— Ни черта я о ней не слышал, — поморщился Зотов. — И до сегодняшнего дня вообще был уверен, что это просто суеверия. Всем известно, что магия ярко проявляет себя в Местах Силы. Но что-то у нас в Столице шаманы по улицам не ходят.
— Духи, — задумчиво повторил я, пробуя штрудель с мороженым. — Духи и призраки — это ведь почти одно и то же?
Сладкое сливочное мороженое изумительно сочеталось с кислинкой яблочного варенья.
— Умения шаманов очень мало изучены, — неожиданно вмешался в разговор Леонид Францевич. — Имперские учёные пренебрегают этими практиками, считая их суеверием. Но кое-какие исследования проводились, и я даже читал о них. Профессор Фогель утверждает, что шаманы общаются с духами предков и делают это очень интересным способом. Во время ритуального танца шаман освобождает свой дух. Отпускает его на волю и таким образом может общаться с другими духами.
— Духи предков? — насторожился Зотов. — И чем же они отличаются от призраков?
Леонид Францевич пожал пухлыми плечами.
— Да чёрт его знает. У Фогеля об этом не сказано.
— Интересно, занимался ли Кораблев некромантией? — задумчиво произнёс я.
— В полицейских отчётах об этом ничего не говорится, — покачал головой Никита Михайлович. — Ни единого упоминания. Никаких ритуалов на кладбище или чего-то похожего.
— А где сейчас Кораблев? — спросил я. — Когда ему разрешат вернуться в Столицу?
— А ему уже разрешили, — неожиданно ответил Зотов. — Император принял решение сразу после вашего утреннего разговора.
— И Кораблев уже знает об этом?
— Возможно. Связь в Империи работает безупречно. Так что ссыльному капитану либо уже сообщили радостную новость, либо вот-вот сообщат.
— Мне кажется, будет разумно держать приезд Кораблева в секрете, — медленно сказал я. — По крайней мере, до тех пор, пока мы точно не выясним, что происходит.
— Я тоже так думаю, — согласился Никита Михайлович. — Если Кораблёв каким-то образом причастен к появлению этих призраков, то лучшее, что мы можем сделать, — это тихо вернуть его обратно в Сибирь. Не поднимая никакого шума.
— Вряд ли он имеет какое-то отношение к призракам, — запротестовал Леонид Францевич. — Это я вам говорю как практикующий некромант. Невозможно поднять призраков на таком расстоянии.
Слова эксперта звучали убедительно, но у меня возникло ощущение, что Леонид Францевич упускает что-то важное.
Зотов хлопнул ладонью по столу.
— Давайте решим, как мы будем действовать. Я отправлю запрос в Новгородскую губернию, узнаю всё про этого Изгоева. С Костромой тоже свяжусь, попрошу дать мне информацию про Владимира Меньшова. Кроме того, поставлю своих людей на Охотницком кладбище. Вдруг неизвестный некромант снова туда заявится.
— Это было бы хорошо, — улыбнулся я. — Тогда расследование завершилось бы легко и просто.
— Я, пожалуй, завтра с утра съезжу в Императорскую магическую академию, — решил Леонид Францевич. — Осмотрю кабинет ректора. Возможно, там найдутся какие-то следы или улики.
— Надеюсь, вы сделаете это до завтрака? — заметил Никита Михайлович.
— Разумеется, — ничуть не обиделся Щедрин. — Терпеть не могу завтракать в спешке.
Зотов посмотрел на меня.
— А чем займётесь вы, Александр Васильевич?
— Как обычно, — улыбнулся я. — Поговорю с Игорем Владимировичем и попробую узнать как можно больше об этих таинственных шаманах. Уверен, что в Незримой библиотеке найдутся интересные сведения.
— Кстати, я ведь так и не смог попасть в Незримую библиотеку, — поморщился Зотов. — Хотя неплохо освоил перемещение через магические пространства.
— Значит, ваше время ещё не пришло, — сочувственно улыбнулся я. — Магии виднее, вы же знаете, Никита Михайлович.
— Да, магии виднее, — согласился Зотов, и оперся руками о столешницу, собираясь подняться из-за стола.
— Подождите, — остановил я его. — Мне только что пришли в голову две любопытные идеи. Во-первых, про шаманов я могу поговорить с Акатошем. Помните, это знакомый Библиуса? Я вам про него рассказывал. Он ведь тоже шаман, хоть и принадлежит другому магическому миру. Но что-то он наверняка сможет подсказать.
— Да, это хорошая идея, — согласился Никита Михайлович. — Попробуйте поговорить с вашим знакомым.
— И второе, — продолжил я. — Леонид Францевич, вы сказали, что шаман каким-то образом освобождает свой дух?
— Так писал профессор Фогель, — поправил меня Щедрин.
— Да, конечно, — согласился я. — Но суть не в этом. Что если Кораблев сумел добраться до Столицы в своем, так сказать, бестелесном воплощении?
— Вы думаете, он устроил эту заваруху с призраками, а сам в это время находился на другом краю света? — изумился Никита Михайлович.
— Вы же сами сказали, что мы ничего не знаем о магии шаманов, — напомнил я. — И такую возможность нельзя исключать. Знаете, я думаю, что мы не должны мешать возвращению Кораблева. Его приезд в Столицу может дать новый толчок всей этой истории. Но пусть ваши агенты за ним приглядывают.
— Не люблю я идти на поводу событий, — поморщился Никита Михайлович. — Но, похоже, в этом случае вы правы.
