Знаменитый тенор Беньямино Джильи, несмотря на свои 60 лет, еще продолжает с успехом выступать. Среди ведущих баритонов Италии мне назвали имена Тито Гобби, Ренато Капекки и Джино Бекки. К числу крупнейших оперных дирижеров Италии относятся Витторио Гуи, Туллио Серафин, Винченцо Беллеца. Среди симфонических дирижеров выделяются Виктор де Сабата и Витторио Гуи, выступающие и в симфонических концертах, а также известные у нас Вилли Ферреро и Карло Цекки.
Однако, как уже отмечали, многие из этих артистов большую часть времени проводят вне Италии, главным образом в США. В США живет и работает, лишь изредка приезжая на родину, знаменитый Артуро Тосканини, которому в марте этого года исполнится 84 года.
Некогда Италия славилась своими консерваториями. Одна из первых консерваторий в Европе — Болонская — была основана в 1482 году. Почти одновременно с нею возникли консерватории и музыкальные академии в Неаполе, Венеции, Милане, Падуе, Вероне, Сиене, Салерно, Ферраре и других городах Италии. Учреждения эти, являвшиеся важными очагами музыкального образования, сыграли в свое время огромную роль в развитии музыкального искусства не только Италии, но и многих других стран Европы. Такие школы, как консерватория Академии св. Цецилии в Риме, как Миланская консерватория, отличаются хорошим составом педагогов и учащихся.
Я побывал в одном из старейших музыкальных учреждений страны — в римской Национальной академии музыки св. Цецилии (основана в 1566 году). Основателем академии и первым президентом ее был великий Палестрина. Академия обладает большой библиотекой, славящейся богатым собранием редчайших средневековых музыкальных рукописей. Симфонические и камерные концерты, организуемые академией, принадлежат к числу наиболее важных событий музыкальной жизни Рима. При академии имеется государственная консерватория.
На широкой каменной лестнице меня встретил один из директоров академии. После соответствующего обмена любезностями он ввел меня в большую комнату, где сидели профессора консерватории св. Цецилии. Последовал длительный церемониал представления. Когда этот ритуал был наконец завершен, состоялась краткая беседа. Мне сообщили некоторые сведения из истории академии, рассказали кое-что о современном положении дел консерватории, задали ряд вопросов о Московской консерватории. Затем силами учащихся старшего курса был дан небольшой концерт. Почти все студенты играли очень хорошо, тщательно, с пониманием существа музыки. С верным чувством стиля было исполнено мое Трио для скрипки, кларнета и фортепиано.
22 декабря наша делегация присутствовала на симфоническом концерте постоянного оркестра Академии св. Цецилии. В концерте, происходившем в театре «Аргентина», принял участие первый пианист Италии — Артуро Бенедетти-Микеланджели, лауреат брюссельского конкурса имени Изаи, получивший там один из призов после победителей конкурса Гилельса и Флиера. В сопровождении оркестра под управлением дирижера Этторе Грасиаса он исполнил Пятый концерт Бетховена, «Пляску смерти» Листа (в транскрипции А. Зилоти) и в качестве новинки Концерт для фортепиано с оркестром современного итальянского композитора Марио Перагалло. В начале концерта была сыграна небольшая симфония Антонио Сальери — очень приятное произведение в ясном классическом стиле.
Пианист Микеланджели — серьезный музыкант, вооруженный первоклассной техникой. Бетховен и Лист прозвучали под его пальцами хорошо, но несколько суховато. Для меня большой интерес представляло, конечно, произведение М. Перагалло, с которым я уже имел случай встретиться ранее и беседовать о музыке.
Марио Перагалло — уроженец Генуи. Ему 40 лет. Он автор нескольких крупных музыкально-сценических произведений, Концерта для оркестра, струнного октета и т. д. Перагалло пишет преимущественно по 12-тоновой системе Шенберга. Концерт его — это хорошо скроенная техническая конструкция, обильно насыщенная жесткими звучаниями. Композитор, несомненно, многое умеет, он владеет незаурядной оркестровой техникой, и все же в этом произведении мало живой, человеческой музыки.
Интересно было наблюдать, как реагировала на это сочинение публика. Партер принял его как должное и чинно аплодировал. Было ясно, что слушатели абсолютно ничего не поняли, но, соблюдая приличие и этикет, считали нужным похлопать артистам. Иное дело — галерка. Демократическая молодежь, студенты яростно выражали свой протест, кричали, шикали, свистели. Обитатели партера с возмущением пожимали плечами и демонстративно усиливали аплодисменты. С большим интересом я наблюдал это наглядное столкновение двух противоположных точек зрения на искусство, это своеобразное проявление борьбы двух направлений в музыке. Меня обрадовало воинственное, непримиримое отношение демократической итальянской молодежи.
