Терпение — это такая родовая добродетель, которая нужна для всего вообще. Потому что невозможно освоить профессию, не заручившись терпением, внимательностью, усидчивостью. Это очень смежные понятия. Сегодняшняя цивилизация растаскивает сознание, расслабляет человека и делает его бессильным. Терпение — это добродетель ума. Потому что растасканный ум не может сконцентрироваться на одном деле, которое он делает. И человек делается нетерпелив. Когда я сижу на уроке, а мыслями уже убежал в парк, где меня друзья ждут, тогда я ерзаю, не могу терпеть. Но когда я думаю о том, что делаю, тогда я сконцентрирован, внимателен и спокоен. Если голова думает о том, что делают руки, тогда человек терпелив. Но если руки делают одно, голова думает о другом, а сердце хочет третьего, тогда человек растаскан по частям, он дерганный, взбалмошный, подпрыгивающий на месте и нетерпеливый. Современные люди нетерпеливы, потому что они делают одно, хотят другое, а думают о третьем. Поэтому нужна концентрация ума, рук и сердца на одном и том же, что делаю и о чем думаю, — и пусть весь мир подождет, как говорит известная реклама. Я сел, например, читать Евангелие — и пусть весь мир подождет. Или я собираюсь заштопать порванные штаны своему сыну — и пусть весь мир подождет. Я штопаю, думаю о чем-то хорошем — и штопаю. Всё, других дел у меня больше нет. Уметь думать о том, что делаешь, — это прямой путь к тому, что делать будешь хорошо и раздражаться лишний раз не будешь, а будешь терпелив. Спокоен и терпелив.
Так что вопрос терпения — это не только вопрос физической выносливости. Это вопрос умной концентрации, а весь наш современный мир направлен на разбитие сознания на много частей, и именно это делает нас жадными до впечатлений, много желающими, ничего не достигающими, недовольными жизнью и, конечно, нетерпеливыми.
Но закончим тем, чем начали: терпение нужно нам для того, чтобы исполнить заповеди и получить обещанное. Сделать приказанное и получить обещанное. Терпение нужно нам. Терпеливый человек успешен во всяком деле, в том числе в деле спасения своей души.
Не ваше дело (25 июля 2016г.)
Выйти на улицу с «ирокезом», или в драных джинсах, или с булавкой в ноздре, или…, или… совсем недавно было невозможно. Большинство людей заел бы стыд. И общество чувствовало себя вправе фыркать и шикать, плеваться и морщиться на чудаков, нагло пренебрегающих усредненным стандартом. Эти времена ушли. Их уходу вначале радовались, как легкому бризу свободы. Теперь радости меньше, поскольку бриз свободы бывает часто предвестником бури своеволия. Я так хочу! Мне так нравится! Не ваше дело! Реплики эти звучат часто и всюду. Я хочу их оспорить. Не уничтожить их хочу, но указать им на место. И прежде всего место это найти.
Согласимся, есть некая музыка в словах «не ваше дело» и «я так хочу». Пусть не музыка, но какой-то аккорд. Здесь есть подлинная свобода или некая часть её (абсолютной свободы не дано человеку). Нельзя ведь видеть идеал в сплошной муштре и однообразии. Потому я и не против этой музыки, но я против, когда её включают на полную громкость после 23.00. Моей и твоей свободе нужны ограничители. Ты хочешь курить? На здоровье, как бы смешно это не звучало. Но куря, ты не должен закапывать бычки в пляжный песок, и стрелять ими из окна машины. Курить в закрытом помещении рядом с некурящими ты тоже не должен. Чуть продолжишь этот ряд ограничений, и получишь узду на морду красивого коня под именем «Свобода». Так должно поступать всюду.
Иногда мне вообще кажется, что нет таких частных дел, которые бы не имели общественного резонанса. Вот я, к примеру, толстый. Диетологи ругаются, друзья смеются, сам я собой не доволен, но на людях держу марку. Я всем говорю, что, мол, какое вам дело? И что «мне так комфортно», и «за собой смотрите», и прочее. Действительно, телесная полнота есть моя и только моя проблема. Ну, разве что еще проблема моей жены и моего портного. Ведь, правда? Да, правда. Но только до тех пор, пока мы не поехали с вами в одной маршрутке. Как только мы с вами стали соседями по автобусу или троллейбусу, моя полнота стала не только моим капризом, но и вашей проблемой. Попробуйте поспорить. Мне случилось лететь не так давно в самолете по соседству с дамой, которой и трех сидений было бы мало, не то, что одного. А летели мы с ней в Хабаровск, через восемь или больше часовых поясов. Серьезное испытание на любовь к ближнему. Ничего против этой дамы не имел и не имею. Но думаю, что если бы она в ответ на упрек в полноте сказала «какое ваше дело?», лично мне было бы что сказать.
Или еще пример. У человека плохой почерк. Ну, кому какое дело? Он же не каллиграф и не герцог, ставящий исторические подписи на гербовых бумагах. Да, не герцог. Но вот он пишет записку в храме с просьбой помолиться о живых и усопших. Он-то пишет, но я ни слова не разберу. Совершенно не понятно кого поминать. Любой священник вам расскажет, как часто приходится работать дешифровщиком над именами, записанными с той же тщательностью, с которой курица «пишет» лапой по песку. Разве это личное дело? Ведь сродники молитвы лишиться могут. И разве твоя (моя) неаккуратность не выходит за рамки личного на уровень общего раз за разом, день за днем и год за годом?
