Пока Корри осматривалась, к ней подошла Нора Келли. Следом шагал историк, Клайв Бентон.
– И что же вы хотите увидеть? – спросила Келли, скрестив руки на груди. В ее тоне сквозило подозрение.
Корри попыталась ответить как можно более твердо и уверенно:
– Если можно, уберите брезент. Мне нужно осмотреть останки.
– Как видите, раскопки проводятся в нескольких разных квадратах. Будет проще, если вы хотя бы в общих чертах объясните, что именно вас интересует.
Корри ощетинилась:
– Доктор Келли, нам не положено разглашать подробности расследования, пока дело не передано в суд.
– Если сузить круг поисков, дело пойдет быстрее. Не хотелось бы открывать весь участок раскопок. Зачем тратить время – и ваше, и наше?
Корри кивнула на колышки и синий брезент в дальней части участка возле деревьев:
– Что там?
– Останки мужчин, о которых я говорила вчера вечером, – Шпитцера и Рейнгардта. Они жили отдельно от остальных.
– А что под маленьким куском брезента возле ручья?
– Останки маленькой девочки, Саманты Карвилл. Она умерла одной из первых.
– Только Саманты Карвилл? Других останков там нет?
– Пока не обнаружили. Но эти квадраты еще не полностью обследованы.
Корри снова устремила взгляд на самый активный участок раскопок:
– А этот большой участок? Что там?
– Сюда выбрасывали несъедобные части тел. Это, грубо говоря, мусорная куча. Бо́льшую часть останков мы обнаружили именно здесь. Кострище и хижины пока не нашли, но, скорее всего, они где-то поблизости, на территории, размеченной квадратами.
– Вчера вы говорили о шести черепах. Значит, остальные три вы отыскали в куче костей?
– Да – два мужских и один женский. Еще раскопали множество других костей, фрагменты одежды, обуви и тому подобное. А еще кости собак и волов – их, конечно, начали употреблять в пищу раньше, чем себе подобных.
– Можно ли предположить, что один из трех черепов принадлежал Альберту Паркину?
– Разумеется, это возможно, – подтвердила доктор Келли. – Но пока личности тех, чьи кости обнаружены в куче отходов, не установлены. Известно, что здесь умерли девять человек, а значит, осталось найти три черепа – одного мужчины и двух женщин. Все представители мужского пола в Потерянном лагере – взрослые, а значит, без анализа ДНК установить личность Паркина вряд ли удастся.
Поняв, что ей представился шанс поставить эту всезнайку на место, Корри испытала мимолетное удовлетворение.
– Разве? Если точно известно, где останки, вряд ли с этим делом возникнут трудности.
Нора Келли опустила руки:
– Почему вы так думаете?
– Во время перехода через пустыню Паркин был ранен. Индейская стрела сломала ему ключицу.
– Верно, – подтвердил историк Бентон. – За время перехода через пустыню индейцы несколько раз обстреливали караван из луков.
– Трещина должна быть заметна до сих пор, даже если перелом успел срастись, – произнесла Корри.
Нора промолчала.
– Отлично. Значит, другие участки меня не интересуют: только куча костей. Пожалуйста, уберите брезент.
Повисла пауза.
– Как пожелаете, – ответила Келли. – Но только открывать будем не больше двух-трех квадратов одновременно: не хотелось бы надолго оставлять кости на солнце. – Нора повернулась к одному из ассистентов. – Джейсон, позови Брюса. Откройте, пожалуйста, квадраты Б-три и Б-четыре.
Оба молодых человека принялись за дело. Нора Келли указала на рабочий стол, на котором стояли несколько коробок:
– Обязательно наденьте нитриловые перчатки, бахилы, маску и сетку для волос. И прошу вас, ничего не трогайте. Наша задача – не загрязнять останки следами посторонней ДНК.
– Разумеется.
Вскоре брезент сняли. Корри, теперь в полном защитном облачении, достала лупу. За ее спиной послышалось хихиканье. Кто-то прошептал: «Элементарно, Ватсон!»
– В этих квадратах находится центр кучи отходов, – объяснила Нора. – Скорее всего, бо́льшая часть останков сосредоточена именно здесь.
Свонсон окинула взглядом квадраты. Кости действительно валялись кучей, как попало. Фрагменты перемешаны друг с другом. Целых костей всего несколько, сочлененных еще меньше, а целых скелетов и вовсе нет. Неопытный человек подумал бы, что в этом беспорядке ничего не разобрать.
Корри осторожно приблизилась к краю ближайшего квадрата и опустилась на колени на дощатом настиле. В нос ударил запах свежевскопанной земли. Рассматривая кости через увеличительное стекло, Корри разглядела следы металлических ножей, обгоревшие участки и неровные места слома: кости раскалывали, чтобы добраться до костного мозга. Все классические признаки каннибализма налицо. Корри сделала фотографии на камеру, выданную Бюро. Все три черепа явно подверглись температурной обработке, а потом их разбили, чтобы извлечь мозг. Несмотря на поврежденное состояние костей, видно, что все они принадлежали взрослым людям – двум мужчинам и женщине: точно так, как сказала доктор Келли.
