ь. И я такой же. Я каюсь. Ты – каешься и я – каюсь». И Петр будет, смиряясь, пропускать таких вот – кающихся грешников. Уж совсем клейменых, конечно, будет не пускать. А нас с вами, может, и пустит, потому что мы, хотя грешим – но каемся. Вот вам закон духовной жизни.
Необходимо обязательно иметь у себя в душе и – то, и – другое. Если вы будете только Бога хвалить, вы превратитесь в какого-то наглого сектанта. Есть много наглых сектантов, которые Бога хвалят и все… Как будто они уже святые. Это – ложь. Нам сказали великие люди, что: «Если ты взошел на большую святость, но молишься не как грешник, – молишься неправильно». Если бы ты – мертвых воскрешал, все равно говори Господу – «Прости меня, грешного! Помилуй меня, падшего! Пощади меня, последнего!» – даже, если ты мертвых воскрешаешь. Так нужно делать. Так святые сказали. Поэтому, если будем только хвалить, превратимся в секту и – пропадем. А, если будет только каяться и ни капельки не радоваться, тоже превратимся в унылую, безжизненную, тоскливую, черно-белую секту, в которой нет никакой радуги, никаких цветов жизни, от которой молоко киснет. Если только каяться без радости, то – это тоже плохо, братья и сестры. Даже Антоний Великий смеялся и веселил своих учеников. Они, понимаешь, несут свои подвиги, устают от своих подвигов, он их собирает вокруг себя и веселые истории рассказывает им. Они: ха-ха-ха-ха… А кто-то там со стороны посмотрел: «Ну что это там за Антоний? Что это за монах? Хохочет с учениками!» А он им, помните, что сказал? «У тебя лук есть? – Есть. – Натяни. – (натянул) Еще… Еще… Еще – Поломается лук! – Вот так и душа. Если перетянешь, она треснет и потом придет в негодность». Надо повеселить человека. Безгрешно повеселить человека. (Уметь, кстати говоря, безгрешно веселиться – это великое искусство. Так, чтобы и пошутить – но не согрешить, и повеселиться, и расслабиться, – но не отступить от Господа). Поэтому, в христианине должно быть и – веселие, и – покаяние. И – покаяние, и – хвала. И то, и другое. Если чего-то нету – это не христианин. Это, какая-то половина христианина. А кому нужна половина? Никому не нужна. Помните, лошадь у Мюнхгаузена. Там была только половина. Она воду пила, и вода сзади выливалась. На такой лошади дальше не поедешь – из нее все льется, что ни выпьет, то тут же и вытечет. Поэтому, нам нужно быть целым христианином, а не половиной христианина. Не только радость и не только печаль. И радость, и печаль в свою меру.
Чтобы так научиться, нужно в церковь ходить. Потому что сам так человек – не научится. Сам человек – ума не хватит. А Церковь научит нас – потому что в Церкви все есть, в ней есть и покаяние, и мудрость, и память Божия, в ней есть и веселие, и печаль – все в ней есть. И мы через Церковь можем научиться – и хвалить Бога, и в грехах каяться. И то, и другое нам необходимо для вечной жизни. Помню, в праздник Почаевской Божией Матери однажды мне в голову и в душу засели слова такие (так говорится в одной из стихир): «О грехах наших, братья, восплачемся. О милосердии же Божием возрадуемся».
Вот в двух словах выражена та идея, которую я хочу вам передать. О грехах плачьте на здоровье. Но о милосердии Божием, о том, что Бог – свят, Бог – велик, Христос Воскрес и святые с нами, Бог Сил – с нами, и Господь наш – Бог Иакова – об этом нужно радоваться.
Об этом – вся Псалтирь, об этом – вся Триодь, об этом – вообще все на свете.
«О милосердии Божием возрадуемся! О грехах наших восплачемся!»
Вот вам и – Великий пост. Аминь. И – Богу Слава. До завтра.
Четверг первой седмицы /Проповедь 14.03.2019/ (19 марта 2019г.)
«Можно быть верующим человеком… с “Каиновой душой”»
Сегодня мы с вами закончили чтение Канона на первой седмице Великого Поста.
Как я вам говорил (и это никакое не открытие Америки), все очень быстро пройдет. Быстро пройдет Великий Пост, быстро пройдет вся жизнь человеческая, и каждый потом сможет сказать (в некое время) «Жизнь моя, иль ты приснилась мне!». Поэтому – не теряйте это время святое и добавляйте (кто чем что может), приращивайте молитву.
