Апелий шёл впереди и напряженно смотрел по сторонам.
— Тихо тут как-то слишком, — заметил он, нахмурившись. — Не нравится мне здесь.
Предчувствие, или просто опасение, но я тоже ощущал что-то нехорошее. Копье давно уже было напитано Ци, я шагал настороженно и плавно.
И когда воздух слева от нас подернулся туманной дымкой, я был готов.
Глава 27
Я и Апелий уставились на духовного зверя, медленно проявляющегося из ниоткуда (либо какая-то маскировка, либо способность, позволяющая телепортироваться).
Монстр размером с быка, с лягушачьими лапами, жабьей мордой и круглыми глазами-тарелками смотрел на нас.
Животное, наконец скинувшее маскировку, выглядело внушительно. Пожалуй, другого слова я подобрать не могу: жуткой до озноба тварь для меня не стала — после того, как я переночевал на горе в вырытой в снегу норе, и мимо меня проходили духовные звери, спокойно валившие деревья, меня сложно было напугать размерами.
Но менее опасной это тварь не делало.
Спустя мгновение позади твари мелькнула черная тень с кинжалами в руках, вонзая клинки в ляжку, а с ладони Апелия сорвался огненный шар размером с яблоко.
И завертелось.
Я размахнулся. Сорвавшееся с ладони копье с жутким гулом рванулось сквозь воздух и вонзилось в подбородок зверя.
От наконечника потянулись тени, разошелся иней. Увы — реальный вред артефактное оружие нанести не успело — тварь подняла лапу, вцепилась в копье и вырвала оружие.
Вырванное копье полыхнуло чернотой, после чего полетело на землю. Тварь, в лапу которой вгрызались тени, снова разъяренно завыла, попыталась было прыгнуть в сторону, но угодила на новый огнешар Апелия.
Зверюга попыталась стряхнуть с лапы налипшую от копья черноту. Спокойствия ей не добавляла Лисса, черной молнией мелькающая с клинками позади твари в попытке подрезать заднюю лапу и огонь, которым хлестал с обеих рук Апелий.
Я быстро сорвал с пояса флакон горючки. Зелье воспламенения было не самым опасным в моем арсенале, но использовать яд или кислоту я не хотел — велик шанс, что мы справимся без них, а значит, можно будет попробовать разделать тварь на органы.
Мчу вперед, забирая со стороны морды и бросаю флакон прямо в раззявленную пасть.
— Апелий, жги!
Жидкость вспыхнула ярким пламенем, и тварь отступила назад, завывая от боли и выхаркивая горящую жижу.
Лед уже ползет по телу, закутывая меня в доспехи. Ци накоплено с избытком: можно тратить более чем щедро, не опасаясь истощения.
Подбираю копье. Наполняю его энергией и, подскочив к боку твари, втыкаю наконечник в толстенную шкуру.
Гадство!
Несмотря на неслабый удар, на прорву вложенной энергии и на правильно выбранное место для удара (между едва выступающими ребрами), нанести смертельную рану не получается. Более того — я шкуру-то с трудом пробил!
— Назад! — кричит Лисса.
Спрашивать «А почему?» не стали ни я, ни Апелий — выдергиваю копье и рвусь прочь, для надежности еще и активируя теневую тропу.
Спустя пару секунд, от твари прошла волна какой-то зеленоватой и очень насыщенной духовной энергии. Трава в радиусе пяти метров от твари под действием Ци разрасталась. Травинки отливали изумрудом, и наступать на эту полянку ну очень не хотелось.
— Выгоняйте ее с поляны! — снова закричала Лисса, но эта команда запоздала: Апелий, не теряя времени, с обеих рук заливал пламенем тронутую духовной силой траву.
Лисса снова рванулась вперёд, обращаясь в тень и нанося быстрые удары по бокам твари. Её движения были точными и выверенными, как у опытного бойца. Существо попыталось лягнуть её задней лапой, но девушка с легкостью увернулась. Снова прыжок твари, и на этот раз ровно туда, где я до этого поставил печать. Телепортируюсь, выставляю копье точно в месте, где должен приземлиться монстр, и в последний миг перемещаюсь обратно.
Трюк не получился — тварь не насадилась на непрочно стоящее копье.
Но все-таки мы ее разбирали. Медленный по сравнению с нами духовный зверь, ослепший от пламени и наполовину прожаренный, все еще оставался опасным противником. Периодически выпускал волны природной энергии, превращавший траву рядом с собой в нечто непонятное.
Мы трудились, понемногу разбирая монстра на части. Лисса оттяпывала ногу, я наносил удар за ударом в бок монстра, в одно и то же место между ребрами.
Точку поставил тоже я. Когда тварь снова удачно приземлилась перед печатью, перемещаюсь к ней со стороны пасти, втыкаю копье в подернутый белой пеленой глаз и выпускаю через копье, как через проводник, побольше льда и теней.
С тихим воем монстр завалился на бок.
Пытаюсь выдернуть копье, но оно застряло в глазнице. Плевать — оставляю его там и вместе с Лиссой и Апелием убегаем подальше, на случай предсмертного «подарка» от твари.
Выжидаем минуту, но все, чего дожидаемся — прекращения предсмертных судорог.
— Ну и тварь… — пробормотал Жулай. — Сколько Ци на нее потратил… Дорогие эликсиры были, Китт? Я бы таких закупил, денег не пожалел. Очень уж хорошо сочетаются с огнем.
