Он был голоден и устал, а руки и ноги сводило от длительного сидения на ветке. Однако он едва чувствовал все это. Он знал только ненависть и отвращение.
Чуть позже 9:00 явился сам О’Риордан с телохранителями, шедшими с боков от него. Двое охранников принесли обитое парчой кресло, после чего группа прошла через толпу к краю площади. Охранники поставили кресло на землю, и О’Риордан уселся. Он был в белоснежном мундире с эполетами цвета крови и курил длинную сигару.
Руки Д’Арси автоматически расправились и превратись в смертельное оружие. Он заставил их расслабиться, заставил себя остаться на дереве. Его единственной, последней в жизни миссией было спасти Жанну-Мари, а вовсе не убить О’Риордана.
Над лужайкой воцарилась полная тишина, и, посмотрев вдоль дорожки, он увидел, как она приближается. Ее светло-каштано-вые волосы в беспорядке падали на миловидное личико, яркое крестьянское платье было живой вспышкой цвета на фоне зелени. Как всегда, она была босиком. Ее сопровождали три дюжих тюремщика, вооруженных ружьями-шокерами. Д’Арси подобрался и, когда эти четверо оказались прямо под ним, прыгнул.
Приземлившись на плечи тюремщику, замыкавшему шествие, он нанес ему мощный удар ребром ладони по шее. Потом набросился на второго и, не успел парень обернуться, сокрушительным ударом ног в затылок поверг его наземь.
К этому времени третий тюремщик уже вытаскивал свое оружие. Д’Арси ребром ладони треснул его по руке, сломав кость, и оружие выпало. Свободной рукой Д’Арси схватил Жанну-Мари за запястье.
— Идем! — крикнул он. — Бежим, быстро!
К его изумлению, она отступила.
— Почему ты еще здесь? — выдохнула она. — Почему ты не вернулся на свой корабль?
Он смутно удивился — откуда ей известно, что он не с этого корабля? Однако разбираться с этой загадкой он не стал.
— Неважно! — крикнул он. — Пойдем!
— Нет... нет... ты не понимаешь!
Взъярившись, он подхватил ее и перекинул через плечо. Она оказалась на диво тяжелой для такой хрупкой девушки, но ему мешал не столько ее вес, сколько попытки высвободиться.
— Ради бога, Жанна-Мари, — вскричал он. — Ты хочешь, чтобы тебя сожгли?
— Да, да! — Она резко бросила сопротивляться и обмякла. — Но ты не понимаешь, а я не смогу объяснить тебе за столь короткое время! О, это безнадежно!
Он уже бежал. Позади, слева и справа от него кричали и вопили люди. Тайная полиция выскочила на дорожку, чтобы преградить им путь, но он выстрелил в них из парализующего ружья, не дав им возможности применить свое оружие. Деревья поредели, и он выбежал на эспланаду, окаймлявшую административный сектор. Свернув направо, он, тяжело топая, устремился к освещенному красным светом входу в коридор, ведущий к шлюпочному отсеку. Пробежав в него, он со своей ношей быстро очутился в пункте своего назначения. В отсеке он закрыл тяжелые двери запасного выхода и заблокировал их. Наконец они с Жанной-Мари очутились в безопасности.
В отсеке стояло восемнадцать спасательных шлюпок. Они стояли бок о бок на автоматическом пусковом столе, первая — наготове перед самоотпирающимися замками. Он уложил Жанну-Мари в кабину, затем забрался туда сам и закрыл гондолу. Он наклонился вперед, осматривая панель управления. Краем глаза Д’Арси увидел опускающийся гаечный ключ. Где она его раздобыла, он не знал. Вероятно, нашла на сиденье. Еще до того, как попробовал увернуться, он осознал, что уже поздно, и не ошибся. В его глазах вспыхнули звезды, почти такие же яркие, как те, что горели в ночи, а затем он погрузился во тьму, черную, как космос.
Д’Арси вырубили, и потому, когда через объективную секунду он снова пришел в себя, то догадался, что объективно оставался без чувств куда дольше.
Он бегло осмотрелся и укрепился в своем мнении.
Лодка, точно крошечное украшение, висела на огромной рождественской елке космоса. Позади — в доброй сотне километров, — висело более крупное украшение: «Посланница», а позади флагманского корабля он увидел самый большой — и самый красивый — шар: Ciel Bleu.
Трудно было понять, что произошло. После того, как Жанна-Мари треснула его гаечным ключом, она запрограммировала курс, выбралась из шлюпки и отправила ее в космос.
Зачем? И как простая крестьянская девушка умудрилась проделать такую сложнейшую операцию?
У него жутко болела голова, а мысли то и дело спотыкались одна о другую; тем не менее он нашел ответ на первый вопрос. Жанне-Мари хотелось убрать его с дороги, чтобы она могла позволить себя снова поймать... и сжечь.
Теперь ему предстояло иметь дело еще с одним «зачем» — весьма значительным и жутким.
Как все спасательные шлюпки, та, на которой его выбросили, была оборудована телерадиоприемником. Тот уже был настроен на канал «Посланницы»; Д’Арси оставалось лишь активировать экран. Трясущимися пальцами он сделал это.
Он отпрянул. Огонь уже горел.
Он лихорадочно остановил удалявшуюся спасательную шлюпку и развернул летательный аппарат, сознавая при этом, что действует, руководствуясь слепым инстинктом, и что никакая земная помощь Жанне-Мари уже не нужна.
