— Так что же привело вас сюда на самом деле? — осведомился я. — Неужели вы проделали столь долгий путь, чтобы поглядеть на травы?
Скорее — на метод их выращивания. Каких бы верных Самир ни подбирал людей, таких знаний не утаить. Скоро каждый заинтересованный человек будет знать о черепоцветах.
Крайслер, похоже, решил зайти с козырей:
— Я знаю, что ты коснулся таблички императора, и она дала тебе силы, — произнёс он медленно и веско.
Интересно, как узнал? Хотя вру — не слишком-то интересно.
— И что? — спокойно отвечаю я. — Судя по тому, что знаете вы, господин, об этом знает уже каждая собака. Со всем уважением.
Тот даже онемел на секунду. А чего ожидал? Что я забьюсь в истерике, как пойманный на первой краже беспризорник, упаду на колени и попрошу забыть?
— Владение силами из табличек императора Апелиуса запрещено, — уже менее уверенно говорит Крайслер.
— Да? А я вот успел прочесть все доступные мне книги с законами королевства, и нигде не увидел этого запрета. Я знаю, что за людьми, которые владеют этими силами, идет охота, их стараются поставить себе на службу или использовать иначе. Знаю, что за теми, кто начал творить незаконные вещи, выдвигаются королевские гвардейцы. Но именно «запрещено»? Ни разу не слышал.
Лицо Крайслера все больше напоминало безжизненную маску.
— Вы считаете себя неприкосновенным? Думаете, вас не поставим на службу?
— Не могу себе представить подобного развития событий, — отвечаю честно.
— Вам не страшно только потому, что вас еще не пугали, Бронсон.
Я улыбнулся шире, но после упоминания фамилии, эдакой завуалированной угрозы, улыбка стала натужной.
— Меня уже попытались напугать. Возможно, до вас еще не дошли новости из Фейляня? И еще — вы и правда не заметили этот перстень?
Я поднял руку и продемонстрировал печатку, подаренную принцем. Только теперь во взгляде Крайслера зашевелилось смутное узнавание. Он пожевал губами и нехотя кивнул.
— Королевская печатка? Да, друг короны… Полагаю, мы не с того начали.
— Полагаю, — отзываюсь эхом.
Могу только представить сожаление Квейта Крайслера. Теперь с тем, кого можно было просто нагнуть и забрать ценное (а потом вернуть секте Тьмы треть от награбленных трав, выразив вежливое удивление — мол, не знал, что ваше), придётся договариваться.
— Меня интересуют ваши травы, — переступил через себя Крайслер. — Хотелось бы узнать, что здесь растёт и обсудить цены на закупку.
Ненависть почти исчезла из его глаз. Не пропала, нет — всего-лишь залегла поглубже.
Политика. Торговать можно и с врагами, и с теми, кого ненавидишь, если видишь в этом достаточную прибыль.
Развожу руками:
— Сожалею. Все травы я продаю через торговца секты, Додонева, и предпочитаю сбывать все оптом. Зельями не торгую, законы не нарушаю.
— Я знаю, кому вы продаете травы, но меня не устраивает наценка Додонева, — признаётся Крайслер.
Тут и я киваю:
— Всецело вас понимаю. Тут мы схожи — меня тоже не устраивает цена, которую назначает торговец Додонев. Но к нашему обоюдному сожалению, иначе никак.
— Иначе никак… — эхом повторяет Крайслер.
Тут сидящий в лодке Самир шумно высморкался в рукав. А когда я, как и Крайслер, обернулся на шум, едва сдержал смешок. Самир сгорбился и умостился за спиной Игната, да так хитро, что я его лицо видел прекрасно, а вот со стороны Крайслера Самира заслоняла фигура старика. Вдобавок за то время, что мы беседовали, Самир успел извазюкать лицо в грязи, растрепать волосы и теперь меньше всего напоминал совладельца конторы с целым островом в активах:
— Господин Китт, а стал-быть, это… ну, мы же можем выращивать травы, которые понадобятся господину Крайслеру, и продавать их Додоневу?
Кстати да. Я упустил этот момент. И Крайслер заинтересовался — кивнул.
— Не вижу никаких проблем, — сказал я. — Для таких предложений мы открыты.
Обсуждение списка новых трав заняло не больше пяти минут. После чего я любезно предложил телепортировать «господ» к Циншую.
— Неужели вы так добры? — не удержался от укола Крайслер. — Вы так хорохорились, что я думал, руки никогда не протянете, а теперь предлагаете помощь?
— Я же не варвар.
Да и мне будет спокойнее, если буду знать, что Крайслер побыстрее свалит отсюда.
Были мысли отказаться от любых договоров с представителем зельеваров, и с Додоневым побеседовать, но я решил не размениваться на мелочи. Мы оба ненавидим друг друга и с радостью бы убили, так зачем нам омрачать эту цель булавочными уколами? Будем вести себя по-джентльменски. Крайслер гораздо выгоднее живым и в идеале — лояльным. Представитель Дома, полностью преданный мне, станет мощным козырем в будущем противостоянии. У меня как раз уже есть мысли по поводу отличного зелья верности, которое будет работать на постоянной основе, а не на минуту-другую, как было с драконом.
