учно сидела другая мысль. Он всё никак не мог решить, что ему делать. Уходить или продолжать операцию. В принципе кое-какой результат у него был уже на руках.
Но этого было мало. Успешно выполненной его задумку ещё было рано называть. И он в который раз откладывал решение.
- Ну ясно, - сказал инженер, подходя к мотоциклу и заглушая двигатель, - давайте дальше, молодой человек, рассказывайте, как задавать вашему чуду сложные алгоритмы?
Боты - они значительно облегчили и ускорили всю работу. Горохов планировал, что вышка будет готова через четыре дня, а работы можно будет начать через пять, но всё было готово уже через три. Да и то, день прождали цемент и водовоз. Иначе и раньше уложились бы. Рабочие удивлялись, глядя, как двенадцать часов без перерыва два бугая махают огромными лопатами, расчищая участок от песка. Как они замешивают бетон, как Помбур быстро наловчился ставить опалубку под заливку. Горохов заметил, что это удивление рабочих было не очень-то радостное. Люди ещё на пирсе, при выгрузке понимали, что соревноваться в силе и выносливости с биологическими машинами они не могут, а вот появление «умного» Помбура, который был способен к сложным и осмысленным действиям, так и вовсе угнетало их.
- Это что же, людям скоро на буровых вообще места не останется? – невесело спрашивал у инженера один немолодой рабочий.
- Ну руководящее звено, среднее звено вряд ли они быстро займут, - вслух размышлял Горохов, глядя, как боты слаженно тянут большую девятиметровую стойку к подушке из уже застывшего бетона, - с кого-то нужно будет спрашивать, а с этих какой спрос?
После того как закрепили дизель и подключили генератор, осталось только подключить лебёдку и привод, дело несложное, и Горохов хотел посмотреть, справится ли с этим Помбур, но пришёл Дячин. Он немного мялся сначала, а потом сказал:
- Сергей Владимирович, пусть этим мужики займутся, а то они уже начинают психовать, боятся, что вы кого-нибудь из них раньше времени рассчитаете. А эти, - он кивнул на ботов, - пусть начнут трубы носить, буры на площадку поднимут.
- Ну хорошо, - согласился Горохов, чуть подумав. – Только до жары пусть управятся, я спать пойду, а на закате хочу начать.
- Всё сделаем, - обещал буровой мастер.
Он пошёл в палатку. Дело шло, буровая уже стояла и, казалось бы, и настроение у него должно было быть хорошее, но Людмила так и не появилась на участке. Сама, по её словам, так усердно искала его, и «жучок» ставила, он так, по её словам, был ей нужен, и вдруг тишина. Нет её. И это при том, что теперь он сам в город поехать никак не мог. И уж тем более не мог поехать туда и начать её разыскивать. А ведь именно от неё, от этой хитрой и красивой женщины зависело его главное решение. И без разговора с ней он никак не мог решить, что ему делать: уходить или продолжать операцию.
В другой раз он бы заметил, что Самара хочет с ним о чём-то поговорить. Сейчас же он был погружён в свои размышления, и ему было не до неё. А сама она, видя его задумчивость, со своими разговорами к нему не полезла. Накормила и ушла из палатки, теперь у неё тоже были дела, ей нужно было накормить множество мужчин. Это не считая жрущих как не в себя ботов. Горохов договорился с Баньковским, и тот взял её на полставки. Полставки рабочего на буровой! Для женщины в степи это были очень и очень неплохие деньги.
Когда он проснулся, то услышал разговоры возле палатки. Голоса были женские. Людмила приехала? Она разговаривала с Самарой? Двух таких женщин нельзя оставлять наедине.
Он сразу встал, накинул одежду, выпил воды и выглянул из палатки.
Никого рядом с его палаткой не было, зато чуть дальше, восточнее, под камнями стояли две новые палатки.
«А это ещё кто?». Палатки были казачьи. И неновые. Надевая на ходу пояс с револьвером, он пошёл к ним. И тут сразу за первой увидал женщин. То была Самара и ещё одна казачка. Та светловолосая, что ещё при первой встрече показалась Горохову красивой. Она застенчиво глядела на него, а Самара сразу заговорила:
- Ты, инженер, уставший был, я не стала тебя беспокоить, это я разрешила им тут палатки поставить.
- Да, и что же такие красавицы тут делать будут? – спросил инженер, поглядывая на красивую казачку.
Самара подошла к нему совсем близко и зашептала:
- Василёк разрешил нашим бобылихам мужей искать.
- И что, они думают тут, на участке, мужей найти? – сомневался Горохов. – Даже не знаю, есть ли среди моих людей неженатые.
- Василёк сказал им, чтобы только старых и больных не приводили, а все остальные, даже женатые, подойдут. Наши бабы от любых жён мужчину отвадят, - с нелепой самоуверенностью завила Самара.
Эта уверенность степных людей в превосходстве над всеми остальными, а тем более глупая уверенность казачек в своём превосходстве над городскими женщинами его позабавила, он усмехнулся и подумал о том, что пару казачек на участке ему не помешают, а если они такие, как Самара, то ещё и могут пригодиться.
- Ну ладно, - произнёс он и, подумав, что Самаре нужно немного польстить, добавил: - если ты разрешила, то пусть поживут.
