о вот добыть её не просто, из-за её удивительной осторожности.
Пока добудешь, побегаешь по пескам, намаешься.
- А ты что тут делаешь, инженер? – Продолжает Самара.
- Да, так, смотрел кое-что, считал.
- Слыхала, атаман говорил, что ты тут воду собираешься искать.
- Да, возможно, что уже нашёл, будем бурить и узнаем наверняка.
- Значит люди городские приедут? – Спрашивает женщина и судя по тону её это заинтересовало.
- Да, приедет пара человек, будем вышку ставить.
- Значит надо сколопендр перебить будет, - говорит она, чуть подумав, - иначе пожгут тебе твоих городских.
- Обязательно. Как с измерениями закончу, так возьмусь.
- А хочешь я тебе помогу? – Спрашивает Самара. – Наши сколопендры вашим северным нечета, ты наших ещё не знаешь. А я с ними с детства знакома. Да и сыну моему младшему, год назад одна такая ногу обожгла, у меня теперь к ним свой счёт. Хочешь возьмусь за них?
Она права, Горохов ещё никогда не видел таких серых сколопендр… Но ему не хотелось бы… Ну, чтобы женщина ему помогала, во-первых, это как-то неправильно, охота дело мужское, а во-вторых, это может негативно сказаться на его отношениях с местными казаками. Скажут, приехал землю нашу сверлить, ещё и баб наших охмуряет. Атаман, кажется, упоминал, что она мужа ищет, но скорее всего у неё и в её коше есть поклонники, всё-таки баба молодая и привлекательная. Поэтому нет, он переводит
разговор:
- Значит у вас дети есть?
- Двое, - отвечает она сразу, и договаривает, чтобы вопросов не было, - и мужей было двое.
Теперь всё, кажется, прояснялось.
- А мужья погибли?
- Погибли, - почти с гордостью говорит она, - один, любимый мой муж, первый, в погоне за даргами в степи сгинул, пять лет назад, а второй два года назад погиб, мы тогда с ватагой Васятки Бельского за Сухие колодцы сцепились, тогда много наших казаков полегло.
- Ясно, - говорит инженер, - соболезную.
- А не нужно мне соболезновать, - отвечает ему женщина едва не с вызовом, - не убогая я, детей родила здоровых и крепких, ты лучше приходи ко мне пекло переждать. Через два часа жарить начнёт, а я к тому времени птицу приготовлю, запеку на камнях, с луком, с со сладким кактусом, у меня и водка есть из синего кактуса, сама гнала. Придёшь?
«Сдаётся мне ты тут не случайно появилась, - Горохов прикидывает, думает, как лучше ей отказать. - Нет, бабёнка хоть и не дурна собой, но у неё отцы, братья, дядья, будут ещё претензии предъявлять, кто их знает какие там у них правила, или атаману ещё не понравится, нет, так рисковать никак нельзя, в общем, делу такие «гости» никак не поспособствуют, нет, никаких «гостей».
- Извините, птица эта, конечно, на удивление вкусная, но у меня совсем нет времени, мне ещё многое нужно сделать, - наконец произносит инженер, надеясь, что разговори закончен.
А женщина вдруг засмеялась:
- Инженер, да ты что, испугался что ли?
Но смех её был не очень весёлый и в нём слышались нотки презрения.
Горохова может это чуть и задело, но менять своего решения он не собирался, а наоборот, ещё больше захотел всё это прекратить, инженер достаёт сигареты, закуривает и говорит:
- Да, испугался малость.
Она смотрит на него удивлённо, видно здесь, в степи, в её окружении, в её коше, мужчины никогда не признавались в том, что напуганы женщиной, смотрит на него и спрашивает:
- И что, и со сколопендрами тебе не помогать что ли?
- Если мне понадобится ваша помощь, я обязательно вам сообщу, - отвечает он чуть улыбаясь.
- Странный ты какой-то, - говорит Самара холодно.
- Ну… Не без этого, - соглашается Горохов, и усмехается, стряхивая пепел с сигареты, кажется ему теперь уже нравилось её злить.
- А может ты того… Больной… - Говорит она, с явным желание его зацепить.
- А может и больной, - теперь он уже смеётся не стесняясь.
Она поворачивается резко и идёт на север, поправляя мешок за спиной, а он стреляет окурком в бархан и продолжает улыбаться. Шла, шла, да и обернулась посмотреть на него, а сама, видно сразу – злая, а он улыбается и машет ей рукой: счастливо!
Впрочем, может и зря он отказался, до стойбища тут рукой подать, а до Полазны двадцать два километра, а пекло опять будет такое, что лучше с солнца куда-нибудь убраться. Ладно, об этом он будет думать через часик, а пока ему ещё нужно кое-что померить, а заодно посчитать координаты первой возможной скважины.
А эта Самара была права насчёт сколопендр. Пока инженер колдовал с картой и геодезическим инструментом, и часа не прошло как он опять набрёл на след этого паскудного животного.
Горохов выследил её, и попытался убить, он даже учёл урок, что преподнесла ему женщина, но после первого выстрела сколопендра оказалась не там, куда он стрелял. Извивающаяся тварь вылетела вместе с фонтаном песка, всего в пяти метрах от него. И второй выстрел ему пришлось делать впопыхах. И конечно он промахнулся. Пришлось потратить два револьверных патрона, чтобы утихомирить её. Да, к этим серым сколопендрам нужно было ещё приноровиться. Больше в это утро инженер ничего уже сделать не успел, температура уверено ползла к пятидесяти. А так, как он отказался от приглашения казачки, чтобы не пересиживать полуденное пекло в пустыне, он решил вернуться в гостиницу, к воде и кондиционерам.
