Вот, хорошо бы, приезжая в незнакомый город, бежать сначала не по магазинам… Если по музеям, то, ладно, хорошо, сначала по музеям, потом по магазинам. Но сначала хорошо бы зайти в кафедральный собор незнакомого города, если он там есть. А потом посетить городское кладбище. Наверняка, там лежит какой–то праведный человек.
И хорошо было бы туда прийти, там просто походить, помолиться. Побродить между теми, кто здесь раньше жил. А потом выйти за ограду и побродить между теми, кто здесь теперь живёт.
Это очень практичная вещь, она очень уцеломудривает человека. Она даёт ему чувство длинной истории.
Человек – очень короткое существо. Тридцать, сорок, пятьдесят лет… Потом, раз – и нету. И что это такое. Жил, не жил – непонятно. А когда человек думает о прошедшем поколении и думает о вечности, он превращается в существо с длинной историей. И тогда – он не сиюминутный. Он – тогда глубокий. Он тогда более серьёзный.
Так что – к любому жизненному вопросу: печальному или радостному, мы можем приложить такую великую тему, великую вещь, как поминовение усопших. Весьма жалко, что на Западе на каком–то этапе отказались от этого. Протестанты перестали прославлять Божию матерь, обращаться к святым и молиться за усопших. Всё вместе.
«Пакетом» отбросили. И наши протестанты вслед за ними делают то же самое. Тот, кто перестал молиться за усопших, тот со временем перестанет молиться святым.
Кто такие святые? – Это усопшие праведники. Николай Чудотворец, он кто? Усопший? – Усопший.
Мощи его растаскали по всему миру. Там рука, там нога, там голова…
А душа где? – В раю. Что делает? – Молится.
Это один из почивших праведников.
Так что, кто перестаёт молиться за усопших, тот святых забывает. Потом забывает самую святую из святых – Божию Матерь.
Ну, и потом теряет всё остальное, что там можно потерять.
Так что, повиновение усопших – это такая вещь, которая красной нитью проходит через всю христианскую жизнь.
Она очень важная…
Она чрезвычайно важная…
И та бабуля, которая на больных ногах спешит на панихиду; она, в принципе, о жизни знает больше, чем философ, который не молится Богу. Больше, чем профессор университетский. Та бабка, которая и читает по слогам, или, может быть, вообще не читает. Но она знает, что в субботу нужно прийти в храм. И несёт с собой хлеб, и палочкой помогает себе; и спешит, чтобы не опоздать в кладбищенскую церковь; и там стоит на молитве. Этот человек знает о жизни больше. Вернее, знания его правильнее, чем знания какого–нибудь другого человека, который не молится. Вообще, и в частности – за усопших.
Поминайте усопших своих. Господь да утешит и упокоит их, и нас помилует, Яко благ и человеколюбец.
Аминь. С Богом по домам.
Проповедь после первой литургии преждеосвященных даров /23.02.2018/ (25 марта 2018г)
(навечерие дня памяти мученика Феодора Тирона)
Сегодня мы отслужили первую Литургию Преждеосвящённых Даров. И освятили коливо – в память святого великомученика Феодора.
Это ритуальная пища священная. Важная весьма. Например, преподобный Сергий Радонежский в своей обители никому не давал делать несколько вещей. Печь просфоры и готовить коливо в память покойников. Он всегда делал это сам.
Он вообще любил работать сам. Знал плотницкое дело, мог сшить себе любую одежду сам. Но вот эти две вещи он делал постоянно.
Зерно – это образ воскресения человеческого. Оно сеется в землю, чтобы там умереть.
И потом, если умрёт, то даёт плод и поднимается из земли.
Этот образ воскрешающего зерна использует апостол Павел в своих писаниях, в проповедях о воскресении мёртвых.
Подслащённое мёдом или сахаром, или ещё чем–то, и украшенное плодами другими, зерно символизирует собой будущее воскресение мёртвых. И сладость Небесного Царствия, которого хочется просить у Бога для всех, почивших в вере.
Поминается в молитве над коливом три человека. Анания, Азария и Мисаил. Это юноши, уведённые в плен при взятии Иерусалима Навухудоносором. Они были мудрыми мальчишками, юношами, и царь взял и отделил их от остальных.
Мудрые правители, захватывая чужие страны, всегда забирали лучшее себе. Лучшим всегда считали мозги и таланты. И умные цари выбирали смышлёных ребят, чтобы приближать их к себе.
И составлять из них: из некоторых военачальников, из некоторых врачей, из некоторых астрономов. И вот, три молодых человека еврейского происхождения в плену попали в обучение халдейской науке. И царь, благоволя к ним, повелел кормить их от своего стола. Главным образом, – мясом, а также вином, сладостями и прочим. Они же боялись нарушить отеческие законы и просили телохранителя, который их охранял, чтобы он не давал им эту еду. Потому что эту еду им было есть нельзя. Говорили охраннику: «Приноси нам овощи и воду». Он же в ответ сказал: «Я боюсь за свою жизнь, потому что, увидев ваши побледневшие лица и упавшую плотность телесную царь не оставит нас в живых». Они же попросили его: «Испытай нас. Если увидишь нас похудевших и ослабевших, тогда будем есть то, что ты нам приносишь».
