(Прим: Далее отец Андрей говорит в контексте временного, на период ремонта основного храма, богослужения в приспособленном помещении, в трапезной).
Это хорошо, что мы сейчас с этой хибаре, в этой столовой, переделанной наскоро под церковь, молимся. Нам даже и хвалиться нечем. Мы сейчас можем сказать: «А мы молимся по-апостольски». Собрались бы люди на чердаке на молитву. Или – в подвале. Тогда бы мы почувствовали себя, как вот сейчас здесь – без всяких иконостасов, без всяких паникадил, без всяких других вещей красивых. В чем ценность убожества этих временных пристанищ? В том, что мы смело можем примерять на себя эти апостольские одежки. Иначе все так красиво, так зализано, так все великолепно, что впору открывать первое послание апостола Павла к Коринфянам. И читать: «Мы – немощные, а вы – крепкие. Вы – в славе, а мы – в бесчестии. Мы – терпим голод, а вы – сыты. Мы – раздеты, а вы – одеты» (еще хорошо одеты, некоторым некуда пихнуть новую одежку, в шкафу все забито). Такая совершенно актуальная вещь.
Ну и он пишет тут такие конкретные вещи, практически нас касающиеся. Он себя называет отцом коринфянам. Павел, конечно, не забыл заповедь Божию, в которой говорится: «Никому не называйте себя отцами. У вас один Отец на небесах». Так Христос говорит. «Учителями никого не зовите. Один только Учитель – Христос». И Павел, конечно, как хороший фарисей, как хороший еврей, как с детства воспитанный в законе, прекрасно все знает. Но, тем не менее, он позволяет Себе сказать: «Во Христе Иисусе у вас тысячи наставников, но не много отцов». Говорит: «Я родил вас во Христе Иисусе благовествованием». Тот человек, который пробудил нашу душу к покаянию и вере, – это нам «после отца» отец. Может быть даже «до отца» отец. И можно сегодня вспомнить, тех, кто вас привел к вере. Богу же угодно, чтобы люди вразумляли людей. Есть такая трогательная история про одного святого епископа, который, совершая литургию, всегда видел ангела. Возле себя. Возле престола. И ангел молился с ним вместе. А этот епископ имел какую-то ошибочную привычку добавлять в Символ Веры некую добавку, какую-то ненужную. Еретическую даже какую-то. Но был святой человек. И однажды к нему гость пришел. (Как сегодня к нам приехал батюшка из Костромы. Тоже с нами сослужил. Видите, неделя за неделей у нас какие-то гости. Это очень хорошо. Чтобы видели, что Церковь наша большая. Не один какой-то стоит. А разные, разные… Нас – много. И это очень важно). Вот пришел к этому епископу какой-то человек и служил с ним вместе. Священник. Он услышал этот символ веры, читаемый этим святым епископом, и говорит: «Владыка, такого нельзя говорить. Вы здесь говорите ненужную вещь. Опасную, вредную вещь». А ангел рядом стоял. Только епископ его видел. И больше никто. Епископ говорит ему: «Он прав?» Ангел: «Прав!» «Что ж ты стоишь и ничего не говоришь мне? Что ж ты никак не влияешь на меня?» Ангел говорит: «Богу угодно, чтобы люди исправляли людей!!»
Вы слышите? Как это важно! Богу не угодно, чтобы архангел Михаил вразумлял тебя или меня. Или его. Или, чтобы архангел Гавриил спускался с небес на новое благовещение. И подсказывал тебе. Как? …Ты должен простить свою жену. …Или ты должен примириться с начальником. …Или ты должен отдать десятину. Не нужно ангелам заниматься этими вещами. Нужно, чтобы люди вразумляли людей.
И есть те, которые вразумили вас. Давно или недавно. Те, которые дали вам первую книжку духовную. Те, которые сказали вам: «Пойдем со мной в храм!» Те, к которым, может быть, вы сами пришли: «Я знаю, ты – верующий. У меня есть проблема. Я хочу помолиться за своих покойных сродников. Но – не знаю, как…» Ситуаций может быть тысяча. Но кто-то первый же вам сказал. Потому что: Люди вразумляют людей. Не архангел Михаил привел нас в храм Божий, а какой-то человек. (…) Это может быть умерший уже человек, например Федор Михайлович Достоевский, которого ты взял книжку, и она тебя перелопатила так, что ты уже просто не можешь жить по-другому. По-старому. Будешь уже жить по-новому. Ты уже такие вещи узнал, которые тебе спать не дают. Этот человек, это ваш отец во Христе. Он вам возродил душу к другой жизни. Мама родила в эту жизнь. В принципе мама должна рожать и в ту жизнь. У мамы есть задача – рожать в две жизни. Она должна рожать сюда и туда. Мама, которая родила только сюда, а туда ей, как бы, до лампочки, так это – страшная мама. Нужно, чтобы мама родила и туда, и сюда. Но так уже нету. Потому что уже много столетий ведется борьба против семьи и против мамы. Против материнства и против этого нежного домашнего обихода. В отношении всех этих вещей мы все калеки.
И даже осуждать никого не стоит, потому что мы покалеченные люди. (…) Этого нет нигде ни у кого. Даже у самых святых с трудом найдешь. Поэтому, не будем осуждать никого. Но… есть тот человек, который помог нам. Это мама после мамы. Папа после папы.
