Но не только словами умеет Кабалевский раскрывать смысл музыки. Он великолепный музыкант-интерпретатор. И потому я приветствую Кабалевского — дирижера, успешно выступающего в этой роли и у нас в стране, и за рубежом, обладающего особой способностью мгновенно находить общий язык с оркестрантами любого коллектива. Я приветствую Кабалевского-пианиста. Да, пианиста, хотя ему и не довелось давать клавирабендов. Что привлекает в его игре? Опять же тонкое постижение музыки: рояль под его пальцами порой звучит почти как оркестр. А когда он аккомпанирует солистам, создается впечатление полного равенства партнеров — столь весомой, значительной становится партия сопровождения. Подобное искусство — удел немногих.
Я приветствую Кабалевского — государственного и общественного деятеля. Деятеля крупного масштаба с огромным радиусом воздействия. Немногие среди наших художников могут в этом сравниться с ним. Не пытаясь воспроизвести полностью длинный перечень его постов и обязанностей, назову только самые важные: депутат Верховного Совета СССР, секретарь Союза композиторов СССР, член коллегии Министерства культуры СССР, почетный президент ИСМЭ. Повторяю, названный список далеко не полон, но дело не в официальных постах. Кабалевский, наделенный редкостным чувством долга, отдавал и отдает много сил заботе об общественном благе.
В нашей стране бытует такое выражение: «Нам до всего есть дело». Оно имеет прямое отношение к нашему юбиляру, и потому я приветствую Кабалевского — коммуниста, партийного деятеля. Партийность пронизывает и творчество, и общественные деяния композитора. Партийность побуждает его быть всегда в первых рядах строителей нашей культуры, не щадя своих сил бороться с тем, что ей мешает, поддерживать то, что способствует ее расцвету.
И наконец, я приветствую Кабалевского — человека. Интереснейшего, умнейшего, поражающего необычайной эрудицией (поговорить, поспорить с ним — значит получить огромное духовное удовлетворение), покоряющего своей внутренней душевной теплотой и расположенностью. Человека, которого я глубоко уважаю и очень люблю.
Дорогой Митя! В день твоего юбилея я с радостью поднимаю бокал за твое здоровье, за то, чтобы с годами ни одна грань твоего творческого и человеческого таланта не тускнела. Успеха тебе и твоим делам!
«Советская музыка», 1974, № 12
Обсуждаем «Поэторию» Р. Щедрина
Я не был на концерте и слушал «Поэторию» в первый раз только сегодня. Мне кажется, что это большое сочинение, и его трудно обсуждать, потому что оно не только велико по объему, но и глубоко по своему содержанию, значительно по своей художественной ценности.
Сочинение довольно необычное, свежее по языку, очень эмоциональное, отмеченное яркой национальной характерностью. В нем есть обороты, как будто бы близкие культовым мотивам. Ведь нам известно, что в церковную музыку проникали нередко истинно народные интонации. Мне сочинение очень понравилось. Когда Зыкина начала петь, у меня сердце замерло. Музыка мне показалась просто родной: печальный такой напев, с протяжными вздохами-фразами...
«Поэтория» — сочинение очень выразительное и вдохновенное. Щедрин — один из наших самых талантливых композиторов. Если вспомнить его оперы, балеты, симфонии, концерты и фортепианную музыку, то нетрудно убедиться, что они разные и вместе с тем в них есть общее, свидетельствующее о художнике, стремительно движущемся вперед, непрерывно растущем и ищущем.
«Советская музыка», 1969, № 11
Гвардии дирижер
С большим удовлетворением я узнал о выдвижении Б. Александрова на соискание Ленинской премии.
Творческая деятельность этого замечательного музыканта неразрывно связана с прославленным Краснознаменным ансамблем песни и пляски Советской Армии. Он начинал здесь дирижером, затем был заместителем начальника ансамбля по музыкальной части. Здесь он формировался как художник. Народная музыка и боевая армейская песня стали для Б. Александрова той сферой, в которой раскрылся его талант, выросло незаурядное мастерство музыканта. Будучи первым помощником отца, Борис Александрович активно содействовал творческому росту коллектива.