И он приносил им овощи и воду, а сам ел то, что они должны были есть. По прошествии некоторого времени обнаружено было этим человеком, что юноши эти три: Анания, Азария и Мисаил, в теле такие же крепкие, как и были, ничуть не ослабели. Коленки у них не гнутся, язык не заплетается, они румяные, здоровые, крепкие и так далее, так далее.
Вот вывод: и семена, и овощи, и всё иное, если Бог благословит, оно всё будет человеку на пользу. Ни в чём он не потерпит никакого ущерба для себя. Это всё вспоминается также и сегодня в молитве над коливом.
И ещё один момент. Я прошу прощения и хочу вам объяснить, чтоб вы знали. Вы видели, что я несколько раз возвращался в алтарь, когда вы причащались. Сегодня – пятница. С воскресения до пятницы Святые Дары в камень затвердевают. И они не успевают размочиться в Чаше за время выхода к Причастию.
Это наша техническая, наша священническая работа.
Но я хочу, чтобы вы знали и понимали. Очень трудно дробить, дай Бог, чтобы не хляпнуло, чтобы не выплеснулось ничего. Так что, вот есть такая техническая сложность с Причащением запасными Дарами.
Следующие недели мы будем служить по средам, там чуть полегче, там Дары не успевают засохнуть. С воскресения меньше времени проходит.
Итак, вы слышали, что сегодня во время Богослужения мы читали несколько отрывков из Священного Писания. Из Ветхого Завета.
Из книги Бытия и из притч Соломона.
Возьмите себе на заметку эти книги, потому что их нужно читать постоянно. В древности притчи Соломоновы читались человеку, начинающему входить во взрослую жизнь. Отрокам и отроковицам.
Там так и написано:
… Сын мой, послушай меня, послушай отца твоего.
… Послушай мать, родившую тебя.
… Приклони ухо твоё к словам моим и будешь долголетный и хорошо тебе будет.
… Послушай, сын, – например, – не водись вот с этим.
… Не давай клятву, поручительство за незнакомого.
Там огромная сумма житейской мудрости, которая, в случае усвоения, может человеку помочь. Не упасть в яму и не споткнуться.
Это притчи.
Пожалуйста себе это заметьте. Если будет время у вас, и вы откроете Библию, возникнет вопрос – что читать? Библия – это море. С чего начать? Чем закончить? Откроете, а за что браться, за какую книгу? Беритесь за притчи.
И так же читается книга Бытия. Её трудно назвать Ветхим Заветом, потому что там описывается история сотворения мира. История грехопадения. История обетования, спасения. А это не есть вещи закончившиеся, преходящие. Это – некий Вечный Завет.
Сегодня мы читали очень важные отрывки такие. Я буквально пройдусь по ним, по верхам. Читалось о том, что Господь Бог дал Адаму филологическую задачу – назвать имена животным.
Какие–то вещи Бог назвал Сам. Например, тьму назвал ночью, свет назвал днём. И увидел, что это хорошо. И так далее. Собрание вод назвал морями. Бог назвал. Солнцу и Луне дал имена Господь Бог, а всем остальным звёздам уже человек.
И вот Господь так всегда делает.
Он начинает какое–то дело, не заканчивает его и говорит человеку:
«Продолжай, сынок. Теперь продолжи ты. Давай!»
Это называется соработничество. Работа с Богом вместе.
Вы это слово, может, ещё не раз услышите. Мы – соработники у Бога. Бог всё до конца не делает. Человек тоже, в каком–то смысле, недоделанный. Он может быть лучше, чем он есть сейчас.
Господь говорит: «А ну-ка, давай потрудись. А ну-ка, давай!»
Как хороший тренер. Как хороший отец.
Господь говорит человеку: «Назови имена животным!»
И Адам дал имена животным, в чём проявилась его острота ума и царское достоинство. Давать имена – это значит быть царём, а кроме того ещё поэтом и пророком. Поэты тем и занимаются, что дают имена миру. А пророки тем и занимаются, что прозревают сущность вещей и обличают это в словесную ткань. То есть, Адам был пророк, царь и поэт. И Христос, когда звал к себе учеников, то Он переименовывал их.
Он давал им имена другие. Симону сказал: «Ты будешь Пётр».
Сыновьям Заведеевым сказал: «Вы будете сыны грома».
Адам поназывал всё и затосковал. Мы видим печального Адама на первых страницах Библии, потому что пары ему не было, а человеку скучно одному. Нехорошо быть одному. Так и сам Господь сказал.
«Недобро быть человеку одному. И творить ему супругу пойдём. Кость от костей, плоть от плоти». Адам тоже проявил великую мудрость, когда он увидел жену. Он заснул, был глубокий сон, какое–то особое состояние. Не просто «спаньё» наше, по–еврейски такой специальный термин есть, глубокое погружение в небытие. Во время этого сна Господь берёт от него часть, творит ему жену. Потом Адам приходит в себя и видит вдруг человека, которого ещё до сих пор никто не видел. Не было никого. Были только животные самого разного рода, а её не было. Он на неё посмотрел и сказал: «Это жена, она от мужа своего взята». То есть от него. По–еврейски жена – это «иша», а муж – «иш». Это однокоренные слова. В нашем языке «муж» и «жена», это совершенно разные слова. По–еврейски Адам и сказал: «Я – иш, а это – иша. Это часть моя». Откуда он это узнал? Вот Благодать Божия была с ним. Потом говорит: «Оставит человек отца своего и матерь, и прилепится к жене своей. И будут два в плоть едину».