третий день (Быт. 22, 4) пути от дома. Отрокам Авраам сказал: Я и сын пойдём туда и поклонимся, и возвратимся к вам (Быт. 22, 5). А ведь нож был в руке у него! По этому поводу апостол Павел говорит: Верою Авраам, будучи искушаем, принёс в жертву Исаака и, имея обетование, принёс единородного, о котором было сказано: в Исааке наречётся тебе семя. Ибо он думал, чтоБог силен и из мёртвых воскресить,почему и получил его в предзнаменование (Евр. 11, 17-19). Вот великое и таинственное свидетельство Писания о прообразе Жертвы Христа и о вере Авраама в воскресение.
Об Ионе сказано: И повелел Господь большому киту поглотить Иону; и был Иона во чреве этого кита три дня и три ночи. И помолился Иона Господу Богу своему из чрева кита… И сказал Господь киту, и он изверг Иону на сушу (Ион. 2, 1-2, 11).
Это пребывание пророка внутри морского животного было совершенным подобием схождения живым во ад, поскольку само море представлялось евреям областью страшной и населённой чудовищами. Всемогущая сила Божия в том и является уму древних, что Бог владычествует над морем, полагает предел стремлению его волн, сокрушает змеев в глубинах, полноправно владычествует над этой страшной стихией. Итак, Иона был в аду, и был жив! Более того — молился там. Что это? Вот что: Тогда некоторые из книжников и фарисеев сказали: Учитель!хотелось бы нам видеть от Тебя знамение. Но Он сказал им в ответ: род лукавый и прелюбодейный ищет знамения; и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка;ибо как Иона был во чреве кита три дня и три ночи, так и Сын Человеческий будет в сердце земли три дня и три ночи (Мф. 12, 38-40).
Уже сказано много. Нужно пережёвывать тщательно и усваивать преподанное. Но идём и далее. У Осии в шестой главе читаем: В скорби своей они с раннего утра будут искать Меня и говорить: «Пойдем и возвратимся к Господу! ибо Он уязвил — и Он исцелит нас, поразил — и перевяжет наши раны;оживит нас через два дня, в третий день восставит нас,и мы будем жить пред лицем Его. Итак, познаем, будем стремиться познать Господа; как утренняя заря — явление Его, и Он придёт к нам, как дождь, как поздний дождь оросит землю» (Ос. 6, 1-3).
Вообще люди, слепшие над Книгой и убелявшиеся сединой в изучении слов Вышнего, смиренные мудрецы ветхого Израиля говорили ещё в дохристианские древние годы, что всё Писание говорит о Мессии. Просто нужно уметь это замечать и понимать. Просто нужно иметь уши, чтобы слышать, и глаза, чтобы видеть. Просто…
О Христе говорится в законе Моисеевом, у пророков и в псалмах. Так, Сам Христос говорит: Вот то, о чём Я вам говорил, ещё быв с вами, что надлежит исполниться всему, написанному о Мне в законе Моисеевом и в пророках и псалмах (Лк. 24, 44). Псалмы поставлены особо. И в своей проповеди о Мессии, разорвавшем узы смерти, и Павел, и Пётр цитируют один и тот же псалом — 15-й.
Вот слова Петра: Давид говорит о Нём: видел я пред собою Господа всегда, ибо Он одесную меня, дабы я не поколебался. От того возрадовалось сердце моё и возвеселился язык мой; даже и плоть моя упокоится в уповании, ибо Ты не оставишь души моей в аде и не дашь святому Твоему увидеть тления. Ты дал мне познать путь жизни, Ты исполнишь меня радостью пред лицем Твоим. Мужи братия! да будет позволено с дерзновением сказать вам о праотце Давиде, что он и умер и погребён, и гроб его у нас до сего дня. Будучи же пророком и зная, что Бог с клятвою обещал ему от плода чресл его воздвигнуть Христа во плоти и посадить на престоле его,Он прежде сказал о Воскресении Христа, что не оставлена душа Его в аде, и плоть Его не видела тления.Сего Иисуса Бог воскресил, чему все мы свидетели (Деян. 2, 25-32).
А вот Павловы слова о Господе в одной из синагог: Мы благовествуем вам, что обетование, данное отцам, Бог исполнил нам, детям их, воскресив Иисуса, как и во втором псалме написано: Ты Сын Мой: Я ныне родил Тебя. А что воскресил Его из мёртвых, так что Он уже не обратится в тление, о сём сказал так: Я дам вам милости, обещанные Давиду, верно.Посему и в другом месте говорит: не дашь Святому Твоему увидеть тление.Давид, в своё время послужив изволению Божию, почил и приложился к отцам своим, и увидел тление; а Тот, Которого Бог воскресил, не увидел тления (Деян. 13, 32-37).
Вот трапеза слова о Христе, воскресшем в третий день согласно с Писанием. Это даже начатки трапезы, открытые всякому умеющему читать человеку, у которого не лежит на глазах покрывало. Проповедуя евреям, апостолы постоянно были вынуждены разбирать тексты Святой Книги, доказывать исполнение пророчеств, освобождать скрытые смыслы. Весь Ветхий Завет, не сомневаюсь, представал в их устах сокровищницей знаков и пророчеств о Господе Иисусе, о Его смерти и Воскресении.
Нам не слыхать этих речей. Но это не значит, что нам томиться от голода слышания слов Господних, как это написано у Амоса (См. Ам. 8, 12).