Женские останки Корри не интересовали. Она сосредоточилась на первом мужском черепе. Вот два смежных фрагмента и нижняя челюсть. На задней части черепа следы отслоения под воздействием высоких температур налицо. Этой стороной его явно клали в огонь. Другой череп лежал рядом. Следы на нем такие же. Вокруг черепов в беспорядке валяются другие кости и их фрагменты. Почти все сломаны или обожжены настолько, что их первоначальную форму угадать трудно. Среди костей тут и там воткнуты разноцветные флажки с номерами и буквами.
Сюда выбрасывали остатки одной трапезы за другой, неделями, может быть – даже месяцами. Старые кости скрылись под слоем новых. Трудно сказать, какие ребра, позвонки, ключицы и черепа принадлежат к одному скелету. Корри постаралась скрыть досаду. Поставить Нору Келли на место не вышло. Одной сломанной ключицы для установления личности мало.
– Как я уже сказала, здесь идут активные раскопки, – произнесла Келли. – Понимаете, что значит «активные»? У нас еще полно работы.
– Что обозначают флажки? – спросила Корри.
– На них записаны основные данные. Моя команда устанавливает их каждый раз перед началом работы. Так легче сличать цифровые данные компьютерной модели и то, что сейчас происходит на раскопках. Можно сказать, сочетаем теорию с практикой.
Корри кивнула. Сразу видно, что работа здесь организована блестяще и путаться под ногами у профессионалов ни к чему. Остается только ждать дальнейших результатов. А ведь завтра Корри должна вернуться в Альбукерке.
– Будет проще, если вы хотя бы частично введете меня в курс дела, – прибавила Келли.
– Я уже рассказала все, что могла. Вдаваться в подробности не имею права. Если сможете установить личность Паркина, пожалуйста, сразу дайте знать. И будьте добры, обращайтесь с останками как можно аккуратнее.
Нора нахмурилась. Корри сообразила, что ее слова можно истолковать как сомнение в профессионализме археологов, и поспешно прибавила:
– Конечно, не мне вас учить. Просто мы пока не уверены, какую роль останки Паркина сыграют в этом деле, поэтому за ними надо следить особенно тщательно.
Келли кивнула:
– Что-нибудь еще?
– Просто держите меня в курсе дела. Если будут обнаружены останки Паркина, возможно, кости потребуются нам для анализа. Но пока в этом нет необходимости.
Нора Келли велела двум ассистентам, Салазару и Адельски, закрыть квадраты.
– Хочу задать несколько вопросов вам и доктору Бентону, – проговорила Корри. – Не возражаете?
– Тогда давайте присядем.
Они подошли к рабочей палатке и сели на раскладные стулья под брезентовым навесом.
Корри достала блокнот и ручку.
– Еще раз уточняю: в двух местах в стороне от основного лагеря вы обнаружили три тела – двух взрослых мужчин и одной девочки – и предварительно установили их личности, а в куче костей отыскали три черепа взрослых людей – два мужских и один женский – и личности этих людей пока не установлены.
Доктор Келли кивнула.
– Вы упоминали, что в этом лагере умерли девять человек из одиннадцати. Что случилось с остальными двумя?
– Мужчина по фамилии Бордмен сбежал и сумел добраться до лагеря Доннера, но умер там. Другого мужчину, Чирса, спасли, но он скончался вскоре после того, как его вывезли. Из девяти остальных мы нашли шестерых и предварительно установили личности троих.
– Думаете, останки троих других в горе костей?
– Сейчас мы раскапываем ее заднюю часть, поэтому судить рано. Не удивлюсь, если большинство останков именно там. Может быть, найдем еще что-нибудь в стороне или на месте, где располагалась хижина.
– Хижина?
– Да. Переселенцы построили примитивное жилье из досок своих фургонов. Внутри располагался очаг. Судя по данным магнитометра, хижина стояла за кучей костей, но, пока не начнем раскопки в этих квадратах, с уверенностью судить трудно.
– Значит, останки Паркина могут оказаться там?
– Такую возможность исключать нельзя. Останки одного из взрослых мужчин мы еще не обнаружили.
Корри строчила в блокноте.
– Пожалуйста, расскажите, как возникла идея провести эти раскопки. С чего все началось?
– Клайв вам все объяснит.
Бентон пустился в утомительно долгий рассказ о том, как годами разыскивал журнал Тэмзен Доннер, как наконец нашел его, как обратился к Норе Келли и уговорил президента института снарядить экспедицию в горы. Затем Келли перехватила инициативу и рассказала, как обнаружили Потерянный лагерь, как продвигались раскопки и каковы дальнейшие планы археологов. Корри едва поспевала за бурным потоком информации. Но похоже, тут все законно, если не считать кражи журнала. Но привлекать Бентона к ответственности за это правонарушение в ее обязанности не входит. Откровенно говоря, на его месте Корри поступила бы так же – уж в прежние бунтарские деньки точно.
Корри задала еще несколько общих вопросов и получила такие же общие ответы. Ничего хоть сколько-нибудь подозрительного не заметила. На первый взгляд экспедиция никак не связана с ее расследованием. Что скажет Морвуд, когда она доложит, что поездка обернулась пшиком?