— И стоило стреляться! — пожал плечами Терлецкий. — Надо было на брудершафт с самого начала выпить! Я только не понял, при чем тут выгода докторам?
— А вот при чем, — усмехнулся Веригин. — Брошенная обоими Ивановыми, эта самая Труболыс вышла замуж за лечившего их штаб-лекаря. Он как раз Ивановым-шестым оказался.
Место для поединка было выбрано быстро. Почти полная луна ярко освещала кусок аллеи. Угаров воткнул захваченную из княжеской усадьбы саблю в землю и стал отмерять шаги. Хмельной Рухнов громко их отсчитывал.
— Восемь, девять, десять.
Денис воткнул в землю вторую саблю. Потом в том же направлении отмерил еще десять шагов и палкой провел черту. Вернувшись к первой сабле, Угаров сделал десять шагов уже в противоположном направлении, обозначил черту и там.
Михаил Ильич попытался открыть шкатулку, но чуть не уронил, хорошо Николай ее на лету поймал.
— Боюсь, мой секундант зарядить пистолет не в состоянии, — констатировал Шулявский.
— Не беспокойтесь, милостивый государь. Сделаю, как надо, — пролепетал Рухнов.
Поляк покачал головой и обратился к Веригину:
— Не будет ли против правил, если оба пистолета зарядит ваш адъютант?
— Думаю, нет, — ответил генерал. — Оружие заряжают либо секунданты, либо специально приглашенный оружейный мастер. Никто не будет против, если его роль исполнит Николай?
Все согласились. Адъютант справился с заданием быстро. Сначала меркой отмерил порох, в каждый из пистолетов засыпал по золотнику. Затем принялся за пули. Каждую обернул в кожаный пластырь и, легонько постукивая деревянным молотком по шомполу, протолкнул по очереди в стволы.
Секунданты о чем-то тихо посовещались. Угаров подошел к Веригину:
— Ваше высокопревосходительство! И я, и Михаил Ильич неопытны в дуэлях. Поэтому просим вас стать распорядителем!
Генерал внимательно посмотрел на Угарова:
— Похоже, не врал. Выпил три бокала — и ни в одном глазу. Несчастный человек! Даже напиться не можешь! Ладно, так и быть. Принимаю командование на себя.
Генерал занял командный пункт, встав ровно посередине между саблями, но сойдя с аллеи почти на аршин. За его спиной разместились адъютант с доктором. Роос, отойдя подальше, достал свой блокнот. Веригин прокашлялся:
— Господа дуэлянты, снимите с себя все, что может задержать пулю.
Шулявский вынул из кармана фрака пухлое портмоне и отдал Рухнову. Тучин снял длинный, сковывавший движения темный сюртук и отбросил в сторону, оставшись в сорочке.
— Теперь, господа дуэлянты, займите свои места.
— Я очень прошу, не убивайте моего друга! — Обратился Угаров к Шулявскому. — Александр чересчур высокого мнения о себе и потому вспыльчив.
Поляк ответил серьезно:
— Если я его не убью, он наверняка застрелит меня с десяти шагов. Сожалею, но выполнить просьбу при всем желании не смогу.
В глазах Угарова появились слезы. Он надеялся, что ему удастся уговорить Шулявского. Однако тот продолжил:
— Но я согласен принять извинения.
— Я попробую его убедить, — горячо сказал Угаров. — Спасибо.
Генерал продолжал:
— Секунданты, отнесите своим доверителям оружие.
Рухнов взял из рук Николая пистолет и отправился к Шулявскому. Угаров быстро раскланялся с поляком, добежал до адъютанта, схватил пистолет и устремился к Тучину. Отдав оружие, что-то яростно стал ему доказывать. Александр лишь мотал головой в ответ.
— Все, все, все, — сказал генерал. — До окончания поединка дуэлянты обязаны сохранять молчание. Секунданты! Займите свои места.
Рухнов и Угаров встали по разные стороны от дороги, рядом с барьерами-саблями.
Генерал напомнил правила:
— По моей команде «Сближаться» можете начать движение к своим барьерам. Вы вправе также остаться на месте. Пистолет при движении держите вертикально, дулом вверх. Стрелять можно в любой момент, но на ходу нельзя! Задумал выстрел — остановись, прицелься, пли. Ежели передумали, можете снова идти вперед, но не забудьте поднять дуло вверх.
— А после выстрела? — спросил Роос.
— Тут действуют в зависимости от результата. Соперник убит — мои поздравления. Нет — стойте, где стреляли, и ждите пулю. Ждать, кстати, недолго — на все про все полминуты. У кого часы с собой?
— У меня, — сказал Тоннер и достал из нагрудного кармана хронометр — подарок благодарного пациента.
— Засеките время первого выстрела, будьте так любезны, — попросил Веригин. — Кстати, если второй стрелок ранен, на выстрел отводится не полминуты, а целых две. Всем понятно?
Шулявский и Тучин утвердительно кивнули.
— Не желаете примириться?
Шулявский помедлил, но Тучин уверенно помотал головой. Мол, ни в коем случае. Поляк повторил его движение. Угаров в отчаянии топнул ногой.
— К поединку готовы?
Снова утвердительные кивки.
— Курки взвести!
Разговоры на аллее прервали ночной сон старой вороны. Она кружила над парком и выражала недовольство резким карканьем.
