— Конечно, — заверил меня Уголёк. — Где ты видел кота, который отказывается от печёночного паштета?
Послышалось мягкое урчание мотора. Затем на ограде приветливо звякнули бронзовые колокольчики. Возле калитки остановился мобиль городской службы — сегодня Игорь Владимирович приехал на извозчике.
— Я захватил бутылку хорошего красного вина, — объяснил дед, — и решил, что после этого мне не стоит садиться за руль.
Пока мы шли по тёмному саду, я послал зов своему живому дому.
— Ты можешь установить жаровню прямо в обсерватории? — спросил я.
Дом ответил тёплым ментальным импульсом.
Подросшие корабельные сосенки темнели колючими привидениями. Раздался тихий всплеск. Это в пруду за обсерваторией плескалась доисторическая костяная рыба.
Я открыл низкую
Я открыл низкую сводчатую дверь и пригласил Лизу и Игоря Владимировича:
— Прошу.
Вслед за ними в обсерваторию, важно задрав хвост, пошёл Уголёк.
Когда мы оказались внутри башни, на стенах тёплым светом вспыхнули магические светильники. Они осветили витую лестницу с чугунными перилами, которые были украшены изображениями неведомых чудовищ.
Запертая дверь на лестничной площадке вела во внутреннее помещение башни. До сих пор я так и не удосужился там побывать.
— В этой башне непременно должны жить магические существа, — беззвучно сказал мне Уголёк. — Я прямо-таки чувствую их присутствие.
— Ничего себе, — удивился я. — Волшебные существа, говоришь? Нужно будет познакомиться с ними поближе.
На самом верху, под огромным стеклянным куполом, нас уже поджидали мягкие кресла. Дом позаботился обо всём: в жаровне тихо гудело пламя, а рядом стоял небольшой столик с посудой и специями.
Я перелил красное вино в большую серебряную джезву и поставил её на огонь. Добавил лимонную и апельсиновую цедру, несколько палочек корицы и звёздочки гвоздики. Помещение обсерватории наполнилось сладким запахом горячего вина.
Пока глинтвейн готовился, я рассказал Игорю Владимировичу обо всём, что произошло сегодня в Магической академии.
— Мне нужно побольше узнать про Михаила Долгорукова и Елену Разумовскую, — объяснил я. — Вы сможете с этим помочь?
— Я узнаю всё, что нужно, — заверил меня Игорь Владимирович. — Это не так уж трудно.
— У вас тоже есть свои агенты в других влиятельных семействах? — с улыбкой спросил я.
Игорь Владимирович сдвинул седые брови:
— Я абсолютно уверен, что сейчас нас никто не слышит. Но всё-таки об этом лучше не говорить вслух.
— Хорошо, — согласился я. — Главное, чтобы в нашей семье не было чужих агентов.
Не знаю, почему я это сказал. Мысль пришла мне в голову внезапно, и также внезапно исчезла.
Когда глинтвейн сварился, я через сито перелил его в большие глиняные кружки. Эти кружки было удобно держать двумя руками, не обжигаясь горячим напитком.
— Досадно, что Фёдор Иванович Кораблев может быть причастен к нападению призраков на ректора, — сказал дед. — Но очень хорошо, что ты не стал скрывать эту версию от властей. Я предпочитаю ничего не утаивать от императора. Мы доверяем друг другу. И важно, чтобы так оно и оставалось.
Игорь Владимирович сделал глоток глинтвейна, довольно кивнул и откинулся на спинку кресла.
— Что вы будете делать, если Кораблев и в самом деле натравил призраков на Собакина? — спросил я.
— Откажусь от его услуг, — твёрдо ответил Игорь Владимирович. — Досадно лишиться такого опытного капитана, но благополучие Империи дороже. Саша, я прошу тебя разобраться с этим делом. Уверен, ты не допустишь ошибки.
— Разберусь, — пообещал я. — Можете на меня положиться.
Мы неторопливо пили пряный глинтвейн, разговаривали и смотрели на звёзды. В небе то и дело вспыхивали и гасли яркие чёрточки. Это падали метеориты и сгорали в воздухе.
— Настоящий семейный отдых, — вздохнул Игорь Владимирович. — Мне редко удаётся так отдохнуть. Спасибо за приглашение, молодые люди.
— Приезжайте почаще, — предложил я. — Мы всегда вам рады.
— Значит, на севере Кораблев стал шаманом, — задумчиво произнёс Игорь Владимирович. — Говорят, таких людей хранят духи.
— Я тоже слышал об этом, — беззвучно подтвердил Уголёк. — Между прочим, Тайновидец, ты знаешь, что духи живут на звёздах и только иногда возвращаются на землю? Может быть, вот эти яркие чёрточки, которые вспыхивают в небе, вовсе не падающие камни, а самые настоящие духи?
— Ты уверен в этом или только что придумал? — удивлённо спросил я.
— Придумал! — безмятежно ответил кот. — Но согласись, это красиво.
— Тебе бы сказки рассказывать, — усмехнулся я.
Затем собрал опустевшие глиняные кружки и слегка прибавил пламя в жаровне.
— Может быть, ещё глинтвейна?
Глава 8
— Чем мы займемся сегодня? — весело спросила Лиза.
Она яростно вытирала полотенцем мокрую после душа голову. Затем тряхнула головой, и потемневшие от воды рыжие кудряшки рассыпались по её плечам.
— Хочу предложить тебе волшебное путешествие, — с улыбкой ответил я, любуясь девушкой.
