44. У входа в парак. Катя быстро подходит к Григорию.
К а т я. Гриша, родной, я не могу... надо в конструкторскую.
Г р и ш а. Ничего не поделаешь. Я провожу.
Б о р и с. Разрешите и мне.
Г р и ш а. Борис, "Рылеев" подходит.
Б о р и с. Ничего.
45. Перед заводской проходной будкой.
Б о р и с. Какая жалость, что у меня нет пропуска.
К а т я. Но ведь у вас и дела нет на заводе.
Б о р и с. Очень жаль. Когда вы будете в клубе?
К а т я. Не знаю. (У Кати теперь совершенно деловой тон.) До свиданья. (Прошла в будку.)
Г р и ш а (тоже направился к будке, но вернулся и сказал Борису конфекнденциально). Ты дурак. Этой девушке лодырь не может понравиться. (Григорий тоже ушел в проходную будку.)
Б о р и с (один. Он смотрит презрительно вслед Григорию. Сквозь зубы.) Подумаешь... эта девушка!
На реке "Рылеев" дал три гудка.
46. Недалеко от пристани на камняъ молча сидят Нечипор, Володя и Петя. По реке уходит пароход, сияет огнями. Из клуба слышна музыка. Молчание.
Н е ч и п о р (серьезно и очень тепло, с некоторой стариковской застенчивостью). Знаете, что хлопцы? Чи вы той... не покажете мне буквы?
Мальчики радостно вскочили с мест.
47. Вечер. Конструкторская. Работают Катя, Шура и Иван. У каждого свое дело. Молчание. Слышна та же клубная музыка.
К а т я (не поднимая головы над чертежом). Товарищи, в этом разрезе пропуски.
И в а н. Мин херц! Это ложное сообщение!
Иван серьезно-умильно смотрит на Катю. Катя удивлена и его ласковостью и его категоричностью. Она взглянула в глаза Ивана и чуть-чуть покраснела.
Ш у р а. У Вани ошибок не бывает.
К а т я (заинтересованная, взбирается коленями на стул, протягивает к Ивану чертеж и говорит ласково-осторожно). Что это такое?
И в а н. Крепление стойки.
К а т я. Пусть непогрешимый Ваня обьяснит мне, почему в разрезе этого крепления нет.
И в а н. Пусть девушка, приехавшая из столицы, вооружит свои прекрасные глаза... очками.
К а т я (едва не улыбнулась - к этому ведет упоминание о прекрасных глазах. Но гораздо более сильное впечатление производит на нее упоминание об очках. Она быстро разглядывает чертеж). Ах!
И в а н (передразнивая Василия Васильевича). Что это за терминология!
Девушка заливается смехом.
48. Первая комната Орловых. Борис только что вошел, вешает фуражку на вешалку. Мать из-за стола, на котором лежит открытая книга, внемательно посматривает на сына.
Б о р и с. Пожрать есть что-нибудь?
М а т ь. Вот приготовлено: молоко и хлеб!
Б о р и с (с иронически-грустной улыбкой). Для взрослого мужчины!
М а т ь. Больше ничего нет...
Б о р и с. Ты работаешь в буфете. Могла бы что-нибудь...
49. Борис молча ужинает. Вид у него не только недовольный, но даже страдальческий. Мать делает вид, что читает книгу, но украдкой поглядывает на сына.
М а т ь (осторожно). Все-таки , Боря, ты должен бы давать в семью что-нибудь. (Борис жует и отворачивается). Ведь ты получаешь жалованье... И больше моего.
Б о р и с (встал из-за стола, с силой отодвинул стул). Старая песня!
М а т ь (тоже встала, машинально перелистывает страницы книги). Боря, мне трудно.
Б о р и с (более громко, чем следует, обращается к матери через плечо). Мне одеваться нужно?
М а т ь. Но ведь и нам одеваться нужно?
Б о р и с. Наплодили детей, я не отвечаю.
М а т ь. Борис!
Б о р и с (свирепеет). Чего, "Борис"? Вы хотите, чтобы Борис содержал вашу семью? У Бориса свои дороги. (Он гневно заходил по комнате, отшвырнул стул, попавшийся по дороге. Мать следит за ним, хмурит брови. В комнату вошел Василий Васильевич.)
В а с и л и й В а с и л ь е в и ч. Что случилось?
Борис гневно на него глянул, прошел мимо наружу, хлопнул дверью.
50. Маленькая комната комсомольской организации в заводском клубе. Вечер. Алеша за столом читает длинную бумагу. На диване Надя увлеклась газетой, ее лица за газетой не видно. В углу за большиим столом склонились головы Ивана, кати, Шуры и Сергея Ивановича.
С е р г е й И в а н о в и ч. Это оригинально и просто.
К а т я. Только давайте выключатель переставим сюда, а то высоко.
И в а н. Снаряды подают бойцы, а не девочки.
К а т я. А вдруг и нам придется - девочкам.
С е р г е й И в а н о в и ч. Правильно, Катя, давайте переставим.
Вошел Борис. На него никто не обратил внимания. Он в настроении развязно-оживленном. Бросил фуражку на стол, подставил стул поближе к Алексею и сказал приглушенно:
- Получена командировка, Алеша?
А л е ш а. Получена.
Б о р и с. Конечно, это моя командировка?
А л е ш а. Через два дня соберем бюро с активом и решим.
Б о р и с. Алексей, я давно заявил: еду в военное училище.
А л е ш а. Хорошо. Но, может, найдется кандидат лучше.