Внезапно изображение с экрана пропало. Д’Арси стал настраивать приемник — не потому что хотел и дальше смотреть на ужасную картину, а потому что ему отчего-то казалось — это его долг. Однако экран отказывался повиноваться и не показывал ничего, кроме помех.
Вскоре он осознал, что света слишком много. Он заливал всю кабину, но его источник находился не в ней. Подняв глаза, он всмотрелся через полупрозрачную гондолу... И быстро отвел взгляд.
Там, где раньше находилась «Посланница», рождалась новая звезда.
Потрясенный, он изменил курс шлюпки. Шок прояснил его сознание, и, когда это прошло, он обнаружил у себя небывалую ясность мысли. Он вспомнил два скелета в Le Bois Feerique и связал их с голосами, звучавшими в голове Жанны-Мари. Затем, чтобы провести дедукцию, предположил не только что психофеноменалистские иерархи в действительности развили психомагнетизм, но что они пользовались им как ступенькой для перехода к какой-то иной интеллектуальной вехе: к способности сгущать сознание и волю в интеллект и добиваться своего рода трансцендентальной экзистенции, или бытия, и отделять бытие от плоти.
Было общеизвестно, что, когда О’Риордан уничтожил земную Психофеноменалистскую церковь, он применил лучевые ружья, чтобы убить ее иерархов. Также было общеизвестно, несколько иерархов, получив губительные ожоги, умудрились сбежать на окраинные планеты дореформенной империи, где Психофеноменалистская церковь удерживала надежный, пусть и примитивный, плацдарм. О’Риордан не стал преследовать их по той простой причине, что фактически они были уже мертвы.
И вот, зайдя так далеко, Д’Арси теперь с легкостью вспомнил, кто такой Александр Кейн — или, скорее, кем он был. Он был одним из сбежавших иерархов, а вместе с ним бежала его жена Присцилла Кейн.
Теперь можно было сложить цельную картину того, что произошло. Прибыв на Ciel Bleu, Александр с Присциллой поняли, что жить им остается несколько дней и поэтому единственный способ помешать О’Риордану и вызвать его окончательное поражение можно только посредством своих сущностей. Это означало, что им придется найти хозяина, поскольку их сущности могли перемещаться в пространстве только на ограниченное расстояние и даже при способности к телепатии не в состоянии были успешно действовать без глаз и ушей. То ли Александр, то ли Присцилла вспомнили легенду о Жанне д’Арк, и так родился их план. Жанна-Мари представляла собой идеальный организм-хозяин, и после превращения в сущности Александр с Присциллой покинули свои тела, гнившие в Le Bois Feerique, и нашли пристанище в ее сознании. Прикинувшись ее защитниками, они приступили к осуществлению своего плана. Лук и стрелы, которыми они снабдили Жан-ну-Мари, стали приманкой, чтобы отвлечь внимание О’Риордана от истинного Троянского Коня — Жанны-Мари; и когда на борту «Посланницы», Александр с Присциллой дождались нужного психологического момента, превратили свои сущности в чистую энергию и отправили «Посланницу», себя и Жанну-Мари в лучший мир.
Д’Арси согнулся и положил голову на панель управления. В таком положении он оставался долго. Время от времени все его тело сотрясала дрожь. Когда наконец реакция закончилась, он выпрямился и задал с помощью карты координаты Le Bois Feerique. И вывел двигатель в режим «Полный ход».
Зачем Д’Арси вернулся в Le Bois Feerique?
Кто знает? Возможно, его все еще интересовали луки и стрелы, и он немного сомневался, что именно «Иосиф Благотворитель» и «святая Рахиль Огненная» вызвали ливень и смыли 97-е пехотное подразделение в Le Fleuve d’Abondance. Возможно, ему хотелось зайти в дом-пещеру Жанны-Мари и привести в порядок ее вещи?
В любом случае ему лучше было вернуться на Ciel Bleu, ведь в считанные минуты после уничтожения «Посланницы» остатки деморализованного флота отбыли от Земли.
Сначала он выкопал лук и стрелы. Затем, оставив шлюпку на поляне, где приземлился, он прошел по лесу к дому-пещере. Перед тем как войти, он увидел конюшню Св. Германа О’Шонесси. Там было пусто.
Дом-пещера тоже стоял пустой. Он ожидал этого, и все же у него что-то сжалось в груди, когда он проходил по причудливым маленьким комнаткам.
Он тихо вошел в спальню. Посмотрел на пустую постель.
— Прости меня, Жанна-Мари, — прошептал он.
Внезапно он заметил, что дверца, которую он тщетно пытался открыть неделю назад, не заперта. Однако оказалось, что это не шкаф. Проход в другую комнату.
Изумленный, он прошел в дверной проем. Комната почти точно повторяла ту, откуда он только что вышел. Там стояли кровать, туалетный столик, комод с ящичками; на полу лежал коврик... Неужели у Жанны-Мари была сестра-двойняшка?
Нет, не сестра-двойняшка...
Уже зная правду, Д’Арси вышел из дома-пещеры на утренний свет и увидел девушку верхом на коне, появившуюся из леса на противоположном берегу ручья. Когда она увидела его, ее лицо засветилось, точно маленькое солнце; она послала вороного жеребца форсировать поток и соскользнула с его спины в тот же миг, когда Д’Арси подошел к берегу. Св. Герман О’Шонесси приветственно заржал, а Жанна-Мари воскликнула: