Посещение фестивальных концертов почти каждый раз доставляло мне большое художественное наслаждение. Я с восхищением вспоминаю одухотворенное исполнение Шерингом Скрипичного концерта Чайковского, встречи с тонким артистом и замечательным человеком Гаспаром Кассадо, любимца москвичей Джона Огдона, с блеском сыгравшего «Рапсодию на тему Паганини» Рахманинова. Стоит ли рассказывать об артистических триумфах Артура Рубинштейна и Герберта Караяна! Ведь получилось так, что они сразу же после фестиваля выступили в Москве.
Мне хочется воспользоваться случаем и еще раз поблагодарить румынских артистов — скрипача Штефана Руху, дирижера Пауля Попеску и симфонический оркестр кинематографии за исполнение моего Концерта для скрипки с оркестром.
Встречи и беседы происходили на заседаниях жюри, в концертных и театральных залах. Этой осенью в Бухаресте собралось очень много крупных музыкантов. Кроме участников жюри фортепианного конкурса (их я назвал выше), здесь были композиторы Жорж Орик, Анри Ганьебен, Жан Абсиль, певцы Ева Бандровска-Турска и Христо Брымбаров, дирижер Энрике Гонсалес Мантичи, пианистка Моника Аз, скрипач Реми Принчипе и многие другие — как в качестве членов жюри, так и в качестве почетных гостей. И конечно, много часов провели мы вместе с румынскими друзьями, обсуждая проблемы современного музыкального творчества и вопросы дальнейшего укрепления творческих контактов между нашими композиторскими организациями. Румынские музыканты принимали нас, советских гостей, очень тепло.
Фестиваль и конкурс имени Джордже Энеску вызвали огромный интерес румынской общественности. По утрам в дни конкурсных прослушиваний и каждый вечер во время концертов и спектаклей залы Бухареста и других городов были заполнены до отказа. Большое внимание музыкальному празднику уделяла и печать. В дни фестиваля в бухарестских книжных и музыкальных магазинах появились интересные новинки — книги, ноты, пластинки. Среди них — книга П. Брынкуша и Н. Кэлиною «Музыка в Румынии после 23 августа 1944 года» (она рассказывает о большом пути, пройденном румынским музыкальным искусством после освобождения страны), пластинки с записью многих симфонических и камерных произведений Энеску. Специально к фестивалю фирма «Электрекорд» выпустила полную запись оперы «Эдип», к которой приложена брошюра, написанная академиком М. Жорой.
Своеобразным эпиграфом к нынешнему фестивалю кажутся мне слова Джордже Энеску: «Человечество должно научиться быть счастливым; художник раскрывает человечеству путь к гармонии, которая дает счастье и мир».
«Музыкальная жизнь», 1964, № 22
Встреча с американским балетом
Очень приятно видеть в Москве одну из известнейших во всем мире труппу американского театра «Нью-Йорк сити балет». В первой программе, показанной на сцене Большого театра 9 октября, представлены балеты на музыку П. Чайковского и И. Стравинского, М. Гулда и Ю. Кэя.
Первое впечатление от спектакля наших американских гостей — безукоризненная классическая техника, которой блестяще владеют артисты. Видимо, это результат серьезной школы классического танца, прививаемой артистам американского балета их руководителем Джорджем Баланчиным.
Кстати, он является воспитанником русской школы классического танца и окончил Ленинградское хореографическое училище.
На мой взгляд, самая удачная постановка у Баланчина — балет «Серенада» (музыка Чайковского), поставленный в традициях классической романтики. В «Серенаде» наиболее ярко выражена индивидуальность балетмейстерского почерка, творческая фантазия Баланчина.
Другой балет — «Игры» (музыка М. Гулда) — поставлен балетмейстером Д. Роббинсом. Это как бы своеобразные игры американской молодежи — озорные, шаловливые, пронизанные юмором. Танцы балета динамичны, одно сложное движение сменяется другим, еще более трудным.
С чистой классикой соседствует и легковесное зрелище — «Симфония дальнего Запада» (музыка Ю. Кэя). Хорошо ли, что на танцевальных движениях в основном эстрадного характера строится несколько вольных картин, которые, по мысли их постановщика Д. Баланчина, передают своеобразие жизни западных провинций США с ковбоями и «герлс»? Разнохарактерность репертуара вызывает некоторое удивление.