И вот уже восемнадцать лет Б. Александров руководит Краснознаменным ансамблем. За это время состав его почти полностью обновился, но славные традиции коллектива бережно сохраняются и получают дальнейшее развитие.
Можно смело сказать, что нет в нашей стране такого уголка, где не знали бы и не любили вдохновенное искусство этого ансамбля. Он завоевал всенародное признание на Родине и далеко за ее пределами...
Б. Александрова, исполнителя-дирижера, отличают неустанные поиски нового, богатая фантазия художника и изобретательность, с которой он находит интересные, смелые исполнительские приемы и добивается блестящих эффектов. Поиски новых выразительных средств не являются для музыканта самоцелью: они всегда подчинены задаче максимально полного и точного раскрытия замысла композитора.
Я глубоко убежден в том, что Б. Александров, находящийся сейчас в полном расцвете творческих сил, еще многое сделает для пропаганды музыкального искусства среди широких масс народа, для популяризации песенного и хорового творчества советских композиторов.
«Известия», 1 апреля 1964 г.
Композитор, музыковед, общественный деятель
Я приветствую выпуск книги, посвященной композиторской, искусствоведческой и общественной деятельности Валериана Михайловича Богданова-Березовского. Разносторонне одаренный и широко образованный, энергичный человек, он много сделал в каждой отрасли своей творческой и научной работы. Его хорошо знают и ценят как автора работ о советской и русской классической музыке, о балетном искусстве, о музыкальном исполнительстве. Широкое распространение и признание и в нашей стране, и за рубежом получили его книга «Советская опера», монография о Галине Улановой, исследование «Советский дирижер», сборники «Статьи о музыке», «Статьи о балете», труды, посвященные жизни и творчеству великого русского композитора М. И. Глинки, и др.
Известен он также как композитор, создавший ряд симфонических, камерных, вокальных и фортепианных произведений, вошедших в репертуар видных советских исполнителей. В истории музыкального искусства, в особенности русского, примеры совмещения в одном лице композитора и музыковеда не единичны. Но большей частью в таких случаях отчетливо ощущается перевес какой-либо одной из этих двух сторон творческой деятельности, для которой вторая служит лишь как бы дополнением или своего рода «эстетическим подспорьем». Этого нельзя сказать о Богданове-Березовском. В его музыке, как и в эстетических трудах, в одинаковой степени проявляются присущие ему одаренность, эрудиция и высокий профессионализм, узнается свой голос, своя манера письма. На протяжении многих лет мы видим Богданова-Березовского на ответственных участках музыкального строительства — передовым боевым журналистом, педагогом Ленинградской консерватории по курсу истории советской музыки, заведующим репертуарной частью ленинградских музыкальных театров — оперы и балета имени С. М. Кирова и Малого оперного, а в годы Великой Отечественной войны — председателем Ленинградского отделения Союза советских композиторов в осажденном городе.
Связь теории и практики, синтез творческой и научной мысли характерны для Богданова-Березовского. Рассказ о его жизни и анализ многообразных сторон его деятельности, как мне кажется, представят интерес и будут поучительны для каждого, кто любит советскую музыку и интересуется ее судьбами.
Предисловие к книге: Гусин И. Валериан Михайлович Богданов-Березовский. М.,—Л., 1966, с. 3—4
Вдохновенный художник, замечательный человек
90 лет исполняется со дня рождения Александра Афанасьевича Спендиарова — основоположника армянской классической музыки.
Испытываешь странное чувство, когда по истечении нескольких десятилетий признаешь тот факт, что творчество Спендиарова стало классическим, а самого классика советской армянской музыки ты хорошо помнишь, знал лично.
