Ciel Bleu завоюют, — то есть примерно через месяц — ее передадут соответствующему департаменту при новом правительстве, который перевоспитает ее, переобучит и подыщет ей подходящее место в новом обществе.
Днем он радировал на «Посланницу»: передал координаты пещеры и условился, что его заберут за два часа до того, как рассвет коснется Le Bois Feerique. Они с Жанной-Мари провели время, гуляя по лесу, поочередно ездя верхом на Св. Германе О’Шонесси или прогуливаясь бок о бок, а Св. Герман шел сзади. Она упаковала еду для пикника, и они перекусили в горной долине в нескольких километрах от пещеры. С самого начала дивившийся, как и где она раздобывает еду, Д’Арси наконец решился спросить об этом без обиняков. Он ожидал, что она улыбнется и скажет, что это — секрет, и в точности так она и поступила.
Если бы не два соображения, он бы присягнул, что она владеет психомагнетизмом. Но, как и О’Риордан, он считал психомагнетизм попросту мифом, который иерархия психофеноменалистов придумала, чтобы запугивать врагов Церкви; и, даже если бы он верил, что это не просто миф, он по-прежнему не счел бы Жанну-Мари способной к чему-то подобному, ибо первым необходимым условием психомагнетизма был гениальный уровень IQ, а вторым — наличие «парасинтетического разума» с таким же уровнем IQ, с которым можно было бы достичь и поддерживать «идеальные дружеские отношения».
Когда они вернулись в пещеру, начинало смеркаться. Отправив Св. Германа О’Шонесси спать, они сели на склоне холма и стали смотреть, как появляются звезды. «Луна» встала над горизонтом четко по расписанию. Во время следующего прохода лунный луч должен был соскользнуть по темному, жуткому склону пространства и унести Д’Арси с Жанной-Мари прочь.
Д’Арси старался не думать об этом — только чтобы обнаружить, что это не в его силах. Ночью, перед тем как лечь в кровать, он установил мысленный будильник на два часа пополуночи. Поднявшись, он оделся в темноте, затем прокрался в комнату, где, забывшись сном, лежала Жанна-Мари в бледном сиянии ночника, висящего над ее кроватью. Он проворно снял лук и колчан со стрелами со столбика кровати. Когда он это сделал, она пошевелилась и повернулась на бок, лицом к нему. Он остановился, напрягшись, не осмеливаясь шелохнуться, ожидая, что она вот-вот откроет глаза. Однако она не размыкала век и вскоре тихо вздохнула, словно все еще глубоко спала. Почувствовав облегчение, он на цыпочках вышел из комнаты, прошел через гостиную и вышел в ночь.
Он закопал лук и стрелы в гроте, где лежали скелеты, разумно полагая, что никто и никогда сюда не явится. К тому времени, как он вернулся в пещеру, «Посланница» снова поднималась над горизонтом. Он сел перед завесой из лиан, дожидаясь прибытия лунного луча.
Вскоре луч появился. Он походил на падающую звезду. Он падал и падал вниз, плывя в сторону Le Bois Feerique, двигаясь по полученным координатам. Наконец он приземлился у ручья на террасе, усыпанной цветами.
Открылась прозрачная гондола, и из нее вылез пилот. Обнаружив Д’Арси, он подошел к нему и спросил, нужна ли помощь.
— Нет, — ответил Д’Арси, встал, прошел в конюшню к Св. Герману О’Шонесси и отвязал его. — Прощай, приятель, — произнес он, похлопывая животное по крупу. — Мы с Жанной-Мари уезжаем и, боюсь, больше не вернемся.
Выйдя из конюшни, он вошел в дом-пещеру. Едва он вошел в спальню, ему показалось, что он слышит приглушенное рыдание, но, наверное, это ему почудилось, ибо Жанна-Мари, судя по всему, крепко спала. Он нежно потряс ее за плечо, изумляясь прохладной гладкости кожи.
— Вставай и одевайся, Жанна-Мари, — произнес он, когда она открыла глаза.
— Что-нибудь случилось, Раймонд? — спросила она. И спохватилась: — Где же мой лук? А стрелы?
— Ты не должна задавать вопросов, Жанна-Мари. Надо довериться мне и делать, как я говорю. Ты же доверяешь мне, правда?
Ее лицо казалось непроницаемым в тусклом сиянии ночника.
— Да, Раймонд, я полностью тебе доверяю.
Ненавидя себя, он ждал, пока она оденется; затем вывел ее из пещеры. Только увидев корабль, она поняла, в чем дело, но он крепко держал ее за руку, и когда она попыталась высвободиться, у нее ничего не получилось. Он силой отвел ее в челнок и сел рядом.
