— Я могу чем-то помочь, Ваше Величество? — удивился я.
— Можете, — кивнул Император. — Я хочу, чтобы вы временно заняли пост ректора. Это моя личная просьба. Вы ведь официально зачислены в штат преподавателей — единственное хорошее дело, которое успел сделать Собакин. Вот и воспользуемся этим. Начните учебный год, Александр Васильевич.
— Но у меня нет никакого опыта, — изумился я.
— Зато я вам доверяю, — серьезно сказал император. — Понимаю, что подобное назначение идет в разрез с вашими планами, но обещаю вам, что это ненадолго. По поводу учебной программы не беспокойтесь, преподаватели помогут вам ее составить. А я постараюсь как можно скорее найти человека на постоянную работу. Так вы согласны?
— Позвольте мне подумать, Ваше Величество, — попросил я. — Давайте выпьем кофе, и я дам вам ответ.
Я покосился на Лизу и заметил, что девушка восхищенно смотрит на нас с императором. Судя по выражению ее лица, Лиза старательно запоминала каждое сказанное слово.
А затем на столике, словно по волшебству, появился ароматный кофе в чашках из тонкого фарфора и золотое блюдо с крошечными, тающими во рту, кремовыми пирожными.
— Благодарю вас, Набиль, — улыбнулся я.
— Приятного аппетита, — вежливо ответил джинн и удалился обратно за стойку.
Я сделал глоток кофе, блаженно зажмурился, а потом посмотрел на императора.
— Ваше Величество, мне кажется, вы хотели поговорить со мной о чем-то еще.
— Вы угадали, Александр Васильевич, — кивнул император. — И эта новость не из приятных. Как я уже сказал, арест князя Долгорукого всколыхнул всю столицу. А тут еще стало известно, что вы принимали самое деятельное участие в расследовании. И теперь другие влиятельные аристократы опасаются возвышения рода Воронцовых.
— И что это означает? — нахмурился я.
— Ничего хорошего, — вздохнул император. — Имперская политика — это такая клоака, Александр Васильевич. Сегодня с утра мне пришлось принимать Долгоруковых, Разумовских и Шуваловых, и все они в один голос требовали, чтобы я запретил вам строить Храм Путей.
— Понимаю, Ваше Величество, — кивнул я. — Новость и в самом деле неприятная, и не только для меня. Мы очень надеялись, что Елизавета Федоровна сможет принять Путь. Юрий Горчаков тоже ждет этой возможности. Вы ведь знаете, что он помогал нам в расследовании?
— Да, Никита Михайлович доложил мне об этом, — согласился император.
— А есть еще Петр Брусницын, — напомнил я. — От него напрямую зависит благополучие Сосновского леса. Ему тоже необходимо принять Путь.
— Понимаю, Александр Васильевич, — согласился император. — Долгоруковы, Разумовские и Шуваловы — это еще не вся империя, но очень влиятельная ее часть.
— Могу и узнать, что вы решили? — спросил я.
— Конечно, — усмехнулся император, — для этого я и приехал. Своё слово я сдержу. Род Воронцовых может строить Храм Путей. Но имейте в виду, что никто из влиятельных родов не станет вам помогать, и я не могу их заставить. А ведь для строительства нужны мощные магические накопители. Кажется, род Воронцовых такие не производит.
— Я уточню у Игоря Владимировича, — кивнул я. — В любом случае, спасибо за откровенность, Ваше Величество.
— Не всегда все получается так, как мы задумали, — вздохнул император. — Но не стоит расстраиваться, Александр Васильевич. Так или иначе, имперский Храм Путей будет построен весной, по давней традиции. И я обещаю, что все кандидаты, которых вы назовёте, пройдут церемонию и примут Путь.
— И всё-таки мы попробуем построить храм, — откровенно сказал я. — Пока не знаю, как, но я использую любую возможность.
— Считайте, что я на вашей стороне, — кивнул император. — Так что вы ответите на мою просьбу? Согласитесь поруководить Императорской магической академией?
— Соглашусь, — улыбнулся я, — но только временно.
— А хорошо бы посидеть здесь с удочкой, — улыбнулся император, допивая кофе. — Что ж, Александр Васильевич, я рад, что мы с вами договорились. Если придумаете, как построить Храм Путей, не стесняйтесь прислать мне зов. Собственно говоря, я настаиваю на этом. Люблю знать, что происходит в моей Империи.
— Конечно, Ваше Величество, — кивнул я.
Допив кофе, мы попрощались с Набилем и спустились на берег. Граница магического пространства была совсем близко, я это чувствовал. Граница редко оставалась на одном месте, она перемещалась то ближе, то дальше, как будто напоминала нам, что магия — это живая стихия.
Задумчиво скрипели деревянные сходни. Неяркое осеннее солнце поднималось с другой стороны острова, и на серую воду ложилась густая тень от высоких деревьев.
Видимо, император тоже почувствовал, когда мы миновали границу магического пространства. Обернувшись, он посмотрел на пустой каменистый пляж и удивленно покачал головой.
— Иногда, за повседневной суетой, я забываю, что мы живем в магическом мире, — признался он, — а каждая встреча с вами, Александр Васильевич, напоминает мне об этом.
