Клайв включился в дело с энтузиазмом. Спрашивал, как что работает и для чего используется. Живо интересовался азами профессии археолога и выражал искреннее желание помочь. Столько восторга – ни дать ни взять любознательный мальчишка, впервые попавший на раскопки!
Тем временем Мэгги и табунщики переносили базу с Хекберри-крика в каньон Покер. Теперь лагерь будет находиться в полумиле от низины. Пил каждый день водил караван из вьючных лошадей на ранчо и обратно в горы. Собирал вещи, ночевал со своими подопечными в лагере и снова пускался в путь. Палатки уже поставили вдоль ручья. К вечеру все будет готово и переезд благополучно завершится.
Возле Потерянного лагеря установили большую палатку; Адельски в шутку прозвал ее штаб-квартирой. Там разместили рабочие столы и контейнеры для разбора, фотографирования и хранения артефактов. Там же установили компьютер и Wi-Fi-передатчик, работающие от солнечных батарей или маленького генератора. На связь с внешним миром Wi-Fi выйти не позволит, зато с его помощью удобно общаться и отправлять файлы друг другу. Сейф поставили в углу. Противоположный угол отвели для хранения протонного магнитометра и прочего археологического оборудования. В дальнем конце луга Адельски и Салазар заканчивали измерения магнитометром. После разгула стихии погода стояла замечательная: днем тепло и даже ночью температура выше ноля.
Клайв вышел из рабочей палатки и приблизился к Норе:
– Прекрасное утро. Очень интересно посмотреть, как вы работаете. Я первый раз на раскопках. Мы, историки, бо́льшую часть времени проводим взаперти. Сидим в библиотеках и архивах, засушиваемся и покрываемся пылью.
Нора улыбнулась.
– Красивая рубашка, – похвалила она, кивнув на еще одну жуткую вариацию на тему узора пейсли. – Сколько их у вас? Вы ведь понимаете, что раскопки – работа грязная? Если вы, конечно, действительно собираетесь нам помогать.
Клайв усмехнулся и потянул за воротник:
– Знаю, знаю. Не смог удержаться: обожаю пейсли. Но честное слово, я настроен серьезно. Мы партнеры, и я хочу быть вам полезным, а не сидеть на заднице, пока другие работают.
– Хорошо. Тогда подберем вам дело.
Нора подумала о том, какой замкнутой стала ее жизнь после смерти мужа и как она привыкла работать одна. Пожалуй, пришло время снова открыться чему-то новому.
– Отлично, – кивнул Клайв и указал на увенчанные снежными шапками пики. – Сьерра-Невада – в переводе «снежные горы». Как раз подходящее название: уже середина мая, а снег все лежит. Самому не верится, как мне повезло: я здесь, работаю над этим проектом! – Клайв огляделся по сторонам. – Может, дадим название этому лугу?
Норе и самой приходила в голову та же мысль. Она рассматривала вариант «луг Тэмзен», но рассудила, что это неуместно: даже в утреннем свете сырая низина красотой не блистала. Причем дело было не только в разыгравшейся здесь трагедии. Каменные стены нависали над долиной почти угрожающе. Сверху до сих пор громоздились тяжелые белые карнизы. Одна глыба снега размером с многоквартирный дом особенно пугала: она перевешивалась через край высокого крутого склона прямо над ними и, казалось, бросала вызов гравитации. Оставалось только гадать, что удерживает ее на месте.
– Наверное, именно о таких вещах предупреждал нас Бёрлесон, когда говорил про снежные оползни, – заметила Нора.
– Хорошо, что место раскопок в стороне. Когда эта штука сорвется, лучше держаться от нее подальше.
Нора продолжила осматривать долину. Темные деревья выглядят неприветливо. Они постоянно окутаны густой тенью, многие частично или полностью засохли. На противоположной стороне долины ручей ненадолго расширяется и превращается в черное, подернутое ледяной пленкой озерцо, а потом снова сужается и течет дальше. В общем, если говорить без обиняков, местечко зловещее.
– Давайте назовем его Потерянным лугом, – предложил Клайв.
Нора задумалась. Название одновременно и простое, и подходящее.
– Отличная мысль.
Тут вдалеке раздался голос Мэгги: повариха звала всех завтракать.
Нора доела яичницу с беконом и выпила остатки крепкого черного кофе. Сидевшие рядом Салазар и Адельски набросились на еду с жадностью. Теперь, когда приготовления к раскопкам завершены, оба понимали: сегодня им предстоит серьезный труд.
Нора встала и положила тарелку в корыто для мытья посуды.
– Ну как, Джейсон? – спросила она ассистента. – Готов к грязной работе?
– Еще как!
Джейсон моментально вскочил.
– Я тоже, – прибавил Клайв.
Вскоре все четверо – Нора, Салазар, Адельски и Клайв – направились обратно к размеченному на квадраты месту раскопок. Мэгги, как всегда громогласно, пожелала им хорошей добычи.
В рабочей палатке Нора взяла один из айпадов, на который было установлено суперсовременное приложение для археологов, разработанное в институте. Пока планшет загружался, подошел Клайв и заглянул Норе через плечо:
– И как же работает это приложение?
