Это нужно мне. Это нужно вам. Это нужно всем людям. Потому что, в конце концов, это есть путь к настоящей жизни. Той жизни, которая не щипает сердце ежедневно обидой, злопамятностью, тоской. Грызет сердце. Как какие-то животные грызут сердце. Растаскивает его на части. И в этом печаль человеческого бытия. Посему, примите это к сердцу, христиане. Покажите плод, достойный покаяния. Как говорил Предтеча: «Не думайте говорить в себе: Мы – дети Авраама» (Матф. 3:9). (Я – православный. Моя вера святоотеческая. Моя вера апостольская. Моя вера вселенную утвердила. Я верую как Серафим Саровский. Я верую как веровал Сергий Радонежский. Я стою на камне. Куда там?) Так примерно и евреи говорили. Мы – дети Авраама. Чего ты нам рассказываешь? Мы – свободные. Умные. Благородные. Лучшие люди мира – мы. А Иоанн говорит: «Не думайте так говорить в себе. Покажите – плод. Достойный покаяния. Бог может и из камней поднять детей Аврааму».
«Покажите плоды!» Вот голос такой, который сегодня через Евангельскую притчу к нам тоже долетает. Долетит. И – долетел. И – свое дело сделает.
Бог – Он такой. Ты только скажи. Он дальше Сам все сделает.
Христос Воскресе!
Реакция протоиерея Андрея Ткачева (11 марта 2020г.)
Ведущая: – Отец Андрей, какова Ваша реакция на то, что происходит в православном мире? Нет ли ощущения безнадежности, того, что все зашло в такой глухой тупик?
Отец Андрей: – Нет у меня такого ощущения. У меня есть ощущение, что России, как в церковном, так и в политическом, и экономическом отношении стоит, может быть, впервые за наше историческое бытие сконцентрироваться на наших внутренних проблемах. И повысить свой статус в православном мире умножением церковности. Такой – качественной церковности. Если мы превратим восемьдесят пять процентов крещенных, но не ходящих в храм людей из потенциальных в действующих христиан; если мы решим свои внутренние церковные проблемы или, по крайней мере, приблизимся к их решению; это, собственно, увеличит удельный вес православия в России. И соответственно – в мире. И по закону Ньютоновской физики к тяжелым телам будут притягиваться тела более легкие.
То есть, нам надо решить свои проблемы. И все остальное решится само.
Ведущая: – Отец Андрей, нас воспринимают сегодня в мире, как крупнейшую православную державу? Как Вы думаете?
Отец Андрей: – Я не знаю. Есть историческая память, есть исторические обиды. Есть предрассудки. Есть установки всякие. Эллины, наверняка, мыслят критериями погибнувшего Константинополя. Маленькие народы могут мыслить категориями обиженных младших братьев. Есть много проблем, которые нужно психологам рассматривать. Но факт остается фактом – Россия должна из потенциальной Святой Руси стать реальной Святой Русью. Для этого нужно вести очень много работы по воцерковлению народа и уничтожения множества вещей, которые нас лишают статуса православной державы.
Ведущая: – Мы сейчас стоим на пороге Великого Поста. Смотришь на статистику – у нас себя называют православными восемьдесят процентов. По факту соблюдают весь Великий Пост – два процента. Это о чем нам сегодня говорит? Это печальная статистика? Она саморазоблачающая?
Отец Андрей: – Конечно, она саморазоблачающая. Формальными вещами заниматься легче. Если мы будем формально лидировать, по подсчитанному количеству крещения и венчаний, то это ничего не значит. Нам надо разобраться с некоторыми вещами. Я недавно был в Турции, так сказать, по работе. И там узнал такую вещь. В Турции очень легко умирать. Очень легко хоронить людей. Там законы государства построены так, что и близко нет никакой кладбищенской мафии. Стоит это копейки. Берется на плечи государства. Там от людей требуется только собраться в мечеть и помолиться. Не несет никакого бремени человек, когда у него случается беда в семье. И я думаю, где эта «святая Русь» наша, если у нас похоронить человека страшнее, чем все остальное? Люди, хотя бы и поэтому, умирать не хотят, потому что это значит – обложить своих родных жутким бременем проблем. Сумасшедшие деньги, огромные проблемы, куча бумаг. И кровопийство на каждом шагу. Почему Турция лучше, чем вся наша огромная Россия? И таких примеров можно привести много. Одни аборты проклятые чего стоят. Поэтому, чего пузыри надувать или щеки дуть? Надо заниматься своей нравственной жизнью. Вычищать эти авгиевы конюшни российской действительности.
Ведущая: – Отец Андрей, а Вы готовы назвать сегодня Россию, российское общество православным?
Отец Андрей: – Смотря, что Вы имеете в виду. Любой термин требует толкования. И – да. И – нет. Конечно, да. Допустим, если мы снимаем картинку крещенских купаний на водоемах нашей страны, то, конечно – да! Это такая лубочная картинка, которую можно любому иностранцу показывать. Вот вам Святая Русь во всем проявлении! Народ сигает в холодную воду! Все крестятся. Ух! Хорошо. И побежали греться. Все красиво очень. А, если пазлы все собрать, то картина будет с большими дырками.