— Прости меня, Жанна-Мари, — промолвил он. — Надеюсь, когда-нибудь ты сможешь меня простить.
Она не смотрела на него и не проронила ни слова. Пилот уселся за панель управления, закрыл гондолу, и маленькое судно взмыло над Le Bois Feerique и снова превратилось в лунный луч.
СЛУШАЙТЕ ВСЕ / СЛУШАЙТЕ ВСЕ / СЛУШАЙТЕ ВСЕ!!!!
КГП «ПОСЛАННИЦА»:
10 9/МЕСЯЦ, 2353
ТЕМА: СУД НАД ЖАННОЙ-МАРИ ВАЛЬКУРИ, ОБВИНЯЕМОЙ В ПРИЗЫВАНИИ СИЛ ПРИРОДЫ И ИСПОЛЬЗОВАНИИ ИХ КАК ВСПОМОГАТЕЛЬНОГО СРЕДСТВА НЕЗАКОННОГО ПРИМЕНЕНИЯ ОРУЖИЯ ПРИ ВЕДЕНИИ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ ГРАЖДАНСКИМИ ЛИЦАМИ, И ПРИГОВОР.
УСТАНОВЛЕНО, ЧТО: 1) СИЛЫ ПРИРОДЫ, БУДЕ ИСПОЛЬЗОВАНЫ ПРОТИВ ЧЕЛОВЕКА, ПРЕДСТАВЛЯЮТ СОБОЙ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА НЕПРЕОДОЛИМОЙ СИЛЫ, И ПОДОБНЫЕ ДЕЙСТВИЯ ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ ПРОТИВОРЕЧАТ ЗАКОНАМ, УТВЕРЖДЕННЫМ ДЕЙМОССКОЙ КОНФЕРЕНЦИЕЙ; 2) ТАКОЕ ЗНАЧИТЕЛЬНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ИСКУПЛЕНО ПОСРЕДСТВОМ ПРОЦЕДУРЫ ОБЫЧНОГО НАКАЗАНИЯ; 3) ЖАННА-МАРИ ВАЛЬКУРИ СОВЕРШИЛА ЭТО ПРЕСТУПЛЕНИЕ СОЗНАТЕЛЬНО И НЕСЕТ ЗА НЕГО ПОЛНУЮ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ; И 4) ГОЛОСА, КОТОРЫЕ ПО ЗАЯВЛЕНИЮ ЖАННЫ-МАРИ ВАЛЬКУРИ ОНА СЛЫШИТ, АУДИОВИЗУАЛЬНАЯ ИМИТАЦИЯ, АНАЛОГИЧНАЯ ОПИСАННОЙ ФРЭНСИСОМ ГАЛЬТОНОМ ПРИМЕРНО В 1883 ГОДУ ОТ РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА, И НЕ ИМЕЮТ ОТНОШЕНИЯ К ЕЕ ПРЕСТУПЛЕНИЮ.
ПРИГОВОР: ЖАННУ-МАРИ ВАЛЬКУРИ ВВИДУ ЕЕ УПОРНОГО ОТКАЗА ОТКРЫТЬ СУДУ ИСТИННУЮ ПРИРОДУ ОРУЖИЯ, ПРИМЕНЕННОЕ ЕЮ ПРОТИВ 97-ГО ПЕХОТНОГО ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ XVII ДЕСАНТНОГО ПОЛКА, И НАЗВАТЬ ЧЕЛОВЕКА ИЛИ ЛЮДЕЙ, СОЗДАВШИХ ЕГО, НАДЛЕЖИТ В 9:45 УТРА 11/9 2353 ГОДА ПРЕПРОВОДИТЬ С БРИГА «ПОСЛАННИЦА» В ЗЕЛЕНУЮ ЗОНУ, ГДЕ ПРИВЯЗАТЬ К ДЕРЕВЯННОМУ СТОЛБУ, ЗАБЛАГОВРЕМЕННО УСТАНОВЛЕННОМУ НА ПЛОЩАДИ, И СЖЕЧЬ ЗАЖИВО ПЕРЕД ШЕРЕНГОЙ ТЕЛЕРАДИОВЕЩАТЕЛЬНЫХ ПЕРЕДАТЧИКОВ, КОТОРЫЕ ДОНЕСУТ ЕЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ И КРИКИ ДО КАЖДОЙ ГОСТИНОЙ НА CIEL BLUE.
ПРИСУТСТВИЕ ВСЕГО ПЕРСОНАЛА, НАХОДЯЩЕГОСЯ НЕ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ, ОБЯЗАТЕЛЬНО.