Лишь небольшая часть итальянских музыкантов ясно сознает тяжелое, кризисное состояние современного итальянского музыкального творчества. Эти композиторы много думают о вопросах стиля и музыкального языка, живо интересуются советской музыкой. К сожалению, таких людей в Италии еще очень немного. Среди них в первую очередь следует назвать Ильдебрандо Пиццетти, маститого автора многих произведений для музыкального театра, а также 68-летнего Франческо Малипьеро, с которым я имел удовольствие познакомиться в Венеции. Малипьеро — один из крупнейших представителей современного итальянского музыкального искусства, большой мастер, убежденный в правоте своего творческого пути художник. Вот несколько кратких сведений об этом композиторе. Малипьеро родился в Венеции в 1882 году. Он получил музыкальное образование в венецианском лицее «Бенедетто Марчелло», а затем в Болонской консерватории. Творческий путь Малипьеро был сложен и неровен. Композитор прошел через полосу увлечения импрессионизмом и неоклассицизмом, во многих его произведениях нашла свое отражение тематика католической религии. Малипьеро чрезвычайно продуктивен. В список его произведений входят много опер и балетов, кантаты и оратории, десятки крупных произведений для симфонического оркестра, для всевозможных камерных ансамблей, множество песен. В лучших сочинениях Малипьеро ярко ощущается живительная струя национальной итальянской музыки, обогащающая его творчество образами народного искусства.
Меня поражало пренебрежительное, снисходительное отношение некоторых деятелей итальянского искусства к великой национальной культуре Италии, к замечательным созданиям итальянского национального гения в архитектуре, живописи, музыке. Они рассматривают свое старое классическое искусство как нечто отжившее, как хотя и прекрасное, но мертвое искусство, пригодное лишь для музеев и архивов. Этим людям, как видно, незнакомо чувство патриотической гордости. Многие итальянские композиторы, с которыми мне пришлось беседовать, не видят необходимости глубоко изучать народную музыку. В их понимании композиторское творчество совершенно не ассоциируется с представлениями о народной основе музыки.
В Риме у меня состоялась встреча с несколькими видными композиторами, дирижерами и музыкальными критиками. Наша беседа коснулась ряда животрепещущих вопросов современного музыкального творчества. Мне очень хотелось послушать музыку присутствовавшего на этой встрече известного композитора Г. Петрасси. Однако уговорить его сыграть что-нибудь было нелегко.
«Здесь слишком много народу, — сказал он мне, — какнибудь в другой раз...» Мне пришлось рассказать ему о том, что мы, советские композиторы, всегда стремимся к возможно большей аудитории, что мы не боимся свободной дискуссии и общественной оценки. После этого Петрасси решился наконец и сыграл несколько своих пьес. Его музыка оказалась очень талантливой, мастерской по форме. Я искренне поздравил автора с этими сочинениями.
Во время многочисленных бесед и пресс-конференций, которые проводила наша делегация, мне всегда задавали вопросы о положении музыки и музыкантов в Советском Союзе, об отношении у нас к современной западной музыке, об итальянских операх на сценах советских театров. Излишне говорить, что мой ответ о популярности произведений итальянских авторов на советской сцене неизменно воспринимался аудиторией с большим удовлетворением.
Большое впечатление всегда оставляло мое заявление о том, что в дни исторической битвы под Сталинградом на сцене Большого театра Союза ССР была поставлена опера Россини «Вильгельм Телль» и что постановка эта была удостоена Государственной премии.
Рассказывая итальянцам о большом уважении, которым пользуется в нашей стране итальянская культура, мы в свою очередь интересовались отношением народа Италии к нашей культуре, к нашему искусству. Нужно сказать, что общество «Италия — СССР» немало делает для ознакомления итальянских трудящихся с достижениями советской культуры. Итальянские друзья организуют лекции и доклады, освещающие разные стороны жизни нашей Родины, издают книги и брошюры, переводят и публикуют произведения русских классиков и советских писателей.
Значительно хуже обстоит дело в отношении советского музыкального искусства. В Италии далеко не достаточно знают даже русскую классическую музыку. Представления итальянцев о музыкальной жизни Советского Союза порой носят совершенно фантастический характер. Так, например, на одной из пресс-конференций один видный музыкальный критик задал мне вопрос: «Играют ли в Советской России музыку Баха и Бетховена?»
Некоторые газеты, отмечая мой приезд, считали нужным выразить при этом удивление, что в Италию прибыл тот самый композитор Хачатурян, который после Постановления Центрального Комитета партии большевиков о музыке, «как известно, был сослан в Сибирь».
Произведения советских композиторов в Италии почти не исполняются, за исключением некоторых сочинений Прокофьева и Шостаковича. Объясняется это, между прочим, тем, что в Италии нет оркестровых материалов произведений советских композиторов. Чтобы организовать исполнение советской музыки, необходимо, как это ни странно, обращаться за нотным материалом к американским или английским фирмам, которые владеют обширными прокатными фондами произведений советских композиторов.