— Зато на вас держится Империя, — улыбнулся я. — Ваше Величество, могу я задать прямой вопрос?
— Спрашивайте, — кивнул император.
— Почему вы сами не разоблачили князя Долгорукова? Ведь ваш магический дар позволяет вам хорошо разбираться в людях.
— Потому и не разоблачил, — усмехнулся император. — Любой влиятельный маг в первую очередь думает о своем могуществе. Это грустная истина, Александр Васильевич. Могущественный человек редко бывает бескорыстным, а бескорыстный почти никогда не стремится к могуществу. Чтобы удержать баланс, мне приходится на многое закрывать глаза.
Охранники императора могучими статуями застыли возле тропинки. Угрюмые, сосредоточенно они смотрели вокруг, выискивая малейший намек на опасность.
Когда мы вернулись к особняку, император спросил:
— Как вы думаете, Александр Васильевич, смогу я время от времени заглядывать в эту удивительную кофейню?
— Не знаю, — рассмеялся я. — Мне кажется, это зависит только от вас, Ваше Величество.
Император уехал, а мы с Лизой медленно пошли по садовой дорожке к дому.
— Что ты собираешься делать? — спросила Лиза.
— Пока не знаю, — улыбнулся я. — Видимо, останусь дома. Мне нужно хорошенько подумать.
Лиза взяла меня под руку и заглянула в лицо.
— Ничего страшного, если у тебя не получится построить Храм Путей, — сказала она. — Зато ты спас капитана Кораблёва и его сына.
— Я взгромоздил себе на шею Императорскую магическую академию, — рассмеялся я. — Не будем сдаваться так быстро. Сначала нужно испробовать все возможности.
— А я отправлюсь в свою мастерскую, — лукаво улыбнулась Лиза. — Закончу работу над статуей кладовика, иначе новый ректор Магической академии расторгнет со мной договор.
Эта шутка здорово подняла мне настроение, и очень вовремя, потому что в ту же минуту мне прислал зов Иван Горчаков.
— Извини, что беспокою тебя так рано, — сказал Иван. — У тебя найдется минута для разговора?
— Конечно, дружище, — ответил я, провожая взглядом Лизу. — Что случилось?
— Юрий заболел, — сообщил Иван. — На первый взгляд ничего серьезного, но на всякий случай я положил его в госпиталь. Похоже, его магический дар постепенно выходит из-под контроля.
— Не самая приятная новость, — нахмурился я. — Думаешь, это связано с той ментальной проверкой, которую Юрий по моей просьбе устроил Кораблеву?
— Скорее всего, — честно ответил Иван, — но ты себя не вини. Магический дар живет по своим законам. Так или иначе, он бы нашел возможность усилиться.
— И все же доля моей вины в этом есть, — не согласился я. — Что ты предлагаешь?
— Юрию нужно как можно скорее принять Путь, — ответил Иван. — Ты сможешь это устроить?
— С этим как раз возникли трудности, — признался я. — Возможно, строительство Храма Путей придется отложить до весны. Есть еще какой-нибудь способ помочь Юрию?
— Мы можем отправить его обратно в загородное имение, — предложил Иван, — подальше от Места Силы. Там развитие дара существенно замедлится.
— Возможно, так и придется сделать, — сказал я. — Сообщу тебе сразу же, как буду знать точно.
Озадаченно нахмурясь, я толкнул дверь кабинета. Уголёк немедленно проскользнул внутрь и развалился на полу, глядя на меня зелеными глазами. А я уселся в кресло и послал зов Игорю Владимировичу.
— Я только что пил кофе с императором, — сказал я, — и он сообщил мне неприятную новость. Похоже, нашему роду придется строить Храм Путей в гордом одиночестве. Его Величество не стал отзывать свое разрешение, но и помогать нам никто не будет.
— Я знаю, Саша, — откликнулся Игорь Владимирович, — с Долгоруковыми теперь говорить бесполезно. Я пытаюсь вести переговоры с Шуваловыми и Разумовскими, но надежды на успех мало. Похоже, это их общее решение. Не скажу, что нам объявили войну, но дело идет к этому.
— Не все так плохо, — возразил я. — Уверен, что Николай Андреевич Горчаков будет на нашей стороне. Его сыну Юрию необходимо как можно скорее принять Путь.
— Это хорошая новость, — с облегчением ответил Игорь Владимирович. — Но, боюсь, помощи Горчакова будет недостаточно. Ты не хуже меня знаешь, что для строительства храма нужно гигантское количество магической энергии. У нас просто нет таких накопителей.
— И заказать их негде, — догадался я.
— Ты правильно понимаешь, Саша, — подтвердил дед. — Поверь, я бы не пожалел денег, но мастерские Долгоруковых, Шуваловых и Разумовских не хотят с нами работать.
— Значит, нам нужно найти невероятное решение, — поморщился я, — или признать наше поражение.
— Это было бы разумно, — осторожно сказал дед. — По крайней мере, в Империи сохранится баланс.
— Да, его величество тоже беспокоится об этом, — согласился я.
— Скажу тебе честно, ситуация мне не нравится, — признался Игорь Владимирович. — Я готов потратить огромные ресурсы на строительство храма и готов к конфликту с другими родами. Такое уже бывало и раньше. Но тратить деньги и воевать одновременно — это безумие.