Условия для такого эксперимента почти тепличные: здесь нет филиала их Дома и нет старших практиков, способных заметить неладное. Только один представитель и несколько торговцев в городских лавках. Даже растатуированных бойцов Дома здесь нет, а значит, серьёзного сопротивления ждать не стоит. Подловить его, залить внутрь эликсир.
Конечно, обычное зелье не сработает, потребуется что-то мощное, ядреное. Обычные духовные травы не подойдут. Нужно будет забраться поглубже в лес Туманов за ингредиентами.
Вдобавок нужны сильные эмоции абсолютной преданности и верности. Придется найти какого-нибудь фанатика, готового на «эксперименты». Захватив его эмоции, я буду стирать ему память, ждать, пока эмоции восстановятся и снова забирать их, готовя концентрированную эссенцию абсолютной преданности.
Да, это жестоко и цинично, но это лучший выбор. Если буду действовать иначе, кто помешает этому Крайслеру, к примеру, сжечь остров с находящимися там людьми? Заключенный на словах договор о выращивании трав? Даже не смешно.
К тому же у меня есть семья, есть секта — те люди, которых я хочу сберечь.
Значит, действовать придётся аккуратно и осторожно: никаких следов, никаких свидетелей, никаких подозрений. Сделать всё тихо и чисто. Сделать Крайслера моим «верным другом» — живым, полезным и абсолютно лояльным.
Вдобавок я смогу добыть из Крайслера все грешки их семьи, написать на бумаге и отдать какому-нибудь наемнику с наказом раскрыть эти секреты в случае чего. После — аккуратно и со всем уважением уведомить Дом Крайслеров.
Хотя, если посмотреть на ситуацию шире: есть производственные цеха Крайслеров, где чуть работают сотни специалистов. А на отшибе и периферии, в далеком Циншуе, годами торчит одинокий одинокий представитель дома, которого о произошедших недавно в столице событиях особо не информируют, а значит, он малозначимый человечек, ссыльный. И вряд ли он знает какие-нибудь сокровенные тайны, чтобы весь синдикат испугался их разглашения. Но информация и «верный друг» точно лишними не будут.
Глава 7
Накопилось столько мелких дел, что голова уже шла кругом. После учебы (на последнем занятии мы с Мэй Лань час разбирали изученные мною печати, и, судя по горящим глазам женщины, ей хотелось еще и еще) я с трудом подавил малодушное желание отложить эти дела и просто засесть за вычисления и все-таки отправился решать накопившиеся вопросы.
В первую очередь нужно было поговорить с мастером Линем о медитативной комнате с рунными печатями. Я уже несколько дней размышлял над этим, пытаясь мысленно уместить как можно больше печатей и расположить их как можно удачнее, чтобы комната вышла как можно лучше.
Вот только мастер никак не желал находиться. Я обошел почти всю территорию секты, спрашивая едва ли не каждого встречного, где может быть Линь, пока, в конце концов, не наткнулся на старого слугу, подсказавшего, что старик в центральном здании секты. И даже дал номер кабинета.
Подойдя к двери, я осторожно постучал.
— Входите, — раздался изнутри усталый голос.
Мастер Линь сидел за заваленным бумагами столом и устало массировал виски.
— Не помешаю? — спросил я осторожно.
— Не помешаешь. Хоть отвлекусь немного от этой бумажной рутины, иначе мозги закипят, — он махнул рукой, приглашая меня присесть. — Бюрократия выматывает сильнее самых интенсивных тренировок. И самое обидное, что не на кого сгрузить эти дела!
Я в очередной раз порадовался, что у меня такой человек появился. Еще минуту я слушал Линя и понимающе кивал, а потом перешел к цели визита:
— Я хотел снова обсудить с вами создание в секте комнаты для медитаций.
Мастер Линь кивнул, но его лицо оставалось непроницаемым:
— Ага. Думаешь, нам это действительно нужно?
Я мысленно усмехнулся. Похоже, мастер специально набивает цену моему предложению, чтобы я сам начал доказывать нужность проекта.
— Честно говоря, я думал, вы ухватитесь за идею обеими руками, — отвечаю уверенно. — Представьте сами: комната с повышенным фоном Ци позволит ученикам быстрее развиваться, осваивать духовные техники в разы эффективнее. В подземных коридорах концентрация Ци Тьмы максимальна, и если правильно выстроить формацию, практики смогут значительно ускорить развитие. Я обещаю, что справлюсь с задачей не хуже тех мастеров, которые строили беседку возле Вейдаде. Даже лучше выйдет: там ведь нейтральная духовная энергия собирается, а у нас будет чистая Ци Тьмы, идеально подходящая для секты.
— Справишься, значит… Это, конечно, хорошо, но есть один нюанс. Обычно такими формациями занимаются мастера из Фейляня. Да-да, — Линь поднял руку, предупреждая мои возражения, — я понял уже, что ты не хуже их справишься, но дело в другом: все подобные проекты должны получить одобрение королевской канцелярии. Люди с самых верхов выдают специальные разрешения на установку подобных медитативных формаций. И стоит это разрешение вместе с командировкой столичных мастеров таких денег, что построенное можно считать чуть ли не достоянием всей секты.
Я слегка растерялся. До этого момента я был уверен, что мастер Линь сыграет пошло и дешево: будет просто принижать значимость моего предложения, а потом нехотя согласится. Но его аргумент прозвучал вполне правдоподобно.