Они отличались от сборщиков, которых мне доводилось видеть раньше. Их одежда была дорогой и тщательно подогнанной: плотные куртки из тёмной ткани с нашитыми эмблемами школы, штаны из прочного материала, удобные сапоги. За спинами у пятерки, шагающей в центре группы, висели большие короба. К самим коробам были привязаны пучки свежих трав и небольшие тканевые мешочки, набитые чем-то — скорее всего, семенами или корнями. Эти люди явно знали своё дело: спорю, их короба плотно набиты ценными растениями.
Впереди группы шёл мужчина средних лет с седыми висками и цепким взглядом. Его осанка выдавала опытного практика: прямая спина, уверенные движения. В руке лежит короткий меч.
— Неплохо набрали, — пробормотал я себе под нос. — Прям увешались всем подряд.
Кира услышала меня и усмехнулась.
— Это ж сборщики школы. Думаешь, они просто погулять сюда приходят? У них есть карты, где что растет. Заходят в лес и действуют чётко по плану: знают, где и что искать, и сколько брать. У них больше знаний и опыта.
— Мы идем собирать объедки, — проворчал Гус, чем не добавил оптимизма.
Мужчина с седыми висками заметил нас, но не подал виду. Его группа прошла мимо молча, не замедляя шага.
— Я могу весь день простоять здесь, — напомнила Кира, что лучше двигаться.
Первые шаги по краю леса были лёгкими: под ногами хрустели сухие листья, а солнечные лучи пробивались сквозь верхушки деревьев. Но вскоре свет начал угасать, над нами сомкнулись густые кроны. Под ногами появилась влажная земля, камни, местами рос мягкий мох. Воздух повлажнел. Потянуло прохладой.
Ци здесь была густая, насыщенная. Если на горе она была колючей и будто колола тело иглами, то здесь я чувствовал себя мухой, попавшей в смолу.
Перестроились: теперь Кира шла впереди, её плащ колыхался на ветру. Гус двигался за моей спиной — хмурый, рассеянный. Благо, меч держал наготове.
Каждый наш шаг отдавался мягким шорохом мха под сапогами. Было тихо, спокойно, но я, настороженный историями и предупреждениями Киры, старался внимательнее смотреть по сторонам. Заметив это, девушка улыбнулась:
— Доверься нам: мы убьём ёкая или духовного зверя раньше, чем он доберётся до тебя. Лучше собирай травы. Если здесь что-то прячется и бросится на тебя, ты этого до последнего не заметишь.
Её слова меня не обнадежили. Я криво улыбнулся в ответ.
— Так где ты собираешься начинать? — спросила Кира, обернувшись ко мне. — Можем пробежаться глубже в чащу. Могу вести тебя постепенно.
Я задумался на мгновение, посмотрел на рассеянного Гуса и решил:
— Постепенно. Я думаю, так безопаснее.
Кира показала Гусу рукой какой-то знак, и мы двинулись дальше в лес.
Я не терял времени даром: вертелся по сторонам, осматривая землю, кусты и стволы деревьев. Выискивал системные сообщения (теперь они появлялись на расстоянии десятка шагов до ценных трав) и сам пытался определить, где могут находиться нужные травы.
И преуспевал. Всматривался, ходил и собирал.
Присел на корточки и осторожно сорвал несколько стеблей с мелкими белыми цветками. «Лунница», вспомнил я растение, увиденное в книге Роя. Она помогает при ранах и ожогах. Аккуратно сложил ее в короб.
Кира подняла вверх руку, и я замер — жесты мы обговорили прежде, чем войти в лес. Девушка прислушалась к чему-то, но через секунду кивнула мне, — всё нормально. Продолжай.
Через несколько шагов заметил тоненький стебелек с толстенным корешком. Рой говорил, отвар из этого растения усиливает концентрацию. Я осторожно выкопал его, стараясь не повредить корни. Земля была влажной и мягкой, но я работал быстро и точно. Корешок тоже отправился в короб.
— Ты будто постоянно этим занимаешься, Китт, — усмехнулась Кира, наблюдая за мной краем глаза.
— Ага, — буркнул я, не отвлекаясь.
Вдруг где-то вдали раздался визгливый рев. Я замер на месте, сжимая испачканный в земле нож, дотянулся второй рукой до шеста. Сердце заколотилось быстрее.
— Всё нормально, не отвлекайся, — спокойно сказала Кира. Стрела уже лежала на тетиве.
Я выдохнул и продолжил искать травы.
Постепенно мох под ногами стал толще, земли уже не было видно, и чем дальше мы заходили, тем лес становился тише. Птицы смолкли, вокруг нас разлилась тишина. Даже наши шаги теперь звучали приглушённо. А вот запах сырости, хвои и… тайги, пожалуй, усилился. Однако Кира вела себя спокойно, Гус тоже не замирал, глядя в точку, и я оставался спокоен.
Наконец, я увидел то, о чем как-то рассказал травник: небольшой цветок с ярко-фиолетовыми лепестками и золотистыми прожилками. Оно выглядело так же, как его описывал Рой. «Элацея», духовное растение.
Травничество: +1
— Ого! Что нашёл! — воскликнула Кира, её голос был полон удивления. — Его можно…
— Жевать. Да, знаю, спасибо.
Я сорвал один лепесток и сунул его в рот. Вкус оказался отвратительным: горечь заполнила рот так резко, что я чуть не выплюнул его обратно.