Непотушенные костры, загаженные после пикников поляны, громкая музыка за полночь, бытовая грязь и хамство всюду прикрыты жлобской фразой «я так хочу» или «какое ваше дело?». Демократические свободы в их худшем виде. Найдутся ведь и концептуальные мыслители-адвокаты, рассуждающие о кошмаре совка и радостях либеральной свободы. Но нам всем есть дело, едете вы в трамвае с портфелем бумаг или с ведром краски. И мы вправе не наслаждаться вашим видом, если он выходит далеко за скобки здравого смысла. А не замечать вас мы, простите, не можем. Куда нам глаза деть от голых тел на летних улицах, от галерей наколок и пирсингов и прочей адской эстетики?
Ничего конкретного в условиях зашкаленной свободы я не предлагаю. Только одно — подумать. Мысль не безделица. Мысль миры переворачивает. Предлагаю подумать о том, где стоит проложить границу нашему своеволию. Где мое «я хочу» должно полинять на фоне общего «нельзя», «некрасиво», «стыдно». Жизнь бывает часто скотской и несносной именно оттого, что не всякий из нас бывает озабочен вопросом удушения своего мелкого своеволия ради ближнего, находящегося рядом. Оно само не появится. Это нужно воспитывать, учить. Мы ставим дорожные знаки, предупреждающие об опасной кривизне дороги, о возможном скольжении, о ремонтных работах. Это не кажется нам странным. Более того, это признается естественным и необходимым. Но такие же необходимые вещи прописаны в Законе Господнем. Прописаны принципы заботы о ближнем. Заповедано, заметив на дороге яму, прикрыть её камнем или чем иным, чтобы скот ближнего или сам ближний не повредили себе, попав в яму. Заповедано, собирая урожай, не возвращаться вспять. Ягоды винограда или колосья на ниве, не собранные хозяином, должны остаться для нищих. Пусть бедняк питается тем, что ускользнуло от хозяйского серпа. Таких заповедей много и главное в них — идея заботы о ближнем. Думай о других, а не только о себе. Ты не один на земле живешь. Вот красная нить подобных заповедей.
Отчасти мы соскользнули с одной темы на другую. Но обе эти темы фокусируются в кратком слове: ты не один на земле живешь. Думай о других. Посолив свой ум этой солью, можно дожить до интересных и неожиданных плодов. А мысль не безделица. Мысль мирами движет.
Святой равноапостольный князь Владимир (28 июля 2016г.)
Проект «Лето Господне»
Дорогие и возлюбленные о Господе братья и сестры! Мы поговорим сегодня о нашем отце, о человеке, который встал у руля Руси и одним большим поворотом этого руля направил могучую ладью под именем Русь в сторону тихой гавани — в сторону Царства Небесного. Это князь Владимир. Имя его не замолкает в веках.
Владимир — «Владеющий миром». Слово «мир» в нашем языке имеет два значения: «мир» как вселенная и «мир» как внутреннее состояние. Владеющий миром по-язычески — это владеющий миром наружным, а владеющий миром внутренним — это уже христианское значение имени Владимир. Это тот мир, который внутри нас, который «мир тебе», «шалом» — на еврейском, «салям» — на арабском. Это мир, который мы потеряли, выпав из рая.
Владимир — очень знаковое имя и для нашей истории, и для сегодняшнего дня. Для истории — той самой, которая началась на Киевских горах. Владимир развернул корабль русской жизни в сторону христианской цивилизации. Интересно, что до Владимира и при Владимире никто из европейских государей не брал в жены наших девушек — дочерей княжеских. А уже дети Владимира, Ярослав Мудрый например, отдавали своих дочерей за норвежского, венгерского, французского королей… Девушки красивее стали, что ли? Да нет! Как были красавицами, так и остались. Румянощекие, здоровые, умные, готовые рожать, помогать мужу в трудах. Просто они были вне истории, а теперь вошли в историю. История — это источники, предания, живая ткань. В эту живую ткань мы вошли из исторической тьмы при князе Владимире.
Из слова «Владимир» пучком торчат смыслы, вырастают, как ростки из одного корня. Например, он был очень грешный человек. У нас в традиции впоследствии возникла идея, что святым надо быть с самого детства. Родился, мамкину сиську по средам не брал, в пятницу тоже не брал, молился с детства, с детьми не играл, не баловался. Потом лет в 10 в монастырь пошел, лет в 20 — на столп, потом в Царство Небесное. И мы привыкли к этому некоему стандарту святости, а на самом деле всё бывает по-другому. Вначале было иначе.
Владимир очень грешный человек. Он человек, который аккумулировал на себе грехи своего народа. Он многоженец. Он ярый, сильный, гневный, хитрый. Человек страшный. Стоять перед ним и разговаривать с ним, наверное, было до поджилок страшно любому, кто был под его властью. А потом — переворот, но не личный, как у Ольги. Вот бабка его Ольга совершила личный, внутренний переворот, и это никак не отразилось на ее стране, в макромасштабе. Она молилась — народ не молился. Она веровала — народ погибал в безбожии. Она знала, что есть иной мир и там есть Христос, а народ думал что-то свое, другое. А Владимир свой личный переворот соединил, срифмовал с переворотом во всей стране. А это что? Это Киев, Новгород, Псков, Владимир на Клязьме, Владимир в Украине, Владимир Волынский… (Москвы тогда еще не было.) Обширная территория до самого Крыма. Это могучая, большая страна, засеянная большим народом, который он собрал весь в кучу и решил всех привести к Богу.