В зелёных глазах Лизы немедленно вспыхнули золотые искры любопытства.
— Волшебное путешествие? Куда?
— Ты уже научилась перемещаться по нашему миру, — ободряюще сказал я, — но в Незримую библиотеку пока ещё самостоятельно не ходила. А Библиус, между прочим, ждёт не дождётся тебя. Буквально на днях рассказывал мне, что заготовил лучшие свитки папируса и золотые чернила для твоих рассказов.
— Золотые чернила? — заинтересовалась Лиза. — А разве такие бывают?
— В Незримой библиотеке есть всё что угодно, — заверил я её. — Так что, попробуешь сегодня самостоятельно проложить дорогу в библиотеку?
— Попробую, — решительно кивнула Лиза.
— Вот и отлично, — улыбнулся я. — Ты расскажешь Библиусу о наших приключениях, а я в это время пороюсь в его пыльных книгах. Вдруг там отыщется что-нибудь интересное про шаманов. Надеюсь, Акатош тоже заглянет в гости к Библиусу. Хорошо бы расспросить его. Ведь он практикующий шаман. А практические знания могут сильно отличаться от книжных теорий.
— Только мне нужно ненадолго заглянуть в кабинет, — сказала Лиза. — Господин Черницын просил прислать ему рассказ для вечернего выпуска газеты.
— Мы никуда не спешим, — улыбнулся я. — Ты можешь спокойно заняться литературой. Я тебе не помешаю?
— Нисколько, — улыбнулась Лиза.
— А теперь идём завтракать, — предложил я. — Мой нос подсказывает мне, что Прасковья Ивановна снова затеяла выпечку. Чувствуешь, как восхитительно пахнет?
Я не ошибся — Прасковья Ивановна хлопотала на кухне.
— А что это такое? — с любопытством спросил я, разглядывая необычные ватрушки, разложенные на присыпанном мукой кухонном столе.
Ватрушки были величиной с мою ладонь. Прасковья Ивановна испекла их из серого теста, похожего на хлебное. Начинки были самые разнообразные: картофельное пюре, смазанное сверху яичным желтком, жирный домашний творог и даже жёлтое прозрачное варенье, в котором я разглядел крохотные косточки.
— Это калитки, ваше сиятельство, — ответила Прасковья Ивановна и поставила на стол противень с очередной порцией выпечки.
— А почему тесто такое странное? — удивился я.
— Ржаное, — улыбнулась Прасковья Ивановна. — Это рецепт старинный, деревенский. Мне он ещё от моей бабки достался. А в деревнях раньше всё из ржаной муки пекли. Попробуйте.
Я взял калитку с картофельным пюре и осторожно откусил. Тонкое тесто оказалось непривычно жёстким, но чертовски вкусным.
— Их лучше всего кушать, пока тёплые, — сказала Прасковья Ивановна, — и запивать чаем или молоком.
Она сдвинула калитки потеснее и накрыла их влажной марлей, чтобы не зачерствели.
— Очень вкусно! — улыбнулся я. — А почему вы решили побаловать нас деревенской кухней?
— Я, ваше сиятельство, в конкурсе собираюсь участвовать, — с гордостью сказала Прасковья Ивановна и торопливо добавила: — Если вы, конечно, не против.
— Конечно, я не против, — рассмеялся я. — А что за конкурс?
— Выпечка по старинным рецептам, — объяснила Прасковья Ивановна. — Хозяйки со всей Столицы будут соревноваться.
— С этими калитками вы непременно займёте первое место, — убеждённо кивнул я, дожёвывая угощение.
— Ну что вы, ваше сиятельство, — покраснела Прасковья Ивановна. — Это так, пустяки. Вот к ужину я рыбную кулебяку испеку. Попробуете, тогда скажете.
— Непременно попробуем, — рассмеялся я. — Вы только что подарили нам с Елизаветой Фёдоровной очень веский повод непременно вернуться домой к ужину.
Я сварил кофе и вслед за Лизой спустился в кабинет, не забыв прихватить с собой большое блюдо с калитками. Оказалось, что приглянувшееся мне янтарное варенье сварено из морошки. Его кисловато-сладкий вкус отлично подходил к ржаному тесту.
— Мне нужно всего несколько минут, — сказала Лиза, усаживаясь за свой письменный стол. — Господин Черницын уже присылал мне зов, интересовался, когда будет готов сегодняшний рассказ.
— Не торопись, — улыбнулся я. — И присоединяйся к завтраку. Ты же слышала, что сказала Прасковья Ивановна? Эти удивительные калитки нужно есть, пока они тёплые.
Мы вместе позавтракали.
А затем Лиза принялась писать очередной рассказ для «Магических сплетен». Прикрыв глаза, она откинулась на спинку кресла. Губы девушки беззвучно шевелились, а перед ней по разложенному на столе бумажному листу само собой бегало перо, бойко покрывая бумагу ровными чернильными строчками.
Несколько секунд я любовался этим удивительным зрелищем, не забывая уминать очередную калитку — на этот раз с творогом. Затем присел за шахматный столик и предложил своему живому особняку:
— Сыграем партию?
Да, мы с моим домом часто играли в шахматы. Дом был сильным соперником, так что я выигрывал далеко не всегда.
Особенно мне нравилось наблюдать за тем, как мой особняк переставляет фигуры. Когда дом делал свой ход, фигура медленно таяла в воздухе, а через секунду сама собой появлялась на другой клетке.