Я хлопнул его по плечу:
— Я вообще-то зельевар! Что-нибудь придумаем, много тратить не придется.
Лисса устало кивнула и убрала кинжалы обратно в ножны.
— Надеюсь, деревня близко, и там хотя бы есть трактир или гостевой дом с горячей едой.
— … и крепким вином, — добавил Апелий.
Пока приятели размышляли о трактирах и винах, я поднялся на вершину холма, у подножия которого и лежала тварь.
Передо мной открылась зеленая долина. Вдалеке, за редкими рощами, я заметил тонкие струйки дыма, поднимающиеся в небо. Та самая деревенька Сточная — больше там дымить нечему. Точно, вон и кусочек частокола виден.
— Ребят! — позвал я, а когда приятели подошли, указал рукой вдаль. — Вон деревня, видите?
— Ну что, идём? — спросила Лисса, глядя на меня. — Или ты хочешь ещё немного постоять и полюбоваться на дым?
Я посмотрел на тушу твари, лежащей чуть ниже по склону. Пусть шкура была изуродована, но внутри все еще хранится немало ценного. Думаю, попади тварь в руки Додонева, он бы превратил ее в десяток-другой золотых. Увы, мы такими талантами не обладаем. То же мясо довольно быстро испортится, с ним ничего не сделать. А вот остальное можно попытаться если не сохранить, то превратить в зелья.
— Вы идите вдвоем, я останусь здесь: начну разделывать тушу. Шкура пригодится тем же крестьянам, когти я продам Додоневу, а внутренности можно будет использовать для алхимии. Но есть проблема: без ёмкостей для всего этого добра мы далеко не уйдём и не возьмем максимум, который можно получить с твари. В деревне наверняка найдутся кадки разные, ведёрки. Возьмите их, наймите какую-нибудь повозку и возвращайтесь.
Апелий пожал плечами, а Лисса обеспокоилась:
— Ты хочешь остаться здесь один? А если ещё одна такая тварь появится?
— Она шла за нами часов пятнадцать, — отмахнулся я. — Вряд ли здесь найдется ее товарка. А если что-то и случится, я справлюсь.
Возражать никто не стал, хотя Лисса и хотела. Товарищи побежали к деревне, а я вернулся к туше, внимательно осматривая её.
Тварь была массивной, с плотной, грубой шкурой — все играло против молодого расчленителя.
Анатомию этой конкретной твари я не знал, но снять шкуру и достать органы (как и определить на вид, что есть что) мне это не помешает.
Я сделал первый разрез вдоль брюха, начиная от горла и заканчивая основанием хвоста. Кинжал скользил медленно: шкура была плотной и грубой, будто резина. Приходилось буквально пилить её, аккуратно направляя лезвие, чтобы не задеть мышцы и внутренности. Когда разрез был готов, я начал осторожно отделять шкуру от мышц. Для этого пришлось использовать нож как скальпель, а иногда — просто тянуть руками, подрезая ножом.
Шкура отходила медленно, с неприятным влажным звуком. Я воспользовался копьем: воткнул его в землю так, чтобы оно поддерживало тушу в нужном положении. Это позволило мне свободно работать обеими руками. Постепенно я снял шкуру с одной стороны и перешёл к другой, перевернув тушу с помощью копья.
Когда шкура была полностью отделена, пришло время заняться внутренностями.
Я вновь взял кинжал и сделал ещё один разрез вдоль брюха — на этот раз глубже. Запах был отвратительным: смесь крови, вонючего мяса и чего-то ещё более мерзкого.
Зато если подумать, сколько это может стоить…
Сначала я вытащил печень, она выглядела странно, покрытая зелёными пятнами. Возможно, это следы какой-то болезни или особенности организма твари. Затем я извлёк сердце: огромное, почти с мою голову. Почки тоже сложил к трофеям. Лёгкие доставать не стал — не знаю даже, куда их использовать.
Работа была грязной и утомительной: кровь пропитала траву и землю вокруг, пока я работал, изгваздался весь, но давил ощущение брезгливости. К алхимии всегда будет прилагаться своя доля неприятных моментов.
Прошло около часа, когда я услышал скрип дерева и мерный цокот копыт. Разогнулся, выпрямляя затекшую спину.
Обернувшись, я увидел запряженную клячей телегу, на козлах которой сидел бородатый селянин. Еще один крестьянин топал рядом с телегой, как Лисса и Апелий.
Телега была загружена деревянными кадками и ведрами.
— Действительно завалили тварь! — удивился бородатый мужчина на козлах. — Я Грегор, господин практик! А это мой брат Вальтер.
Коренастый мужчина, шедший рядом с повозкой, молча кивнул в знак приветствия.
Грегор продолжил говорить:
— Вы бы знали, как мы тут страдали! Каждую ночь эта зверюга приходила к частоколу, рычала так громко, что дети плакали! А один раз даже ворота пыталась проломить! Мы уж думали, всех овец потеряем, а то и вовсе — с кем-то из друзей простимся, если она ворота проломит…
Мы переглянулись.
Судя по всему, по окрестностям бродит еще одна тварь. Не обязательно такая, потому как видели ее только ночью, судя по сказанному, но вряд ли менее опасная.
— Ну, теперь вам это не грозит, — взял на себя роль переговорщика Апелий. — Тварь мертва. Надеюсь, для победителей чудовища выделят несколько комнат или дом, чтобы мы пару суток могли переночевать?