Натяните струны, продуйте мехи и приготовьте кимвал. Выше стропила, плотники! Человек обязан воспевать Господа неба и земли. Для этого человек создан.
Помыслы (22 марта 2018г.)
Они легче пуха и незаметнее слабого ветерка. За день их бывает так много, и они так разнообразны, что отследить их все и дать себе отчет в их качестве едва ли возможно. Мы говорим о помыслах.
Они есть у всех, и они не только разнообразны. По временам они еще и безобразны. А еще пусты, или неожиданны, или фантасмагоричны. Кто поймает их сачком, как бабочку? Кто пересчитает их, как песчинки в горсти?
Да стоит ли вообще обращать на них внимание или можно махнуть рукой на эту мысленную моль, на эту пыль, соскучившуюся по мокрой тряпке?
Что ж, мокрая тряпка действительно нужна, а вот просто отмахнуться от этой опасной мелюзги не получится.
В своем Первом Соборном послании апостол Петр напоминает христианам об их прежней жизни, о той нравственной грязи, которую они отвергли с отвращением:
«Довольно, – говорит он, – что вы в прошедшее время жизни поступали по воле языческой, предаваясь нечистотам, похотям (мужеложству, скотоложству, помыслам), пьянству, излишеству в пище и питии и нелепому идолослужению; поэтому они (прежние товарищи по греху – прим. А. Т.) и дивятся, что вы не участвуете с ними в том же распутстве, и злословят вас» (1 Пет 4: 3–4)
У апостола помыслы стоят в ближайшем соседстве с такими очевидными гадостями, как мужеложство и скотоложство
Очень важно и не менее удивительно здесь то, что в перечне похотей у апостола помыслы стоят в ближайшем соседстве с такими очевидными гадостями, как мужеложство и скотоложство. Если бы мы с вами составляли перечни грехов и их классификацию, то никогда бы не поместили эфемерные (казалось бы) мысли рядом с вопиющими плотскими грехами. Очевидно, мы не до конца понимаем некоторые принципиальные по важности вещи.
Вот Каин. Прежде чем восстать на младшего брата и убить его, первенец Адама и Евы мучился от неотступной мысли. Явные признаки этой внутренней борьбы, которую Каин проиграл, описаны подробно.
«Каин сильно огорчился, и поникло лицо его. И сказал Господь Бог Каину: почему ты огорчился? И отчего поникло лице твое? Если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? А если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним» (Быт. 4: 5–7).
«У дверей грех лежит, он влечет тебя к себе», – вот она, настырная, неотступная мысль, лишающая человека покоя днем и ночью. Это пока еще только мысль, но она уже грех, лежащий у порога. У человека есть власть бороться с ней (сказано: «господствуй»). Если же она победит, а не ты, то грех очевидный, в пространстве и времени, произойдет с пугающей неумолимостью.
Закоренелый грешник, собственно, это и есть человек, которого победила неотступная мысль. Привлекла к себе внимание, переползла через порог, забралась в сердце и уходить не хочет. Так, патологический ревнивец, сексуальный маньяк, ненасытный вор, человек вечно не довольный жизнью, ропщущий и завидующий и так далее суть люди, потерпевшие поражение в невидимой борьбе. А в этой борьбе и немудрено проиграть, поскольку львиная доля людей даже не подозревает, что такая борьба существует.
Библейское откровение до царя Давида мало говорит о внутреннем мире человека, в том числе о помышлениях сердца. Видно, человек был не способен к такому повороту зрения внутрь себя и вниманию к помыслам. Начиная же с Давида и его Псалтири, разговор о тайне сердца зазвучал, и уже его вряд ли остановишь.
Греху предшествует мысль, а постоянному греховному поведению предшествует создание внутри человека целой мысленной системы греха, сложно разветвленной, как кровообращение. Этим откровением мы обязаны сыну Иессея и отцу Соломона. До него Святому Духу не с кем было заговорить о предметах столь тонких. Вот примеры из псалмов.
В надмении своем нечестивый пренебрегает Господа: «не взыщет»; во всех помыслах его: «нет Бога!» Это из псалма 9-го. Там же: говорит в сердце своем: «не поколеблюсь; в род и род не приключится мне зла» И еще: хватает бедного, увлекая в сети свои; сгибается, прилегает, – и бедные падают в сильные когти его; говорит в сердце своем: «забыл Бог, закрыл лице Свое, не увидит никогда». То есть, чтобы ободрать ближнего, как липку, чтобы сожрать его заживо, подставить, свести со света, нужно прежде всего сказать внутри себя: Бога нет! А если и есть, то Он не видит, забыл, закрыл лицо и прочее. Злодею необходим мысленный фундамент деятельности. А раз он необходим, то он и неизбежен.
Все эти слова-помыслы произносятся внутри сердца. Вот помыслы окаянной дочери Вавилона: она говорит в сердце своем: «сижу царицею, я не вдова и не увижу горести!» А вот то, что будет ей за этот укоренившийся образ мыслей: «За то в один день придут на нее казни, смерть и плач и голод, и будет сожжена огнем, потому что силен Господь Бог, судящий ее» (Откр. 18: 7–8).
