— А в русском языке их много? — полюбопытствовал недзуми.
— Хватает, — кивнул Виктор. — Мой вам совет, Йоши-сан: не изучайте. Не пригодится.
— Прошу простить меня за проявленное недоверие, — легко поклонился я.
— Разве вы хоть раз выразили его? Лично я не заметил. А думать дозволено что угодно. Вы гайдзин, вам можно, — отшутился сплинтер. — Вчерашнюю пиццу с собой завернуть, или сейчас позавтракаете?
Манхэттен, залитый розовым рассветным солнцем, уже начинал подергиваться осенними нотками. Было красиво. Выйдя из подземки, я не без удовольствия вдохнул воздух мира живых. Он пах утренним кофе и сыростью от улиц, которые увлажнялись старательными поливалками.
— Пум, — Хэна ткнула меня в плечо пенополистироловым стаканчиком. — Не знаю, едите ли вы пончики. Я так не ем.
Мы с Виктором отвлеклись от карты, расхватали кофе и тоже расписались в нелюбви к пончикам.
— Спасибо, Хэна. Самое рентабельное — это добраться вот сюда, припарковаться и идти пешочком, — напарник ткнул в карту. — Начнем вот с этого моста, осмотрим все за несколько часов. Если не сработает, то поступим как рекомендовала Аки-тян. По этому поводу скоро на нас свалится справочник по зданиям. Сити маленький, хотя и густонаселенный. Здания есть в реестре, и можно будет полистать книжку, поискать требуемое.
— С картинками? — уточнил я.
— Конечно. Тебе и отдам, — уверил Виктор. Ровно в этот момент уже знакомый белый голубь-переросток махнул крыльями и сбросил прямо на крышу «мустанга» обещанный справочник.
— Ты до сих пор имеешь с ним дело? — поинтересовалась Хэна.
— А с кем еще? — резонно ответил Виктор и выложил на крышу коробку с неиспользованной сетью. Голубь сделал круг над парковкой, подцепил посылку и унес ее в неизвестном направлении. Я проводил птицу долгим взглядом. Хэна сделала вид, что ни о чем не спрашивала.
Заняв заднее сиденье, я уткнулся в справочник. Наемник рулил по утренним пробкам, как будто это было ралли по пустой дороге. Талант.
— Ну, пойдем прогуляемся, — подытожила Хэна, вытаскивая свои длиннейшие ноги из автомобиля.
Ни через час, ни через два, ни к обеду мы не преуспели. Везде, где были мосты, не находилось даже тени нужных зданий. Первую половину плана следовало признать провальной.
— Так, я за сэндвичами, а вы потрошите справочник, — приказала нам Хэна.
Я послушно уткнулся обратно в книгу.
— Тоже не силен в спортивном ориентировании? — сочувственно спросил Виктор.
— Даже не пробовал никогда, — признался я.
— А интуиция что говорит?
— Она говорит, что я олень. Потому что к стреле нужно было нитку привязать.
— Русский человек всегда крепок задним умом, — напомнил он мне.
— Взяла самые нейтральные, — нарисовалась великанша. — Ох, подсказывает мне моя черствая душонка, что я бесполезна в этом приключении чуть более чем полностью.
— Да всё мы найдем, — махнул рукой Вик.
— Нихрена мы не найдем, — около шести часов вечера признал Вик. — До заката час. Мы просмотрели все исторические здания, все здания под старину, и нигде нет подходящих объектов.
— Так, вы можете думать о чем угодно, а я по-прежнему думаю о еде, — перебила его Хэна. — Как вы относитесь к индийской кухне?
— Никогда не пробовал, — отозвался я.
— Терпеть не могу карри, однако у них ведь найдется какой-нибудь кусок мяса?
— Карри я как раз люблю, — сказала Хэна, — а из мяса у них точно есть курица. Пойдет?
— Пойдет, заодно мысли состроим в нужном направлении. А если не состроим… придется снова обращаться к Мари Анне Аделаиде. И я не уверен, что мы в принципе сумеем с ней расплатиться…
— Здравствуйте, — хостес сверкнула нам милейшей улыбкой, — вы предпочтете место у окна или ближе к центру зала?
— Давайте у окна, — решила Хэна. Увидев наши упаднические настроения, она решила покомандовать, пока мы не придем в себя. — Что у вас сегодня из шефского?
— Есть дхансак — цыпленок с пареным рисом, карри и чечевицей, есть дхал — суп-пюре из бобовых с карри, есть копченая свинина, а есть королевские креветки по-индийски, — перечисляла хостес всё, что сегодня рекомендовалось пробовать. — И очень вкусные лепешки роти. Не пожалеете.
— Прекрасная, я услышал что-то про креветки, — оживился Вик. — Это блюдо без карри?
— Абсолютно, — уверила его хостес.
— Вот мне точно его.
Горячие блюда ныряли в желудок одно за другим. Я дожевывал вегетарианское картофельное пирожное, щедро набитое чили: Хэна рекомендовала его как способ сломать себе мозг.
— Я ел подобные десерты в Стране восходящего солнца, однако в Сайтаме, к моему удивлению, острое как-то не прижилось, — поделился я с японкой своими соображениями. — Они туда то ферментированные бобы положат, то в печенье полпучка тимьяна вбухают.
— Да, повара в Сайтаме как-то особо смотрят на некоторые блюда, особенно сладкие, — кивнула она и на родном языке добавила, — как они сами говорят, «хочешь перчить — носи свой чили с собой, я тебе его не дам, потому что сам не ем».
