ала напудриться, подвести брови и нарядиться. Показывала она, как готовить соус, у себя дома, и все свои запасы уже использовала. Поэтому приходившие приносили всё необходимое с собой. Их мужья устанавливали во дворе большой котёл, и соус готовился днём и ночью. Густой дым от горевшей мякины лез в глаза, мужчины обливались слезами и кашляли так, что в доме было слышно. Урождённая Ван сопровождала объяснениями каждый этап приготовления и всю ночь не смыкала глаз. Приготовление соевого и мучного соуса — занятие сезонное, поэтому валичжэньские женщины должны были научиться делать его к определённому сроку, время было на вес золота. Женщины зевали, мужчины наблюдали за процессом лёжа. Орудуя руками в чёрном керамическом горшке перед собой, урождённая Ван могла запросто усесться на кого-нибудь из них. Она не уставала повторять, что способ приготовления новый, и объясняла очень подробно. Раньше, когда соус готовили из отборной пшеницы и кукурузы, он имел неприятный запах, а то и вовсе источал вонь, и всё потому, что делали его по старинке. Нынешний же способ представлял немалую экономию: пшеничные отруби и немного кукурузных выжимок. Всё это нужно размешивать с водой на праздник лунтайтоу[62]. Размешивать неторопливо, сжимать рукой в комок, чтобы остались отпечатки всех пяти пальцев и можно было бы различить мизинец и большой. Из горшка смесь нужно быстрым движением выложить в головах кана на свежую пшеничную солому. Затем самая старшая в семье женщина должна накрыть растёкшуюся округлую массу мешком, набросать сверху немного соломы, веточек тёрна и душистой полыни. Ложиться спать нужно головой в ту сторону, всякую ерунду не болтать, а тем более постельными делами не заниматься. Для надёжности лучше всего попросить мужчину пойти спать в пристройку. Томить сорок девять дней, потом глянуть, пробивается ли на швах мешка нечто серовато-зелёное и мягкое. Тут нужно пощупать: должно быть тёплым, как головка младенца. Подождать ещё пару дней, когда тепло спадёт, вынуть и потолочь. Потом мелко размешать в воде с варёными выжимками кукурузы, добавить соли четыре цяня на пару лянов, переложить в фарфоровый горшок, запечатать и выставить на солнце. За окном как раз весна, возвращается тепло, начинают опадать цветки абрикосов, в воздухе кружатся лепестки персика и груши. На пару цуней поднялась молодая травка, поют иволги, над горшком колышутся ивовые ветви. Из горшка могут доноситься звуки, но на это обращать внимание не надо. Горшок должен стоять подальше от карниза крыши, чтобы в него не мочились гекконы. Открывать горлышко можно, лишь когда заалеют осенние фрукты, когда поля наполнятся ароматом хлебов. Большую половину года происходящее в кувшине оставалось тайной, и если сунуть туда нос, увидишь, что внутри всё чёрное, как тушь, переливаются кристаллики соли, и в нос шибает странной вонью. Это лишь половина производства соуса — другая остаётся на потом.
Рассказывая, урождённая Ван толчёт в плошке отруби и сбивает их вместе. Руки сжаты в кулаки, а когда она запускает их в плошку, запястья чуть оттопыриваются. При этом рёбра ладоней становятся твёрдыми, как железо, и их нужно потереть, разогревая, и ковать железо, пока горячо. А когда рёбра ладоней начнут неметь, работать нужно порасторопнее. Толочь следует мелко, иначе не войдёт в плошку, а это самое главное. Однажды её спросили, можно ли взяться за приготовление соуса чуть позже. Она ответила: «Коль позже на месяц соус удаётся, то и свёкор к снохе на кан заберётся!» Кто-то презрительно рассмеялся, махнул рукавом и ушёл. Потом в семье этого человека на самом деле стали делать соус в третьем месяце, а не во втором, и пошли непристойные сплетни про эту семью.
Главе семьи было за пятьдесят, однажды летним вечером он вернулся домой в сильном подпитии. А его невестка, присев отдохнуть за деревянным столиком во дворе, крепко заснула. Войдя во двор, он сразу увидел, как она раскинулась под лунным светом. Подошёл, пошатываясь, уставился на неё и глазел с четверть часа. Потом поджал губы и завалился на стол. Проснувшись, та расплакалась и заругалась, обозвав его старым ослом. А он как лежал на столе, так и лежит, бормоча: «Осёл так осёл!» Говорят, все это слышали соседи. Но этот человек всё отрицал. А когда вышел на улицу, все увидели, что он остался одноглазым. И догадались, что это ему от сына досталось.
Все восхищались урождённой Ван, а она с улыбкой приговаривала: «В третьем месяце соусы не делают». Она сидела на спине улёгшегося на землю мужчины, растирая отруби в чёрной плошке, активно двигая телом и умело используя гибкость этой спины. Жене этого мужчины очень хотелось овладеть секретами мастерства, и недовольство приходилось сдерживать. Но стоило этой недовольной отвернуться, как Ван мгновенно изворачивалась и чмокала её мужа в затылок. Толпа взрывалась смехом, а Ван знай себе работает руками без остановки… Осенью, когда протомившуюся более полугода в фарфоровом чане чёрную массу доставали, она становилась чем-то незнакомым и таинственным. Все не спускали глаз с урождённой Ван, которая раздавала указания мужчинам вскипятить большой котёл воды и обварить почерневшие отруби. Кипяток тоже становился чёрным. Эту чёрную воду Ван переливала в другой котёл, велев мужчинам развести под ним огонь. Присев рядом на корточки, она бросала в него укроп, лук, кинзу, бобы, арахис, дольки чеснока, кусочки огурца, корицу, свиную кожу, куриные лапы, мандариновые корки, яблоки, груши, острый перец — всего больше двадцати наименований разного добра. Рассказывали, что как-то, когда она закладывала все эти составные части, на край котла вскочил большой зелёный кузнечик. Не моргнув глазом, она шагнула к котлу, поймала кузнечика и швырнула обратно.