Как правило, «классика», которого никогда не видели, вы представляете себе в облике необыкновенном, возвышенном, так сказать, торжественном. Александр Афанасьевич менее всего похож на такого «классика». Небольшого роста, в очках, внимательные глаза, обаятельная улыбка, очень выразительное лицо. Человек удивительно простой в общении, беспредельно добрый к окружавшим его людям, немного стеснительный, он был очень умен, всегда ясен и определенен в своих суждениях, стремлениях, действиях.
Мы часто встречались. С благодарностью я вспоминаю отношение Александра Афанасьевича ко мне, начинающему композитору; с огромным волнением я приносил ему на суд свои первые композиторские опыты, его внимание и участие вдохновляли и поощряли меня. Александр Афанасьевич, будучи строгим и доброжелательным критиком, отмечал не только все хорошее, но и все недостатки, ничего не упуская. Знакомство с ним определило поворотный момент в моей судьбе, тогда, в 1922 году, еще студента Московского университета.
Помню наши встречи в Москве, в Доме культуры Армении. Атмосфера Дома была исключительно творческая — молодые армянские музыканты, актеры, художники, учившиеся в московских вузах, здесь как бы приобщались к национальной культуре. Среди них были и будущие участники квартета Комитаса, и ныне профессор Ереванской консерватории дирижер Г. Будагян, и тогда еще совсем юная Т. Сазандарян, ныне народная артистка СССР. Все много работали, учились, спорили. Александр Афанасьевич проявлял огромный интерес к молодежи, заражаясь ее энтузиазмом. Вспоминаю, какое горячее участие принимал он в нашей увлекательной творческой жизни. Я тогда писал музыку к спектаклям драматической студии при Доме культуры, режиссером которой был Рубен Симонов. Александр Афанасьевич приходил к нам на репетиции и по ходу спектакля давал мне советы чисто профессионального характера.
Мы много говорили с ним на различные темы и, главное, о самом близком нам — о музыке. Александр Афанасьевич большое значение придавал фольклору, «источнику питания» композитора. «Чем больше познаешь народную музыку, тем больше получаешь откровений», — утверждал он. Сам Спендиаров всегда очень тщательно и бережно работал над народным творчеством, в котором он видел не просто материал для обработки, а искусство, насыщенное большим содержанием, наделенное яркими стилистическими особенностями. Тут особенно хочется вспомнить об «Эриванских этюдах» — в них весь Спендиаров, весь его творческий гений. С удивительной простотой и почти этнографической точностью и в то же время с подлинно творческой свободой воспроизводятся в «Эриванских этюдах» народные армянские мелодии. Предельная экономия средств, ничего лишнего. Легкость, прозрачность и удивительное богатство красок. В этом произведении Спендиаров впервые показал методы обработки (симфонической обработки!) народных мелодий. Ведь, по существу, армянские композиторы предыдущего периода ограничивали свое творчество вокальными жанрами. Спендиаров же открыл пути для развития национальной симфонической музыки в самом глубоком ее понимании. И это явилось настоящей революцией. Сразу был поднят «потолок» армянской музыки, другими стали ее масштабы.
Чувство гражданского, национального самосознания было исключительно развито у композитора, и, безусловно, не случайно гражданственные мотивы занимали такое значительное место в его творчестве.
С какой теплотой рассказывал Спендиаров о своем любимом детище — опере «Алмаст»! Мысленно он уже видел свою героиню, описывал ее внешность, жесты, энергичную походку... Александр Афанасьевич мечтал услышать оперу на сцене, но, к сожалению, смерть помешала ему закончить ее.
Немыслимо представить строительство армянской советской музыкальной культуры без Спендиарова. Ведь именно благодаря инициативе, энергии и стараниям Александра Афанасьевича был организован симфонический оркестр при Ереванской консерватории — первый национальный оркестр республики. Трудно переоценить значение Спендиарова для Армении как в области творчества, так и в общественной жизни.
Творческое восприятие лучших традиций классической русской музыки, высокий профессионализм, любовь к народному искусству помогли Спендиарову наметить исходные позиции для развития национальной музыки в республике.
