И я могу много вам перечислить примеров, самых жутких, касающихся и крови, и семени, и денег, и душ, и тел человеческих, и смертей, и воскресений, и болезней, и выздоровлений. Когда люди, сошедшие с ума, тычут в тебя натруженным трудовым указательным, говорят: ты больной. Говорит: за что я больной, за то, что я отдаю ползарплаты нуждающимся? – допустим, говорит человек. Или за что я больной, что я в воскресенье в церкви стою, иду молиться? Почему я больной, за то, что я не хочу жене изменить? – например, говорит мужик какой-нибудь. Или у меня родился ребенок, да, я его не бросил, например, а я его воспитываю, – говорит другой. Говорят: ты больной, ты не можешь жить, как мы, как бы мы живем для удовольствия, а ты живешь непонятно для чего.
Об этом в IV веке сказал Великий Антоний, который будто бы жил здесь на Рублевке, например, или на Манхеттене, или в Сохо английском, или где-нибудь еще. И он сказал, что будет время, что не подверженного общим болезням будут третировать люди больные, говоря: ты по преимуществу болен, ибо ты не похож на нас. Не бойтесь за правду казаться дураками. Если вам стыдно быть дураком перед нечестивцами за правду, то слаба вера ваша. Надо радоваться, когда вас обзывают нечестивцы. Ругань злодеев – это самая лучшая похвала. Пока до свидания.
Пенсия (5 января 2018г.)
Она маленькая, и это плохо. Но она есть, и это хорошо. То, что хорошо, гораздо больше (ценнее) того, что плохо. Объяснению этого факта посвящается сей краткий текст.
Кто кормил, содержал и т.п. стариков при царе Горохе? Во всю длинную и непонятную историю, скопившуюся у нас за спиной? То есть при полном отсутствии пенсии и при отсутствии даже мыслей о ее возможности. Удивительно, но стариков кормили и содержали те, кого старики родили и воспитали за годы своей молодости. Прошу вслушаться в эту кошмарную фразу.
Современный человек кровно нуждается в личном пространстве. Пусть скромном по размеру и дизайну, но личном. Ранее было иначе. Дети ползали в избе по полу, бабка охала на печи, жена возилась в огороде, муж работал в поле. Как-то так. Все были рядом, вместе, и не сказать, чтобы все наслаждались этим процессом жизни в бедном улье, но все терпеливо к этому относились. Уровень общих потребностей был серьезно занижен всеобщей бедностью. Ладно – скромностью. Сегодня все не так.
Сегодня всем нужна маленькая личная площадь, маленькая сумма денег на кефир и лекарства, маленький мобильный телефон и чуть-чуть свободного времени. Все маленькое, но все личное. Жить вместе, сталкиваясь у двери в уборной или у плиты на кухне есть яркий образ наказания за ведомые и неведомые грехи. И вот представим… Представим только, что кормить и поить нас в годы чахлой старости и трудовой бесполезности будут именно те дети и внуки, которых мы воспитали, родили, выучили. Это реальный кошмар. Кошмар, прямо зависящий от качества их обучения и воспитания. Кошмар не для всех, конечно, но для многих.
Ладно еще сын родной, сынуля, кровинушка. Чаю согреет. А что если невестка? Или зятек? Хлеба подать, подушку поправить, судно вынести (такое тоже предполагается), врача вызвать, ласковое слово сказать. Это же страшно представить, сколько всего придется выслушать и прочитать во взгляде! Я самым серьезным образом содрогаюсь, как будто я конь на лугу и слепень меня укусил, содрогаюсь всеми мышечными тканями при мысли о том, какой же это ужас – в годы беспомощной старости оказаться на полном попечении тех эгоистов, которых ты сам родил и плохо воспитал!
Поэтому я думаю, что нужно решительно задвинуть в самый дальний ящик недовольные разговоры о маленькой пенсии. Она маленькая (что плохо), но она по факту есть, что несравненно более хорошо. Старики всегда и всюду были и остаются стандартными и привычными ропотниками и любителями побурчать. Послушать их, так раньше не жизнь была, а рай. Только почему-то в том исчезнувшем раю они были такими же недовольными и ворчливыми. Теперь тоже им то не так и это не сяк. Но я предлагаю в качестве лекарства предлагать всем ворчунам для предметного размышления идею о том, что пенсия – это очень новое явление. Миллионы людей в разных странах и на разных континентах доживали до старости и ждали встречи со смертью на руках молодого поколения и без всякой опеки от государства. В Греции, Риме, Египте, Китае так было. На Руси иначе тоже не было. Знать об этой стороне жизни и хоть иногда об этом размышлять будет полезно. Хотя бы стоя в очереди за своей маленькой пенсией.
Еще прошу заметить, это не пенсионный фонд нанял меня для написания этого текста. А наняло меня раздражение на вечно ропщущих современных людей, которые живут гораздо лучше, чем заслуживают, но никакой благодарности Богу и людям не выражают. А только ропщут и ропщут в полной и незаслуженной уверенности, что они достойны чего-то большего и лучшего. Этим больна молодежь, этим больны уже сопливые дети, этим же больны и люди почтенного возраста. Им, сидящим на лавочках и не замечающим могильного края под ногами, хочется посоветовать: хоть раз в жизни только представьте себе, что пенсии нет вообще. Нет в принципе, а все, что в жизни вам нужно, вы должны получить из рук вами воспитанных детей. Лично вами воспитанных. Только представьте это! И перестаньте жаловаться.
