Он сжал кулаки, не глядя на меня. Я почувствовал, что Юрия снова охватило напряжение.
— В любом случае вам не обязательно уезжать из Столицы, — заметил я. — Можете остаться здесь, вместе с отцом.
— Вы не понимаете, — мрачно ответил Юрий, — я не могу остаться.
— А почему? — полюбопытствовал я. — Только не забудьте, что мне по-прежнему нужны честные ответы.
— Мой магический дар растет, — через силу ответил Юрий. — Он становится сильнее каждый раз, когда я его использую. Чуть-чуть, по капле, но сильнее. И это там, в Туле, где поблизости нет ни одного Места Силы. А здесь…
Он не договорил и замолчал.
— Вы пользовались ментальным даром в Столице? — поинтересовался я.
— Пользовался, — признал Юрий. — Глупая история. Экономка по неосторожности разбила десяток яиц и перепугалась, что отец ее уволит. А я оказался рядом. Ее страх был таким сильным, он зацепил меня. Я стал ее успокаивать и машинально применил дар.
— И что случилось? — с интересом спросил я.
— Дар как будто только этого и ждал, — сказал Юрий. — У меня закружилась голова. Я чуть не потерял сознание.
— Вот как? — удивился я. — Такое случается, если у мага открывается новая способность. Что за способность у вас открылась?
— Не знаю, — с досадой ответил Юрий. — Я так и не смог понять. Когда нет Пути, это невозможно. Я тычусь, как слепой котенок. А дар все усиливается.
— Вы опасаетесь, что не справитесь с ним, и однажды ваш дар пойдет вразнос? — понял я.
— А вы бы не опасались? — горячо спросил Юрий. — Я не хочу снова угодить в лечебницу. Я там был. Спасибо, этого мне хватит на всю жизнь. Так что лучше я завтра же уеду в Тулу и буду жить там. По крайней мере, не сойду с ума!
Удивительно, но даже сейчас он не пытался меня разжалобить. Просто выкрикивал то, что накипело у него на душе. Не преувеличивал, не подбирал слова.
А еще я ощущал, что его магический дар и в самом деле стал сильнее. А это важное обстоятельство. Магия не отвернулась от Юрия Горчакова, она была готова его принять. Это имело огромное значение.
Магии виднее. Это не просто красивая поговорка. Так оно и есть, магии виднее. И сейчас магия подсказывала мне, что Юрию Горчакову необходимо принять Путь.
— У вас еще есть вопросы? — мрачно спросил Юрий.
— Нет, — улыбнулся я, — все, что мне было нужно, я уже узнал. Я уверен, что вы можете принять Путь, и сегодня же сообщу об этом императору. Но с одним условием.
Юрий Горчаков настороженно смотрел на меня. Я чувствовал, что он изо всех сил сдерживает растущую радость.
— Перед тем, как принять Путь, вы принесете клятву верности Империи и лично его величеству, — сказал я. — Вы готовы это сделать?
— Готов, — немедленно отозвался Юрий.
Он смутился и замолчал, безуспешно подбирая слова благодарности. Но я опередил его.
— Вам не за что меня благодарить. Моё решение зависело только от вас. А теперь давайте выпьем кофе.
— Хорошо, — машинально кивнул Юрий.
Но остался сидеть, словно мой неожиданный ответ его оглушил. Похоже, Юрий Горчаков до последнего не верил, что я разрешу ему принять Путь.
Тогда я сам поднялся и взял кофейник.
— Кофе, должно быть, уже остыл, — спохватился Юрий. — Я сейчас пошлю зов, пусть принесут свежий.
— Не нужно, — улыбнулся я. — Сгодится и этот.
Я разлил кофе и добавил в свою чашку молока. Сделав глоток кофе, я посмотрел на Юрия и сказал:
— У меня есть к вам просьба, Юрий Николаевич. Мне нужно допросить одного человека, и при этом может понадобиться помощь менталиста. Я должен убедиться, что этот человек говорит правду. Вы согласитесь помочь? Скажу сразу, что ваш ответ не повлияет на мое решение. Вы в любом случае примете Путь.
— А как же Тайная служба? — возразил Юрий. — Я ведь до сих пор под надзором. Сомневаюсь, что мне разрешат использовать мой ментальный дар для допроса.
— С Тайной службой я договорюсь, — улыбнулся я. — Так что, поможете?
Глава 11
Юрий Горчаков не сразу согласился мне помочь. Несколько секунд он колебался, но потом всё-таки кивнул. Я одобрял его осторожность.
Один раз он уже здорово обжёгся на неразумном применении своего магического дара. Я не стал настаивать, просто молча ждал ответа, попивая остывший кофе.
Наконец Юрий кивнул:
— Хорошо, Александр Васильевич. Я вам помогу. Что нужно делать?
— Благодарю вас, — дружелюбно улыбнулся я. — Сейчас я согласую ваше участие в деле с начальником Тайной службы, а затем всё вам расскажу.
Говоря строго, помощь Юрия Горчакова мне вовсе не требовалась. Под началом Никиты Михайловича Зотова служил отличный менталист, и мы с ним даже были знакомы, но я хотел проверить Юрия в деле. Хотел быть рядом с ним, когда он применит свой ментальный дар.
Откинувшись на спинку кресла, я послал зов начальнику Тайной службы. И Никита Михайлович сразу же меня огорчил:
— Дирижабль, на котором летит Кораблев, задерживается в пути, — сказал Зотов. — Сильный встречный ветер. Я связался с ними. В Столице они будут не раньше завтрашнего утра.