«Сказал безумец в сердце своем: “нет Бога”. Они развратились, совершили гнусные дела; нет делающего добро» (Пс. 13: 1). Это уже слова безумного с неумолимым практическим выводом из них в виде гнусных дел и развращения. Писание, как видим, не оставляет маневра для светского гуманизма или безбожной доброты. Это довольно строго. Многие верующие не на шутку напуганы этой строгостью Всеблагого Бога. Испугаться есть от чего. И если бы мы сами выдумывали Бога, а не Он открывал Себя, то мы выдумали бы Его образцом толерантности. Реальная строгость Писания путает нам лукавые карты.
Впрочем, это не строже, чем огонь, льющийся на Содом. И это не строже, чем воды, заливающие всех, кроме сидящих в ковчеге. А ведь и у Содома, и у человечества при Ное были, надо пролагать, свои прочные мысленные конструкции. Вернее, они казались прочными, пока к одним не пришла вода, а других не накрыл огонь.
Проповедь в первый день великого поста /19.02.2018./ (22 марта 2018г.)
Христиане, поздравляю вас с первым прожитым днем поста в этом году! Он прошёл быстро. Так пройдёт и первая седмица. Там, глядишь, так и весь пост пройдёт. Так и вся жизнь пройдёт.
И мы сможем сказать все с вами: «Жизнь моя, иль ты приснилась мне».
Посему – будем молиться.
И перво-наперво я хочу вас просить, чтобы вы главное – обращали внимание на молитву, а не на гастрономические дела.
Потому что одна – кормит; другой – после операции; третий – тяжко работает; четвёртый в армии, где он не выбирает себе еду, а что дали в миску, то и ест. И не в этом главное.
Главное – в молитве.
Потому что – постящийся, и не молящийся, спасен быть не может. Он – без Бога, он только с желудком и с диетой. А молящийся и, как уже там получится: сильно-не сильно, постящийся, – спасётся.
Потому что, если он имеет веру и покаяние, и молится Богу – с Богом и будет.
Молитва – главное, молитва – критерий нашего поста.
Потому что и постимся-то мы, собственно, для молитвы.
Мы просто облегчаем себе постом наши молитвенные упражнения.
Мы пытаемся выстудить своё супружеское ложе – кто в браке. Чтобы наши радости семейные не мешали нам на колени встать перед Богом. Мы пытаемся меньше есть, чтобы облегчить свою душу.
Оно поднимает человека. И это всё просто помощь. Это костыль для молитвы. Поэтому, давайте будем смотреть с вами на пост, как на молитву, в первую очередь. А всё остальное – это уже, так сказать, «приработок и доработок».
В этом смысле я бы хотел привести вам несколько слов двух великих «человеков», которые жили совсем недавно.
Один из них Гавриил Самтаврийский (Ургебадзе).
Преподобный человек Грузинской Церкви. Наш близкий брат и по вере, и по духу, и по времени.
Однажды молодой монах к нему пришёл и говорит: батюшка, как мне поститься (молиться)?
А этот Гавриил святой имел такие дары различные. В частности, если Бог ему открывал, то он мог узнать глубину души человека приходящего. И он начал рассказывать этому молодому монаху. Молодой… Хотя, что такое молодой? Шестнадцать, двадцать, двадцать пять – молодой. Тридцать лет, тридцать пять – тоже молодой. Не знаю, сколько ему было лет, но у него была какая-то своя история до монашества. И отец Гавриил стал ему рассказывать ему все его гадости, как будто он был свидетелем этих гадостей. Говорит: «Вот это было такое. Вот так. С теми. При таких обстоятельствах… »
И начал ему подробно рассказывать все гадости жизни… этого одетого в чёрное юноши или молодого человека. Тот в ужасе не знал, куда деваться ему – сгореть ему на месте, или убежать куда-нибудь, или упасть на колени. Что вот ты сделаешь, если возьми и расскажи тебе про все твои гадости? Ты же умрёшь, или драться полезешь, или пойдёшь сбросишься с крыши. Кто тебя знает, что ты сделаешь. Если всё тебе вдруг рассказать. Ты уже и забыл всё, а оно ж всё записано.
Вот Гавриил рассказал ему всё, этому мальчику в чёрном клобуке. И тот в слезах в этом расшарпанном состоянии, не зная куда ему деваться, говорит: «И что теперь?» А в ответ: «А теперь, сынок, иди и пообедай!» Монах – «Я не смогу есть! Я не смогу есть сейчас!»
Вот это и есть пост!
Потому что молодой монах пришёл к старцу с вопросом: Как поститься? Тот взял, да и выложил ему эту оперативную сводку. Всё выложил про него в деталях…
«А теперь, иди и поешь!»
«Да не могу я теперь есть! Как я буду есть?»
Вот это и есть пост! Когда тебе стыдно, и ты помнишь грехи свои, и есть не можешь, – это и есть пост.
Вот вам духовный ответ на вопрос: Как поститься? Что нам есть?
«А креветку можно? А помидор можно? А с таким маслом можно?»
Мы запутаемся в этих «кулинариях». Если будем подходить к посту с точки зрения кулинарии – мы запутаемся.
«А осьминога можно?… А рыбу можно?… А когда можно?… А сколько можно?… А две рыбы можно?… »
Мы замучаем священников и себя, и запутаемся сами, и совсем не поймём, зачем это всё.
Вот, если б нам вдруг взять и показать все наши грехи, а потом…