Она помолчала мгновение, затем посмотрела прямо в глаза Мэйнике в сгущающейся темноте.
- Ты, лейтенант Чин и Эд были назначены на это, так же, как и папа. Я не была. Папа не сообщил мне никаких подробностей, когда они выбрали его для этого. Он всегда серьезно относился к соображениям безопасности, и я могу понять, почему правительство не хотело бы, чтобы новости о "Кукурузном семени" просочились наружу. Даже если бы мелкониане не услышали об этом, последствия для морального духа гражданского населения были бы разрушительными.
- Но я знаю его всю свою жизнь, и я знала, что он был в очереди на пост губернатора колонии по крайней мере за два года до начала войны. Поэтому, когда он внезапно перестал говорить со мной о том, куда его могут отправить или что он может делать, было не так уж трудно понять, что происходит. И когда Фред Стонтон, папин босс в Управлении колонизации, появился в больнице с просьбой о добровольцах для неопределенной "специальной миссии", я вызвалась сразу, как для Билла, так и для себя. Так что, в отличие от тебя, я действительно "пыталась спасти свою шкуру". Мне не стыдно, что я это сделала. И я бы предпочла сидеть здесь, с моим отцом и с остальными из вас, чем все еще ждать, когда мелкониане достигнут мира Шиллинга. Но это не значит, что я не чувствую себя виноватой перед миллионами и миллионами других гражданских лиц, другой Эллисон Аньелли, у которой никогда не будет возможности сделать то же самое.
Тишина повисла за столом почти на целую минуту, а затем губернатор протянул руку и нежно похлопал свою дочь по руке.
- Я хотел бы рассказать тебе, - мягко сказал он. - И я совсем не уверен, что не сломался бы и не сделал именно это, из-за безопасности или нет. Но мне и не пришлось этого делать, потому что ты была достаточно умна, чтобы самостоятельно сложить два и два. И в отличие от тебя, я не чувствую ни капли вины из-за того, что ты сидишь здесь. Я только сожалею, что Билл не сидит здесь с нами. И что у вас двоих никогда не будет моих внуков, в конце концов.
Она повернула свою руку ладонью вверх под его, поймав его пальцы и крепко сжав их.
- Я тоже скучаю по нему, - прошептала она, смаргивая слезы. Но потом она улыбнулась. Она в последний раз сжала руку отца, затем откинулась на спинку стула и снова взяла свой бокал с вином.
- Я скучаю по нему, - сказала она, ее слегка дрожащий голос был почти нормальным. - И я хотела бы, чтобы он был здесь, и я хотела бы, чтобы мы вдвоем вместе воспитывали наших детей. Но мы дадим тебе этих внуков, папа.
Мы оба внесли вклады в генный банк. Приоритет для искусственных маток будет трудно получить, пока мы не сможем заменить все, что мы потеряли на "Куан Инь", но искусственная беременность вполне в пределах наших нынешних возможностей. Вот почему примерно через тридцать четыре стандартных недели ты все-таки станешь дедушкой.
Глубокая, раскаленная радость вспыхнула в глазах Аньелли, и он наклонился и поцеловал ее в щеку.
Его голос был глубоким и хриплым, и он прочистил горло, затем сделал глоток вина.
- Поздравляю, Эллисон, - сказала Мэйника, поднимая свой бокал в знак приветствия, и другие бокалы поднялись по всему столу.
- Спасибо. - Возможно, Эллисон на самом деле немного покраснела - в сгущающейся темноте было трудно сказать, - но ее голос полностью вернулся к норме, и она указала пальцем на Мэйнику.
- А как насчет вас, юная леди? - требовательно спросила она.
- Меня? - моргнула Мэйника.
- Этой колонии понадобится столько генетического разнообразия, сколько она сможет получить. И люди, приемлемые для службы в бригаде Динохром, как правило, относятся к тому типу людей, чьи гены хотелось бы сохранить в популяции.
- Я... на самом деле не думала об этом, - сказала Мэйника не совсем честно. На самом деле, совсем даже нечестно, - строго сказала она себе.
- Ну, начинай думать об этом, - скомандовала Эллисон. - И если ты не можешь придумать генетического партнера, с которым хотела бы поделиться опытом, - она многозначительно посмотрела на Хоторна, - я уверена, что кто-нибудь из медицинского персонала сможет организовать для тебя слепую подборку.
- Если - хорошо, когда - придет время, чтобы это решение было принято, я приму его сама, спасибо, - твердо сказала ей Мэйника, радуясь, что угасающий свет скрывает румянец, который, как она чувствовала, согревал ее лицо.
- Просто не позволяй траве расти под тобой, - сказала Эллисон, и нотка серьезности снова окрасила ее голос и выражение лица. - Думаю, что мы с Биллом приняли правильное решение еще до того, как эта возможность, - она махнула рукой в сторону растущих зданий новорожденной колонии, - представилась сама собой. Но если бы мы не ждали, если бы мы пошли дальше и все равно завели детей, тогда у меня была бы хоть какая-то память о нем с ними, и у них тоже могла бы быть какая-то память о нем. Мы вышли из-под мелконианской угрозы, но это не делает никого из нас бессмертным, Мэйника.
