о и ресурс. Никаких вспомогательных способов прокачаться и усидеть на двух стульях. Просто обычный сон. В этом что-то было…
Утром записка была на месте, а батя все еще не появился. Значит, пока что планы не требовали корректировки. С самого пробуждения я наслаждался ощущением тела, очищенного от амулетов и усилителей. Оказывается, я давно забыл, как можно просто функционировать, а не превозмогать на чужой земле. До конца текущего урока.
Потому что…
— Присутствие всех учеников обязательно, — отчеканил сенсей и вышел. По классу прошелся повторный плач царевны Несмеяны.
Я невольно удивился. Оцепенели не только друзья Ладно школьные ботаны с неоднозначной репутацией и сомнительной популярностью в школе в целом… и в классе в частности. Но почему остальные выглядят так, словно их собрались тащить на самую страшную пытку в их жизни? Это же просто вечер социального взаимодействия! Кого бы спросить? Томо, при всех ее немалых достоинствах, вряд ли выдаст адекватный ответ, а значит…
— Кицуки-сан, есть минутка? — обратился я к вечно занятой шинигами.
Реакция показалась странной. Ичика отчетливо вздрогнула.
— Если только одна, — собравшись с силой, ответила она.
— Тогда поговорим по дороге в столовую? — предложил я.
— Я с вами, — влезла Томо и, к моему удивлению, сразу же добавила: — Если Кицуки-сан не против.
Возражений не последовало. Мы неторопливо двинулись по школьному коридору. Я изложил свое недоумение по поводу реакции общественности после объявления вечера быстрых свиданий.
— Тут все одновременно легко и сложно, — начала объяснение Ичика. — Как известно, современное человеческое общество построено на принципе равенства. При таких входных данных идея быстрых свиданий не вызывает отторжения, ведь все участники равны в своих правах и возможностях. Для йокаев же… — девушка замялась, подбирая наиболее подходящий пример. — Представь, что на свидании встретились бакэнэко и инугами. И провели отличное знакомство. И даже понравились друг другу как личности. Положа руку на сердце: как ты представляешь их будущую совместную жизнь?
— Kak kosha s sobaken, — Томоко явно питала нежность к русским поговоркам.
— Верно, Танака-сан. Ведь важна внутренняя иерархия. Поэтому ученики и нервничают. Однако же тренировка еще важнее: среди йокаев мы немного пострадаем морально, сделаем несколько ошибок, зато среди людей подобное мероприятие — да и взаимодействие в обществе — будет не так рискованно.
— Тяжело вам приходится, — посочувствовал я. — Примерно понял, спасибо за уделенную минутку.
Ичика отправилась в дальний угол. Ей тоже было жаль тратить время на вечернее мероприятие: поговорить с ней на равных окажется мало желающих. Тренировка будет так себе. Жаль.
Я вытер палочки салфеткой и внезапно обнаружил две вещи.
Во-первых, в одном углу столовой кучковались оба Кицуки, а с ними еще несколько старшеклассников. Казуя оживленно жестикулировал, что-то объясняя им, а потом заметил мой взгляд и внезапно замолчал, кажется, слегка побледнев. Ладно, кто я такой, чтобы допрашивать президента школьного совета…
А во втором углу сидел невзрачного вида паренек, которого окружала стайка старшеклассниц. Они щебетали, принимали странные позы и всячески мерялись бенто… кажется.
— А, Кен-кун, — Томо проследила за моим взглядом и помахала ему рукой. Парень расцвел и помахал ей в ответ.
— М? — издал я вопросительный звук.
— Кохай из клуба карате.
— Серьезно? — удивился я.
— А еще посещает клуб дадзен. Медитирует. Он этот… как его… — девушка задумалась, вспоминая. — Сукабус? Секс-бас?
Что? Половой автобус? Сексуальный голос?
— Может, суккуб? — не иначе как при помощи божественного откровения догадался я.
— Да, точно!
— Не совсем, — усмехнулся я. — Если он парень — а судя по стайкам девиц вокруг, по-другому быть не может, — тогда это инкуб. Занятно. Видимо, межнациональный брак — редкая штука.
— Ты знаешь о них? — полюбопытствовала подруга.
— Да. Многие уверены, что это монстры, которые сосредоточены на сексе. К счастью, неправдивы слухи, порожденные современной поп-культурой. Они ни в коем случае не похотливый аналог вампиров. В каком-то смысле это духи грез и сновидений, кормятся энергией эроса, оно же либидо.
Стайка девушек, у которых разве что сердечки в глазах не мелькали, выглядела странно. Он что, со всеми ними спит? Похоже на банальный сюжет из плохой эротической новеллы для спермотоксикозных школьников.
— Не то чтобы меня интересовали слухи, но это странное зрелище.
— Ну… — Томо задумалась. — Я, помню, случайно услышала о нем фразу «установка залпового огня десятого калибра».
Я закашлялся.
— Что? Ты можешь перевести, о чем это?
— Э… — я постарался подобрать подходящие слова. — У Кена здоровенный отбойный молоток…
— А, поняла, — Томо спокойно вернулась к обеду.
— Тебя ни капли не смущает говорить о подобном? — уточнил я.
— А почему должно? — удивилась она. — Подумаешь, размер полового органа. Кену никогда не победить меня. Я сильнее.
Суровое правило демонов-они: слабаками не интересоваться. Вне зависимости от слабачьих калибров.
