– Она изменит свое мнение.
– Вы так думаете? – Граф взъерошил лохматую голову Роуэна.
Пес протестующе заворчал, но после короткой команды хозяина послушно сел у его ног, по-прежнему не сводя больших черных глаз с Шарлотты.
Рокхерст продолжал:
– Ах да, она будет вами очарована, в то время как остальное общество останется равнодушно к вашим чарам, и ее три незамужние дочери больше не получат приглашений посетить «Олмак» или какой-нибудь дурацкий карточный вечер. И все из-за вас.
– До этого не дойдет, – произнесла Шарлотта и в тот же момент поняла, что предсказание Рокхерста так же прозрачно, как красующееся в витрине бриллиантовое ожерелье. Если они с Себастьяном поженятся, общество дружно и без малейшего сожаления отвернется от семейства Марлоу.
Но неужели их любовь не сможет разрушить кажущуюся непреодолимой стену общественного осуждения?
Шарлотта рассеянно крутила спрятанное под перчаткой кольцо. Возможно, Куинс сможет помочь. Ведь у нее есть еще одно единственное желание. Совсем маленькое.
– К несчастью, – продолжал Рокхерст, – Трент разрывается между своими чувствами к вам и долгом перед семьей.
– Он любит меня, – прошептала Шарлотта.
– Да, действительно любит. – Граф окинул взглядом улицу. – Хотя мне всегда казалось, что вы не отвечаете ему взаимностью… А теперь я не знаю, что и думать, миссис Таунсенд. Я полагал… то есть у меня сложилось впечатление, что несколько недель назад мы с вами достигли согласия, а потом вы вдруг… в общем…
– Изменилась?
Графи кивнул и, прищурившись, оглядел девушку с ног до головы.
– Причем существенно. Не то чтобы мне это не нравилось, но произошедшая в вас перемена лишь все усложнила, поскольку я совсем не склонен делить с кем-то вашу благосклонность и подозреваю, что Трент интересует вас гораздо больше, чем мне того хотелось бы.
Шарлотта отвернулась, потому что слезы вновь обожгли ей глаза. Она никак не могла взять в толк, почему эти слова графа заставили ее заплакать, но после встречи с леди Уолбрук она испытывала невероятное чувство стыда из-за своих чувств, своей страсти к Себастьяну.
Если бы она не пожелала его любви…
– Ну и дела, – произнес Рокхерст, и его голос прозвучал почти так же раздраженно, как у леди Уолбрук. – Вы действительно его любите.
Шарлотта вздернула подбородок.
– Но вы сами только что сказали, что подозревали это.
– Подозревал? Да. Верил ли в это? – Он отрицательно покачал головой.
Подобрав юбки, Шарлотта хотела его обойти, но Роуэн преградил ей путь, дав своему хозяину возможность схватить девушку за локоть.
– Не обижайтесь, мадам. Если честно, я очень завидую своему другу. – Внезапно он отпустил ее так же неожиданно, как и остановил, очевидно, сказав больше, чем сам того хотел.
Но когда Шарлотта заглянула ему в глаза, в них не трудно было прочитать правду. Горящее во взгляде графа желание свидетельствовало о том, что он питал к ней не просто нежные дружеские чувства.
Но если вспышка гнева леди Уолбрук больно уязвила ее, признание Рокхерста поразило до глубины души.
Граф Рокхерст в нее влюблен? Шарлотта не знала, могла ли ее жизнь запутаться еще больше.
Но какие бы чувства ни питал к ней этот мужчина, его голос вновь зазвучал легко и беззаботно. Слишком беззаботно.
– Ну же, миссис Таунсенд, оглянитесь-ка через плечо. Если вы отпустите лорда Трента и позволите ему жениться на этой маленькой серьезной наследнице, я непременно докажу вам, какое щедрое у меня сердце.
Шарлотта рассмеялась помимо своей воли. Обернувшись, она посмотрела на кричаще дорогое, ослепляющее своим блеском украшение. Двойной ряд бриллиантов мерцал и переливался, соблазнительно подмигивая Шарлотте с витрины.
Граф наклонился к уху Шарлотты.
– У этих камней нет и половины вашей притягательности, но, осмелюсь сказать, в них вы были бы просто ослепительны.
– Вы шутите, – произнесла Шарлотта. – Вы купили бы мне это колье?
– Его и даже больше, если захотите, – ответил Рокхерст. Его голос таил в себе чувственное обещание, и Шарлотта вспомнила, как цветисто Финелла описывала этого мужчину. – Стоит произнести одно только слово.
– Какое слово? – раздался у них за спиной чей-то голос.
Шарлотта и Рокхерст разом развернулись и увидели стоящего перед ними Себастьяна, весьма недовольного тем обстоятельством, что его лучший друг и любовница проводили время вместе.
Подойдя ближе, он посмотрел на колье, о котором говорил Рокхерст.
– Хм. Немного кричащее даже для тебя, Лотти, тебе так не кажется?
Горечь и подозрительность, прозвучавшие в голосе Себастьяна, задели Шарлотту за живое.
– Я… я… я… – запнулась она, поспешно отходя от графа.
Но Себастьян больше не сказал ей ни слова и коротко поприветствовал друга:
– Рокхерст.
Однако граф не обратил никакого внимания на возникшее в воздухе напряжение.
– А, Трент! Так рано покончил со своими дневными визитами?
– Да, – ответил Себастьян. – Думал, что застану миссис Таунсенд в одном из магазинов, а она каким-то образом оказалась здесь. – Он повернулся к Шарлотте. – Кажется, ты собиралась за покупками с Коринной.
