– Нет. Ведь здание ГРЭС по цене составляет хорошо если процентов десять от полной стоимости станции, а поставить оборудование на сейсмоустойчивые опоры тоже дело не самое дорогое. Я уже попросил архитекторов прикинуть увеличение затрат на постройку, скажем, только Кишиневской ГРЭС – и по первым прикидкам получается, что удорожание получится в пределах пары миллионов. Еще, конечно, нужно будет Энергетическому институту дать поручение на разработку котлов, которые и при землетрясении не взорвутся…
– То есть ты предлагаешь на основании каких-то ночных кошмаров странной девчонки потратить многие миллионы ни на что?
– Эта девчонка почему-то до сих пор нигде вроде не ошибалась, в этом-то и заключается ее основная странность… А миллионы на разработку сейсмоустойчивых электростанций потратятся не зря, у нас и на Кавказе землетрясения случаются. Тем более что, по ее мнению, если этим сейчас не заняться – то есть до начала строительства – то уже будет проще и спокойнее все выделенные на стройки деньги передать на помощь голодающим детям Буркина-Фасо.
– И где эта Буркина находится?
– Я спросил… она говорит, что не знает, но голодающие дети там наверняка есть. Да ты все же почитай заключение геологов, ведь она в одном права: если там риск землетрясений большой, то мы все эти деньги просто выкинем, на ветер пустим! И я уже не говорю о политических последствиях…
– Это каких «политических»?
– Там же народ крайне религиозный, а попы местные СССР отнюдь не взлюбили нежно. И если выстроенное Советским Союзом что-то от такого землетрясения развалится, это какое же пропагандистское оружие мы дадим нашим врагам!
– Насчет этого ты, пожалуй, прав… я попрошу Вячеслава выдать нужные поручения наркоматам и институтам, пусть проработают вопрос. Но вот насчет того, где деньги дополнительные найти…
– Ладно, раз уж приступили к заготовке ведер со святой водой, то и окроплять все вокруг не грех: Старуха еще сказала, что в Кишиневе никаких строек жилья начинать не нужно. Вот все старое землетрясение снесет – тогда и стройки можно будет начинать на ровном месте: и народ увидит, что Советская власть о нем заботится, и тратиться на снос халуп не придется, возбуждая к нам ненависть со стороны проживающих в халупах молдаван.
– Тебе не кажется, что ты от соседки набрался цинизма сверх меры?
– Не кажется. Я проверил ее слова: действительно, больше десяти процентов доставшихся нам молдаван-мужчин служили в румынской армии и до сих пор числятся там, в Румынии, резервистами. Это не Польша Пилсудского, где не-поляков за людей не считали, так что сколько из них сохраняют верность этому Каролю… пока сохраняют…
– Уточни у Старухи, когда к ней можно будет в гости зайти… за консультацией. Если она вдруг сможет придумать, как нам из буржуев побольше денег сейчас вытащить…
После обеда к Сталину на прием пришел нарком ВМФ товарищ Кузнецов, причем пришел в состоянии довольно возбужденном. И беседа Сталина и Кузнецова затянулась – вопреки заранее определенному регламенту – более чем на час. А после того, как Кузнецов покинул Кремль, Сталин вызвал товарища Тихонова, причем ради разговора с председателем НТК он отменил еще несколько ранее запланированных встреч – зато на встречу с Верой, согласованную на «первую половину следующего дня», он пришел очень даже подготовленным:
– Вера Андреевна, мне тут вчера товарищ Кузнецов рассказал очень интересную вещь.
– Ну что же, я люблю слушать интересные вещи. И, если они хоть как-то касаются моей работы, с удовольствием послушаю ваш рассказ.
– Да ты когда-нибудь научишься старших уважать?! – но после этого Иосиф Виссарионович взял себя в руки и уже спокойным голосом продолжил:
– Он рассказал, что в Комсомольске молодые инженеры взялись отремонтировать сто третью «Щуку».
– Я что-то такое слышала. Ребята рассказывали, что лодку в шторм разбило и военные моряки решили, что ее чинить смысла нет – а они подумали, что если лодку просто на металл распилить, то пользы будет много меньше, чем если они ее попробуют починить. Если даже у них и не получится, то всяко опыт ремонта и даже строительства подводных лодок они получат. А что не так? Сильно за смету вылезли?
– Вот не зря тебя Лаврентий Павлович контрой называет, не зря! Ты же наверняка знаешь, что лодку они починили… а про смету я даже не спрашивал. Вот только они не просто лодку починили, а почти полностью ее перестроили – и товарищ Кузнецов мне сказал, что Комсомольским судостроителям ты сказала, как ее перестраивать нужно.
– Или товарищ Кузнецов что-то напутал, или ему неправду сообщили: я в судостроении вообще и в постройке подводных лодок в частности ничего не понимаю – и как я могла им сказать, как именно лодку перестраивать нужно?
– И я тебе должен поверить? Ты просто забыла, что в Комсомольск линия ВЧ уже проложена, и я с руководителем группы, которая лодку переделывала, уже поговорить успел. Так вот, все утверждают, что поменять форму легкого корпуса и обклеить его резиной – это твоя идея.
– Ах вы об этом! Ну да, про это я им говорила, но вовсе не про то, как «Щуку» переделывать, об этом они и сами догадались. Это же очевидно…
– Очевидно, что сами догадались «Щуку» резиной обклеить?