Д’Арси пришел в ужас. Четыре часа прошло с тех пор, как он передал Жанну-Мари Смиту-Колгозу, и он провел их, блуждая по Зеленой зоне в ожидании кого-нибудь, кто вспомнил бы о его присутствии и договорился о его возвращении на «Сторожевого пса». Когда на экране телетайпа площади появилось невероятное заявление, он уселся под ближайшим деревом, думая о Le Bois Feerique.
Его первым порывом было ворваться в усиленно охраняемые комнаты О’Риордана и убить того голыми руками. Он страшно ошибся в своей оценке жестокости Реорганизатора и его изобретательности и забыл, что законы войны, как и законы, можно подогнать под любые обстоятельства и добиться того, чего хочет манипулятор. Жанна-Мари дала О’Риордану идеальную возможность поставить жителей Ciel Bleu на колени, и он твердо намеревался сжечь ее у столба, откроет она ему тайну лука и стрел или нет.
Но Д’Арси не стал действовать под влиянием порыва. Сделай он так, в результате погиб бы не О’Риордан, а он сам, и Жанне-Мари не стало бы от этого лучше. Единственным логичным путем действий было сосредоточить все силы на ее спасении, и именно к этому он приступил.
Он уже находился в нужном месте. Все, что от него требовалось, это спрятаться и потом улучить момент. День и ночь на «Посланнице» строго различались, и каждый вечер в 18:00 искусственный солнечный свет, заливавший Зеленую зону в течение дня, автоматически тускнел до бледного свечения, похожего на звездный свет, и каждый вечер в одно и то же время записанное на пленку пение птиц, создающее звуковой фон в дневные часы, автоматически уступало место записанным на пленку зудению и стрекотанию насекомых. Он дождался этой метаморфозы, нашел уединенную беседку и устроился там на ночь, молясь, чтобы по крайней мере еще шестнадцать часов на «Посланнице» не вспомнили о его существовании.
Он не пытался заснуть, а сидел в каменной тишине, недоумевая, почему ему понадобилось так много времени, чтобы понять, каков на самом деле О’Риордан. Недальновидность Д’Арси была непростительной, ведь он прочел множество исторических трудов, а в истории встречалось полным-полно О’Риорданов. Некоторые из них ходили в оленьих шкурах, некоторые — в туниках, другие — в восточных одеяниях, третьи — в форме, а кое-кто носил костюмы от братьев Брукс, но все эти люди возводили на пьедестал только власть, а безжалостность, с какой они стремились на этот пьедестал, можно было сравнить только с безжалостностью, проявляемой ими, чтобы удержаться на пьедестале власти.
Ближе к «рассвету» Д’Арси выбрал стратегически расположенное дерево, забрался в его крону и укрылся в листве на ветви, выгибавшейся над дорожкой, по которой через три часа сорок пять минут поведут Жанну-Мари. Он планировал вырвать у них девушку, ринуться к ближайшему шлюпочному отсеку, захватить одну из спасательных шлюпок, рвануть к поверхности Ciel Bleu и высадиться в Le Bois Feerique. Там он выкопает лук и стрелы и использует их для защиты Жанны-Мари. Как минимум амбициозный план, но другого шанса не было.
В 7:00 утра появились корабельные плотники и начали устанавливать на площади деревянный шест. Они обложили его вязанками синтетических прутьев, которые будут гореть в десять раз сильнее обычного дерева. Когда плотники ушли, явились техники с радиотелевидения и установили свое передающее оборудование. Наконец пришла группа материально-технического обеспечения, врезала прямо над столбом воздушный клапан, уходящий в «небо», установила мощную вытяжку и протянула двухсотфутовую вентиляционную трубу к ближайшему выпускному клапану. Теперь все было готово для аутодафе.
Примерно в 9:00 утра Зеленая зона стала заполняться советниками О’Риордана, его юристами и телохранителями; прибыли его военный министр, его начальники штабов, его тайная полиция, его сотрудники, занимающиеся контролем за гражданскими лицами, его сотрудники Реорганизации, его агенты разведки, его персональные повара, его любовницы, слуги, маникюрши, парикмахеры, доктора и члены экипажа «Посланницы», находящиеся в данное время не при исполнении. Над этим сборищем должен был витать ужас. Ничего подобного. Звучал смех и царила неуместная веселость, сальные шутки и хамские тычки локтем в бок. Мужчины из реорганизационных войск щипали женщин из группы контроля за населением; парикмахер украдкой целовал за плакучей ивою маникюршу; медик-гомосексуалист о чем-то мило беседовал с геем-начальником отдела кадров. Агент разведки разделывался с бутылкой скотча. Блаженны лизоблюды и «стукачи», подумалось Д’Арси, ибо наследуют космос.