В это время Церковь богата молитвой. В эти святые великие дни даже самый ленивый человек пытается как-то себя разогреть в этом общем потоке молитвенном и доносит и свою «копейку» туда. У вас есть молитвословы, у вас есть Псалтирь Святая, у вас есть Священное Писание (обоих заветов – Ветхого и Нового), есть акафисты, которые можно читать в посту дома. (Мы, конечно, не будем петь каких-то таких торжественных служб, сейчас в Церкви только поклоны и псалтирь, но по домам можете любимым святым читать все, что хотите). Добавляйте… Добавляйте! Молитв много не бывает. В этом мире не хватает, главным образом, веры и молитвы, все остальное – есть. И денег хватит, всего хватит – и хлеба, и дров, и воды, и солнца. Как говорил Патриарх Сербский Павел: «На земле всем людям всего хватит, абы мы были люди. Если мы будем – звери, то нам ничего не хватит – нам все будет мало. Если будем люди, нам хватит и воды, и неба, и земли, и солнца». Всего хватит человеку. Вот молитвы не хватает человеку. И еще Павел (тот же – Сербский, Патриарх Блаженной памяти) говорил, что: «Птица – потому и птица, что – летает, а цветок – потому и цветок, что – цветет и пахнет, а человек – потому и человек, что – молится». Это главный признак отличия человека от всего остального. Любое животное хотело бы молиться, но оно – не может. Оно, как-то, может быть, что-то там, и думает (не знаю, что там они думают, мы в черепную коробку животных не залезали), но они, без сомнения, завидуют человеку. Они бы, если бы имели наш разум и наши уста, то они бы щебетали с утра до вечера. Птицы бы молились, они бы пели псалмы, они бы пели всякие каноны молебные. Они бы не просто «цвиринь!.. цвиринь!» пели, они бы пели что-нибудь такое осознанное. Они нам завидуют – животные. Если бы им только человеческий рот (так красиво говорящий), и сердце человеческое, и голову человеческую, то вся природа была бы сплошной храм молитвенный. Поэтому, мы обязаны с вами молиться.
Еще что мы обязаны с вами? Мы обязаны открыть с вами Священное Писание, поскольку Канон Великий, он весь построен на отсылках к Священным Образам. Оказывается все нас касается. Нас каким-то образом касается, например, строительство Вавилонской башни. Казалось бы – как? Но – касается. Поскольку гордость никуда не исчезла, и гордый человек похож на строителя какой-нибудь маленькой своей «башенки». Он лезет наверх, чтобы сделать себе имя. Нас касается история Лота в Содоме. Каким-то образом касается. Потому что цивилизация наша – это все еще (в тайне своей) Содомская цивилизация. Мы живем не в христианской цивилизации, мы живем в тайном Содоме, и любой желающий может в этом убедиться сию секунду (или буквально через час). Можно показать – прямо носом ткнуть. «Смотри, что происходит рядом с нами! Вот – за стенкой. Вот – в подвале. Вот – через два квартала. Смотри! Видишь что? Содом настоящий! Согласен? – Согласен». Мы здесь живем. В этом мире, в котором христиан, в общем-то, кот наплакал, а людей, живущих содомскими идеалами, содомскими стремлениями (у которых Содом – в сердце, Содом – в голове, только что крестик – на шее, а так – в сердце и в голове – Содом) – миллиарды. Их очень много. Мы живем в Содоме. Поэтому, все, что касается Лота – касается и нас тоже.
Нас касается все, что написано в Священном Писании. И Моисеова история… И Авраамова история… Оно все как-то «про нас и про Христа». И Иосиф праведный, и Исаак на жертвеннике, и Иона во чреве китовом– это все нужно знать. Поэтому, человек, который знаком со Священным Писанием, он как рыба плавает в этих священных образах. Ему жить интересно. А не знающий этого человек – он сильно обеднен.
И вот сегодня, прощаясь с вами после богослужения, я бы хотел, чтобы вы вспомнили про первых людей на Земле, которые жертву Богу приносили. Про Каина и Авеля. Они тоже нас касаются. О них тоже в Каноне Великом говорится (правда, не сегодня: то ли – вчера, то ли – позавчера было) – о двух «жертвоприносителях». Мы все – люди, мы обязаны Богу жертву приносить (сейчас скажу – какие). А первые люди на Земле – они тоже имели – врожденные религиозные чувства. Например, Блаженный Августин считает, что в человеке есть врожденное естественное религиозное чувство. Его не нужно искать. Его нужно только разогревать и поддерживать. Человек хочет (и ищет) «Кому поклониться? Кому молиться? Кого поблагодарить?» (То есть – перед кем на коленки встать?) Человек хочет. В нем есть естественное религиозное чувство. В человеке. Так считает блаженный Августин.
(Я, честно говоря, с ним согласен. Я тоже так считаю).
Вот эти люди первые – Каин и Авель – эти первые дети Адама и Евы – они приносили жертву. И, как вы знаете, жертва была разная: Каин имел свое «богословие», он считал, что он – первенец. Он и был первый человек на Земле. Первый человек, рожденный женщиной, был Каин. Адама женщина не рожала, его Бог сотворил из земли, одухотворил (душу вдунул), жену взял Господь из самого Адама. Этих людей мама во чреве не носила. А первый, которого зачали, первый, которого родили, первый, которому пуповину перерезали, первый, которого грудью кормили – был Каин. Слово Каин – означает «приобретение». Ева сказала: «Приобрела я человека от Господа!» (Быт. 4:1). И вот Каин, наверное, был убежден сам в себе (внутри себя), что «Я самый главный здесь после Адама и Евы. Их Бог создал, а меня родили. И я первый, рожденный на Земле. И вообще у меня есть какие-то права первенства». Наверняка, он имел какую-то такую сложившуюся, мировоззренческую систему. И, когда они приносили жертву, то этот Авель странный… А Авель – это значит… (по-еврейски –Абель – это как «дуновение ветра»), что-то такое непостоянное, такое эфемерное такое. Вроде – есть, вроде – его и нету. Вроде он на земле живет, вроде – он не отсюда пришел. Ну знаете, как говорят: «Не от мира сего!». Это все выражается словом – Авель. Он был такой,.. не от мира он был,.. о чем-то думал постоянно. Каин – он весь земной. И Каин был уверен, что его жертва должна быть лучше. «Ну как же! Ну я же – главный. Ну я же – старший. Я первый вообще». И вдруг – Бог принимает жертву Авеля.