Перед глазами тут же всплыло системное сообщение:
Внимание! Для лучшего результата рекомендуется приготовить травы перед употреблением! Обратитесь к зельевару/наставнику, чтобы узнать больше.
— Будь у меня выбор… — через силу проглотил я горечь. — Я бы сейчас эти лепестки не жевал.
Я проигнорировал недоумевающий взгляд Гуса.
Эта трава не пойдёт в короб и к Рою. Её я понесу домой. Прямо сейчас духовные травы — единственный способ получить двойной прирост характеристик. Комплексное развитие требует жертв…
Я вытер рот тыльной стороной ладони и поднялся на ноги.
— Ладно, идём дальше.
Мы углублялись всё дальше в лес, и теперь поведение спутников поменялось. Кира теперь молчала и двигалась осторожно, не издавая ни звука.
Даже атмосфера менялась. Воздух становился другим, будто более плотным. Я остановился и огляделся. Слева между деревьями мелькнул светлый просвет — полянка.
— Подожди, Кира, — сказал я тихо. Лучница обернулась на меня с вопросом в глазах, но я лишь кивнул ей на примеченное место. — Давай немного свернем.
Поляну заливал мягкий свет. Солнечные лучи не могли пробиться через деревья, но это место заливали светом.
В центре поляны, на поваленном дереве росло растение, которых я раньше видел только в виде наброска на странице — черепоцвет. Мясистый стебель держал крупную чашу цветка, белоснежные лепестки сверкали белым золотом. Над цветком витала едва уловимая дымка. Духовное растение росло гордо, не прячась и будто не сомневаясь, что его никто не посмеет тронуть.
— Черепоцвет… — пробормотала Кира. — Его…
— Не срывают, — кивнул я, обернувшись к ней и Гусу. — И лучше не подходить вплотную. Мало ли. Зато можно отдохнуть.
Обойдя поляну, мы нашли место с примятой травой. Рядом было старое кострище: обложенная камнями ямка с углями и пеплом. Огонь разводить не стали: не из чего, да и не требовалось нам это. Посидели, поели с Кирой. Гус не обедал.
Это место нужно запомнить, — подумал я. — Если приду сюда один, могу устроить ночёвку.
По идее рядом с черепоцветом должны расти другие духовные травы, раз уж духи отпугивают духовных зверей и слабых ёкаев. Но духи не пугают практиков школы Небесного Гнева, которые как раз и срывают все мало мальски ценное. Поэтому, кстати, я пытался выбирать такие места, через которые трудновато ходить — пару раз удавалось найти духовные растения из списка Роя.
— Мы закончили? — спросил Гус нетерпеливо.
— Да, — ответил я. — Кира?
— Доела.
Я поднялся на ноги:
— Тогда уходим.
Мы углубились в лес. До вечера оставалось еще часа три, так что продолжили шагать в чащу. Я внимательно осматривал землю, выискивая полезные травы. Кира и Гус столь же внимательно смотрели по сторонам.
Я нашёл редкий куст и уже собирался срезать несколько веточек, когда услышал приглушённый звук — что-то вроде шороха или лёгкого вздоха. Я замер и поднял голову. Кира уже стояла с натянутым луком, а её взгляд был устремлён вперёд.
Я обернулся к Гусу. Его рука вцепилась в меч.
За деревьями мелькнул человеческий силуэт — девушка, одетая в белое платье, пробираясь к нам по рябиннику все ближе и ближе.
— Помогите…
— Что случилось? — поинтересовался я. Девушка не походила на Цзянши или духа.
Незнакомка всхлипнула, но не ответила.
— Тебе лучше остаться на месте, — предупредил я, перехватывая удобнее оружие.
И в этот момент Кира выстрелила.
Стрела со свистом рассекла воздух и вонзилась в горло девушки.
Не успел я спросить, что творит лучница, как незнакомка завизжала. Его тело задрожало, она потянулся к стреле, и… вырвала ее с изрядным куском кожи. Если верхняя часть лица все еще принадлежала девушке, то нижняя челюсть — явно кому-то другому. Зеленая, с массивными зубами.
— Гус! — крикнула лучница, спуская вторую стрелу. Метила в голову, но тварь нечеловечески дернула головой и увернулась. Двигался мононокэ так быстро, что я не мог уследить за движениями.
Гус рванул вперёд, как разъярённый медведь. Ёкай попытался сбежать, но третья стрела, выпущенная в ногу, помешала. А там и Гус подоспел, взмахом меча обезглавив монстра. Всё закончилось раньше, чем я успел бы сказать «хрыч медленный».
— Молодец! — похвалила меня девушка. А после — уточнила. — Если бы ты ее не начал расспрашивать, могла и спрятаться. Ходили бы по лесу и оглядывались.
— Что это за монстр?
— Хуапигуй, — пояснила мне девушка. — «Дух с разрисованной кожей». Ночами они пожирают людей, а днем маскируются, облачаясь в кожу своих жертв. Считается, что такими духами становятся женщины, кем-то или чем-то жестоко обиженные при жизни. Эта обида столь сильна, что не позволяет духу покинуть мир, а заставляет оставаться в теле, даже когда от него остались одни кости. Поэтому они и ищут «одежду» в виде тел своих жертв, чтобы обрести новую оболочку. Подходить к телу не советую — воняет жутко.
— Гус, ты в порядке? — обратился я к мечнику. Тот все еще стоял у трупа спиной к нам. По всем канонам ужастиков сейчас обернется и окажется, что тварь вселилась в него.