– Да вы чего? Как вы себе это представляете? Я серьезно говорю с собакой?!
– Хмм, Джим, тут такое дело. Не смейся только. Но я должен с тобой по-мужски поговорить.
Собака непонимающе смотрела на своего хозяина и мотала хвостом.
– Представляешь, они даже в кафе ушли ради нашего разговора. Вначале хочу тебе сказать большое спасибо за то, что грызешь не мои ботинки. Приятно, что понимаешь, кто тут главный. Но ты пойми, Джим, семья – это система сообщающихся сосудов. Ты сгрыз ее туфли, а покупать новые придется мне.
Джим присел и повернул морду набок.
– Видишь ли, есть определенная логика. Те деньги, которые я заплачу за ее новые туфли, где я их возьму? Правильно, не куплю тебе хороший корм. Будешь голодать.
Собака заскулила.
– Вот, дошло наконец-то! Конечно, я догадываюсь, что ты будешь еще чаще грызть вещи… Но к чему это приведет?! Я-то, конечно, тебя понимаю, бесят они тебя иногда. А думаешь, меня не бесят? Порой говоришь себе: ну все… И знаешь, что я тогда делаю?
Собака сочувственно повернула морду в другую сторону.
– Ложусь спать! А наутро злости и след простыл. Попробуй так же? Ну что, мы с тобой договорились? Будешь себя хорошо вести?
«Ну, давай, попробуем», – говорили преданные собачьи глаза.
На своем ли вы месте работаете?
Какой, казалось бы, простой, но в то же время самый сложный вопрос в жизни любого человека? А что, если «шляпа Гриффиндора», «метод ежа», «родственник, который вас порекомендовал в очень хорошую компанию» – или что там еще помогло вам трудоустроиться, – что, если все это было ошибкой и вы каждый день работаете на ненавистной работе?!
Мы проводили литературный вечер в одном из городов. Нам посоветовали шикарное пространство. Договорились по условиям. Приехали. Нас встретил администратор, назовем его Михаил. До начала вечера было около часа. Мой коллега Владимир начал задавать Михаилу много технических вопросов: про звук, свет, проектор и тому подобное, Михаил «поплыл». Для него это было сложно. Он покраснел и быстро куда-то ушел.
– Не многозадачный, факт! – сказал Владимир.
– Интроверт! – добавил я.
Мы попытались сами разобраться с аппаратурой. Через какое-то время Михаил вернулся и начал решать наши технические вопросы по очереди. Мы задавали один конкретный вопрос, он на него четко отвечал и решал проблему. У него был хороший аналитический ум.
Из соседнего кафе очень громко звучала музыка. Мы попросили Михаила подойти к ребятам и попросить их на время нашего мероприятия сделать потише. Он долго собирался с мыслями. Ушел. Пришел вспотевший. Музыку сделали тише.
До начала оставалось полчаса. Нужно было подсветить сцену. Рядом с ней стояли какие-то осветительные приборы. Я сказал Михаилу:
– Нам надо пару этих фонарей направить в центр сцены.
– Мы не можем их трогать. Они не наши!
– А чьи они?
– Другого клиента, для другого мероприятия.
– Михаил, сцена темная. Ничего не видно! Можно позвонить этому клиенту и попросить у них свет? Мы готовы заплатить.
– Я этого делать не буду!
Было понятно, что ему очень трудно разговаривать с людьми, а уж тем более просить. Я сказал:
– Михаил, давайте просто спросим. Ну откажут, ничего страшного. Что-нибудь придумаем.
– Нет!
– Дайте номер, я попрошу.
– Нет!
– Но почему?!
– Я не хочу быть обязанным этим людям. Ничем.
Он опять покраснел и куда-то ушел. Минут через десять вернулся:
– Я перешагнул через себя и позвонил этим людям. Они сказали – нельзя!
– Спасибо, большое! Может, есть лампа какая-нибудь настольная? Мы ее на стол поставим и направим на центр сцены?
– В офисе есть. Но надо просить секретаря…
Мы ничего не ответили. Было видно, что у человека очень плохо с коммуникацией. Я подумал: как он очутился на этом месте? Кто-нибудь устроил?! Чей-то родственник?! Ну зачем?! Каждое действие для него было стрессом. Ну есть же миллион профессий для его хорошего аналитического ума. Ну почему здесь??? Я посмотрел на Владимира. Он по телефону решал большое количество вопросов, и ему это нравилось. Он был в своем мире.
За десять минут до начала пришел Михаил с настольной лампой. Для меня он был героем, сегодня он несколько раз перешагивал через себя. А если каждый день он будет так геройствовать, что потом… стресс, депрессия, инсульт?!
На своем ли месте вы работаете?
Злой рок Шубадерова
У следователя по особо важным делам Матюхина была бессонница. Он боялся спать – ему снился повторяющийся сон о том, как бомж, которого он недавно обвинил в госизмене, медленно пилил ему голову ножовкой по металлу. Светало. Матюхин оделся и стал ходить по квартире, приговаривая: «Ну, в самом деле, как ребенок! Я же взрослый мужик! Боюсь каких-то снов!» На всякий случай он выпил кофе и поехал на работу.
Когда он ехал в маршрутке, на своем любимом месте (на переднем сиденье между водителем и другим пассажиром), ему позвонили. Матюхин, находясь в зажатом положении, предпочел не замечать пиликание дешевой «Нокии». На восьмой минуте пиликанья кто-то из сидящих сзади взорвался: «Да возьми ты трубку уже!»