Быть может, не надо искать прямых последователей его творчества. Мне думается, не в этом главное. Композиторы Армении — наследники Спендиарова — приняли от него творческую эстафету и несут ее вперед, каждый сообразно своему таланту и индивидуальности. И лучшее доказательство жизненности традиций, заложенных Спендиаровым, плодотворности его творческих принципов — это расцвет армянской музыки сегодня.
«Советская музыка», 1961, № 11
Певец дружбы и братства народов
Имя Спендиарова окружено в Армении всенародной любовью. Наряду с Комитасом он по праву считается основоположником национальной классической музыки.
Еще на заре рождения армянской композиторской школы Спендиаров обратился к едва ли не самым сложным музыкальным жанрам — симфоническому и оперному, создав произведения, неувядаемые по свежести, красоте и вдохновению.
Уже при жизни Спендиаров пользовался широким признанием. «Великим народным композитором» называл его Глазунов, и он же писал: «Я считаю Александра Афанасьевича Спендиарова одним из самых выдающихся композиторов нашего времени... Он неподражаем солнечной красочностью и ароматной звучностью своей музыки. Такие произведения Спендиарова, как его «Три пальмы», «Крымские эскизы» и его опера и романсы, стяжали ему громадную славу и у нас, и на Западе».
Искусство настоящего художника всегда сближает людей, зовет их к братскому единению. Тем более если художник всей своей жизнью и творчеством сознательно утверждает идею дружбы народов, борется за искусство высокого гуманизма и благороднейших чувств.
Именно таким и был Спендиаров и его искусство.
Он горячо любил свой народ, вместе с ним переживал его горести и радости, безмерно восхищался сокровищами национальной культуры.
Вместе с тем Спендиаров всегда отличался широким идейно-творческим кругозором. Воспитанный на славных традициях русской музыкальной классики, он через всю свою жизнь пронес любовь к русскому искусству. Опыт великих русских композиторов явился для Спендиарова неоценимой школой для создания своего глубоко самобытного искусства. Спендиаров стал своеобразным символом братского союза армянской и русской музыкальных школ. И этим он нам близок и дорог.
Один из самых выдающихся строителей советской музыкальной культуры, армянский композитор был вместе с теми передовыми представителями художественной интеллигенции нашей многонациональной страны, которые горячо приветствовали Великий Октябрь и безоговорочно встали на сторону народа. Именно в советские годы во всю ширь развернулась кипучая музыкально-общественная деятельность Спендиарова.
Последовательный демократизм и гуманизм взглядов Спендиарова, их гражданственная направленность нашли свое яркое выражение во многих сочинениях композитора. В них он обличал насилие, тиранию, мещанство, воспевал свободу, правду, справедливость.
Спендиаров открыл в музыке новые возможности воплощения образов Востока, осуществил свой национальный вариант синтеза музыки европейской и восточной. Тем самым он внес существенный вклад в мировое музыкальное искусство.
Долгие годы Спендиарову пришлось жить вдали от Армении. Однако образ любимой родины постоянно жил в его сердце. Пламенный патриотизм композитора с особой силой проявился в годы первой мировой войны, принесшей армянскому народу неисчислимые бедствия и страдания. Откликом на грозные и трагические события явились его героическая песнь «Туда, туда — на поле чести» и героико-патриотическая концертная ария «К Армении», проникнутые гражданским пафосом, вольнолюбием, озаренные светлой верой в грядущее освобождение родины. Общественный резонанс этих сочинений был велик. Не случайно героическая песнь «Туда, туда — на поле чести» была запрещена царской цензурой.
Великая Октябрьская социалистическая революция пробудила композитора к новой жизни. Он чутко прислушивается к биению миллионов сердец, не колеблясь, становится в ряды строителей музыкальной культуры нового мира. Спендиаров руководит самодеятельными хорами, состоявшими из рабочих, крестьян, красноармейцев, выступает с ними на концертах-митингах, демонстрациях, работает в отделе музыкального образования, создает ряд обработок революционных песен.