Павел говорит: «Я родил вас благовествованием». Дескать: «Что вы там на меня восстаете? Отца нужно чтить. Какой бы он там ни был. А я во Христе Иисусу вас родил». (…)
Вы должны дать себе отчет: кто вас родил во Христе Иисусе? (…) Павел называет таких людей – отцами. И говорит здесь нам: «Подражайте мне, как я – Христу». Такая фраза во многом очень важная. Он не говорит: «Подражайте Христу», потому что вы – не можете. Он говорит: «Подражайте мне. Как я – Христу». Существует некая лестница. Лестница подражаний. Существует очень важная вещь. Оказывается – подражание – это очень важный духовный закон. Это не обезьянничество. Так или иначе, люди подражают кому-то. Молодежь подражает кинозвездам. Звездам эстрады. Люди начинают грешить в подражании взрослым. Первую сигарету мальчишка пытался закурить, чтобы быть взрослым. Не потому, что ему табака вдохнуть хочется. Никто так не начинает любой грех. Ему хочется придать себе атрибуты взрослости. Он подражает кому-то. Люди всю жизнь живут в подражании. Что такое мода? Это подражание. Вышла какая-то «баба», прошлась по подиуму в какой-то «тряпке» и, уже глядишь, миллион баб в таких же тряпках по улицам ходят. Это что такое? Это – безумие? Да. Это безумие, построенное на подражании. Причем, говорят люди: «Мы – свободны! Мы свободные люди. Я – свободный человек!» Какой ты свободный? Ты всем на всяком шагу подражаешь. (…) Какой ты свободный? Ты раб рабов. Низший из рабов. Безумец, который считает себя свободным. Свободный – это, действительно, свободный, который не имеет отношения к этим рабским привычкам.
Есть такой закон: если ты не подражаешь святым, то ты кому-то из грешников подражаешь. Павел говорит: «Подражайте мне!» Это, конечно, смелое слово. Я, например, вам не скажу: «Подражайте мне!» У меня язык не повернется сказать эти слова. И не надо. Наоборот, я вам скажу: «Не подражайте мне! Подражайте кому-то другому. Выберите себе кого-то другого для подражания». Можно выбрать кого-то для подражания. Учители могут выбрать себе святых учителей для подражания. Они есть у нас. Какой-нибудь доктор может взять себя для подражания святого доктора. Какой-нибудь пономарь святой может взять себе за подражание пономаря святого. У нас есть святые пономари. Архип, который празднуется в «Чуде Архистратига Михаила в Хонех в Колоссах». У нас для всех есть примеры подражания. Выбери себе. Священники могут подражать Кронштадтскому пресвитеру Иоанну. Епископы могут подражать …Николаю Чудотворцу или… кому хочешь. У нас есть все для подражания. Подражать надо. Кому-то. Иначе будешь все равно подражать кому-то. Обезьянничать. Своему начальнику, например. Как у нас было, помните? Ельцин был – все начальники в теннис играли. Все! Сейчас, слава Богу, нынешний верховный главнокомандующий – то на татами выйдет, то в хоккей играет. Сейчас все побежали в хоккей играть или еще …Это что такое? (…) Это было их подражание. Все равно подражают.
«Подражайте мне, – говорит Павел, – как я – Христу».
Христу подражать, повторяю вам, трудно. Но Павлу – можно. (…) Нам нужно поставить все на правильные места. Наши дети кому-то подражают. Все наши дети. Но, скорее всего, кому-то с экрана телевизионного. А Павлу? А Петру? А Давиду? А Соломону? Почему им никто не подражает? У нас даже в голову этого нету. А это нормальные христианские законы, найти себе того, кому ты будешь подражать и учиться. Учиться у него. (…)
Но что мне здесь еще важно, братья и сестры? До этого, до этих стихов, были такие стихи, которые не были прочитаны в зачале. Они пропущены. Но я, прочитавши всю эту главу четвертую, послание апостола Павла к Коринфянам первое, думаю, что было бы грешно эти слова пропустить. Вот что он пишет (тут прямо на каждом шагу ценнейшие вероучения): «Это, братия, положил я к себе и Аполлосу ради вас, чтобы вы научились от нас не мудрствовать сверх того, что написано и не превозносились один перед другим. Ибо кто отличает тебя? Что ты имеешь, чего бы не получил? А, если получил, что хвалишься будто не получил? Вы уже пресытились, вы уже обогатились, вы стали царствовать без нас» (1Кор. 4:6-8).
И вот еще: «Для меня очень мало значит, как судите обо мне вы или как судят другие люди; я и сам не сужу о себе. ибо хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь; судия же мне Господь. Посему не судите никак прежде времени, пока не придет Господь, Который осветит сокрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения и тогда каждому будет похвала от Бога» (1Кор. 4:3-5).
Мы на службе этого не читали. Это та же самая глава. Предваряющие стихи послания перед теми, которые были прочитаны. Но они настолько важные, что, мне кажется, было бы грешно не прочесть их, если есть возможность.
Итак, смотрите, что Павел говорит: «Для меня очень мало значит, как судите обо мне вы или как судят другие люди. я и сам не сужу о себе…»
Павел слышал много упреков в свой адрес. Например, говорили: «Ну, какой он апостол?.. Он же не ходил с учениками. Он Господа в жизни не видел. …Кто он такой, этот Павел? Что он о себе изображает?» Маленького роста. Неученый в слове. И так далее. Он получал много упреков в лицо и за глаза. (…) Но он пишет: «Для меня очень мало значит, как судите обо мне вы или как судят другие люди». Это очень важная вещь.