Нора открыла его:
– Потрясающая штука. Вводишь слой, тип почвы, все артефакты и их местонахождение. Всего-то нужно сфотографировать артефакт, и приложение переносит его на карту и собирает все фотографии вместе. В результате мы видим полную картину места раскопок, слой за слоем.
– Удивительно! А мне покажете, как это делается?
– Как пользоваться приложением? Конечно. Я вас всему научу. Но вам еще придется освоить азы нашего ремесла. По ходу дела буду показывать и объяснять. Сегодня просто наблюдайте за нами и повторяйте. Если справитесь, завтра поручу вам задачу посерьезнее.
– Спасибо. До чего же все это интересно! Историки напрямую не взаимодействуют с предметом изучения, а вы работаете непосредственно на месте событий, можете все увидеть, все потрогать. В буквальном смысле слова прикасаетесь к прошлому!
– Вы сейчас очень точно описали, за что я люблю археологию, – ответила Нора.
И все же Клайву придется держать свой бурный энтузиазм в узде, пока Нора не убедится, что ему по силам полевые работы. Однако его живой интерес пришелся ей по душе.
Она махнула рукой Салазару и Адельски:
– Идем. Берите совки и оборудование. Не забудьте перчатки, сетки для волос и маски.
Нора была намерена проследить за соблюдением всеми участниками раскопок строгих мер предосторожности, чтобы не загрязнить человеческие останки собственной ДНК.
Все взяли айпады, подсоединились к локальной сети и синхронизировались друг с другом. Нора выделила Салазару и Адельски по квадрату, а сама выбрала ту часть «решетки», где вчера нашла зуб, – Б3. Квадраты Салазара и Адельски находились в стороне от ее квадрата: Нора хотела, чтобы участок был открыт со всех сторон. Так легче составить представление, где что находится, и выстроить в голове общую картину.
Нора надела наколенники и опустилась на траву. Клайв стоял у нее за спиной. Норой невольно овладело беспокойство. Это не обычное место раскопок. Здесь произошла ужаснейшая трагедия. К этому месту следует относиться с почтением. А иметь дело с останками людей, у которых есть ныне живущие потомки – и прямо сейчас один из них склонился над ней, и его тень наполовину ее закрывает, – это совсем другая история.
Нора работала осторожно, но эффективно. Убрала брезент со слоя дерна, который срезала два дня назад – она обозначила его номером, – и осмотрела участок черной земли, среди которой наткнулась на зуб. Нора уже определила, что почвенный горизонт 1846 года находится на глубине всего десяти дюймов. То есть раскопки предстоят совсем мелкие.
За работой Нора терпеливо объясняла каждое свое действие Клайву. Краем совка она осторожно снимала почву миллиметр за миллиметром и сбрасывала в ведро рядом с собой. Позже земля будет высушена, и ее тщательно осмотрят или воспользуются технологией флотации, чтобы найти обугленные останки и человеческие волосы.
Нора слышала, как двое коллег трудятся каждый в своем квадрате: берут почву на совок, бросают в ведро, и так снова и снова. Вскоре инструмент Норы задел что-то еще. Она опять вооружилась кисточкой и стала осторожно расчищать нужный участок.
– Это свод человеческого черепа, – через некоторое время объявила Нора.
Клайв рухнул на колени и во все глаза уставился на находку. Их с Норой головы почти соприкасались.
– Какое странное чувство! – пробормотал Клайв. – Своими глазами видеть останки этих людей…
– Это точно.
Салазар и Адельски сразу поспешили к ним.
– Быстро вы!
Нора смахивала со свода черепа землю при помощи кисточки, пока не добралась до его краев. Перед ними лежал кусок кости размером с два серебряных доллара. Одни части потемнели и стали коричневыми, другие раскрошились до беловатого порошка. Свод черепа сплошь пересекали трещины.
Она работала очень медленно. Постепенно из земли показывалась остальная часть черепа. Лоб, глазницы, носовое отверстие… А вот и нижняя челюсть. Именно из нее вывалилась первоначальная находка Норы – зуб.
– Судя по надбровным дугам, это, скорее всего, мужчина, – пробормотала Нора.
Все внимательно разглядывали череп. Нора продолжила:
– Вот венечный шов. – Она указала кончиком кисточки на зигзагообразную линию, пересекавшую кость. – Я, конечно, не специалист по физической антропологии, но, судя по состоянию шва, этот череп принадлежал взрослому человеку.
Повисла пауза.
– Если верить моим спискам, в Потерянном лагере жили семеро взрослых мужчин, – вполголоса произнес Клайв. – Один семнадцатилетний, трое двадцатилетних, двое тридцатилетних и один сорокалетний. Бордмену было лет двадцать с чем-то, ближе к тридцати, но он сбежал в лагерь Доннеров, а сорокалетнего Чирса спасли и вывезли. Значит, это кто-то из оставшихся пятерых.
– Скорее всего, один из двух тридцатилетних.
Не вставая с корточек, Клайв придвинулся ближе:
– Что еще вы можете определить на первый взгляд?
Нора глубоко вздохнула:
– Видите отметины – вот здесь и вот здесь?
Она достала лупу и позволила Клайву рассмотреть их как следует.