Бронзовые колокольчики на ограде тихонько зазвенели. Этим звоном они предупреждали меня о том, что возле дома появился гость.
Я оглянулся и увидел, что рядом с задней калиткой растерянно переминается с ноги на ногу Савелий Куликов.
— Рад тебя видеть, Савелий, — с улыбкой сказал я, пожимая ему руку.
Куликов удивленно огляделся, словно видел мой дом впервые в жизни. Савелий обладал редким даром сноходца и существовал одновременно в двух мирах — в нашем материальном мире и в зыбком мире сновидений.
Растерянность Савелия насторожила меня, и я спросил:
— Ты точно сумеешь построить Храм Путей? Может быть, тебе потребуются какие-то чертежи или схемы?
— Чертежи не нужны, — успокоил меня Куликов. — Я уже две ночи вижу этот храм во сне и знаю его в мельчайших подробностях. Все будет в порядке, Александр Васильевич.
— Вот и замечательно, — улыбнулся я.
Хотел послать зов Лизе, но она сама появилась на крыльце в дорожном костюме. Разумеется, к ее ногам жался неугомонный Уголек. Когда Лиза бывала дома, магический кот не отходил от нее ни на шаг.
— Саша, я готова, — с улыбкой сообщила Лиза.
И я залюбовался золотистыми искорками в ее глазах.
— Не забудь передать от меня привет Стражу Магии, — напомнил Уголек.
— А ты сам не хочешь поехать с нами? — поинтересовался я.
— Хочу, — ответил кот, — но еще больше я хочу спокойно подремать в твоем кресле. А это возможно только тогда, когда тебя нет дома.
В Императорскую Магическую академию мы отправились на извозчике.
Мобиль неторопливо катил вдоль набережной. Холодный осенний ветер морщил серую Невскую воду, раскачивал вывески и гнал вдоль тротуаров опавшие листья. Листья отливали золотом, словно чешуя магического дракона. И я посчитал это хорошим предзнаменованием.
Куликов рассеянно смотрел прямо перед собой. По его виду нельзя было понять, спит он или бодрствует.
— Саша, ты тоже волновался в день Выбора Пути? — шепотом спросила меня Лиза.
— Конечно, — улыбнулся я, целуя ее. — Все будет в порядке.
Еще через несколько минут извозчик остановил мобиль у ворот академии.
— Приехали, ваша милость, — объявил он.
Юрий Горчаков уже дожидался нас у ворот. Выглядел он неважно. Под глазами залегли глубокие тени, на скулах горел лихорадочный румянец.
— Как вы себя чувствуете, Юрий Николаевич? — спросил я, пожимая ему руку.
— Держусь, Александр Васильевич, — с кривой улыбкой ответил Горчаков.
— Осталось всего несколько часов, — ободряюще кивнул я, проходя в ворота.
Будущие студенты, переговариваясь, толпились во дворе Магической академии. Они уже знали, что Долгоруков и Собакин арестованы, а я назначен ректором. Наверняка многие знали и о том, что теперь ни один влиятельный род Империи не станет помогать Воронцовым в строительстве Храма Путей.
И теперь они с любопытством смотрели на меня и ждали, что я им скажу. Я отыскал взглядом Елену Разумовскую. Девушка серьезно и внимательно смотрела на меня. В ней не чувствовалось превосходства или насмешки. Скорее, Разумовская о чем-то напряженно размышляла.
Умная девушка, про себя усмехнулся я.
Владимир Меньшой смотрел на меня с простодушным удивлением. Этому парню, совсем недавно приехавшему из захолустья, были в новинку столичные интриги. О своей роли в них он даже не задумывался.
Данила Изгоев тоже был здесь. Я приветливо кивнул, давая Изгоеву понять, что заметил его. Молодчина Зотов не стал держать парня в камере, и сразу же после ареста князя Долгорукова снял с него все обвинения.
А вот присутствие молодого княжича Долгорукова меня удивило. Разумеется, Михаил знал, что я участвовал в аресте его влиятельного дяди. Знал он и о разногласиях среди влиятельных родов.
И все-таки приехал сюда.
Зачем?
— Кажется, Михаил Александрович Долгоруков сильно вас недолюбливает, — негромко сказал мне Юрий Горчаков.
Разумеется, с его сильным даром менталиста он не мог не заметить возникшую между нами неприязнь.
— Это его право, — так же негромко ответил я.
Наткнулся на злобный и торжествующий взгляд Долгорукова и понял, зачем он приехал. Княжич был уверен, что постройка Храма Путей отменяется, и решил, что именно об этом я собираюсь сообщить студентам. Долгоруков хотел выслушать мои оправдания и насладиться моим позором.
Что ж, придется его разочаровать.
Я вышел вперед и поднял руку, привлекая к себе внимание.
— Доброе утро, господа студенты, — строго сказал я, — без сомнения, все вы слышали о недавних трагических событиях. Знаете и о том, что почти все влиятельные аристократы отказались участвовать в строительстве Храма Путей.
Взгляд Разумовской стал настороженным, а Михаил Долгоруков презрительно усмехнулся.
— Но род Воронцовых всегда выполняет свои обещания, — продолжил я. — Храм Путей будет построен сегодня. И те из вас, кто захочет, смогут войти в него и принять Путь.