Я хихикнул.
К нашему столу танцующей походкой подбиралась приятного вида женщина, на лбу которой сияла точка. Насколько я помнил, это была отметка статуса замужней матери семейства. Услышав слова Хэны, она как-то странно прислушалась к ее речи, но быстро снова надела приветственную маску. На ее бейджике было бесконечное имя «Винеета Сривастава Дамини Шараф Гаятри Аадил Сони», и короткое слово «администратор» выдавало, что ресторан на самом деле принадлежит именно ей.
— Намасте, — легонько поклонилась она одной шеей, — как вам сегодняшние флагманские блюда? Поработает еще шеф у нас, или пора собираться обратно в Индию?
— Карри всегда великолепен, — подтвердила Хэна, — и роти удались на славу. Я, как всегда, поклонница вашей кухни. А вот мои спутники обычно такое не едят, однако, обратите внимание, я их всё-таки уломала к вам зайти. Мужики, как ужин?
— Я не любитель карри, однако креветки роскошные, — признал Виктор. — И, да, плоский хлеб отличный. Вы выпекаете его в тандыре?
— Где же еще, — улыбалась нам женщина. — А вам, юноша, как наша кухня?
Вместо ответа я всматривался в нее, как будто искал что-то — и не находил. Ужин мне понравился, остро всё было в меру… но дело было не в кухне. Дело было в самой женщине. От нее остро и до щекотки в носоглотке пахло смертью. На ее поясе мне чудилась юбка, вместо ткани составленная из отрубленных рук. Кажется, после перехода на стадию полноценного Жнеца я видел больше, чем мне хотелось бы. Ожерелье на шее Винееты звенело крошечными черепами из неясного материала. Однако передо мной всё еще стояла обычная индианка в обычной одежде европейского покроя. Я пытался сморгнуть наваждение.
— Константин, всё в порядке? — Хэна встревожилась.
Я видел, как женщина начинала правой ногой снимать туфельку с левой стопы. Как в замедленной съемке я повел сложенной рукой.
Два барьера со звоном обняли друг друга. Мой, рунический, был пепельно-серого цвета. Ее, золотой, был исписан хинди.
— А я думаю: неужели ауру так плохо прячу. А это у меня гости необычные, — глухим низким голосом произнесла женщина с бейджиком «администратор», всё еще продолжая улыбаться нам. — Попрошу вас представиться. Ставить барьеры в моем заведении — не самое обычное занятие для посетителей. У вас должна быть какая-то веская причина это делать. К тому же вы разговариваете на странном языке.
— Я Танака Хэна, с моего последнего посещения этого ресторана ничего не изменилось, — миролюбиво произнесла японка, подняв правую руку.
— Я Виктор Иванов, бывший наемник, помогаю дальнему родственнику по личным делам, — представился напарник.
— Я Константин Кощеев, ищу похищенную невесту, — пошел я ва-банк.
— Да ладно?! — изумилась Винеета. — А ну-ка расскажите мне, что вы делали в последнее время. Это важно.
Ее тон не подразумевал отказов. Я вкратце описал ситуацию, понимая, что явно напал на след.
— Константин, два вопроса. Первый: какого цвета стрела? Второй: вы забирали из замка какую-то вещь, принадлежащую вашей невесте?
— Стрела красного цвета, ее традиционно используют для поиска пропавшего члена семьи… — я дрожащими руками доставал из кармана сложенную обложку журнала. — Вот всё, что осталось. Сам журнал я отдал подземному народу, чтобы они помогли в поисках.
— Томить не буду, я знаю, где Кицуки Яно, — белозубая улыбка на черном лице неведомой богини растекалась всё шире. Я услышал нужное имя и слегка онемел.
— Каковы ваши требования? — сделав скучающее лицо, обратился к ней Виктор.
— За кого вы меня принимаете? — изумилась Винеета. — Ну, если вы настаиваете… вы умеете танцевать?
Хэна расхохоталась. Она даже не думала, что ее участие всё-таки пригодится во всей этой запутанной истории.
— Да закроют они без меня ресторан, там еды на половину Манхэттена хватит, — Винеета, помахивая крупной «мамской» сумкой, широкими шагами выходила из дверей. — Вы на машине?
— Да, вот она, — указал Виктор.
— «Мустанг», рестайлинговый, реставрированный? Шестьдесят девятого?! — ахнула хозяйка ресторана. — Вот это да!
— Ребята, уступите переднее пассажирское? — попросил Виктор.
Мы синхронно закивали.
— Всё, Виктор, я прощаю вашу подозрительность от начала и до конца, — махнула рукой Винеета. — Плохие люди такими машинами не занимаются. Ваша профессия обязывает быть подозрительным.
— Есть предложение покатать вас немного после всех наших приключений, если захотите, — предложил он. Воистину, что только не сделает мужчина, чтобы не танцевать.
— Я буду польщена и даже не буду предлагать вам карри, — пообещала она. — Запоминайте адрес, здесь недалеко, два квартала.
Я, выйдя из «мустанга», оглядывался. Парковка у дома была небольшой и не очень заставленной. Во дворе за ограждением виднелись два декоративных фонтана, соединенных символическим ручейком. С одного бережка на другой перекидывался выпуклый темно-красный мостик, кованый, сложной формы. Хэна кивнула, будто соглашаясь с мыслями.