Я чувствовал, как настороженность Юрия сменяется любопытством. Он внимательно прислушивался к нашему разговору.
К тому времени, как мы покончили с кулебякой, Юрий Горчаков заметно расслабился. Так оно и бывает. Дайте человеку вкусно поесть, и он волей-неволей приходит в благодушное настроение. Именно этого я и добивался.
— Ну что ж, нам пора, — сказал Никита Михайлович, стряхивая крошки с капота. — Поедем на моём мобиле.
Он строго взглянул на Юрия.
— Господин Горчаков, я даю вам официальное разрешение на использование вашего магического дара в пределах Столицы. Должен предупредить, что это временное разрешение. Вы можете использовать свой дар только для допроса подозреваемого. Станет ли это разрешение постоянным — зависит исключительно от вас.
— Я понимаю, — кивнул Юрий.
— Вы владеете гипнозом? — поинтересовался Зотов.
— Владею.
— Прекрасно. В таком случае по моей команде вы должны будете погрузить подозреваемого в транс, а мы с Александром Васильевичем станем задавать ему вопросы. Информация, которую вы услышите, является государственной тайной. Официально предупреждаю вас о том, что вы не должны её разглашать.
Зотов говорил своим привычным холодным тоном, и я почувствовал, что напряжение снова охватило Юрия. Несмотря на наш вчерашний разговор, он понимал, что сегодня ему предстоит пройти новую проверку.
Закончив инструктировать Горчакова, Зотов сел за руль. Мы с Юрием разместились на заднем сиденье. Мобиль мягко тронулся. Юрий тотчас же отвернулся к окну, делая вид, что его очень интересуют летящие за стеклом улицы. Но я безошибочно чувствовал, что он напряжён.
Кажется, уже жалеет, что ввязался в историю с расследованием. Юрия можно было понять. Однажды магический дар и резкий характер уже втравили его в необдуманную авантюру. Горчаков опасался, что история повторится.
— Пока мы едем, позвольте рассказать вам одну историю, Юрий Николаевич, — улыбнулся я.
Ответного интереса я не ощутил, но Юрий вежливо повернул голову.
— Неподалёку от моего дома есть магическая кофейня, — сказал я. — Попасть туда может не каждый, но я неплохо знаком с её хозяином. Кофейню держит джинн Воды. Ему тысяча лет, а может, и больше, я не уточнял. Но однажды он поделился со мной очень любопытным наблюдением. Чем больше мы пытаемся контролировать магию, тем хуже это у нас получается. Это как с водой. Зачерпни воду в горсть, и она начнёт медленно утекать сквозь пальцы. Попробуешь сжать ладони — вода просто брызнет во все стороны. Но если войти в воду, то она окружит тебя.
— К чему вы это говорите? — нахмурился Юрий.
— Не нужно контролировать чудеса, — рассмеялся я. — Достаточно просто принадлежать им. Самому стать магическим существом.
Юрий не стал спорить или соглашаться. Молча кивнул и снова отвернулся к окну. Но я почувствовал, что он заметно расслабился.
Зотов остановил мобиль в переулке Химер. Трёхэтажное здание гостиницы скрывалось за желтеющей листвой высоких лип, и название у гостиницы было подходящее — «Грифон».
Пока мы шли к подъезду, я с любопытством оглянулся, ища взглядом сотрудников Тайной службы, но никого не заметил.
— Кораблёв снял номер на втором этаже, — бросил меня Никита Михайлович, открывая дверь.
В прохладном холле за дубовой стойкой скучал портье. Он встретил нас заученной улыбкой, но Никита Михайлович, не обращая на него внимания, сразу же направился к лестнице.
— Вы к кому, господа? — обеспокоенно спросил портье, выбегая из-за стойки. — У нас так не делается. Я должен предупредить постояльцев о посетителях. Извольте подождать в холле.
— Тайная служба, — не оборачиваясь, бросил Зотов.
Портье немедленно остановился, словно с разбегу уткнулся лбом в кирпичную стену. Тревога на его лице сменилась паническим страхом.
— У нас приличная гостиница, — заикаясь, оповестил он. — У всех постояльцев паспорта в порядке. Я лично проверял.
Никита Михайлович, не слушая его, уже поднимался по лестнице.
— Останьтесь за стойкой, — посоветовал я портье, — и не вздумайте посылать кому-то зов.
— Хорошо, — сразу же согласился портье, возвращаясь на своё рабочее место.
Мне показалось, что он стал ниже ростом — как будто готовился спрятаться под стойкой от грядущих неприятностей.
Кораблёв жил в двенадцатом номере. Зотов остановился перед дверью и громко постучал. Но из-за двери не донеслось ни звука.
Тогда Никита Михайлович постучал ещё раз.
— Что за чёрт? — недовольно пробормотал он.
— Может быть, Кораблёв крепко спит? — предположил я. — Усталость после перелёта?
Не отвечая, Зотов постучал ещё раз с такой силой, что чуть не выломал дверь.
— Тайная служба, — рявкнул он на весь коридор. — Кораблёв, откройте немедленно!
За дверью по-прежнему было тихо. Зотов на секунду прикрыл глаза, посылая кому-то зов, затем посмотрел на меня.
— Из гостиницы Кораблёв не выходил, — сказал он. — Это совершенно точно.
— Но он мог заглянуть в чей-то номер, — предположил я.