На самом деле это была отличная новость. Я сильно сомневался, что Никита Михайлович сразу же согласится подпустить к расследованию Юрия Горчакова. А теперь у меня появилась возможность встретиться с Зотовым лично и уговорить его.
— Полицейские день и ночь дежурят на Охтинском кладбище, — тем временем продолжал Зотов, — но некромант пока не появлялся. Призраков они тоже не видели.
В этом не было ничего удивительного. Скорее всего, перепуганные призраки городовых отсиживались в эфирном пространстве. А если и нет, то полицейские не обладали достаточно сильным даром, чтобы их увидеть.
— Вы очень предусмотрительны, Никита Михайлович, — одобрительно сказал я. — А с ректором Собакиным вы уже поговорили? Удалось что-нибудь узнать?
— Я успел перехватить ректора, когда он уже уезжал домой из академии, — ответил Зотов, — но он так ничего и не сказал. Твердил только, что не имеет никакого отношения к аресту Кораблева. Сегодня утром я ещё раз внимательно пересчитал материалы дела. Фамилия Собакина нигде не упоминается. А вам удалось что-нибудь узнать в Незримой библиотеке?
— Удалось, — признался я. — Скажу больше, у меня для вас сразу две новости. Одна из них точно хорошая.
— А вторая?
— Тут уж как посмотреть.
— Начинайте с главной, — нетерпеливо предложил Никита Михайлович.
— Я поговорил с Акатошем. Если верить его словам, Фёдор Кораблев может быть причастен к нападению призраков на ректора Собакина.
— Если верить? — сразу же насторожился Никита Михайлович. — А у вас есть основания не доверять вашему знакомому?
— Я верю Акатошу, — объяснил я, — но он шаман из другого мира, это надо учитывать. Магия, которая возможна в мире Акатоша, может не работать в нашем мире.
— Да, я вас понимаю, — задумчиво сказал Никита Михайлович. — Но всё-таки, что вам рассказал этот шаман?
— По его словам, все шаманы общаются с духами, — сказал я. — Сильный шаман вполне может уговорить духа отправиться за тридевять земель и там вселиться в подходящего некроманта. А затем вызвать призраков, ну и натравить их на ректора.
— Вот как? — изумился Никита Михайлович. — Спасибо за информацию. Ну, теперь давайте плохую новость.
— Это и была плохая, — рассмеялся я. — Мне бы не хотелось, чтобы Фёдор Кораблев был виновен в нападении на Собакина. А хорошая новость заключается в том, что Кораблев не сможет нас обмануть.
— Благодаря вашему дару? — понимающе откликнулся Никита Михайлович.
— Не только, — улыбнулся я. — Шаманы не могут лгать. В этом Акатош заверил меня твёрдо. Солгав, шаман рискует тем, что духи тоже его обманут, и тогда ему не поздоровится.
— Да, это упрощает дело, — согласился Никита Михайлович. — Как только Кораблев доберётся до Столицы, мы первым делом навестим его и хорошенько допросим. Вы ведь не откажетесь в этом поучаствовать, Александр Васильевич?
— Не откажусь, — согласился я. — Кстати, Никита Михайлович, что вы делаете сегодня вечером?
— Как обычно, разгребаю служебные бумаги, — ответил Зотов. — А у вас есть предложение поинтереснее?
— Есть, — обрадовал я начальника Тайной службы. — Приезжайте ко мне на ужин. Прасковья Ивановна обещала угостить нас восхитительной рыбной кулебякой.
— Зная таланты Прасковьи Ивановны, я уверен, что дело того стоит, — сразу же сообразил Никита Михайлович. — Пожалуй, до ужина я успею управиться с самыми важными бумагами. А остальные отложу на потом. Всё равно эта бумажная волокита никогда не закончится.
— Мудрое решение, — рассмеялся я. — Передайте, пожалуйста, моё приглашение Леониду Францевичу, если вам несложно, и приезжайте вместе.
— Непременно передам, — заверил меня Зотов. — Леонид Францевич не простит мне, если не попробует кулебяку вашей кухарки. А я не настолько глуп, чтобы ссориться со своим лучшим экспертом.
— В таком случае жду вас к ужину, — заключил я и попрощался с Зотовым.
Юрий Горчаков заметил, что я закончил разговор, и сразу же поднялся из-за стола.
— Если нужно ехать прямо сейчас, то я готов, — сказал он.
— К сожалению, произошла небольшая задержка, — ответил я, поднимаясь на ноги. — Мы сможем допросить подозреваемого только завтра утром.
— Значит, Тайная служба не против того, чтобы я применил свой дар? — педантично уточнил Юрий.
— Завтра утром я пришлю вам зов и всё расскажу, — улыбнулся я. — В любом случае, действовать тайком мы с вами не будем. Спасибо за кофе.
Я всё-таки не удержался и потратил пять минут на то, чтобы полюбоваться скульптурой работы Померанцева. Чёрт возьми, этот старый скульптор был настоящим магом своего дела.
А потом Юрий Горчаков проводил меня до ворот.
— Спасибо, Александр Васильевич, — сказал он, протягивая мне руку.
Я без колебаний пожал её.
— Что было, то было. Жизнь продолжается, и я очень рад, что вы это поняли.
Иван давным-давно вернулся в госпиталь, но я послал ему зов, как и обещал.