Студенты разом загалдели. Я не останавливал их, давая им время переварить новость. Елена Разумовская по школьной привычке подняла руку.
— Разрешите вопрос, господин ректор?
— Прошу вас, — кивнул я.
— Все знают, что для строительства Храма Путей нужны очень мощные магические накопители. Они стоят целое состояние. Неужели род Воронцовых готов потратить такие деньги? И где вы возьмете эти накопители? Ведь у вас нет собственного производства.
Студенты притихли. Кое-кто в задних рядах вытянул шеи, чтобы не пропустить мой ответ.
— Магические накопители, — кивнул я. — Мы привыкли полагаться на них. Считаем их надежным способом контролировать магию. Но есть и другие способы.
— Например? — удивленно спросила Разумовская.
— Вместо того, чтобы пытаться подчинить себе магию, можно договориться с ней. Именно это я и сделал. Отправился в Сосновский лес и договорился со Стражем Магии.
— Тот самый золотой дракон? — изумленно спросил Меньшой. — Древнее магическое существо, обладающее невероятной силой?
— Вот именно, — улыбнулся я, — считайте, что магия сама построит вам Храм Путей.
Теперь вопросы посыпались со всех сторон. Студенты кричали, перебивая друг друга, и я поднял руку, призывая их к молчанию.
— Вы должны знать кое-что еще. Магия не любит, когда ее пытаются подчинить.
Она не терпит контроля.
— Но как тогда справиться со своим магическим даром? — выкрикнул кто-то.
— С ним не нужно справляться, — усмехнулся я, — дар нужно принять. Стать частью магии, ощутить себя магическим существом. Вот что вам предстоит сегодня. Когда вы войдете в Храм, магия заглянет вам в самое сердце, увидит все ваши мысли — даже те, о которых вы не знаете. И тогда она решит, нужны вы ей или нет. Если кто-то из вас не готов к этому, лучше останетесь здесь.
— Бред! — нетерпеливо выкрикнул Долгоруков.
Его голос прозвучал слишком громко, но княжича это не смутило.
— Чушь собачья. Магию нужно подчинять, иначе на кой черт она нужна?
— Рискнете заявить это Стражу Магии, Михаил Александрович? — спокойно улыбаясь, поинтересовался я.
— Даже не собираюсь участвовать в этом балагане, — грубо ответил Долгоруков.
Он резко повернулся и направился к своему мобилю.
Студенты растерянно молчали. Кое-кто из них, сам того не осознавая, потихоньку отходил в сторону. Вскоре во дворе магической академии образовались две группы.
— А что скажете вы, госпожа Разумовская? — поинтересовался я, глядя на Елену. — Рискнете войти в Храм и принять Путь или предпочитаете подождать до весны? Что думает по этому поводу род Разумовских?
— У меня нет полномочий говорить за весь род, — спокойно ответила Елена. — Скажу только за себя. Я рискну и доверюсь вам, господин Тайновидец.
— Хорошо, — кивнул я и перевел взгляд на Владимира Меньшова.
— Что решили вы, господин Меньшой? Род Шуваловых, к которому вы принадлежите, тоже отказался участвовать в строительстве храма.
— Я хочу принять путь, — простодушно ответил Меньшой. — Для этого я сюда и приехал. А Шуваловы…
Он не договорил и замолчал, сообразив, что чуть не сболтнул лишнее.
— Прекрасно, — ответил я и повернулся к Изгоеву.
— Что скажешь, Данила? Я знаю, что ты поступил в Академию по другой причине, но у магии на тебя свои виды. Примешь Путь или откажешься?
— Приму, Александр Васильевич, — спокойно ответил Изгоев. — Если можно, я пойду в Храм первым.
— Третьим, — улыбнулся я.
Спортивный мобиль Михаила Долгорукого возмущенно взревел мотором, выкатываясь из двора, но я даже не посмотрел в его сторону.
А затем снова послышался солидный рокот моторов, и во двор Магической академии вкатился императорский кортеж.
На этот раз его величество явился с помпой. Его сопровождала охрана и высокопоставленные сановники. В глазах у меня зарябило от золотого и серебряного шитья на мундирах. Мелькали голубые и алые орденские ленты.
Впрочем, сам император был одет просто — в костюм полувоенного образца и высокие сапоги с мягкими голенищами.
Студенты удивленно замерли. Никто не ожидал появления императора.
— Доброе утро, господа! — кивнул император, проходя вдоль нестройной шеренги.
Студенты, опомнившись, вразнобой прокричали приветствие, а Его Величество направился прямиком ко мне.
— Здравствуйте, Александр Васильевич! — улыбнулся он, пожимая мне руку. — Кажется, мы с вами чуть не забыли одну важную деталь. Перед тем, как принять путь, все молодые люди обязаны принести клятву верности Империи.
Его Величество хитро улыбнулся, и я догадался, что он ничего не забыл. Специально приказал провести церемонию в моем присутствии, чтобы показать всем завистникам, что он одобряет и поддерживает мою затею с Храмом.
Тем временем предусмотрительно прибывший с Его Величеством церемониймейстер ловко выстроил студентов в ровную шеренгу.
По сигналу церемониймейстера студенты один за другим выходили вперед и произносили заученный текст клятвы. Император, добродушно улыбаясь, стоял совсем рядом с нами.