Матюхин начал суетиться, достал телефон и сказал шепотом:
– Матюхин. Говорите!
– Дежурный беспокоит. Нам кажется, вам будет интересно. Нашли труп мужчины, сто три года. Гражданин Шубадеров. Преподавал в консерватории.
– Хм… действительно интересно! Пришлите мне фото и видео мертвого дедушки. Особенно интересна поза и одежда!
Водитель маршрутки отодвинулся от Матюхина и открыл окно.
– Одежды… Его нашли в постели с молодой студенткой. Без одежды.
– Ого! Голый мертвый дед! Это же прекрасно. Нужно видео хорошего качества. Тело разлагаться начало? – громко уточнил Матюхин.
В маршрутке кого-то стошнило. Рядом сидящий пассажир попросил водителя остановиться и вышел. Вместе с ним вышли и другие пассажиры. Хотел выйти и сам водитель, но передумал.
– Отправил на ваш второй номер! Тут опергруппа. Адрес: Курако, 8, квартира 54. Вы будете?! – сказал голос в трубке.
– Конечно! Игра началась! Водитель, Курако, 8. Гони!
– Ага, счас, сам дойдешь! Маршрутка едет строго по маршруту, – спокойно сказал водитель.
– Хорошо. Большое спасибо. Конечно, дойду, – тихо ответил Матюхин и стал смотреть видео с мертвым дедушкой.
Матюхин, размышляя о «деле Шубадерова», все никак не мог решить, было ли совершено преступление, либо дедушка сам отошел в мир иной в порыве страсти. Поэтому он вытащил из кармана монетку, подбросил ее вверх. Выпала решка. «Помогли деду, явно помогли», – подумал Матюхин. И по пути на предполагаемое место преступления купил большую пачку кукурузных палочек. Он знал, что шоколад хорошо влияет на работу головного мозга. Но денег на шоколад не хватило, поэтому он выбрал «Сладкие кукурузные палочки „Никитка“». Мужчина в огромном сером плаще бренда «СИНАР», который ел кукурузные палочки руками и вытирал их о плащ, смотрелся бы весьма эффектно, если бы не жара +38 ºС.
В квартире молодой студентки Юлии Матюхин разделся по пояс и с голым торсом стал проводить оперативную работу. Со стороны выглядело так, будто бы Матюхин был третьим участником любовного свидания. Не выдержав накала страстей, один из трио умер, второй решил убраться в квартире. Стандартная ситуация, с кем не бывает.
После осмотра квартиры, который ничего не дал, Матюхин решил допросить студентку Юлию. Он завел ее на кухню, закрыл дверь и засыпал вопросами:
– Юлия, давно вы с Петром Ильичом состоите в любовной связи?
– Нет! Что вы! Он был мне как дедушка.
– Но он голый лежит у вас в спальне.
– Ну и что! Каждый вторник и четверг он приходил ко мне в обед. Раздевался. Мы ложились с ним в одну кровать. Потом я читала ему биографию Моцарта. Он засыпал.
– А вы тоже раздевались?
– Да, он говорил, что так ему лучше спалось.
– И что в этот раз было не так?
– Он не проснулся. Поначалу все было прекрасно, а потом… – Юлия начала плакать.
– А вы в курсе, что ему сто три года и у него жена?
– И что? Это мракобесие и условности! Институт брака себя изжил!
– Что ты сказала?! Дрянь малолетняя!
В комнату влетела молодая девушка и вцепилась в волосы Юлии. Началась потасовка. Матюхин позвал на помощь других полицейских. Дам разняли.
Матюхин спросил ворвавшуюся девушку:
– Вы кто?
– Я законная супруга Шубадерова Петра Ильича.
– Сколько вам лет?
– Двадцать три.
– Сколько?! – переспросил Матюхин.
– Двадцать три, – повторила девушка.
– Старуха! – крикнула Юлия.
– Ты рот свой поганый закрой! Это ты его убила!
Девушка опять прыгнула на Юлию, которая сидела напротив. Их опять разняли.
Матюхин приказал увести Юлию в другую комнату.
– Как вас зовут? – спросил девушку Матюхин.
– Маргарита Павловна. Это она его убила!
– Почему вы так думаете?
– Я старуха, мне двадцать три года. А она молодая, ей девятнадцать. Она не захотела его делить ни с кем. Это злой рок Шубадерова – его женщины очень любили.
– Девушка, вы в своем уме?! Ему было сто три года!!!
Неожиданно в комнату ворвалась Юлия:
– Я вспомнила, перед сном Петенька сказал, что его жена заставила выпить утром какое-то лекарство! Это она! Она убила его! Обыщите ее!
– Что ты несешь, дура?!
Юлия подбежала к девушке, дернула за карман пиджака, так, что тот порвался, и на пол выпал блистер с голубенькими таблетками. Жена Шубадерова заорала:
– Это не мое! Это она мне подкинула! – но было поздно.
Таблетки проверили. «Виагра», сердце Шубадерова просто не выдержало. Его жене дали пятнадцать лет. Убийство на почве ревности.
Позже выяснилось про «злой рок Шубадерова». У него было двенадцать жен. И что интересно, все предыдущие одиннадцать жен были мертвы. Смерти наступали при загадочных обстоятельствах. Каждая следующая жена была моложе предыдущей, и поговаривали, что всегда более молодая хотела убить старую.