Безбожие (28 февраля 2018г.)
Оно может быть словесным и бессловесным. Безбожие становится словесным, когда придумывает себе теорию для собственного оправдания. В этом качестве оно становится особенно опасным, как зараза, разросшаяся до эпидемии. Теперь учение можно преподавать с кафедры, писать на его основе сценарии, составлять трактаты и прочее. Появятся ученики, последователи, политические формы, выстроенные на попытке жить без Бога.
Итальянцы эпохи Возрождения сказали, что религия – это заговор духовенства с целью управления невежественной толпой. Французы эпохи Просвещения сказали, что религия – это массовое заблуждение, изгоняемое умножением позитивного научного знания. Коммунисты сказали, что религия – это форма эксплуатации и поддержания правящих классов. Фрейд сказал, что это невроз.
Мысли летают в воздухе. Не читая книг, можно улавливать и повторять чужие глупости, искренно веря, что ты сам до этого додумался. Это явление повсеместно. Люди верят в науку (тем больше верят, чем меньше в ней разбираются), ходят к психоаналитикам, считают религию делом необразованных масс и обвиняют Церковь во всем, до чего додумаются или услышат в сплетнях. Им кажется, что все это – «их личное мнение», но это лишь давно и не ими пережеванная и проглоченная пища.
Впрочем, для атеизма менее всего нужны знания. Нужно просто заранее выбрать для себя стиль жизни, вполне безбожный, и уже затем подбирать аргументацию. Подбирать, скорее всего, бессистемно, как придется. Последовательное мышление – признак не нашей эпохи.
Стиль вышеупомянутой жизни (безбожия) умещается в малые слова. Это, непременно, гордость: «Я никому не кланялся и кланяться не буду. Бог, если Он есть, не исключение». И еще это нравственная нечистота, с которой человек не согласен расстаться. Не хочет или не может. Ведь чувствует же всякий, что стоит признать бытие Божие, как сразу свяжешься заповедями. Элементарно: Бог есть, значит, я обязан. Чтобы сохранить любезный и греховный образ жизни, Бога приходится отрицать.
Итак, спорить с атеистом – занятие, раздражающее бесполезностью. Атеист уперт. В нем спорит не ум, а нутро, отвращающееся от покаяния.
Быть может, мы иногда тратим слишком много сил на то, чтобы подобрать научную и историческую аргументацию в пользу веры. Сам по себе материал для подобной аргументации огромен и стремится к бесконечности. Но в том-то и дело, что ум врагов веры скорее кичлив и неусерден, нежели основателен и жаден до истины.
Вспомните свои разговоры с теми, на кого луч веры не падал. Не правда ли, они скачут умом с темы на тему и не умеют вести мысль по однажды выбранному пути. Непостоянство ума, блошиная прыгучесть незрелой мысли есть их отличительная черта.
Еще они быстро устают от кропотливого погружения в проблематику и вскоре раздражаются. Раздражаются. Работа ума вообще не воспринимается ими как работа, но лишь как словесная трескотня о том о сем. Да и основательных знаний за душой обычно там нет. Есть лишь разрозненные словесные кусочки и отрывки, то ли подслушанные, то ли прочитанные на бегу. Все это похоже на несколько пазлов из большой картины, когда большинство деталей утеряно.
Но если и убедишь человека отказаться от мифологии самозарождающейся жизни из мертвой материи; если приведешь человека к признанию того, что у сложнейшего и тонко настроенного мира есть Всемогущий Творец, работа не окончится. Признание Бога должно быть смиренным. И вслед за признанием должно следовать поклонение и прославление, служение и молитва.
«Я не верю в Бога, но никогда не подниму руку на храм или его служителей», – это вполне реальные слова, могущие прозвучать хоть сию минуту. «Я верю в Бога, но Церковь и попов ненавижу», – это тоже вполне реальные слова, звучащие постоянно. Сами рассудите, что страшней или отвратительней.
Кроме чистого отрицания мира веры есть еще темная духовность. Спириты, колдуны и прочие вовсе не материалисты. Они по-своему «духовны». И эта особая духовность подстерегает всех, кто выползает из темной норы материализма.
Среди наших людей, не исключая крещеных, множество бытовых атеистов. Они любят себя и свои грехи и оттого не собираются признать Бога Богом и смиренно поклониться Ему. Все, кто любит Господа, должны будут до скончания века и по нарастающей бороться, схлестываться в спорах с врагами Бога. Этот неизбежно. На каком-то этапе, когда безбожие численно превысит верующих на порядки, придется замолчать. Это будет своеобразный уход в новые катакомбы, и Церковь закончит тем, чем начинала. Но пока это время не настало (а оно не настало!), нужно учиться, не оставлять церковной молитвы и закалять дух для словесных схваток. За Бога, за истину Его бытия, за славу Его имени.