В 1924 году Спендиаров переезжает в Армению. Это были годы, когда молодая республика, обретшая свою свободу и государственность, стала на путь прогресса, бурного экономического и культурного расцвета. С огромным энтузиазмом отдавал Александр Афанасьевич все свои силы, знания, талант родной стране. Он принимал активное участие в работе только что открытых консерватории и Института науки и искусств, налаживал дело музыкального издательства. С его именем связано и рождение первого в республике симфонического оркестра.
С искренним вниманием относился Спендиаров к творческой молодежи. Он помогал молодым музыкантам, поощрял их успехи, следил за развитием таланта. Его учениками были многие армянские композиторы.
За выдающиеся заслуги в развитии музыкального искусства он одним из первых удостоен высокого звания народного артиста Армянской ССР.
Последнее десятилетие, несомненно, самый ценный и художественно значительный период в творческой деятельности Спендиарова. Как и в предыдущие годы, он обращался к различным музыкальным жанрам. Образное выражение в музыке Спендиарова нашла тема дружбы народов. Она сказалась в его превосходных обработках народных напевов России, Украины, в сочинениях, созданных на основе музыкального фольклора народов Закавказья и многих других народов Востока.
И это лишь ярче оттенило национально самобытный характер его сочинений, основанных на армянской народной песенности.
Среди них — пленительные романсы, где композитор проявил себя как тонкий лирик, воспевающий поэзию любви, образы природы, сокровенные движения человеческой души. Среди них и жемчужина армянской симфонической музыки — «Эриванские этюды». В этом сочинении — весь Спендиаров, весь его творческий гений.
И наконец, среди последних сочинений Спендиарова — замечательная опера «Алмаст» — вершина творческих исканий композитора.
Я пользуюсь случаем напомнить, что впервые эта опера была поставлена силами талантливых русских артистов в Москве, на сцене филиала Большого театра, в 1930 году. А в Армении премьерой оперы «Алмаст» было ознаменовано открытие первого в истории армянского народа оперного театра в 1933 году.
Спендиаров придавал огромное значение народной музыке как основе композиторского творчества. Он собирал, записывал ее, отлично знал и чувствовал ее дух и характер, ладовые, интонационные, ритмические особенности. На их основе он создавал и небольшие обработки, и крупные симфонические формы.
Александр Афанасьевич считал, что музыка должна обладать национальной характерностью, быть зеркалом души своего народа. Вместе с тем он понимал и необходимость ее развития на уровне передовых достижений мировой музыкальной классики.
Окидывая взором годы, прошедшие после смерти А. А. Спендиарова, мы не можем не увидеть грандиозные изменения во всей жизни Армении. Бурным подъемом отмечена и современная армянская музыкальная культура, в которой плодотворно развиваются созданные Спендиаровым традиции. Композиторы Армении — наследники Спендиарова — приняли от него творческую эстафету и несут ее вперед, каждый сообразно своему таланту и индивидуальности. И лучшее доказательство жизненности традиций, заложенных Спендиаровым, плодотворности его творческих принципов — это расцвет армянской музыки сегодня.
В столице Армении только что завершились юбилейные празднества: прошел музыкальный фестиваль, посвященный творчеству любимого композитора, Театр оперы и балета имени Спендиарова осуществил новую постановку оперы «Алмаст». Были проведены конкурс вокалистов, посвященный Спендиарову, и научная сессия. Значительным событием явилось опубликование клавира оперы «Алмаст», сборников избранных песен и романсов, книг, монографии о композиторе. В помещении Ереванского театра оперы и балета состоялось торжественное юбилейное заседание, завершившееся большим концертом.
На празднества в Армению приехало много гостей из всех республик Советского Союза, из-за рубежа, чтобы вместе с армянским народом отметить юбилейную дату, воздать дань уважения и любви памяти Александра Спендиарова — замечательного гражданина и вдохновенного, мудрого художника, великого патриота и пламенного поборника братской дружбы народов.
«Комсомолец» (Ереван), 1971, 26 декабря