Руководитель американского балета Д. Баланчин отказывается от практики выделения и выпячивания «звезд» в своей труппе. Поэтому мы и не даем оценки отдельным крупным мастерам танца. Этот метод, по моему композиторскому мнению, заслуживает внимания. Музыка в балете беспрерывно течет, сохраняя логику своего развития. Д. Баланчин в своей творческой практике придерживается принципа бессюжетности. Однако, мне кажется, без сюжета не может быть подлинного эмоционального искусства.
Москвичи так же радушно встретили первый спектакль наших гостей из США, как горячо и радушно американцы встречают у себя в эти дни балет Большого театра.
«Известия», 1962, 10 октября
После успешных гастролей
География моих выступлений обширна. Нью-Йорк и Чикаго, Вашингтон и Канзас-Сити, Детройт и Индианополис, 16 концертов. Я исполнял свои произведения, в том числе Первую и Вторую симфонии; солисткой в Рапсодии для виолончели с оркестром была молодая Каринэ Георгиан.
Запомнился концерт в Вашингтоне, где присутствовали многие музыкальные деятели, видные представители творческой интеллигенции. Приходилось часто выступать на пресс-конференциях. Вопросы задавали самые разные, в основном интересовались музыкальным образованием в нашей стране, развитием национальной культуры в советских республиках.
Много встреч было у меня и с соотечественниками, проживающими в Соединенных Штатах Америки. На одной из них я увиделся с давно знакомым всем нам кинорежиссером Рубеном Мамуляном, там же были известные певцы, актеры, музыканты, журналисты. Они проявляли глубокий интерес к Советской Армении, к ее культуре.
Вспоминаются интересные встречи с такими выдающимися деятелями американского искусства, как дирижер Л. Стоковский, композиторы С. Барбер и А. Копленд, пианисты А. Рубинштейн, В. Клиберн, хореограф Дж. Баланчин. В театре у Баланчина я с удовольствием посмотрел в его постановке «Дон-Кихота» с новой музыкой Н. Д. Набокова. Дж. Баланчин обратился ко мне с просьбой написать грузинскую сюиту для его труппы.
Среди памятных встреч — прием у генерального секретаря ООН У Тана, устроенный в связи с моим приездом, на котором мы говорили о высокой миссии искусства, в частности музыки, объединяющей людей доброй воли, утверждающей идеалы гуманизма и дружбы между народами. У Тан попросил меня написать сочинение, в котором нашли бы отражение эти темы. Мне хочется выполнить пожелание, тем более что эти идеи близки сердцу советского народа.
Несмотря на занятость концертами, мне удалось многое увидеть, побывать во многих музеях. Конечно, многообразные и пестрые впечатления еще не улеглись. Среди наиболее ярких впечатлений — посещение Бостонской картинной галереи, Библиотеки конгресса в Вашингтоне, выставки современной живописи.
С удовлетворением хочу отметить, что поездка прошла успешно. Я встретился с глубокими ценителями музыкального искусства, которые знают и любят нашу советскую музыку. Американская публика очень чуткая, тонкая, и я с благодарностью вспоминаю своих слушателей.
«Коммунист» (Ереван), 1968, 21 марта
[Статьи о Латинской Америке]
Три месяца в Южной Америке
— Наши гастроли в странах Южной Америки прошли с большим успехом; нас принимали очень радушно и тепло. Билеты на все концерты раскупались заранее, — рассказал А. Хачатурян. — За три месяца я дал в Уругвае, Аргентине и Бразилии двенадцать концертов, включив в программы такие свои произведения, как Вторая симфония, концерты для фортепиано, для скрипки, для виолончели с оркестром, сюиты из «Спартака», «Гаянэ», «Маскарада». Нина Владимировна Макарова в пяти авторских концертах исполняла свои сочинения на фортепиано. Солистами выступали уругвайский пианист Уго Бальсо, австрийский пианист Александр Еннер, получивший премию на Международном конкурсе пианистов в Рио-де-Жанейро, аргентинский скрипач Карфи, виолончелист Адольфо Однопосов.
Надо сказать, что народ Южной Америки проявляет огромный интерес к советской культуре, к советскому искусству. Там отлично знают, что если выступают советские артисты, значит, это хорошо. Советское искусство в своем поступательном движении завоевало симпатии многих любителей музыки и театра.