Мы знаем главное: Спаситель пришёл, Спасителя убили, но Он жив вовеки силой Воскресения. Его нужно полюбить, и искать Его голоса на страницах Писаний. Искать, как Возлюбленного из Песни песней в винограднике Библии, где каждый листик — слово и каждая страничка — ягода.
Потоп (12 мая 2013г.)
Что это было и как это было? Сейчас уже трудно вспомнить. Много лет прошло.
Помню, что вода пошла внезапно. И ее сразу было так много, что казалось — она льется не из туч, а из опрокинутых ведер. Не было так, как бывает обычно: захмурится небо, упадут первые капли, потом пойдет дождь, и вскоре закончится. Нет! Сразу, как из ведер! И до чего же вместительны эти ведра!
Что еще? Я вспоминаю, вспоминаю тот кошмар, и он медленно возвращается.
День сменяет ночь, и ночь сменяет день, а потоки литься не перестают. Небо словно приблизилось к земле плотным ковром, приблизилось, словно вооруженное войско, и мы в ужасе потеряли счет дням. Еще бы! Солнца не видно. Вскоре уже никто не помнил, не понимал, сколько дней прошло с тех пор, как это началось? Три? Пять? Восемь? А может мы уже родились в этой воде, и скоро у нас отрастут необходимые плавники, чтобы навеки жить в жидкой стихии? Скорее бы они отросли, если это так. Иначе, всякая плоть захлебнется, набухнет от воды, посинеет, вздуется, станет отвратительной…
Дети, которые вначале громко плакали, и женщины, которые несколько дней голосили, уже давно затихли. Как избитое плеткой животное, мы поняли, что ни плачем, ни криком делу не поможешь. И бежать некуда. Небо всюду пойдет за нами, не переставая лить на наши головы бесконечные потоки воды.
Всем холодно. Все мокры насквозь, и лучше оставаться голым, чем носить на себе тяжелые и мокрые одежды — шкуры или ткани. Но голым человек долго ходить не может. Он зябнет, его трясет, он сходит с ума от холода и страха. Плавники не вырастают, и чешуя не покрывает нашу плоть. Вместо этого мы синеем, как живые мертвецы, стучим зубами, как ожившие скелеты, и месим ногами грязь, не зная куда бежать и что делать.
Старики поняли все первыми. Они сели на месте и, опустив головы, подставили костистые плечи холодным потокам. Они приготовились умирать. Даже если бы у нас были лодки, стариков никто бы не спасал. В таком ужасе не всякая мать уже помнит о своих детях. Если бы у нас были лодки.
И только теперь мы поняли, зачем так долго строил этот чудак такую громадину. Вдали от большой воды, от моря или даже полноводной реки, день за днем и год за годом он все строил и строил. А мы ходили смеяться над ним и наблюдать за работой. Сколько насмешек, сколько едких шуток выслушали его уши! Теперь, когда сквозь водяные потоки не видно далее протянутой руки, он сидит где-то неподалеку в своем громадном сооружении, и сидят с ним, поджавши уши и прижимаясь друг к другу, животные.
О, это было зрелище! Когда львы вместе с хомяками и зайцами шли к кораблю, чтобы занять свое место, мы тоже смеялись. Но чувствовалось, что смех здесь уже не к месту. Было что-то величественное и страшное в этом наполнении корабля (ковчегом, кажется, называл его Ной) животными. И мы смотрели все на странную процессию, а кто-то из шутников крикнул: «Эй, Ной! Выгони вон того шакала и дай мне его место!» Все тогда хохотали. Но сегодня всякий сел бы на место шакала, на место свиньи, на место козы или козла, на какое угодно место, лишь вода перестала литься на его обезумевшую голову, а ноги перестали вязнуть в грязи.
Сколько грязи! Кажется, и камень размокает от всесильной влаги. Немного раньше уже трудно было ходить, а теперь волны бьют по коленям. Когда же это закончится? Неужели никогда? Неужели мы все станем пищей рыб, которые никогда не плавали в этих краях, а теперь соберутся на пир. Пир из нашей плоти!
Вода подбирается к паху, и я уже не могу идти. Несколько вспухших трупов уже проплыли мимо меня. Это были женщины, молодая и старая. Трудно поверить, что это голое молодое тело еще недавно кого-то влекло к себе. Сейчас оно отвратительно, но и на полное отвращение сил уже нет. Нет сил бороться, нет сил идти. Закрывши голову руками, в этой бесполезной позе, остается только стоять под проклятыми потоками и ждать конца. Вода поднялась выше пупка.
Она, кажется, прибывает быстрее. От щиколоток до пупка она поднималась дольше, а от пупка до горла ускорила путь. Я смирился с тем, что скоро начну хлебать эту грязь, уже полную мертвой плоти. После одного или двух глотков вода войдет внутрь, и я последний раз подниму глаза, чтобы увидеть свинцовые тучи и не увидеть солнца.
Но что это за темная и тяжелая громада покачивается невдалеке? Неужели это корабль Ноя? Вот для чего он строил год за годом этот смешной и громадный ящик! Если бы кто-то протянул мне руку оттуда! Но нет. В ковчеге нет и окон. В нем нет ни руля, ни парусов, ни мачты. Но в нем есть сухое место для людей и животных.
Страшная молния пустила щупальца по черному небу и исчезла, уступая права не менее страшному удару грома. В то краткое время, когда тьма разорвалась, стало видно ковчег. Он действительно качался на волнах и выглядел неуклюжим. Он бы выглядел грозно и, одновременно, нелепо, если бы не ужас, творившийся у его бортов. Сейчас же он был даже красив.