Моё сердце заколотилось быстрее. Что-то в этой троице заставляло меня чувствовать себя маленьким и уязвимым, несмотря на все достижения. Я будто стоял перед хищником, понимал, что он сильнее меня и что любое неверное движение станет последним.
Я быстро отвёл взгляд, чтобы не привлекать внимания.
Они прошли в трех метрах от меня. Старик даже не посмотрел в мою сторону.
Когда они скрылись за поворотом, я наконец смог выдохнуть. Только тогда я понял, что всё это время держал яблоко в руке так крепко, что чуть не раздавил его.
— Вот это да… — пробормотал я себе под нос.
Смотрю на продавца фруктов — тот тоже выглядит встревоженным.
— Кто это был?
Продавец покачал головой и быстро отвернулся.
— Не знаю, парень. Не знаешь дела — спишь смело. Яблоко берешь?
— Да.
Я продолжил идти вдоль рядов. Взгляд скользил по прилавкам, но мысли возвращались к той странной троице. Какого они ранга, раз само их присутствие так давит на окружающих?
Через минуту я снова почувствовал нарастающую нагрузку. Обернувшись, я застыл.
Троица шла по рынку, в этот раз прямо ко мне. Я почувствовал, как ладони начинают потеть.
Когда старик подошёл ближе, воздух вокруг словно стал гуще. Я почувствовал себя маленьким ребёнком под огромной горой, с которой в любой момент могла сойти лавина.
Я машинально склонился в поклоне. Это было скорее инстинктивно — будто кто-то шепнул, что перед таким человеком лучше не стоять прямо. А может, старик как-то воздействовал на мое сознание.
Выпрямлялся я уже с усилием.
— Здравствуй, юный практик, — раздался глубокий голос старика. Он произнес слова медленно, и упали они с каким-то особым весом. — Меня зовут мастер Линь. Скажи мне, почему молодой ученик школы Небесного Гнева находится вне школы в середине дня? И почему без форменной одежды? Где твои нашивки?
Школа Небесного Гнева?
— Простите меня, уважаемый мастер Линь, но вы ошиблись, — сказал я, стараясь говорить спокойно. — Я не ученик школы Небесного Гнева.
Он прищурился и внимательно посмотрел на меня.
— Не ученик? — повторил он с лёгкой улыбкой. — Хм… любопытно. Тогда тем более позволь мне сделать тебе предложение. Ты выглядишь способным молодым человеком, как насчёт того, чтобы присоединиться к секте Тьмы? Мы ищем талантливых людей.
В последнее время я успел поинтересоваться насчет сект и школ у Роя, подслушал слухи, насмотрелся на тренировки практиков и на то, как наставники обращались с учениками между тренировками, потому идти в секту я не хотел. Мне армии один раз хватило, спасибо.
— Благодарю за столь щедрое предложение, мастер Линь, но боюсь, что не смогу вас заинтересовать, — ответил я с поклоном. — Я не практик. Кроме того, мне нужно идти. Прошу прощения.
Я развернулся и сделал шаг вперёд, но тут же почувствовал, как рука старика крепко схватила меня за плечо. Пальцы были твёрдыми, словно стальные когти, и вздумай он сжать их, переломает мне кости.
— Ты не можешь не быть практиком, — сказал старик тихо, но бесконечно уверенно. — Я чувствую в тебе лед.
Я замер на месте и с трудом подавил инстинктивное желание ударить его руку. Чувствую, это станет последним, что я сделаю.
— Отпустите.
Старик убрал руку и слегка кивнул.
— Прошу прощения за мою резкость, юноша. Однако уходить посреди разговора невежливо. Давай присядем вон там, в той харчевне, и обсудим моё предложение более предметно. Не огорчай этого старика отказом.
Я посмотрел на двух его спутников. Их лица оставались бесстрастными, но их присутствие говорило само за себя: отказать этому человеку было бы… неразумно.
— Хорошо, — выдавил я.
Мы направились к ближайшей харчевне. Старик шёл впереди с гордо поднятой головой, за ним следовали его спутники. Я плёлся позади, чувствуя себя пойманным зверем.
Внутри харчевня была простой: деревянные столы и лавки. В помещении витал запах тушёного мяса и хлеба.
Старик сел посередине длинной лавки; его спутники расположились по обеим сторонам от него. Мне указали на место напротив. Почти сразу к нам подошла приветливо улыбающаяся девушка.
— Что вам угодно?
Старик посмотрел на неё без какой-либо приветливости.
— Девочка моя, тебе не по чину обслуживать человека моего статуса. Позови хозяина.
Улыбка медленно исчезала с лица девушки. Она побледнела и пару раз кивнула.
— Конечно… минуту.
Через несколько минут к нам, хромая, подошёл тучный мужчина.
— Чем могу служить столь уважаемым господам? — спросил он с поклоном.
Старик неспешно перечислил несколько блюд: тушёное мясо с травами, хлеб с мёдом и овощной суп. В конце добавил:
— Убедитесь, что всё будет вкусно. Если нет, я огорчусь.
Хозяин кивнул и поспешно (насколько позволяла хромота) удалился.
Я чувствовал себя крайне неловко. Мне было непривычно и некомфортно сидеть рядом с человеком, который заставляет всех вокруг трястись от страха. Но никто из посетителей даже не подумал возмутиться — все воспринимали происходящее, как должное.