– Что лодки вообще так обклеивать нужно. А с «Щукой» этой… они ко мне как раз как-то приезжали, интересовались, что им с лодкой делать раз аккумуляторы получаются на семьдесят тонн легче. Вариант толщину прочного корпуса нарастить чтобы лодка могла нырять глубже, они и сами отмели, так как на большой глубине имеющиеся насосы могли с подъемом лодки не справиться – вот я и предложила им легкий корпус сделать потяжелее: резины-то слой толщиной сантиметров десять, как раз по весу подходит.
– Но почему резиной? Как ты вообще до этого додумалась?
– Вы же знаете: я ничего сама не придумываю, а просто слушаю кто где чего сказал, читаю кто где чего написал, потом все услышанное и прочитанное вместе складываю… Вот у дельфина черноморского мощность всего порядка двух лошадиных сил, а он плавает со скоростью до тридцати узлов. Нет, в принципе он может и двадцать сил развить, но всего лишь в течение одной секунды – но и человек тогда пару лошадок мощности продемонстрировать в состоянии, а мы говорим про мощность в течение большого времени. Так вот, все судостроители утверждали, что мощности дельфина должно хватит на среднюю скорость не более восьми узлов… это как у товарища Жуковского: по законам аэродинамики майский жук летать не может – но жук этого не знает и поэтому летает. И дельфин не знает, что есть такие судостроители-человеки. Но раз мы точно знаем, что он плавает быстро, то это всего лишь означает, что судостроители-гидродинамики чего-то не учитывают.
– А ты у нас еще и гидродинамик?
– Нет, если бы я была гидродинамиком, то точно знала бы, что так быстро дельфин плавать не может в принципе. А вот как не гидродинамик, но человек, немного разбирающийся в уравнениях Стокса… я еще на первом курсе университета демонстрацию на эту тему однокурсникам проводила… так вот, большую часть энергии при движении в жидкости на высокой скорости пожирает турбулентность, а если турбулентности не будет, то и потери энергии не будет.
– И ты придумала, как от турбулентности избавиться?
– Я снова повторю: я ничего не придумываю. Вы лавовую лампу видели?
– Видел, и даже знаю, что ее именно ты и придумала.
– Опять неверно, я про нее где-то прочитала и просто придумала, как ее сделать красивой. Но не суть, суть в том, что если на эту лампу долго смотреть… в особенности, если в глицерин еще и блестки добавить, то видно, что на поверхности парафина гуляют такие волны небольшие, но турбулентность не возникает. Потому что в тех местах, где она возникнуть может, мягкий парафин просто прогибается и вязкостью своей турбулентность демпфирует, гасит ее на корню. Лодку, конечно, в жидкий парафин засунуть сложновато, да и вода морская на глицерин не очень похожа – но вот ячеистая резина может дать практически тот же эффект. Нужно только представить себе, как подводная лодка плавает в той же лавовой лампе – и вывод становится очевидным.
– Я даже представить себе не могу инженера, который додумался бы подлодку засунуть в лавовую лампу…
– Но я-то не инженер! Я, между прочим, мать одного очень шустрого мальчишки, которому уже пора сказки читать, да и дочь обделять сказками не собираюсь – а хорошие сказки пойди еще найди!
– И причем здесь сказки?
– А почитайте Житкова «Как я ловил человечков», и представите себе не только подлодку в лавовой лампе а вообще… Ну да ладно, а что, у ребят что-то хорошее получилось?
– Ладно, прикинусь, что верю в то, что ты еще не знаешь. Вчера товарищ Кузнецов аж до потолка прыгал и требовал немедленно прекратить строительство «Щук»! То есть по прежним проектам, да и вообще предлагал все старые проекты подлодок отменить, а готовые лодки на переделку отправить. Эта новая «Щука» мало что под водой ходит со скоростью, с какой старая по поверхности плавала, так еще и ходит она втрое дальше. Но, что товарищ Кузнецов отдельно отметил, ее в подводном положении вообще не слышно! А еще твои инженеры придумали штуку, чтобы и дизель под водой работал, так она под водой на дизеле восемнадцать узлов выдает!
– Ну молодцы, что и говорить. Вы пришли у меня спросить, какие парням ордена выдать?
– Я пришел спросить… про резиновую шкуру, будем считать, ты отмазалась. Но тогда ответь мне на последний вопрос: а кто конкретно придумал такой хитровы…вернутый пропеллер для лодки?
– Слышу подвох в вашем вопросе, к тому же на самом деле тут два вопроса в один втиснуто, так что и ответов дам два. Пропеллер этот придумал Август Фердинанд Мёбиус, в середине прошлого века придумал. Или Феликс Клейн, чуть попозже, уже ближе к концу прошлого века – я точно не помню. В мешалках химических этот пропеллер придумал ставить, году так в тридцать третьем, Коля… вроде Никифоров была его фамилия, или Никишкин, из МВТУ, а вот попробовать его на лодку поставить – каюсь, я предложила. Потому что такой пропеллер – в отличие от традиционного – до трети мощности не тратит на проталкивание среды по сторонам, поэтому у него сила тяги при той же подаваемой на вал мощности минимум на треть больше. Сами понимаете, глупо было бы не предложить уже отработанную конструкцию.