За тысячу четыреста сорок три года она научилась довольно ловко избегать встреч с Милтоном. Среди кирпичных стен, булыжных мостовых и задымленных районов Лондона было еще легче избежать обнаружения, но Куинс знала, как решительно вознамерился Милтон вернуть свое кольцо.
«В этот раз даже слишком решительно», – подумала она, перестав кружиться и остановившись на поросшем травой холме, где она танцевала.
– Где твои манеры, Милтон? Подкрадываться к леди вот так. – Куинс с опаской посмотрела на мужчину, медленно и осторожно отходя от него подальше.
Одетый как джентльмен, он являл собой величавого и изысканного герцога. Неважно, что для всех, кроме нее, он оставался невидимым. Тщеславие Милтона не позволяло ему появляться в образе кого-то менее важного, чем благородный лорд.
– Я знал, что, если проявлю терпение, ты рано или поздно вернешься в парк, – сказал Милтон, кружа вокруг Куинс подобно излучающему опасность коту.
С губ Куинс сорвалось древнее ругательство. Конечно же, она пришла в парк. Казалось, она провела в этом грязном, убогом городе целую вечность, и ей было просто необходимо погрузить пальцы ног в мягкий мох, ощутить кожей шероховатую кору, позволить танцующему в кронах деревьев ветерку нашептывать ей на ухо свои секреты.
Конечно же, она рисковала, но ей всего лишь хотелось немного понежиться в лунном свете, прежде чем вернуться в свое убежище.
Очевидно, она танцевала в серебристом свете чуть дольше, чем следовало.
– Присоединяйся, Милтон, – произнесла Куинс, протягивая мужчине руку. – Неужели ты не хочешь снова со мной потанцевать?
– Нет.
Ничуть не смутившись, Куинс продолжила:
– Ну же, Милтон, лунный свет сегодня просто волшебный. Разве ты забыл ту ночь в Уэльсе, когда мы…
– Мое кольцо, Куинс, – произнес Милтон, сложив руки на груди и не оставив между ними ничего, кроме ледяного презрения. – Мне нужно только мое кольцо.
– Неучтивый болван, – пробормотала Куинс, убрав руку и рассеянно крутанувшись последний раз, прежде чем окончательно остановиться. – Что касается твоего кольца… Думаешь, если бы мне удалось его забрать, я танцевала бы здесь?
– Единственное место, где ты должна сейчас быть, это рядом с кольцом, чтобы его забрать.
– Оно все еще у нее на пальце, – сказала Куинс, приглаживая юбку в ожидании вспышки гнева.
И она не заставила себя ждать.
– Да как это возможно? – Холодные черты лица Милтона исказила гримаса ярости.
– А я откуда знаю? – пожала плечами Куинс, раздумывая над тем, как избежать его гнева на этот раз. Возможно, ей повезет, и он просто развернется и уйдет. – Но кольцо все еще на пальце, и я ничего не могу с этим поделать.
– Но она отказалась от своего желания, – прищурился Милтон. – Значит, кольцо должно было соскользнуть.
Куинс даже не подумала интересоваться, откуда он узнал об изменениях в желании Шарлотты. Это означало лишь, что он внимательно следит за кольцом и решительнее, чем прежде, настроен его вернуть.
– Не обязательно…
– Особенно, если ты вмешалась, – сказал Милтон. – Признавайся: ты сунула нос, куда тебя не просили?
– Что за ужасное предположение, когда я…
– Ужасное? Ничуть, – возразил Милтон. – Знаешь, Куинс, на этот раз ты зашла слишком далеко. Перемещаешь временные границы, как тебе заблагорассудится. Не думай, что это останется незамеченным.
Куинс задрала нос, хотя ее пальцы поджались от страха. «Будь смелой, детка, – сказала она себе. – Не показывай ему, что боишься». И все же она не удержалась от того, чтобы подразнить Милтона еще немного.
– Все встанет на свои места, когда он снова в нее влюбится.
Милтон обошел вокруг нее.
– Ты рискуешь моим кольцом ради человеческой любви? Ты с ума сошла?
Куинс почувствовала, как его странная магия начинает заманивать ее в ловушку.
– Она так его любит, и если бы он смог заглянуть в прошлое…
Речь шла уже не о Шарлотте и Себастьяне, и они оба это знали.
Милтон всплеснул руками.
– Даже слышать этого не хочу. – Он бросился прочь, но потом остановился, развернулся и погрозил Куинс пальцем. – Я сделаю то, что должен был сделать с самого начала.
– Милтон! – воскликнула Куинс, бросаясь за ним. – О чем это ты?
– Ты прекрасно знаешь, о чем. Я собираюсь положить конец этому желанию.
И прежде чем Куинс успела его остановить, он растворился в ночи, отправившись в такие места, куда она ни за что не решилась бы за ним последовать.
Шарлотта стояла в библиотеке Марлоу и водила пальцем по корешкам книг в поисках нужного сборника стихов.
– На тот случай, если не удастся отыскать кого-то для званого вечера у леди Ратледж, – говорила Гермиона, – тебе необходимо самой выучить какое-нибудь стихотворение.
Привстав на цыпочки, Шарлотта продолжила поиски. Французские романы. Шелли. Блейк. Шекспир. Еще Шекспир. А где же тот сборник, что ей нужен?
Она услышала, как за ее спиной открылась и захлопнулась дверь.
