Она оглянулась в робкой надежде найти хоть кого-то если не сочувствующего ей, то хотя бы не смеющегося. Но комната расплывалась в тумане слез и близорукости. А уши по-прежнему ловили издевательский хохот…
…Она очнулась от грез так же внезапно, как и заснула. Вокруг было тихо, ни звука. Все спали. За окном молочно белел начинающийся рассвет. Ей захотелось пить. Она встала, на цыпочках прошла к столу, налила воды из фарфорового кувшина и с жадностью выпила. Так же потихоньку, стараясь не скрипеть старыми половицами, вышла за дверь.
Холодный осенний ветер сразу налетел и стал трепать тонкую рубашку. Птицы еще не пели, только из пруда, находящегося неподалеку за оградой, квакала одинокая лягушка. Ежась от холода, она переступила с ноги на ногу. Зажгла прихваченную по дороге сигарету, затянулась.
Ей было спокойно и легко. Впервые так спокойно за последние шесть лет. Она была уверена, что поступает правильно. Все отлично, она в безопасности, то, что задумано, должно свершиться. Рука ее не дрогнет, и никакой жалости, ни малейшей! Сон, приснившийся сейчас, это знак того, что нельзя ничего забывать. Нельзя прощать…
Она не спеша докурила, кинула окурок в консервную банку, наполненную водой, стоящую тут же, на крыльце. Вдохнула полной грудью и пошла обратно в дом.
15
Всю дорогу до полиции Елена места себе не находила. Несколько раз она едва не врезалась, и здоровенный мужик из окошка джипа показал ей громадный волосатый кулак.
Они с Игорем подъехали к зданию ОМВД одновременно. Оба выскочили из машин и, даже не поздоровавшись, кинулись к КПП. Дежурный уже запомнил их в лицо.
– К полковнику? Проходите.
Елена и Игорь рванули по коридору к кабинету. Игорь добежал первым и ждал, пока задыхающаяся Елена догонит его.
– Как ты, милая? – Он с тревогой посмотрел на ее багровое от напряжения лицо.
Вместо ответа она махнула рукой и дернула за ручку дверь. Степанов, по обыкновению, сидел в кресле и говорил по телефону. При виде Елены и Игоря лицо его стало серьезным и сумрачным. Он быстро распрощался и повесил трубку.
– Хорошо, что вы пришли. Присядьте.
Елена продолжала стоять ни жива ни мертва. Ей казалось, под ней сейчас провалится пол. «Сейчас он скажет, что нашли труп. Вот сейчас», – навязчиво вертелось у нее в голове.
– Садитесь, Елена Витальевна, в ногах правды нет, – настойчиво повторил полковник. Елена слышала его голос словно сквозь толщу воды. Перед глазами все начало плыть и двоиться. Затем большое окно, занавешенное металлическими жалюзи, вдруг дрогнуло и стало сползать вниз.
– Скорее! Держите ее! Быстро, она теряет сознание! – Это было последнее, что услышала Елена. Дальше все провалилось в густую темень.
Она очнулась от резкого запаха, от которого запершило в горле и защипало в носу. Прямо перед ней было испуганное лицо Игоря. Она взглянула чуть в сторону и увидела Степанова. Тот держал в руке ватную палочку с нашатырем.
– Так, порядок. – Полковник удовлетворенно кивнул. – Ну разве так можно? Вы же не доживете до возвращения дочери. – Тон его был одновременно и укоризненный, и мягкий, сочувственный.
Елена облизнула пересохшие губы.
– До возвращения? Света… она не… не погибла?
– Конечно нет. С чего вы взяли? – Степанов подставил стул и присел рядом.
Елена ощутила, как железные тиски, сжимающие грудь, слегка ослабли.
– Но что же тогда? Зачем вы нас вызвали? Я думала… я решила, что вы… обнаружили… – Договорить она не смогла. Замолчала, ловя ртом воздух.
– О господи, Ляля, – тихо произнес Игорь.
– Ну что вы, Елена Витальевна, – Степанов осторожно погладил ее по плечу. – Ничего такого я не имел в виду, когда приглашал вас сюда. Никакой труп мы не нашли. – Слово «труп» он произнес жестко и буднично, нисколько не споткнувшись об него. Елена увидела, как вздрогнул и опустил глаза Игорь. – Дело в том, что сегодня днем к нам поступили некоторые сведения, – спокойно продолжал Степанов.
– Какие сведения? – Елена пробуравила его взглядом.
– В Шереметьево заметили двух девушек, похожих на Аникину и вашу дочь. Они пытались взять билеты в Адлер.
– О боже! В Адлер! – Елена вскочила и схватила полковника за рукав. – Их остановили?
– Разумеется. Та, что постарше, имеет паспорт на Сергиенко Алену Антоновну. Младшая – Кожевникова Марина Валерьевна. Документы проходят по базе как украденные. Обе девушки утверждают, что они не москвички, приехали в столицу из Воронежа. Внешне очень подходят под описание Аникиной и Светланы. – Степанов сделал многозначительную паузу и посмотрел на Елену. У той отчаянно заколотилось сердце.
– Это они!!! Это точно они! Но как? Как эта тварь могла уговорить Свету так поступить? Она ни за что бы не стала участвовать в подобной афере. Ехать по чужим документам! Да еще и не выходить на связь столько дней! Она же знает, что у меня давление, сердце. – Елена говорила и говорила, не в силах сдержать поток эмоций. Игорь тоже весь сиял, обнимая ее за плечи.