- Готова ли бригада, полковник На-Солт? - официально спросил Ка-Фракан.
- Да, сэр, - ответил Джесмар На-Солт. Полковник был исполнительным офицером 3172-й тяжелой штурмовой бригады и заместителем генерала Ка-Фракана. Это была его работа - передать бригаду Ка-Фракану как отлаженную машину, готовую к немедленному действию, и он хорошо справлялся со своей работой.
- Я позволю полковнику На-Литану начать брифинг, если вы позволите, сэр, - продолжил На-Солт, и уши Ка-Фракана дернулись в знак согласия.
- Полковник? - сказал затем На-Солт, поворачиваясь к офицеру, командовавшему бронетанковым полком, который был истинным сердцем боевой мощи бригады.
- У меня есть отчеты о готовности наших боевых роботов для вашего ознакомления, генерал, - сказал На-Литан. - Тот факт, что майор На-Хурьин не пережил криосон, создал некоторые проблемы в разведывательном батальоне, но в остальном наша организационная структура на самом деле в отличной форме. Конечно, у нас недостаточно сил, но не настолько, чтобы поставить под угрозу нашу боеспособность. И последний отчет наших медицинских работников подтверждает, что весь персонал полностью восстановился после криотерапии и готов к действиям.
- Превосходно, - сердечно сказал Ка-Фракан. Уровень потерь, предсказанный На-Тарлой, если бы он использовал аварийное криооборудование, на самом деле был приемлем. Почти двенадцать процентов личного состава его бригады больше никогда не проснутся. Ему повезло, что На-Хурьин был единственным действительно важным офицером, которого потерял На-Литан, но, несмотря на уверенную оценку На-Литана, Ка-Фракан знал, что недостающие звенья в цепочках командования всех его подразделений должны были иметь по крайней мере некоторые последствия для их боевой готовности.
Что там говорят эти люди о "серебряных подкладках"? - подумал он с едким юмором. - Я полагаю, это применимо и здесь, не так ли? В конце концов, по крайней мере, меньшая численность войск дала нам немного больше времени, чтобы привести всех в физическую форму для операций, прежде чем у нас закончится еда.
Он мысленно фыркнул в направлении собственных размышлений, затем повернулся к полковнику Вирэнку Ка-Сомалу, коллеге На-Литана по пехотному полку бригады.
- Да, сэр! - рявкнул Ка-Сомал. Его глаза заблестели, и Ка-Фракан задумчиво посмотрел на него всего на мгновение.
Родной мир Ка-Сомала, Расанта, был одним из тех, которые люди выжгли подчистую от всего живого.
Вся его семья, включая жену и четверых детей, была уничтожена во время этого нападения, и эта потеря глубоко врезалась в сердце и душу полковника. Для него предстоящая атака была не боевой задачей, а священной местью, и генерал задался вопросом - не в первый раз, - не может ли это заставить его переоценивать готовность своих войск. Вероятно, нет, решил он. Кроме того, он все это время следил за медицинскими отчетами и отчетами о тренировках, и они, казалось, соглашались с оценкой Ка-Сомала.
- А воздушная кавалерия? - спросил Ка-Фракан, глядя на майора Бирьяка На-Партала.
- Мы готовы, сэр, - немного натянуто сказал исполняющий обязанности командира своего полка воздушной кавалерии. Полковник Ка-Тарнак, командир воздушной кавалерии, был в числе самых крупных потерь бригады. На-Партал, командовавший первым батальоном полка, обнаружил, что носит две шляпы, как и командир полка. Он был хорошим офицером и во многих отношениях более гибким в ментальном плане, чем Ка-Тарнак, но он никогда не ожидал, что на него будет возложена полная ответственность за целый полк воздушной кавалерии, и он казался немного более встревоженным, чем предпочел бы Ка-Фракан.
- Хорошо, - сказал генерал, демонстрируя как можно больше уверенности в себе. Затем он повернулся к самому младшему офицеру, сидевшему за столом переговоров.
- Знаю, что мне не нужно спрашивать вас, готовы ли ваши люди, капитан, - сказал он, улыбаясь Ралану Ка-Пэлдину.
- Да, сэр, это так, - согласился Ка-Пэлдин. Армейский капитан командовал приданным бригаде подразделением специальных операций. Именно им предстояло выполнить самую важную часть начинающейся операции. И, к сожалению, они особенно сильно пострадали от потери криосна. Ка-Пэлдин был вынужден объединить свои три малочисленных взвода всего в два, что ограничило возможности Ка-Фракана. Но Ка-Пэлдин служил в бригаде с того дня, как поступил в нее офицерским кадетом, сразу после окончания Академии императорской армии. Это была его пятая кампания с Ка-Фраканом, и генерал полностью доверял ему и его бойцам специальных операций.
- Хорошо. Я доволен - доволен всеми вами, - сказал теперь Ка-Фракан, еще раз оглядывая круг своих старших офицеров со свирепой ухмылкой вызова. Затем он посерьезнел.
- Я рад, потому что для нас пришло время нанести удар, - сказал он, его голос стал ровнее и тверже, и он увидел, как напряглись позвоночники, заблестели края клыков, показанные в полуинстинктивном вызове, когда остальные восприняли его заявление.