– Верно, но…
– Я все понял, – не дал ей закончить Себастьян.
– Я просто показывал леди колье, – улыбнулся Рокхерст. – Что скажешь, Трент? Думаешь, оно ей подойдет? – Граф указал на бриллианты. – Мне кажется, эти камни очень соответствуют пылающему в ее душе огню.
Себастьян еще раз бросил взгляд на камни и поджал губы при виде ценника.
Теперь Шарлотта знала, что такое украшение ему не по карману, и поэтому поспешила вмешаться:
– Я как раз хотела сказать лорду Рокхерсту, что оно слишком вычурное и безвкусное.
– Когда это ты считала бриллианты безвкусными? – спросил Себастьян, вновь переводя взгляд на колье. – Рокхерст прав. В них есть твой огонь и твои… пороки.
Последнее слово было произнесено с таким неудовольствием, ревностью и гневом, коим не было места в их отношениях.
Шарлотта с трудом сдержалась, чтобы не пуститься в объяснения, почему оказалась возле этого самого магазина вместе с графом, мужчиной, на которого в клубе «Уайт» делали больше всего ставок как на ее следующего покровителя.
«Он всего лишь старался мне помочь, – хотелось сказать Шарлотте. – Я была в магазине и столкнулась с твоей матерью…»
О нет, рассказывать об этом Себастьяну никак нельзя. Ведь тогда станет ясно, что она знает, в каком затруднительном положении он оказался из-за нее.
Но потом с сердце Шарлотты закралось ужасное, причиняющее беспокойство сомнение. Что, если Себастьян воспылал к ней страстью лишь благодаря магии Куинс? Смог бы он полюбить ее, если бы она не загадала желание?
А Рокхерст тем временем попытался встать на ее защиту, отчего вена на лбу Себастьяна вздулась еще сильнее.
– Да будет тебе, Трент! Леди ни в чем не виновата. Она была ужасно расстроена, и, чтобы хоть как-то поднять ей настроение, я предложил небольшое безобидное пари относительно того, сколько это…
О да, просто прекрасно! Граф еще раз указал на это проклятое колье, которое мог купить он и не мог позволить себе Себастьян.
– Лорд Трент, – выпалила Шарлотта, – не будете ли вы так любезны проводить меня до дома? Боюсь, я разминулась с Галлахером и Пруденс.
Оторвав взгляд от бесценного колье, Себастьян посмотрел на Рокхерста. Точно такое выражение лица у него было, когда он напал на лорда Лаймана на Беркли-сквер, и теперь Шарлотта опасалась, что он затеет драку с графом.
Она поймала его за руку.
– Боюсь, от солнца у меня разыгралась мигрень.
Небо было затянуто тучами, и никакого солнца не было и в помине, но никто из джентльменов, казалось, этого не заметил. Рокхерст старательно делал вид, что нет ничего необычного в том, чтобы обсуждать покупку драгоценности с любовницей своего друга, а Себастьян выглядел так, словно собирался вызвать графа на дуэль.
– Пожалуйста, – прошептала девушка.
И в этот самый момент помощь пришла, откуда Шарлотта ее совсем не ждала. На улице откуда ни возьмись, подобно странствующему рыцарю, появился лорд Баттерсби.
– Ага! Трент! Рокхерст! Вас-то я и искал, – крикнул он с другой стороны шумной улицы.
К счастью для друзей, интенсивное движение не позволяло лорду Баттерсби перейти дорогу. Пока.
Рокхерст приподнял шляпу в приветственном жесте.
– Приятного вам дня, миссис Таунсенд. Трент, – кивнул он Себастьяну, прежде чем коротко свистнуть псу. После чего оба быстро пошагали прочь.
Себастьян посмотрел на Шарлотту, и на мгновение его суровые черты смягчились. После этого он взял руку девушки и положил себе на локоть.
– Идем же. Мой экипаж тут поблизости.
Они поспешили к экипажу, и Себастьян помог Шарлотте в него подняться. Быстро усевшись на место кучера, он дернул за поводья как раз в тот момент, когда у лорда Баттерсби наконец появилась возможность перейти через дорогу.
Экипаж покатил по улице с головокружительной скоростью, оставив несчастного лорда Баттерсби стоять в облаке пыли.
Они проехали целый квартал, не произнося ни слова, но это молчание сводило Шарлотту с ума.
– Себастьян, я просто…
– Не надо, Лотти. Не объясняй мне, что ты делала в его компании.
– Я ничего не делала. – Шарлотта должна была удивиться тому, с каким вызовом произнесла эти слова, но она больше не была собой, а Лотти вряд ли испугалась бы мрачного вида Себастьяна. Значит, и она не станет пугаться. – Себастьян Марлоу, ты много значишь для меня, но сейчас ведешь себя как настоящий осел.
Себастьян сжался на своем сиденье, явно не привыкший к тому, чтобы с ним разговаривали в подобном тоне, тем более женщина.
А Шарлотта, ничуть не смутившись, продолжала:
– Я люблю тебя. Люблю всем сердцем. Я знаю, что все вокруг считают Рокхерста моим следующим покровителем… – Шарлотта вскинула руку, чтобы не дать Себастьяну заговорить. – Мне так же, как и тебе, неприятны все эти сплетни, но если бы я закатывала тебе истерики всякий раз, когда ты уезжаешь, чтобы встретиться с мисс Берк… Ведь это у нее ты был сегодня утром, не так ли?