— Ваше жаркое совсем остыло, — напомнил ему Щедрин. — Позовите официанта, пусть разогреет.
— Не нужно, — отмахнулся Зотов берясь за ложку.
А я тем временем послал зов Игорю Владимировичу.
— Добрый вечер, Саша! — сразу же откликнулся дед. — У тебя есть новости?
— Да, я с пользой провел сегодняшний день, — ответил я, — и у меня есть что рассказать. Кроме того, мне потребуется ваша помощь.
Я думал, что Игорь Владимирович пригласит меня к себе. Но, к моему удивлению, дед предложил:
— Я могу быть у тебя через час.
— Вам так понравилось гостить в моем доме? — улыбнулся я.
— Очень понравилось, — честно ответил Игорь Владимирович.
— Приезжайте. Мы с Лизой будем рады вас видеть, а Прасковья Ивановна с удовольствием накормит ужином.
— Я уже поужинал, — отказался Игорь Владимирович. — Но с удовольствием выпью чашечку чая или чего-нибудь покрепче.
На том мы и порешили.
— Хорошо посидели, — сказал Никита Михайлович, отодвигаясь от стола. — Но пора и делами заняться. Вернусь в управление и сразу же распоряжусь насчет охраны кладбища.
Движением руки он снял завесу безмолвия, чтобы не оставлять в трактире магические следы нашего посещения.
И тут же перед моими глазами бесшумно мелькнула белая молния. Сова Белянка как будто дожидалась окончания нашего разговора. Она спикировала с потолочной балки, схватила штрудель Зотова с тарелки и мгновенно улетела с добычей в какой-то укромный уголок трактира.
— Это ещё что такое, — только и успел ошарашенно сказать Зотов.
— Не сердитесь на Белянку, — рассмеялся официант. — Она воспитанная сова и никогда ничего не таскает у гостей. Но вы поднялись из-за стола, а для неё это знак. Белянка просто обожает яблочный штрудель.
— Немедленно сообщите мне, если с вами снова произойдёт что-то удивительное, Александр Васильевич, — сказал Зотов, когда мы расплатились по счёту.
Он кивнул нам с экспертом, толкнул дверь трактира и тут же исчез. Я не сомневался, что Никита Михайлович отправился магическим путём прямо в свой любимый кабинет.
— Вы тоже пойдёте через магическое пространство? — с добродушной улыбкой спросил меня Леонид Францевич.
— Наверное, — кивнул я. — Хочется поскорее оказаться дома.
— С этими магическими фокусами горожане скоро совершенно разучатся ходить пешком, — проворчал эксперт, — а извозчики останутся без работы.
Он с хитрой улыбкой посмотрел на меня.
— Александр Васильевич, я не сомневаюсь, что вам удастся узнать что-то новенькое про шаманов. Вы ведь поделитесь со мной вашими открытиями? Мне как практикующему некроманту это очень интересно.
— Непременно поделюсь, Леонид Францевич, — рассмеялся я.
— В таком случае до встречи, — попрощался Щедрин.
Эксперт ушёл, а я запрокинул голову и посмотрел наверх. На потемневшей от времени потолочной балке сидела белая сова и, не мигая, смотрела на меня круглыми глазами.
— Ждёшь, не перепадет ли тебе ещё что-нибудь вкусненькое? — рассмеялся я.
Затем подозвал официанта и заказал ещё одну порцию яблочного штруделя.
— Это для Белянки, — объяснил я.
— От души благодарю вас, ваша милость! — расплылся в улыбке официант.
— А мне принесите еще порцию печеночного паштета. Я возьму ее с собой.
Выходя из трактира, я непривычно зажмурился. Представил себе ночной сад, чугунный фонарь у парковой дорожки, ограду, украшенную бронзовыми колокольчиками, и жёлтый свет магических ламп, льющийся из окон.
Затем открыл дверь, шагнул вперёд и оказался на крыльце своего особняка.
Я не стал посылать зов Лизе, но она и без этого почувствовала, что я вернулся. Я услышал торопливые шаги на лестнице, а затем Лиза появилась на крыльце. Возле её ног чёрным призраком вился Уголёк.
— Ты уже дома? — обрадовалась Лиза. — Будешь ужинать?
— Я только что из трактира, — с улыбкой объяснил я. — Никита Михайлович заманил нас в потрясающее заведение, а Леонид Францевич оказался знатоком тамошней кухни.
— Расскажешь, как прошёл твой день? — спросила Лиза, доверчиво прижимаясь ко мне.
— Непременно, — пообещал я. — Но чуть позже. К нам в гости едет Игорь Владимирович. Так что нам предстоит тихий семейный вечер с долгими разговорами. Знаешь, что я придумал?
— Что? — с улыбкой спросила Лиза.
— Почему бы нам не собраться в обсерватории? Будем пить горячий глинтвейн, смотреть на звёзды и разговаривать. Вечер сегодня ясный. Такую возможность нельзя упускать.
— Ты здорово придумал, — обрадовалась Лиза.
А Уголёк потёрся ухом о мою ногу.
— Я чувствую какой-то приятный запах, — мысленно сообщил мне кот. — Что это?
— Печёночный паштет, — с улыбкой объяснил я. — Захватил его в трактире специально для тебя. Между прочим, в этом заведении живёт белая сова. Она летает бесшумно и ворует яблочные штрудели. Поужинаешь с нами в обсерватории?