Денис во все смотрел на Сашу. Сейчас генерал даст команду сходиться. Шулявский с пятнадцати шагов попал в яблоко. Тучин не успеет и шага сделать, как получит пулю в лоб. Господи, как быть?!
Генерал медлил с командой. Перекрикивать сумасшедшую ворону не хотелось.
— Зря ружье не захватили, — заметил генерал. — Пристрелил бы дуру.
— Кыш, кыш! — Ретивый адъютант, за неимением ружья, схватив камень, запустил в птицу, но не попал.
Ворона разозлилась. Усевшись на верхушку высокой ели, птица принялась орать еще громче и пронзительней, призывая товарок ужаснуться безобразиям, творящимися на «ее» аллее.
Угаров все смотрел на Тучина. Может, опомнится? Его родители не перенесут такого горя! Почему он не думает о них, о Варе? Боже! Что он, Денис, скажет ей? «Я тебя люблю, но не смог вразумить твоего брата, и он погиб на моих глазах?» Господи, сотвори чудо!
Бог, похоже, услышал молитву Угарова. Генерал, плюнув на ворону, уже взмахнул было рукой, собираясь крикнуть: «Сближаться», но его опередили.
— Немедленно прекратить!
К месту поединка изо всех сил спешил урядник Киросиров, растрепанный, в расстегнутом мундире.
— Дуэли государем императором категорически запрещены. Нарушителей отдают под суд и приговаривают к повешению. Если немедленно не прекратите, буду вынужден всех взять под стражу.
— Откуда он взялся? — удивился Веригин. Следом за урядником из темноты вынырнул Митя — это он разбудил Киросирова.
— Извольте пистолет! — Урядник подошел к Шулявскому и протянул руку.
— И ваш, — Киросиров двинулся к Тучину.
— Шли бы вы, урядник, спать. И не лезли бы не в свое дело, — в сердцах бросил юный художник.
Киросиров, направив отобранный у поляка пистолет прямо в грудь юноши, скомандовал:
— Пистолет! Живо!
Тучин, скрипнув зубами, отдал оружие.
Митенька громко объявил:
— Всех хочет видеть князь Василий Васильевич. Ожидает в «трофейной».
— Божечки! — Веригин всплеснул руками. — Его-то зачем побеспокоили?
— Я боялся, что урядник с вами не совладает.
— И напрасно боялись, Дмитрий Александрович, совершенно напрасно, — откликнулся довольный собой Киросиров.
Все двинулись к дому.
— Если нам не позволят закончить здесь, где вас найти в Петербурге? — Тучин сблизился с поляком, который шел, весело что-то насвистывая.
— Демутов трактир на Мойке. Я там всегда останавливаюсь.
— А вы, друг мой, зря за урядником побежали. — Тучин обернулся к Митеньке. — Если б я погиб, избавились бы от соперника.
Прыщавый юноша покраснел:
— Не приемлю насилия. Убийство — недостойное человека занятие.
— А что вы, Митенька, в армии-то делать будете? — спросил генерал. — К горцам целоваться полезете?
— Желаю проявить себя на дипломатическом поприще, — с достоинством ответил Митенька. — Словами можно достичь гораздо больше, чем пистолетом.
— Что за молодежь нынче! Никто воевать не желает, — проворчал Веригин.
В жарко натопленном доме у Тоннера сразу заболела голова. Хмель выветрился, но глаза слипались, и снова заныло правое колено.
«Никакой это не предвестник! Банальный ревматизм! — решил доктор. — Приеду в Петербург, покажусь профессору Штильху».
Взглянув на Дениса, доктор заметил его бледность и дрожащие руки.
«Надо будет успокоить парня», — подумал Тоннер.
Одетый в яркий шелковый халат, князь выглядел на удивление свежо. Румянец, огоньки в глазах.
«Как преображают мужчин в летах молодые жены!» — с завистью подумал генерал.
— Милостивые государи! Я предоставил вам кров не для того, чтобы вы убивали друг друга. Извольте найти другое место для выяснения отношений. Мне неприятности ни к чему…
Все молчали, словно школяры, которых отчитывает строгий учитель.
— Ваше сиятельство, пистолеты куда положить? — подобострастно спросил Киросиров.
— На камин, — махнул рукой князь. — Благодарю, урядник, что пресекли безобразие.
— Простите нас, ваше сиятельство, — начал генерал. — Немножко выпили, горячие головы…
— Я так и понял. — Князь кивнул на стоявшие по углам бутылки, которые Гришка поленился убрать. — Напоминаю, завтра с утра охота, поэтому всем советую больше не пить, а разойтись по комнатам и отдохнуть.
Шулявский щелкнул каблуками.
— Закончен ли мост, ваше сиятельство?
— К утру будет готов!
— А вам супруга не сообщила, что охота не состоится? Завтра утром мы с ней отправляемся в Петербург! Уверяла, что и вы с нами!
— Какой, к черту, Петербург?! — рассвирепел князь.
— У нас там важное и срочное дело! Откладывать поездку никак нельзя!
— Сначала охота! — Князь кипел от возмущения.
— Могу ли я переговорить с вашей супругой немедленно?
— Вы забываетесь! — Князь сжал кулаки. — Повторяю, сначала охота, потом будет видно, кто куда поедет!
— В таком случае разрешите откланяться! — Шулявский снова щелкнул каблуками. — У меня на забавы времени нет, утром я уезжаю!
— Очень рад! — бросил князь.