– Фан трогать, пожалуй, не будем. Она так занята, – Полли кинула выразительный взгляд на подругу, которая увлеченно болтала с Фрэнком.
Полли наивно полагала, что подруга тоже от души наслаждается вечером, но глубоко заблуждалась. Фанни лишь делала вид, будто ей весело. За болтовней с Фрэнком она чутко ловила каждое слово своих ближайших соседей, ожидая от некоего джентльмена просьбы присоединиться к их обществу. Только тогда она согласилась бы тоже идти есть мороженое. Увы, мистер Сидни ей ничего не сказал. И Фанни, разочарованная мистером Сидни и эгоистичной Полли, осталась в обществе старого друга, кипя от возмущения.
Полли казалось, будто ее по волшебству вознесло на театральные подмостки, она исполняла чужую роль, упоенно входя в образ. Она откинулась на спинку кресла, делая вид, что ей жарко, милостиво разрешила мистеру Сидни обмахивать себя веером, а потом наградила его цветком из своего букета. Том забавлялся ее поведением, но в то же время его задевало, что она обращается с ним просто как со старым приятелем и даже не думает флиртовать.
– Ну, Полли, вперед к победе. Благословляю тебя, – подначил он ее, когда они снова вернулись в зал в конце антракта.
– Оставь свои глубокомысленные намеки, дерзкий мальчишка. Это всего лишь часть развлечения, – шутливо сказала она.
Ее тон еще сильнее задел Тома, и он с обидой подумал: «С Сидом она не позволяет себе так разговаривать!»
А потом заиграл оркестр, и Полли полностью погрузилась в музыку, пока Том сокрушался по поводу ее панибратского отношения, а мистер Сидни мечтал оказаться на месте Тома, чтобы эта чудесная девушка вела себя с ним так же непосредственно, очаровательно и свободно.
– И что по этому поводу скажет Трикс? – прошептала Фанни на ухо брату, когда они выходили из ложи. Ее шепот донесся до Полли.
– По какому именно поводу? – спросил Том.
– По поводу твоего сегодняшнего поведения, – уточнила сестра.
– Не знаю, и мне все равно. Это всего лишь Полли, – ответил Том.
– Вот именно, – продолжала Фан. – Трикс ее терпеть не может.
– Зато я могу. И вообще, почему мне нельзя развлечься таким же образом, как вполне себе позволяет Трикс.
– Смотри не перестарайся. Полли пробудилась, – многозначительно заметила сестра.
– И я очень этому рад. Как, между прочим, и Сидни.
– Ну, мое дело предупредить, – посуровела она, услыхав про Сидни.
– Знаешь, Фан, довольно того, что меня воспитывают в другом месте, – нахмурился Том. – Я не намерен выслушивать от тебя поучения.
Он обернулся и протянул руку Полли, которую теснила толпа зрителей.
– Пойдем.
Она послушно оперлась на его локоть, удрученная и обиженная словами «Это всего лишь Полли». «Можно подумать, я заводная кукла, которая ничего не чувствует и должна только их развлекать, – с горечью размышляла она на ходу. – Только я действительно пробудилась. И скоро он это поймет. Тем более это всего лишь Том», – заключила она, вспомнив о Трикс.
– Устала? – он заботливо заглянул ей в лицо.
– Да. Устала. Быть никем, – отрывисто произнесла она.
– Никем? – Том поднял вверх брови. – Разве ты никто? Ты – Полли, и невозможно быть лучше тебя, – пылко сказал он, с особенной остротой чувствуя свою привязанность к ней.
– Если ты так считаешь, я очень рада, – смягчилась она. – Так приятно нравиться.
– Ну, ты мне всегда нравилась. С самого первого твоего приезда. Неужели сама не видела?
– Знаешь, ты меня так дразнил…
– Тогда да, а теперь нет.
Полли промолчала. И тогда Том откровенно спросил:
– Неужели ты считаешь, что я продолжаю это делать?
– Ну, по-другому, чем раньше, – проговорила она каким-то не свойственным ей тоном.
– Тогда больше уж точно не стану, – многозначительно сказал он.
– Станешь. Ты не удержишься, – она улыбнулась и перевела взгляд на Сидни, который шел впереди них рядом с Фан.
Том, оберегая спутницу от напиравшей толпы, прижал ее поближе к себе.
– Итак, нашей мисс не нравится, когда я смеюсь над ее возлюбленным? – со смесью нежности и иронии начал он. – Ну, тогда больше не буду этого делать, если, конечно, получится. А то у тебя, бедняжки, от возмущения весь капор пошел складками.
Полли звонко расхохоталась. Обида на Тома прошла. Он заботливо и торжественно вел ее сквозь толпу к экипажу, словно давая ей возможность сполна насладиться своим триумфальным шествием. Полли сожалела лишь о том, что оно скоро завершится.
Дома они устроили замечательный ужин. Потом Полли уселась за рояль и так точно и смешно скопировала манеру оперных певцов, что присутствующие хохотали до изнеможения.
– Я великолепно провела с вами время, спасибо вам большое, – сказала она, прощаясь с ними.
– Я тоже, – Том не спешил отпускать ее руку, после того как помог ей снять перчатку, одолженную Фанни. – Давай завтра повторим?
– О нет, слишком частые удовольствия меня избалуют, – покачала головой она.