— Александр Васильевич, будьте добры, пригласите сюда портье, — попросил меня Зотов, — и пусть он захватит с собой служебный ключ.
Через минуту портье дрожащими руками вставлял ключ в замочную скважину. Замок щёлкнул, и дверь открылась.
Мы вошли, и в одноместном номере сразу стало тесно.
В крохотной комнатушке с трудом помещались односпальная кровать и платяной шкаф. Узкая дверь в дальнем углу, очевидно, вела в ванную комнату. Из-под кровати торчал угол большого чемодана.
Фёдор Кораблёв, поджав ноги, сидел на кровати. Его глаза были закрыты. Узкое спокойное лицо обрамляла аккуратная седая шкиперская бородка. Слева от капитана лежал круглый кожаный бубен, похожий на тот, что я видел у Акатоша. Справа — обмотанная тряпьём деревянная колотушка.
— Что с ним? — недоуменно хмурясь, спросил Зотов.
— Должно быть, господин Кораблёв в трансе, — сказал я. — Разговаривает с духами.
За моей спиной шумно дышал портье. Он приподнялся на цыпочке, чтобы лучше видеть происходящее.
— Вы уверены, что он жив? — хриплым шёпотом спросил портье.
Зотов резко дёрнул головой.
— Возвращайтесь за стойку, — приказал он, — и никого сюда не впускайте.
Когда портье исчез, Никита Михайлович сильно встряхнул Кораблёва за плечо.
— Господин Кораблёв, очнитесь!
— Вряд ли это поможет, — сказал я. — Когда дух шамана отправляется в путешествие, то тело остаётся без сознания.
В эту секунду Кораблёв открыл глаза и без всякого удивления посмотрел на нас. В его номере топтались три незнакомых человека, но я чувствовал, что от капитана исходит только лёгкое дружелюбное любопытство.
— Кто вы, господа? — звучным голосом спросил Кораблёв.
— Тайная служба, — сухо представился Зотов, убирая руку от его плеча. — Мы хотим задать вам несколько вопросов.
Глава 13
Тайная служба! — недовольно повторил Зотов. — Мы хотим задать вам несколько вопросов.
Не спрашивая разрешения, он потянулся к кожаному бубну, который лежал рядом с Кораблевым.
Я разглядел на туго натянутой коже любопытное изображение. Две волнистые линии делили бубен на три части. В верхней части были схематично нарисованы облака. В средней — деревья, похожие на ёлки. Они выглядели так, словно их рисовал ребёнок. В нижней части бубна были изображены падающие, бестолково машущие руками человечки.
Я читал об этом у Фогеля. Шаманы, по их представлениям, существовали сразу в трёх мирах. Верхний мир считался миром духов, средний — миром людей. Но был ещё нижний мир, подземный. В нём обитали призраки и некоторые особенно злобные духи.
При упоминании Тайной службы спокойное лицо Кораблева даже не дрогнуло. Он смотрел не на Зотова, а на бубен в его руках.
— Положите бубен, Никита Михайлович, — негромко подсказал я. — Это магическая вещь.
— Я чувствую, — проворчал Зотов, но бубен всё-таки положил.
Не вставая с кровати, Кораблев наклонился и вытащил чемодан. Открыл его, достал оттуда какие-то бумаги и протянул их Зотову.
— Указом его величества мне возвращено полноценное имперское гражданство и разрешено пребывание в Столице, — спокойно сказал он. — Извольте убедиться.
— Знаю, — проворчал Зотов. — Я сам составлял эти бумаги.
Но всё-таки развернул документы и пробежал по ним глазами.
— Я больше не ссыльный, — подчеркнул Кораблев. — По какому праву вы врываетесь в мой номер и требуете, чтобы я отвечал на какие-то вопросы?
— У Тайной службы неограниченные полномочия, — холодно ответил Зотов. — Произошло преступление, и я подозреваю, что вы в нём замешаны. Извольте отвечать.
— А эти господа тоже из Тайной службы?
Кораблев посмотрел на меня и Юрия Горчакова.
— И они тоже имеют право задавать мне вопросы?
Он говорил спокойно и веско. В его голосе я не услышал возмущения, но и уступать Кораблев не собирался.
Ничего удивительного — он отбыл срок на каторге, а потом много лет провёл в ссылке. Стал капитаном и имел в своём подчинении экипаж из таких же ссыльных. Разумеется, он умел держать себя в руках и стоять на своём.
— Присаживайтесь, господа, — тем временем пригласил Кораблев.
Я уловил в его голосе скрытую насмешку. В крохотном номере был только один стул. Впрочем, Кораблев даже подвинулся, освобождая край кровати.
Я решил, что пора брать дело в свои руки. Уступил стул Никите Михайловичу, а сам присел рядом с Кораблевым.
— Моё имя Александр Васильевич Воронцов, — улыбнулся я.
В глазах Кораблева вспыхнула искорка интереса.
— Это вы организуете экспедицию к Северным морям? — спросил он. — Хотите найти Место Силы?
— Экспедицию организует мой дед, — объяснил я, — но я активно в этом участвую.
— Что ж, благодарю вас за то, что вытащили меня из Сибири и разрешили вернуться в Столицу, — помедлив, кивнул Кораблев.
— Не стоит благодарности, Фёдор Иванович, — усмехнулся я. — Это исключительно деловой интерес. Но дело в том, что перед самым вашим прилётом в столице произошло неприятное происшествие, и вы так или иначе к нему причастны.