— Разве он нужен? — усомнился кто-то.
— Нужен, — подтвердила она. — Соусу очень подходит запах дичи.
— А воробьёв туда кладут?
— Кладут.
— А фазанов?
— И фазанов кладут.
— А толстолобика?
— Кладут… — усмехнулась она.
— И монгольского зайца тоже?
Чуть разозлившись, она топнула ногой:
— От него козлятиной несёт, от зайца этого!
…Всё варилось в чёрной воде. Через некоторое время пару раз добавили соль, потом огонь спешно потушили. Всё содержимое котла вывалили на тонкое сито, осталась жидкость чёрного цвета — собственно сам соус. При приготовлении блюд такой соус давал множество вкусовых оттенков, которые не могли дать никакие другие приправы.
Тем временем Наонао достала откуда-то керамический чан, и народ тут же признал, что именно в нём урождённая Ван хранила свой соус. Все тут же смекнули, что для этого случая она будет использовать не только соус, приготовленный кем-то ещё, но и свой собственный. Соус из этого чана некоторые пробовали и утверждали, что он восхитителен, просто не передать. Местные понимали, что самое главное в приготовлении соуса Ван оставила при себе…
Народу у дверей кухни становилось всё больше, но на кухне крутились лишь помощницы — Наонао и Даси. Солнце клонилось к западу, народ переживал, и как раз в это время с посохом в руках неспешно появилась урождённая Ван. Люди торопливо расступались, освобождая проход. По мере того как она приближалась, все застывали в изумлении. На её лице и шее не было ни пятнышка грязи, всё тело сверкало свежестью — просто волнующий сердца облик! Ногти были пострижены, на руках — белоснежные нарукавники, волосы убраны под белую шапочку, лицо чуть припудрено вроде бы розоватой пудрой. Ступала она легко, звучно постукивая посохом, на лице — торжественное и добродушное выражение. От всего тела исходила свежесть — просто символ чистоты и гигиены. Ясное дело, приняла ванну. По проходу за ней во все стороны тянулся густой аромат, и народ старательно вдыхал его. Пахло не пудрой и не одеколоном — это был аромат роз. Все знали, что во дворе у неё есть старый розовый куст, непонятно лишь, каким образом ей пришло в голову использовать аромат роз? Пока все так размышляли, Ван уже вошла в дом, бросила там посох и непринуждённо направилась на кухню.
Наонао с Даси тут же отставили хлопоты и застыли с руками по швам в ожидании распоряжений. Вытащив из угла картонную коробку, в которой что-то шуршало, Ван велела Наонао: «Вымой хорошенько и смотри не придуши. И осторожнее с лапками и коготками». А Даси указала на глиняный чан: «Надень кожаные перчатки и вычисти внутренности, оставь только печень и желчный пузырь».
Девицы занялись каждая своим делом, а Ван достала из-под полы небольшой блестящий тесак для резки овощей. Положив на доску немного огурцов, она пересчитала их указательным пальцем и отставила лишнее. Затем, держа огурец в ладони и поддерживая мизинцем за плодоножку, принялась орудовать ножом. От отблесков у людей рябило в глазах, и вскоре зелёная кожица огурца превратилась в длинную сморщенную ленту. Ван закинула эту ленту на плечо, а мякоть отбросила в сторону. Стало ясно, что ей нужна именно эта лента. Потом она выпотрошила четыре небольшие дыньки, аккуратно срезав и отставив в сторону верхушки, и тоже выбросила мякоть с ближайшим слоем. К этому времени Наонао и Даси уже выполнили свои поручения. Оказалось, что Наонао намыла несколько живых личинок цикад, мокрые и поблёскивающие, они копошились в миске; Даси выпотрошила и промыла пару крупных ежей, они лежали на разделочной доске с торчащими колючками, как живые.
Собравшиеся во дворе аж языки повысовывали от удивления, никто не ожидал такого. Молодые парни взволнованно потирали руки, восклицая: «Даси, о ежей не укололась?» Старики курили, посверкивая глазами. А урождённая Ван велела своим помощницам резать имбирь, лук, мясо ломтиками и кубиками, делать фарш, толочь чеснок и кинзу, нарезать мелкими и крупными ломтиками рыбу, готовить для заправки кусочки фруктов и фасоль, бамбук длинными побегами и ломтиками, крупные и мелкие сухожилия, чёрный перец, прядочки куриных грудок, нити зимних грибов сянгу и древесных грибов, яичную скорлупу, нити лянфэнь, ломтики ветчины, каштаны ломтиками и мелко нарезанные, дольки зелёного гороха, полоски и дольки зимней тыквы, полоски фасоли, перья дудчатого лука, спаржевый салат, толчёные семена лотоса, вымоченные и ободранные семена гинкго, каштаны, грецкие орехи, арахис, мандарины, свежие персики, ананасы, бананы, семена лотоса, короткозерный рис… Она собственноручно разложила всё по маленьким чашкам, приготовила рисовое вино, водку, кунжутное и соевое масло, свиной жир, молотый красный перец, рисовый уксус, глютаминат натрия, моло