— Ты действительно подходишь для нашей секты, — заговорил старик. — Ледяная энергия редка и ценна, особенно в таком возрасте. Особенно у людей, которые сами обуздали ее. У нас ты сможешь раскрыть свой потенциал.
Я мысленно усмехнулся. Все это выглядит, как книжный штамп. Правда, там выдающиеся навыки героя замечают с самого начала.
— Благодарю за ваше предложение, мастер Линь, но я вынужден отказаться, — сказал я вежливо. — Я всего лишь простой человек и не думаю, что смогу соответствовать вашим высоким ожиданиям.
Я понимал: секта хороша для обучения и защиты своих учеников. Но это также означает постоянное внимание со стороны других сект и школ, дрессуру, ломку мировоззрения, постоянное почитание тех, кто старше и кто сильнее. Вдобавок, с моим интересом к запрещённому зельеварению, быть постоянно в обществе — явно не лучшая идея. Да и старик этот выглядит пугающе. Если бы эта секта была в нашем городе, я бы подумал, а так мне лучше обратиться в школу Небесного Гнева, если уж ледяная Ци ценится высоко.
Еду принесли быстро: дымящиеся тарелки с мясом и овощами, миска супа с горохом, ломти хлеба и мед. Вместо ложек дали украшенные резьбой деревянные палочки. Я, как русский человек, любил зачерпывать еду большой ложкой, но и палочками пользоваться умел, пусть и не любил.
Я брал понемногу с каждого блюда — кусок буквально застревал в горле от напряжения и странного чувства неловкости. Троица напротив ела молча: старик аккуратно разрезал мясо ножом и ел маленькими кусочками; мордовороты ели быстро и жадно.
— А теперь давай быть честными друг с другом, — вдруг сказал старик, вытерев губы краем скатерти. — Ты разделил со мной еду. Я обещаю, что ничего не сделаю тебе за твое мнение: скажи, почему на самом деле не хочешь в секту.
Я отложил палочки в сторону и посмотрел на старика. Не знаю, честности ли он хочет, но мне бы лучше избавиться от такого внимания со стороны старика. Например, выставить себя простоватым максималистом со взором горящим.
— Я думаю что секты и школы практиков лишают учеников своего мнения и создают из них оружие.
Старик прищурился.
— Не знаю, о чем ты говоришь: у нас вот в секте индивидуальности и свободы куда больше, чем нужно. Но ты продолжай.
— Я тут между делом расспросил людей о том, как обучают в школах и сектах. Вы ломаете людей, дрессируете их. «Делай то, не делай это». «Повинуйся мастеру без вопросов». Для вас люди — ресурс. Вы вот сейчас хозяина харчевни гоняете, хотя он вон при ходьбе хромает, видно, что ему неудобно перемещаться. У меня только один вопрос: зачем?
— Потому что если я сделаю иначе, меня не поймут, — равнодушно сказал старик. — Это дело статуса. Или ты думаешь, мне нравится?
Вместо ответа киваю в сторону мужчин, сидящих по сторонам от мастера и перемалывающих челюстями мясо.
— Эти ребята — лучший пример людей, с которыми я буду находиться через пару лет в секте. С людьми, готовыми выполнить любой приказ.
— Они со мной по своей воле, — возразил старик спокойно. — Ребята, почему вы здесь?
Я ожидал услышать что-то вроде «чтобы служить секте», но первый поднял голову и сказал:
— Мастер Линь платит мне достаточно, чтобы я обеспечил лечение отца.
Второй добавил, не поднимая глаз:
— Я убил человека, и мастер Линь уберёг меня от тюрьмы. В обмен я сопровождаю его. И — да, платит он на самом деле неплохо.
Старик повернулся ко мне:
— Видишь? У каждого свои причины. Но продолжай. Я тебя слушаю.
И я продолжил:
— А вообще — зачем беседа? Почему не спеленать меня и не увезти с собой силой? — подначил я. — Думаю, ваш статус такое вытерпит.
— Мы шли через рынок в поисках харчевни, я почувствовал практика. Достаточно перспективного, чтобы вернуться и поговорить, потратить несколько минут, но недостаточно — чтобы спеленать. А вообще, сам подумай: «спеленать» — это же глупо. Я буду взращивать человека, которого из семьи вырвал. Если с маленьким ребенком это сработает, он меня и папой называть будет, достаточно приложить немного усилий, то забрав тебя силой, я взращу в своей же секте врага. Еще и пилюль этому врагу щедрыми горстями давать буду. Если не согласен, не иди. Но ты удивишься, сколько на самом деле парней, как ты, перспективных, умелых и не осведомленных о своей силе, готовы пойти туда, где их будут кормить трижды в день. У нас есть и другие вещи, которыми можно заинтересовать молодежь: сила, девушки, влияние и значимость, но большинству хватает и еды.
Я кивнул. В принципе, так и думал.
— Есть еще кое-что. Вы воспитываете людей так, чтобы они видели врагов в других сектах, других школах. Даже обычные люди становятся просто ресурсом или препятствием. Вот что меня беспокоит.
Старик поднял бровь.
— Это плохо? Ты выбираешь сторону и отстаиваешь ее до конца жизни. Так делают почти всё.
— О какой стороне речь? Мы сидим в городах, куда нас загнали духовные звери и боимся сунуться далеко за стены. Наша сторона — люди.