– Вот фотографии. – Степанов положил на стол два больших фотоснимка. – Девушек задержали и везут сюда. С минуты на минуту они будут тут. Смотрите внимательно, они могли пытаться изменить внешность, загримироваться.
Елена дрожащими руками схватила фотокарточку. Со снимка на нее смотрело узкое мышиное личико с густо обведенными синевой глазами и чуть припухшими губами. Что-то от Светки явно было в этой девчушке – наивный взгляд голубых глаз, милая курносость, даже чуть заметная родинка над правой бровью – и та была точь-в-точь, как у Светки. Но на этом сходство заканчивалось. Все остальное было чужое, совсем чужое, незнакомое, ненужное. Другая девушка также была похожа на Наталью – жесткий и прямой взгляд, волевой подбородок, волосы, туго зачесанные в пучок. Однако это тоже была не она. Елена почувствовала, как ликование и надежда сменяются холодным оцепенением.
– Не они? – Тон Степанова выдавал досаду и разочарование. – Смотрите внимательней.
– Да что ж мы, дочь свою не сможем узнать? – неожиданно вскипел Игорь.
Очевидно, он так же, как и Елена, был шокирован несбывшимися ожиданиями.
– Хорошо, положим, это не Светлана. Но другая девушка – она точно не Аникина? Смотрите, лицо один в один. Она могла оставить Свету где-то в надежном месте и попытаться уехать. Вторая девица, возможно, ее компаньонка.
Елена грустно и безнадежно покачала головой, но все-таки взглянула еще раз на фотографию. Ей показалось, что за умело наложенной косметикой скрываются Натальины черты. Она неуверенно проговорила:
– Ну, я не знаю. И похожа вроде, и не похожа. Если бы взглянуть живьем…
– Нет проблем, – оживился Степанов. – Сейчас их приведут сюда, каждую по очереди, разумеется. Устроим очную ставку.
Елена и Игорь снова уселись на стулья. Степанов позвонил, и дежурный привел младшую из девушек. Физиономию ее уже отмыли от толстого слоя штукатурки, и она выглядела совсем непохожей на Светку. Носик ее покраснел, видимо, от слез, глаза припухли, выражение лица было шкодливым и одновременно испуганным.
– Ну что, говорить будем? – спросил ее Степанов. Девчонка шмыгнула носом и скрючилась на стуле, куда ее посадил конвойный. – Откуда у тебя фальшивый паспорт?
– Он не фальшивый, – протянула девочка. Голос у нее был неприятный, хриплый и прокуренный. Елена заметила на худеньких запястьях татуировки.
– Только не надо врать. Паспорт чужой, он был украден полтора месяца назад, у нас есть заявление от потерпевшей. Равно как и от ее подруги, с которой она вместе ехала в поезде Воронеж – Москва, Алены Сергиенко. Так что отпираться бессмысленно. Как твое настоящее имя?
– Я не знаю, о чем вы, – затянула девица привычно юродивым, плаксивым тоном. – Я Марина. Учусь в кулинарном колледже. В Москву с подругой приехала, с Аленкой.
– Вот, о подруге своей нам и расскажи, да поподробней. Она ведь не один паспорт имеет, так? Еще она зовется Наталья Аникина. Похитила девочку-старшеклассницу. Ты видела ее? Она похожа на тебя. Видела, говори?! – Голос Степанова становился все более грозным.
Девчонка совсем сжалась в комок и смотрела на него с ужасом. Она напомнила Елене маленькую, испуганную мышку, попавшую в лапы свирепого кота.
– Не знаю никакую Наталью. Это Аленка, мы с ней давно дружим, с самого детства, наши мамки вместе работали.
– Ой, врешь ты, Марина. Вернее, не Марина. Кто ты там на самом деле? – Степанов встал из-за стола и навис над девочкой как угрюмая скала. – Думаешь, мы это не вычислим? Да нам пару раз плюнуть, чтобы установить твою личность. В твоем возрасте уже в колонию запросто можно. Смекаешь?
Мышка испуганно кивнула.
– Ну, так-то лучше, – смягчился Степанов. – Давай, расскажи нам о своей подруге. Это ведь она украла девушку? Свету! Смотри, вот ее мать сидит, а рядом отец. Смотри, на кого они похожи. – Он слегка развернул девчонку за плечи, заставив посмотреть на Игоря с Еленой. Глаза у той забегали. – Говори, что вы задумали! – гаркнул на нее полковник.
Мышка вздрогнула и заморгала короткими белесыми ресницами.
– Ничего мы не задумали, – пропищала она. – Это все Катька! Она меня заставила! Я ей говорила, что плохо будет…
Елена вскочила и бросилась к девчонке. Схватила ее за худенькие запястья.
– Где Света? Где моя дочь?? Отвечай немедленно, слышишь? Отвечай!!!!
– Спокойно, Елена Витальевна. – Железные пальцы Степанова вцепились ей в локоть. – Спокойно. Вернитесь на место, иначе я распоряжусь, чтобы вас вывели отсюда.
Елена кинула на него безумный взгляд.
– Но ведь она призналась!!! Она призналась, что похитила Свету! Где они ее спрятали? Она жива?? Пусть скажет, а то я… я разорву ее на куски!
С другой стороны подоспел Игорь. Вдвоем с полковником они оторвали Елену от девочки и отвели обратно на стул. Она тяжело дышала и скрипела зубами.
– Тварь! Гадина!
Мышка смотрела в пол, плечики ее вздрагивали.
– А ну-ка, соберись. Сейчас не время реветь. – Степанов поднял ее узкое личико за подбородок. – Итак, твою подельницу зовут Катериной. Верно?