Б о р и с (ухмыльнулся по-приятельски, встал, прошелся по комнате, сказал громче). Кто? Я конкурентов не вижу.
Надя опустила глаза, посмотрела на Бориса внимательно. Обернулись все за большим столом. Шура бросила влюбленный взгляд.
А л е ш а. Мой голос будет против тебя.
Б о р и с (остановился, с удивлением). Ты шутишь, Алеша?
А л е ш а. Нет.
Н а д я (снова опустила газету). Интересно, Алексей, почему?
А л е ш а. Борис знает.
Б о р и с. Ну, Алеша, если так придираться... у каждого человека есть недостатки. Человек же не кукла.
Н а д я. Правильно!
И в а н (вдруг выпрямился за своим столом и сказал неожиданно звонко). А по-моему, это моральный оппортунизм!#1
Все обратились к Ивану.
Н а д я (улыбаясь, завертела головой). Какие ты слова закручиваешь?
И в а н (вышел из-за стола. В руках у него карандаш). Моральный оппортунизм! А как это иначе назвать? У человека должны быть достоинства и недостатки? С какой стати недостатки? Почему у комсомольца должны быть недостатки? Кто эту норму придумал?
Б о р и с. По-твоему, все люди должны быть ангелами?
Н а д я. Похоже.
И в а н. Не ангелами, а большевиками.
К а т я. Ай, интересно, а только, честное слово, ты путаешь!
Н а д я. Люди без недостатков - это скучно,Ваня! Скучно.
И в а н (начинает сердиться). Чушь! Ничего не скучно! При коммунизме так и будет!
Н а д я. Ну, при коммунизме, а сейчас?
И в а н. А сейчас каждый должен... понимаешь, должен... раз, раз, раз, к черту все недостатки!
К а т я. Все?!
И в а н. Все!
Н а д я. Ваня - это максимализм!
И в а н. Ох, какие ты слова закручиваешь!
Н а д я. Докажи!
И в а н. Докажу!
Г о л о с а . Доказывай! Слушаем!
Все приготовились слушать длинную речь.
И в а н (стал в позу, протянул руку вперед). Доказательство первое: Надя, какие у тебя недостатки?
Все ошеломлены. Надя больше всех.
Н а д я. Да... много, наверное...
И в а н. Какие?
Н а д я. Да отстань! Не буду же я исповедоваться.
И в а н. Алеша, какие у Нади недостатки?
А л е ш а (увлеченно вскочил за столом). Ты прав, у Нади нет недостатков.
Все засмеялись.
Н а д я (смутилась, рассердилась... К Алеше). Ты врешь!
А л е ш а. Есть! Есть! Она... страшно придирчивый контролер!
Снова смех. Потом тишина.
Ш у р а (вдруг говорит негромко). Что же ты у Алеши спрашиваешь? Алеша... он в Надю...
А л е ш а. Шура! Не твое дело!
Ш у р а. А вы спросите у Василия Васильевича.
Общий смех.
И в а н (решительно заявляет). Василий Васильевич не считается.
С е р г е й И в а н о в и ч (сидит еще за большим столом и до сих пор внимательно следит за словами, и за лицами. Молодежь, кажется, забыла о том, что он присутствует. Сейчас и Сергей Иванович вмешался). А второе доказательство?
И в а н. Пожалуйста, второе! Катя, пять шагов вперед!
К а т я (вышла вперед с игривой послушностью. Все на нее смотрят, она смотрит Ване в глаза и говорит негромко). Ваня, у меня очень много...
И в а н. Нет, мы на тебя с другой стороны. Скажи только правду, в глаза, какие недостатки ты простила бы своему любимому?
К а т я (она понимает поэтическую ценность поставленного вопроса, и в ее голосе звучит хорошая эмоция). Моему любимому?
В дальнейших вопросах, отвечая на них, Катя сначала говорит весело, с кокетливым раздумьем, вертя иногда головой, потом нахмуривает брови и отвечает все более убежденно, серьезно и страстно. На последние вопросы вместе с нею шепотом отвечает и Шура.
И в а н. Да! Воровство простила бы?
К а т я. Что ты!
И в а н. Шкурничество...
К а т я. Нет!
И в а н. Пьянство...
К а т я. Нет!
И в а н. Хамство...
К а т я. Нет, нет!
И в а н. Разврат?
К а т я. Ни за что!
И в а н. Плохую работу?
К а т я. Никогда!
Общее воодушевление.
А л е ш а (стукнул кулаком по столу). Иван правильно сказал! Правильно сказал! Я на его стороне! Кто еще?
К а т я (смотрит на Ваню благодарно, склонив голову чуть-чуть набок). И я на твоей стороне, Ваня!
С е р г е й И в а н о в и ч (поднялся за столом). Я как старый большевик уже 25 лет на твоей стороне.
И в а н (с гордостью). Вот видите!
Вдруг открылась дверь, и в дверях стал Василий Васильевич.
К а т я (не сходя с места, поворачивается к нему лицом). Василий Васильевич, будьте добры, скажите, какие недостатки у Нади Горчаковой? (Показала на Надю рукой.)
В а с и л и й В а с и л ь е в и ч (весело, но с гримассой осуждения махнул рукой). Эх! Все вы одинаковы!
51. В каморке Нечипора на пристани. На пристани тишина и зной. В окно видны гладь реки и далекий лесной берег. По реке плывет лодка с парусом.
Н е ч и п о р (читает по книжке). Кра... Кра...
В о л о д я (сидит против Нечипора, говорит с профессорской уверенностью). Вы сразу... Вы так... сразу!