Вечером Джулия сидела на ступеньках крыльца, уставясь на голый дворик. Она сосредоточилась на том месте, где росло ее дерево, мысленно вспоминая его и рисуя взглядом. Она сидела там очень долго после заката, наблюдая, как тени крадутся вверх по холму. Рядом с ней в кресле-качалке сидела мама. Вокруг в сгущающейся темноте запели сверчки, а с болот на краю долины донесся нестройный хор лягушек. В темных пятнах кустов на границах заднего дворика замерцали светлячки. Наконец мама произнесла:
— Пора в кроватку, Джулия.
— Хорошо, мама.
— Не хочешь выпить стакан молока?
— Нет, мама.
— Ты, должно быть, очень голодна. Ты едва притронулась к ужину.
— Нет, мама, я вовсе не голодная...
В доме царили тишь и ночная сырость. Джулия очень тихо лежала в постели, притворяясь, что спит. Она лежала так долго, пока мама не задышала ровно и глубоко, а тогда встала и на цыпочках спустилась по лестнице. Осторожно открыла дверь, медленно вышла на крыльцо и спустилась с него. В небе стояла полная луна, и теперь голый дворик казался серебряным.
Джулия не думала, что они заметили маленькое деревце. Она не сомневалась, что она — единственный человек в мире, кто знает о нем. Она достала из своего ведерка для песка крошечную детскую лопатку и зашла за стену дома. Деревце никуда не де-лось. Оно росло совсем рядом с фундаментом, прижимаясь к бетону, будто чего-то боялось. Оно было толщиной с мизинец Джулии, фут в высоту и с один листочком.
Джулия бережно выкопала его и отнесла за дом, к тому месту, где прежде росло большое дерево. Она старательно посадила его и ладошкой охлопала почву вокруг его тонюсенького ствола, чтобы саженец встал прямо в лунном свете.
— Ну вот, — промолвила девочка, закончив, — теперь дворик выглядит намного лучше.
И на цыпочках вернулась в постель.
На другой день рано утром местный наместник, пыхтя и отдуваясь, поднялся на холм. Джулия уже была на ногах и поливала новое деревце из любимой красной лейки. Мама еще спала.
Висги не доверяли землянам. Они не доверяли никому. В обязанность каждому наместнику вменялось следить, чтобы жители вверенной ему зоны жили согласно букве эдикта висги, а эти зоны были достаточно небольшими, чтобы каждый наместник мог лично проверять работу землян своей бригады ландшафтников.
Наместник был типичным представителем своей расы и ментально, и физически. Плоское лицо с плоскими серыми глазами, плоские уши, почти вплотную прижатые к вискам. На голове — кепи с плоским верхом. Увидев деревце, он остановился, как вкопанный, словно его плоские ступни приросли к месту.
Он ненавидел деревья. Он ненавидел все растения, не произраставшие на Висге. Таков такой у него выработался религиозный условный рефлекс. В начале Первоуправитель создал Висге; потом Он создал остальной космос. Он намеревался все планеты сделать как Висге, однако в бурные дни Творения безалаберно творил их как придется по старым образцам. Поэтому, как только создание космоса завершилось, Он сотворил висги и дал им Слово, дабы они понесли его на кораблях дальше и наставили на путь истинный прочие планеты.
Разумеется, если бы Ему было угодно, чтобы на планетах росли деревья, Он посадил бы некоторое их количество и на Висге.
Наместник возмущенно прошагал по вновь засеянной почве и зловеще навис над крошечным деревцем. Потянулся к нему большой рукой. Кончики его пальцев почти коснулись тоненького ствола, и тут его внезапно поразила — как это впоследствии было отражено в священной книге висги — Мысль. Затем его поразило еще кое-что. Лейка Джулии отлетела от его плеча и окатила его водой.
— А ну оставьте в покое мое дерево! — крикнула девочка.
Наместник едва ли заметил и лейку, и воду. Он встал на карачки, приблизил лицо к земле и стал пристально изучать почву. Но его глаза лишь подтвердили то, о чем он уже и так знал: когда на вершинах холмов выкорчевывали крупные деревья, сверху всегда насыпали почву Висге.
Он медленно поднялся. Его плоские серые глаза обрели третье измерение.
— Ты посадила? — спросил он, показывая на деревце.
— Да, — ответила Джулия, — и не смейте его ломать!
Наместник уставился на нее. Мысль запускала свои щупальца
все глубже в его мозг висги. Он вдруг развернулся и побежал с холма в деревню. Джулия еще ни разу не видела, чтобы висги бегали, и
с нескрываемым интересом наблюдала за ним. Она все еще смотрела, когда мама окликнула ее из окна наверху и поинтересовалась, в чем дело. К этому времени наместник достиг подножия холма и теперь спешил по деревенской улице к своей штаб-квартире.
Вопрос выходил за пределы компетенции простого наместник, поэтому, добравшись до штаба, он первым делом связался с губернатором-висги и объяснил тому характер своего озарения. Сначала мрачное и грозное лицо губернатора, напоминавшее глыбу осадочной породы, отразило скепсис, но в конце концов губернатор согласился немедленно рассмотреть этот вопрос и велел наместнику подготовиться к его официальному визиту.