У Самары щёки опять чуть зарумянились, она опять была горда и с видом местной атаманши величаво сказала красивой казачке:
- Живите, я договорилась, – она повернулась к нему. – Пойдём, я покормлю тебя, инженер.
- А меня из города никто не спрашивал? – спросил он, когда они уже шли к её палатке. Он всё ждал Людмилу.
- Нет, никого из города не было.
Глава 28
Запустили дизель. Начали. Вина Дячина. Недосмотрел. Перед работой не продули распределительный шкаф, пыль – короткое замыкание. Всё как всегда. Вот потому инженер и писал ещё перед началом экспедиции целый список запасных частей, которые могут понадобиться. Пыль в степи - бич всего электрооборудования. Пока всё поменяли, уже стемнело, включили прожектора. И наконец-то начали по-настоящему. Бур пошёл легко. Ну, поначалу бур всегда идёт легко. Горохов сам влез на площадку, хоть и места там было мало, но он не уходил, смотрел, как Дячин обучает Помбура. Человек, говоривший, что этот биоагрегат быстро всё запомнит, не врал. Он и вправду был хорош. Не зря работяги волновались, если и дальше так пойдёт, то требуемое количество людей на буровых уменьшится вдвое. За два часа прошли двенадцать метров, это было неплохо, но дальше пошёл камень. Всё как всегда.
А на рассвете, по прохладе, приехала Людмила.
Инженер как раз проверял расход топлива у дизеля, ему всё казалось, что он палит лишний жир. И в это время рабочий с вышки крикнул:
- К нам кто-то едет!
Горохов оторвал глаза от дизеля: впереди ехал мотоциклист, а за ним белый застеклённый квадроцикл с водителем слегка пылил по утренней степи.
И все, кто был у буровой, бросили свои дела, стали смотреть на юго-запад. Толик Баньковский, которой после начала работ ушёл в свою палатку, тут же выскочил и босой прибежал к буровой.
- И кто это? – спросил он у Горохова.
Но тот не ответил, он догадывался, что это едет Людмила. Вернее сказать, очень надеялся на то, что это она. Надеялся, так как ждал её с того момента, как они расстались в ресторане. И вместо того, чтобы ответить Баньковскому, он задрал голову и рявкнул:
- Дячин!
- Что? – сразу откликнулся мастер сверху.
- Дизель жжёт топливо, за аренду оборудования мы платим, зарплата начисляется, а вы глазеете на барханы. Может, начнёте уже работать? – всё доходчиво объяснил инженер и добавил: - Заменю вас всех на ботов на хрен.
Казачки тоже услышали, что кто-то приехал, тоже из палаток вышли посмотреть, кого это принесло. А вот Баньковский, поняв это, побежал одеваться. А инженер, пройдя навстречу пару шагов, показал водителю квадроцикла удобное место для парковки в тени большого камня.
Людмила вышла из машины, этакая важная персона. Водитель - он же, видно, и охранник. Горохов подошёл к ней, закуривая.
- Добрый день, Людмила Васильевна.
- И тебе привет, привет…, - она сделала паузу и добавила: - инженер Калинин, - Людмила взглянула на вышку и пошла к ней, взглядом приказав охраннику остаться. – Это и есть твоя буровая?
- Почему вы так долго? – без всяких вступительных речей начал инженер, идя следом за ней.
- Вы меня ждали? Как приятно это осознавать, – улыбаясь отвечала красавица. – Ты и вправду меня ждал, инженер?
- Сидеть тут, зная, что меня могут опознать, я долго не мог. Ещё пару дней, и я ушёл бы, - почти зло отвечал Горохов. – Вы это понимаете?
- О, храбрец, кажется, испугался, - Людмила улыбнулась, она явно издевалась на ним, и ей это нравилось.
- Запомните, милочка, - холодно, очень холодно отвечал ей инженер. - Я не из пугливых, но и не идиот, я не хочу, чтобы моя голова торчала у входа в дом Папы на колу, как головы моих товарищей.
То ли то, что его речь была холодна, то ли упоминание высохших на кольях голов не оставило и намёка от игривого настроения Людмилы, уголки её рта опустились вниз, она вдруг стала серьёзна.
- Я, между прочим, не прохлаждалась всё это время, - сказала она, - я работала, работала для тебя. Нужно же было собрать информацию. Ты же не сможешь приехать в город и сам всё сделать.
- Конечно, не смогу, я вообще теперь не могу ездить в город, - подтвердил её слова инженер.
- Ну вот, я кое-что выяснила о докторе для тебя.
Она хотела уже продолжить, но он её опередил.
- Вы кое-что выяснили? – Горохов в общем-то не сомневался в её уме и ловкости, но в данной ситуации речь шла о его жизни, и рисковать он не хотел. - Вы, значит, собирали информацию о докторе Рахиме?
- Да, – ответила красавица, ещё не понимая, куда он клонит.
- И после сбора информации доктор вдруг погибает при невыясненных обстоятельствах. Как вы считаете, есть у вас в городе внимательные люди, которые могут заметить логику в этих событиях?
- Я делала всё аккуратно, - теперь она всё поняла.
- Хорошо, если так, - они подошли к буровой вышке, Людмила задрала голову, разглядывая конструкцию, а он продолжил: - просто ваш Тарасов может узнать, что перед тем, как доктор был убит, вы собирали о нём информацию, и он придёт к вам с вопросами, ну а после и ко мне…