Там, у себя в номере, он ещё раз посмотрел карту, и пришёл к выводу, что его карта, мало чем отличается от той, которую он купил у старого геодезиста. Да, барханы, ветры, конечно, меняли ландшафт, но не саму местность. Сама низина и камни, что были южнее неё, никак не изменились. Он был уверен, что и вода, о которой рассказывал ему старый геодезист, находится всё там же. Заказав обед, Горохов провалялся до пяти часов на кровати, и лишь когда жара стала спадать, он поехал и дальше знакомиться с городом. На сей раз он хотел объехать окрестности. Взял мотоцикл, снял с него канистры с водой и топливом, но перед тем, как спуститься в гараж, остановился у двери. Карта, которую он составил, которая была почти закончена, лежала на столе. Инженер был уверен, что когда он уйдёт, в его комнатушку пожалуют гости, они чуть ли не каждый день посещали его жилище. И, в принципе, Горохов был не против того, чтобы они поглядели карту. Но оставлять её вот так, на столе… Нет, это будет выглядеть так, как будто её специально тут оставили. Он берёт карту, сворачивает, и прячет её под матрац в ноги, со стороны стены. А ещё он находит палочку от веника, простая белая палочка из обычной степной колючки, длинною в два сантиметра и эту палочку, инженер аккуратно ставит, прислоняя её к ножке кровати изнутри. Если кровать будут двигать, палочка просто упадёт. Только после этого он покидает свой номер и спускается в гараж.
Жара ещё не отступила как следует, но восточный выезд из города весьма оживлён. Много транспорта едет и в одну, и в другую. Пыль стоит такая, что ему пришлось остановиться и протереть очки, и после этого он на развилке свернул на юг, туда, где ещё больше пылил цементный завод. Он ехал медленно, внимательно осматривая окрестности, стараясь всё запомнить. Дважды останавливался, чтобы пропустить пылящие по дороге в сторону цементного завода тягачи с кучами известняка в кузовах. Пока пропускал их, оглядывался, запоминая повороты, длинную дюну на востоке от дороги, которая, опираясь на развалины, тянулась на пол километра. Наконец он доехал до ворот завода. Ворота крепкие, забор высокий, люди с оружием. Зачем всё это? Неужели воруют цемент в таких количествах, что нужно так тратиться на охрану?
- Чего? – Не сильно утруждается вежливостью один из охранников, выглядывая из будки у ворот.
- Нужно купить цемент, - отвечает ему Горохов.
Ни слова больше не говоря, охранник выходит и открывает для него одну створку ворот.
Как только въехал в ворота, сразу бросилось в глаза количество ботов. И не ботов тоже. Четыре огромных бота, большими лопатами скидывали на транспортёрную ленту привезённый песчаник. А рядом с ними, внизу, стоял мужичок. Ну мужичок и мужичок, шляпа, маска, очки, казалось бы, чего в нём такого? Стоит, наблюдает за ботами, руководит, наверное. Но зачем ему на ноги кандалы надели? А зачем вообще кандалы надевают? Проштрафился? Должник? Преступник? Но даже не это интересует инженера больше всего. Ему сразу бросилась в глаза лента транспортёра, высокие печи, большие здания складов. Что там в городе… Десять, ну двенадцать тысяч человек, а завод вон какой. Куда они этот цемент девают. Может строят что-то в городе? Что? Пирсы? Так они полупустые, очереди из лодок на разгрузку он не видел. Дома? Так тут семей мало, народ в основном старатели, что в Пермь ходят, они тут люди временные. Зачем им дома? А что тогда они строят? Зачем им столько цемента? И кто такие «они»? Пресловутый Папа Дулин или ещё кто-то? Да, в этом городишке много всего интересного. Горохов глушит мотор и заходит в здание.
Глава 11
А в конторе ещё человек один таскает по бетонному полу цепь. Он не только в кандалах, у него ещё и всё лицо разъедено проказой. Бедолага проштрафившийся какой-то. Судя по всему, тут, на заводе, таких хватает. Прямо на стене, под кондиционером, висят ещё цепи с замками, ждут своих носителей, и сидит вооружённый человек. А вот люди, с которыми он разговаривал насчёт цемента, напротив,, лица имели прекрасные, упитанные лица. И говорили с ним нехотя. Словно это они у Горохова цемент пришли покупать, а не он у них. Ценник заломили немалый.
«Да что ж это такое, кто у вас весь этот ваш цемент, да ещё по такой цене, покупает?» - Размышлял инженер. Но всё-таки цемент ему был нужен. Горохов, правда, ещё не мог точно сказать сколько его понадобится. Это станет ясно, когда Дячин с Баньковским привезут оборудование и когда будет точно определена первая точка бурения.
От цемзавода он свернул на запад, чтобы объехать Полазну с юга и посмотреть знаменитое место. Переправа, мост, бетонная коробка какого-то здания. Место у обмелевшего притока реки, откуда на развалины Перми открывался живописный, но мрачный вид. А ещё вид на южную, верхнюю часть города, обнесённого стеной, в которую, пока, у него пропуска не было. Увидав у бетонной коробки солдата подъезжать к самому мосту, он не решился. Оглядевшись, как следует, и рассмотрев всё такую же отличную, и неприступную, как и в самом городе, крепкую, четырёхметровую, стену, он покатил дальше на запад, и доехал до главного русла реки. Доехал до зарослей красного от грибка рогоза, что тянулся вдоль всего берега. Инженер уже собрался повернуть в обратный путь, кому охота торчать там, где можно подцепить неизлечимую болезнь, так увидал кое-то… Он стал приглядываться, даже снял очки… Вдалеке, в предсумеречной дымке и пыли, что клубилась над бурой водой, он рассмотрел ещё одну баржу. Такую же, как и вчера. Похожую, во всяком случае. Она так же плыла вверх по течению, на юг, к Перми.