Наместник безотлагательно известил обо всем начальника охраны, а тот в свою очередь собрал церемонный отряд в алых мундирах. Незадолго до полудня отряд с наместником во главе воинственно промаршировал на холм. К этому времени наместника начинали обуревать сомнения, а перед глазами стояло внушающее ужас лицо губернатора. Возможно, он действовал чересчур поспешно. Вероятно, ему почудился религиозный мотив там, где ничего такого не было. Вне всякого сомнения, пути Первоуправителя сложны, однако разве их сложность не делала их тем более трудными для толкования? И вообще, разве наместнику истолковывать их?
К вершине холма наместник добрался весь потный, но не из-за трудного подъема. Однако он изучил картину внешне спокойно, а тем временем начальник охраны выстраивал отряд в две параллельные алые шеренги вдоль края засыпанной почвой зоны.
Джулия с матерью стояли на ступеньках крыльца. Крошечное деревце в полном одиночестве торчало посреди дворика, его единственный листок отважно трепетал на летнем ветерке. Внезапно над холмом проплыла тень, и наместник поднял глаза. В голубом небе показался корабль губернатора в форме ласточки и начал снижаться.
— Живее! — заорал он начальнику охраны. — Схватить земную девчонку и поставить ее рядом с деревом, чтобы губернатор смог увидеть их вместе!
Сперва Джулия испугалась, и, похоже, мама — тоже. Но когда начальник охраны объяснил, в чем дело, мама сказала Джулии, что та может пойти с ним. Как ярко блестят мамины глаза, подумала Джулия, они так не блестели с тех пор, как папа улетел на серебристом корабле, да так и не вернулся. Джулии нравилось видеть мамины глаза такими, и она радостно, вприпрыжку пошла рядом со здоровенным начальником охраны.
Пока огромный, похожий на ласточку корабль опускался, она стояла возле деревца и наблюдала, как висги с лицом, точно высеченным из скалы и внушающим благоговейный трепет, спускается по изогнутому спиралью пандусу. За ним следовала свита. Их было столько, что Джулии подумалось: они никогда не перестанут выходить из корабля, но в конце концов вереница людей закончилась. Они образовали группу за спиной губернатора, переговариваясь и размахивая руками. Казалось, они ужасно взволнованы чем-то.
Губернатор какое-то время разговаривал с наместником. Затем нагнулся, зачерпнул пригоршню красноватой почвы и внимательно ее рассмотрел. После этого он посмотрел на Джулию и дерево; его лицо по-прежнему напоминало скалу, но скалу, которую только что осветили первые лучи солнца. Затем двинулся к дереву. Наместник шел рядом, а за ними — свита губернатора.
— Посмотрите, какое крепенькое, — произнес наместник. — Какая зеленая у него листва.
— Зеленая, как холмы Висге, — заметил губернатор.
— Только на почве Висге могло вырасти такое дерево.
— Воистину, неисповедимы пути Первоуправителя!
Ибо почва Висге была почвой Висге, неважно, куда ее занесло, и, что бы ни выросло на почве Висге, оно автоматически становилось рожденным Висге. Пути Первоуправителя, пусть окольные, лежали, однако, за пределами разумения простых смертных, даже простых смертных висги. Если Он избрал такой косвенный метод добавления деревьев в Модель, значит, несомненно, за его логикой стояла веская мотивация. Отныне на Висге будут высаживаться деревья, и их будет разрешено выращивать по всему остальному космосу.
Губернаторская свита не могла больше сдерживаться. Все старались приблизиться к губернатору и наместнику, отпихивая друг друга в страстном желании увидеть первый висгеанский клен. Но губернатор не отчитал их за это. Он пристально смотрел на Джулию. Его лицо больше не внушало трепет — напротив, оно было исполнено благоговения. Ибо его внезапно осенило, что он стоит лицом к лицу с первой святой висги.
Проект «Высотка»
Как только прошел слух о начале забастовки, мы ушли с работы. Было 10:40 утра. Те, кого первыми поставили в пикет, отправились к воротам и начали там расхаживать взад-вперед. Остальные некоторое время болтались рядом — курили и прикидывали, сколько продлится простой. Потом мы побрели домой.
Едва Дебби меня увидела, лицо у нее вытянулось. Когда в прошлом месяце профсоюз проголосовал за забастовку, ее чуть удар не хватил, и с тех пор она до ужаса боялась стачки. На что мы теперь будем жить, спросила она меня, стоило мне появиться на пороге, с такими-то ценами и без зарплаты? Я велел ей не расстраиваться, мол, Проект уже почти достроен, Царь теперь не слезает с Компании ни днем, ни ночью, и все быстренько разрешится. Она ответила, мол, надеюсь, что так, ведь у нас со дня на день появится новый рот, который так же нужно будет кормить, а на счету у нас меньше сотни, и что я хочу на ужин, печеную рыбу или жареные фиги? Я сказал, печеную рыбу.