– Черт возьми, Гермиона, я никак не могу найти Кольриджа. – Она поднялась еще выше. – По идее он должен стоять в самом центре, учитывая, сколько твой… – Она осеклась и обернулась.
В дверях стоял ошеломленный Себастьян. Внезапно Шарлотта забыла все, о чем говорила, что искала, вдруг лишившись дара речи, как всегда бывало в присутствии Себастьяна.
Так было до того самого момента, пока он не сказал… вернее, строго не спросил:
– Что вы тут делаете?
Этого хватило, чтобы возникший у нее в горле ком растворился сам собой.
– Я тоже рада вас видеть, лорд Трент, – ответила она, всеми силами стараясь сдержать рвущееся из груди ликование.
Почему он вернулся домой так рано? Очевидно, не стал задерживаться с мисс Берк. К сожалению, при мысли об этом Шарлотта не удержалась от улыбки.
– Я спросил, что вы здесь делаете?
– Осталась на ночь у Гермионы, – ответила девушка.
Виконт поджал губы. Должно быть, поездка с Берками оказалась не слишком веселой.
Себастьян прошел в библиотеку и огляделся.
– Где она?
– Наверху, – ответила Шарлотта, а потом кивком указала на полки с книгами. – Вы, случайно, не знаете, где стоит томик стихов Кольриджа?
– Верхняя полка, третий ряд, – ответил Себастьян. – А зачем он вам?
– Гермиона хочет, чтобы я подготовила стихотворение к званому вечеру у леди Ратледж на тот случай, если не смогу разыскать герра Тромлера. – Шарлотта оглянулась через плечо. – Я подумала, что Кольридж прозвучит так… так… поучительно.
Себастьян округлил глаза.
– Вы в самом деле собрались читать Кольриджа на званом вечере?
– А почему нет?
– Ну, во-первых, это недопустимо. Его стихи не совсем приличны, если не сказать…
– Но ведь вам они нравятся, – перебила Себастьяна Шарлотта, вспомнив день, который они провели за городом, где по очереди читали стихи Кольриджа из этого самого сборника и… занимались любовью.
– Я… я… я… – Себастьян замолчал и посмотрел на Шарлотту. – Это к делу не относится.
Шарлотта запрокинула голову.
– Не поможете достать мне книгу?
– Да, конечно.
А Шарлотта тем временем придумала еще кое-что.
– Готова поклясться, что знаю ваше любимое стихотворение. Если я угадаю, вы достанете мне книгу.
– Значит ли это, что мне стоит добавить дар прорицательницы в список ваших привлекательных качеств?
– Вы считаете меня привлекательной? – спросила Шарлотта, отворачиваясь от полок с книгами и направляясь к Себастьяну. На мгновение ей показалось, что он бросится навстречу, заключит ее в объятия и овладеет ею прямо здесь.
Во всяком случае, именно этого она желала. Причем настолько страстно, что даже уверовала, что все именно так и случится.
Но в самое последнее мгновение Себастьян глубоко вздохнул, прошел мимо нее к полкам и потянулся за книгой.
Когда же он проходил мимо, Шарлотта вдохнула полной грудью присущий лишь ему одному аромат – рома, лавра и опасного, мужественного сластолюбца.
Несколько мгновений она раскачивалась на каблуках, предавшись воспоминаниям, казавшимся такими близкими и в то же время бесконечно далекими.
– Так какое стихотворение?
– Ч-что? – спросила девушка, возвращаясь в мир, где она была простушкой Шарлоттой.
– Вы сказали, что можете угадать мое любимое стихотворение, и теперь я хочу знать, действительно ли вы на это способны.
Шарлотта прикрыла глаза.
– Страница двадцать семь. – Она слушала, как Себастьян перелистывает страницы, а когда шорох прекратился, произнесла: – «Воспоминания о любви». – Развернувшись и открыв глаза, она увидела ошеломленно уставившегося в книгу Себастьяна.
– Откуда вы знаете?
«Нет ничего, чего бы я о тебе не знала, – хотелось сказать Шарлотте. – По утрам ты любишь кофе, а не чай. С тремя кусочками сахара и большим количеством сливок. Ты терпеть не можешь зеленые жилеты и любишь играть в вист, но лишь когда я позволяю тебе выиграть. А когда мы занимаемся любовью, на твоем лице возникает особенное выражение. Именно в тот момент, когда ты готов…»
– Откуда вы знаете? – повторил вопрос Себастьян.
– Просто удачная догадка, – ответила Шарлотта, раздумывая, примет ли он ее за сумасшедшую, если она расскажет ему правду.
«Я была твоей любовницей, Себастьян. Мы любили друг друга так сильно, так глубоко и искренне, что ты просто обязан вспомнить это, чтобы мы снова смогли оказаться в том неистовом мире…»
– Действительно удачная, – произнес Себастьян, протягивая Шарлотте книгу.
Она взяла ее в руки, и с мгновение они стояли вот так, объединенные страницами, которые некогда разожгли их страсть.
Себастьян посмотрел на девушку, и на секунду ей показалось, что он вспомнил, остро ощутил пробегающее по ее телу желание.
– М-мне нужно идти, – заикаясь, промолвил он и направился к двери. Но прямо перед ней остановился и пробормотал что-то, чего Шарлотта не смогла расслышать.
Она наблюдала за Себастьяном, видела его сжатые в кулаки руки, напряженные плечи.