— Ясно, — кивнул я и начал убирать пустой контейнер в сумку, будто не заметив странный взгляд, брошенный в мою сторону. Ага, то есть мной ты интересуешься? Что ж, так и запишу: с точки зрения японских демонов-они отродье кощеево слабаком не является.
— Добрый день, Кен-сан! — я подошел, предварительно отрепетировав сцену внутри головы. — Я Константин, ученик второго класса. Томоко-тян порекомендовала тебя как великого специалиста по девушкам. Не уделишь мне пару минут?
— Привет, Константин-сэмпай! — Кен протянул мне узкую ладонь. — Насколько я специалист, знают разве что девушки. Сам оценить не могу. Пройдемся? Прекрасные девы, я вернусь совсем скоро!
Прекрасные девы хором застонали. Наверное, они меня ненавидели.
—…И, как назло, в этот момент я нихрена не рассмотрел. Понимаешь, вот и сиськи наружу, и шрам вот он, прямо в глаза бросается. А я как завороженный влип в эту белую кожу, и хоть бы на секунду мозг проснулся.
Инкуб сочувственно на меня смотрел.
— Найти связанную с тобой красной нитью судьбы… дело благородное, наверное.
— Но помогать незнакомому гайдзину в сомнительном занятии за просто так? — согласно кивнул я. — Поэтому готов отплатить, чем смогу.
— А чем сможешь… надо подумать.
Спустя полминуты его лицо просветлело.
— Придумал. Я, конечно, кое-что слышал о твоей фамилии от родни, и с учетом этого было бы разумнее просить ответную услугу… но давай остановимся на цене в сто тысяч йен.
Я слегка поднял бровь. У меня были кое-какие сбережения, расплата меня не пугала. Сто тысяч — довольно внушительная сумма даже для старшеклассника. Можно попросить у отца, конечно, но всё же…
— По рукам. Извини, не могу не… почему ты решил выбрать именно деньги?
— Да всё просто. Я живу в общежитии. Большинство девушек тоже. И денег с подработки на лав-отель не всегда хватает, — без тени смущения пояснил инкуб.
Воистину, демон похоти. Я старался держать серьезное лицо.
— Тогда рассказывай свои соображения.
— Придется тебе чуть себя дискредитировать, зато мучиться перестанешь. Девушки постоянно ходят в душ толпами, сейчас одна толпа, после них другая, подглядеть много ума не надо. Помогу чем смогу. Не взыщи, но остальной план разрабатывать будем не раньше завтрашнего дня. Сегодня я занят.
Мы расстались, довольные знакомством и обменявшиеся контактами.
Заглянув перед тяжелым вечером домой, я с удивлением обнаружил, что батя все еще не вернулся. Успокоил себя я быстро: если бы с Кощеем что-то случилось, мне бы сообщили первым. А теперь нужно быстро утопиться в душе, пристойно одеться и пойти, извиняюсь, встречаться.
Изаму и Кавагути ждали у ворот. Мы подошли к спортзалу, и нас встретила, разумеется, Рингёко-сан. Я даже не удивился. А кто же, если не она.
— Добрый вечер, парни! — сэнсэй буквально лучилась какой-то радостной эмоцией, природа которой была мне непонятна. — Вот ваши анкеты! Всех старшеклассников разделили на три группы, чтобы вам было веселее и сложнее взаимодействовать с полузнакомыми людьми, а не только с представителями своего класса. Поэтому, — преподаватель сверилась со списками, — вы, Кощеев-сан, и вы, Акихико-сан, идете в зал один, а вы, Ханаваро-сан, сегодня в зале три.
— Что же, значит, зал номер два в состоянии пережить этот вечер без нас, — Изаму, кажется, хорошо выучил правила взаимодействия на свиданиях и практиковать начал сразу же, не откладывая дело. Мы взяли свои анкеты и пошли их заполнять.
Проще не придумаешь.
Ваше имя? Константин.
Ваша фамилия/псевдоним? Кощеев.
Вы мальчик/девочка? Я мальчик.
Ваш возраст, лет? Ээээ… Ээээ… ладно, условно 17.
Желаемый возраст визави? Ээээ… Да что за день. Ладно, 16–17.
Оставив в последних строчках контактные данные, я вернул заполненный экземпляр Рингёко-сан. Та не глядя положила его в непрозрачную папку и протянула мне бейджик, закрытую карту симпатий и карандаш.
— Если у вас с кем-то случится матч, то вас об этом уведомят завтра в мессенджере. Если вдруг никакого уведомления не будет — представьте, что ещё целых две группы прекрасных девушек остались без вашего внимания!
Я внезапно понял, что за эмоцию транслировала сэнсэй. Это было предвкушение исцеляющей боли. Когда тот, кто причиняет боль, поначалу заставляет себя радоваться, поскольку принесет облегчение пациенту. А потом эта радость прорастает в него крепкими корнями. Сильнейшая профдеформация того, кто всю жизнь был связан с медициной. А теперь и с социальным взаимодействием. В каком-то смысле реально боль.
— Спасибо, Рингёко-сан, — я старался быть искренним, но, входя в зал, внезапно застыл на секунду.
Валькирия, имени которой я не знал. Обладательница тела скандинавского аса, носящая шрам от какого-то колющего оружия. Я даже отца вызвал, чтобы тот помог.