Ведущая: – А если мы друг другу скажем правду. Признаемся и диагноз, наконец-то, назовем. Своими именами назовем вещи. И выяснится, что у нас и эти два процента-то с трудом набираются. Людей, которые, действительно, живут церковной жизнью.
Отец Андрей: – Их никогда не было много. Не нужно рисовать себе какую-то иллюзию. У нас всегда были юродивые. (…) А зачем они были нужны? Они вынуждались самой церковной жизнью как воины против формализма. Это они будили народную совесть, начиная от царя, который только юродивых и боялся. Иван Грозный боялся только юродивых. Всех остальных – на кол сажал, а юродивых боялся. Почему эти люди были? Потому что было слишком много лицемерия и фанатизма. Откуда раскол пошел?
Ведущая: – А у нас сегодня есть юродивые? Кто они? Где найти сегодня юродивых настоящих?
Отец Андрей: – Тот, кто платит за свое право говорить правду своим каким-то крестом. Трудом. Юродивый смеется над миром днем, но плачет о мире ночью. Он ставит мир как посмешище себе днем. Оплевывает его, не боится никого. Но он ночью молится об этом же мире. Вот тот, кто ночью молится, а днем ругается – тот юродивый.
Ведущая: – А должна сегодня Церковь обличать, называя по именам коррупционеров, воров, подлецов?
Отец Андрей: – Я не знаю насчет – «по именам». По именам пусть прокуроры называют и судьи. Но Церковь, которая не обличает – это не Церковь. Церковь вообще не Церковь, если она всех гладит по шерсти и боится пискнуть против журналистов, против топовых, медийных фигур общества. Против олигархов. Церковь должна говорить правду. А правда имеет такое двоякое действо. Как апостол Павел пишет: «Одно и то же слово, которое мы произносим – для одних – это благоухание жизни в жизнь, а для других – запах смерти в смерть» (см. 2 Кор. 2:16). Ничего специально не говорит Павел. Этим – это, а этим – это. Он всем говорит одно и то же. Но одни в этих словах слышат благоухание жизни, а другие – обоняние смерти. Вот тебе и обличение. Как только ты сказал правду и не приобрел врагов – знай, что ты сказал неправду. Произнесенная правда делает тебя врагом половины населения.
Ведущая: – Отец Андрей, если говорить про усиление голоса Церкви в общественном пространстве… Сейчас все обсуждают поправку о внесении упоминания Бога в преамбулу к нашей конституции. Как Вы думаете, к каким реальным результатам, не просто – номинальным – реальным, – это может привести?
Отец Андрей: – Это полностью перемена сознания. Бог, спрятанный в чулан до лучших случаев, когда мне нужно будет свечку поставить, чтобы выздороветь, – это, вообще, не Бог. Это – не вера. И люди подобного рода пусть назовутся безбожниками и честно признаются в этом. Бог – Он тогда, когда Он впереди планеты всей. Он – во главе. То есть – поставьте Бога на главное место – и все остальное станет на свои места. Так говорил блаженный Августин. Конституция – главный закон страны, в которой девяносто процентов – христиане – крещеные, а остальные – мусульмане – и тоже верующие. Мусульмане все вам скажут: «Бога поставьте в преамбулу, в первую статью – и все». Вопросов не возникнет у них никаких. Это только наши. Враги Бога – это русские люди, причем крещеные в детстве. Если мы хотим, чтобы тот – не воровал, тот – не крал, тот – работал, чтобы дороги были не горбатые, чтобы в магазинах был свежий хлеб и вкусное молоко, поставьте Бога во главу. Иначе ничего не получится. Сколько можно хлебать советскую постпохлебку?
Ведущая: – А сознание людей? Вот, допустим, окраина Саратова, местные подростки, которые сидят на спортплощадке и курят, допустим… Вот, когда они поймут, что в Конституции Бог, что у них изменится в сознании?
Отец Андрей: – Нет. Подростки, курящие на окраине Саратова, узнают это все в преломлении от взрослых. Через изменившихся взрослых. Вообще, нам нужно бросить заниматься детьми, в каком-то смысле. Нужно заняться взрослыми. Не нужно заниматься каждым солдатом. Нужно заняться офицерами. Потом воспитанные, образованные офицеры займутся уже солдатами. Поставят их на свои места. Так и везде. Нужно заниматься родителями, а не детьми. Если родители погибшие до половины, то и дети будут такими же. И мы их в школе не исправим. Поэтому, курящие на окраине Саратова подростки через два-три года, после постановки Бога во главу всех процессов, узнают об этом из изменившейся общественной жизни. Тогда папа, покаявшийся, или мама, образумившаяся, или начальник детской комнаты милиции, переживающий за их, поставит их на место.
Ведущая: – Должно ли это изменить что-либо в нашем законодательстве? Запрет на аборты. Или еще что?
Отец Андрей: – Может быть. Я недавно узнал, что в нашей стране количество облагаемых налогом гадалок, экстрасенсов, шаманов и прочей заклейменной Библией чепухи, превышает в несколько раз количес