– Тебе это не грозит, – улыбнулся Том. – Доброй ночи, мисс Мильтон, как к тебе обращается Сид. Спи как ангел. И да не приснится тебе… Ой, забыл, – спохватился он. – Я же обещал не дразниться. – И он отвесил ей на прощание театральный поклон.
«Ну, вот и закончился праздник. Теперь, наверное, навсегда», – думала Полли, лежа в постели у себя в комнатке. Удовольствие, которое доставила себе в тот день Полли, обошлось ей на деле куда дороже того, что она потратила на новые капор и пару перчаток.
Устав от работы, она хотела отдохнуть и хорошо провести время. Это ей было действительно нужно. Но, попав в непривычную атмосферу, она поддалась маленьким соблазнам, как многие хорошенькие девушки на ее месте. Оказалось, что в результате она причинила остальным участникам этого развлечения немало бед. Ее отношения с Фанни охладились. Том возмечтал, чтобы Трикс стала похожа на Полли. А мистер Сидни с того вечера впал в мечтательное настроение и принялся строить воздушные замки.
Глава XIIIСветлая сторона
– Я выиграла спор, Том.
– Не знал, что мы его заключали.
– Помнишь, ты говорил, что через три месяца Полли устанет от работы, а я тебе возражала, что нет.
– Ну, и не надоело ей?
– Ни капельки. Сначала я ждала, что она вот-вот явится ко мне с грустным лицом и признает поражение. Но, похоже, ей нравится эта работа. И вид у нее уже не такой измученный, как сначала, а счастливый. Она довольна жизнью. Три месяца прошли, Томми. Время расплаты.
– Ну ладно. И что ты требуешь?
– Перчатки. Они всегда нужны, а папа делает кислый вид, когда я прошу у него на это деньги.
Том согласно кивнул. Фанни играла гаммы за роялем, а он уселся рядом верхом на стул, положил руки на спинку, опустив на них подбородок, и погрузился в мечты.
– Мне это кажется или Полли в последнее время приходит к нам реже, чем раньше? – чуть погодя спросил он.
– Да, – подтвердила сестра. – Похоже, у нее и без нас хватает занятий. Завела себе новых друзей. Какие-то пожилые люди, швеи и тому подобное. Я скучаю по ней. Надеюсь, скоро ей надоест быть правильной и она возвратится ко мне.
– Думаю, ваши сведения не соответствуют действительности, мэм, – в голосе Тома прозвучали такие нотки, что Фанни резко прервала игру и крутанулась к нему на вертящемся табурете.
– Что ты имеешь в виду?
– Один из новых ее друзей – это Сидни, а вовсе не пожилые швеи. Неужели не замечаешь, какая она стала оживленная? Не странно ли, а?
– Ерунда, – резко ответила сестра.
– Надеюсь, – спокойно ответил брат, пряча свои чувства за равнодушным видом.
– С чего ты взял? – Фанни вновь повернулась к роялю, скрывая от Тома лицо.
– Я несколько раз встречал Полли и Сида на улице, и, по-моему, они вместе куда-то шли. Вид у нее был… Будто она нашла что-то приятное. А Сид смотрел на нее как на центр мироздания.
– Ах, значит, вот как…
Холод в голосе сестры насторожил Тома. Она так низко склонила голову, что Том, пытаясь заглянуть ей в лицо, увидел только внезапно покрасневшее ухо. По лицу молодого джентльмена пробежала тень. Он тихо присвистнул. «Бедняга Фан, – пронеслось у него в голове. – Кажется, мы с ней оба влипли».
– Может быть, это и неплохо, – сказала Фанни, не попадая по нужным нотам.
– Для Сида, может быть, – проворчал Том.
– Но почему не для Полли? Он богатый, умный, положительный. Не чета другим, – сказала Фан.
– Мне не нравится этот союз, – поморщился брат.
– Не будь собакой на сене, Том, – многозначительно глянула на него Фанни.
– О чем ты говоришь? Я проявляю братское беспокойство о Полли. Она ведь такая… Ей нужно выйти замуж за миссионера или раскаявшегося грешника, чтобы стать ему путеводной звездой. По-моему, ей не подойдет роль леди из высшего общества.
– А я думаю, подойдет. Надеюсь, ей выпадет такой шанс, – Фанни с большим усилием удержалась от иронии.
– Молодец, Фан, – Том понимал состояние сестры. – Впрочем, может быть, мне и почудилось, что у них завязывается роман.
– Время покажет.
Взяв несколько громких аккордов, Фанни запела.
– Правильно, дорогая, – Том нежно погладил ее по голове. – Если ничто не вселяет в нас бодрость, будем ее хотя бы изображать.
Ему подали лошадь, и Фанни, тронутая сочувствием, ласково проговорила брату на прощание:
– Осторожнее, Томми. Не сломай себе шею.
В одиночестве ей не хотелось петь. Какое-то время она задумчиво посидела за роялем, и на лице отражались попеременно то беспокойство, то растерянность. Затем она резким движением захлопнула ноты и с отчаянием произнесла:
– Нет, ничего не поделаешь. Остается лишь ждать.
После некоторого размышления она решила: «У Полли сегодня как раз выходной. Зайду к ней и все выясню». Она уткнулась лицом в ладони, минутку так посидела, а потом поднялась на ноги, бледная и решительная. Вскоре она уже спешила к пансиону мисс Миллз с таким видом, будто идет навстречу своей погибели.