ну, по крайней мере здесь борются с пожарами.
Один такой пожар — всего в нескольких кварталах от него. Его свет пляшет по крыше. Другого света почти нет, но и этого вполне достаточно. Старфайндер добирается до двери на крышу, обнаруживает, что она незаперта, открывает и оказывается на освещенной лестнице. Он начинает спускаться по ступеням. Дверь, ведущая на следующий этаж, заперта. Как и дверь на первой площадке. Когда он уже на полпути к первому этажу, в его сознании появляется непрошенный символ:
Он останавливается. Что пытается сказать ему кит? Что здесь целых три Сили?
И снова он чувствует охватившую кита печаль. Что может быть не так? Решив, что расспросы ни к чему хорошему не приведут, он идет дальше вниз по ступеням. Они заканчиваются в небольшом холле, освещенном люминесцентными лампами, вмонтированными в подвесной потолок. Слева от него двустворчатая стеклянная дверь ведет на улицу. Справа стоит небольшой стол, за ним — пустующий стул. Прямо напротив — еще одна дверь. Она открыта, а сразу справа от нее — большое написанное на картоне и помещенное в деревянную раму объявление. Он не может прочитать его с того места, где стоит, и пересекает помещение, чтобы взглянуть на него поближе.