Огромный успех имели молодые пианисты С. Доренский и М. Воскресенский, отличившиеся на конкурсе пианистов в Рио-де-Жанейро, и П. Серебряков, член жюри этого конкурса. Искусство нашего балета — приехавшей в Южную Америку группы артистов балета Большого театра Союза ССР во главе с Р. Стручковой и А. Лапаури — оценивалось критикой как подлинное чудо. В Буэнос-Айресе власти были так встревожены успехами артистов советского балета, что не допустили их в здание театра «Колон», сцена которого предоставляется для выступлений самых знаменитых артистов. А когда в газетах появились сообщения о запуске первого советского спутника Земли — внимание к нам удесятерилось.
...Еще в Москве было оговорено, что мои концерты в Буэнос-Айресе должны проходить в зале «Колон». Но здесь состоялся лишь первый концерт. Прошел он с успехом, и я остался очень доволен оркестром театра «Колон», которым мне пришлось дирижировать: это лучший оркестр Южной Америки. Так как цены на билеты были непомерно высоки, то публика собралась в основном состоятельная. А мне, конечно, очень хотелось встретиться с массовым слушателем. Вот почему особенно приятно вспомнить о концерте, состоявшемся в закрытом спортивном зале стадиона «Луна-парк». На этот раз цены были доступные, и собралось 25 000 человек — аудитория поистине грандиозная! Обычный авторский концерт неожиданно вылился в подлинную демонстрацию дружбы по отношению к советским людям. Народ выкрикивал приветствия, лозунги. Зал «на всякий случай» окружила полиция, может быть, для того, чтобы демонстрация дружественных чувств не выплеснулась на улицы...
Необычайно торжественно, с военным оркестром принимали советских артистов в Бразилии. Президент камары (совета города) устроил в нашу честь заседание, а губернатор дал обед.
В Южной Америке мы были не только артистами, приехавшими на гастроли. Как и все советские люди за рубежом, мы представляли нашу Родину, выступали с докладами, отвечали на многочисленные вопросы о жизни Советской страны.
Часто меня расспрашивали об условиях жизни наших композиторов, музыкантов. Надо сказать, что в Южной Америке профессиональным музыкантам приходится очень нелегко. Даже высококвалифицированные артисты лучших оркестров вынуждены ради дополнительного заработка выступать в разных ансамблях, играть в кафе и в ресторанах.
В творчестве аргентинских и бразильских музыкантов довольно отчетливо проявляются авангардистские тенденции. Но есть талантливые композиторы, стремящиеся развивать и традиции национальной музыки. Они широко используют в своих произведениях национальный фольклор, в котором смешались музыкальные культуры испанцев, индейцев, негров. В южноамериканском музыкальном фольклоре, мне кажется, есть даже нечто общее с музыкой народов наших среднеазиатских республик.
Среди видных композиторов Аргентины необходимо назвать Хуана-Хосе Кастро (он также первоклассный дирижер). Я познакомился с его сюитой для фортепиано из четырех танго. Подобно самбо и карнавалитам, танго отличаются многогранностью настроений, поэтических образов и бесконечным разнообразием ритмов. Использовав форму национального танца, Кастро написал отличное фортепианное сочинение.
Творчество известного аргентинского композитора Альберто Хинастеры также близко национальному фольклору. Я слушал два фрагмента из его балета «Эстансья»: прелестный медленный мужской танец, легко и со вкусом инструментованный, и второй — «Маламбо», мужской танец со шпорами, написанный в острых ритмах, — темпераментное, прекрасно звучащее сочинение. Слушал я и его отличный квартет. Композитор не может, однако, прожить на доходы от своих музыкальных сочинений — ему приходится заниматься частной педагогической практикой.
Луис Жаннес — аргентинский композитор старшего поколения, директор государственной консерватории. Мне довелось познакомиться с его струнным квартетом — произведением, написанным с большим мастерством.
В Бразилии глубоко чтут прославленного композитора Эйтора Вила Лобоса, которому недавно исполнилось 70 лет. Яркую, колоритную музыку пишет композитор Камарго Гуарньери. Придавая чрезвычайно важное значение связи композиторов с народным творчеством, он считает, что вне национальной принадлежности музыки не существует.
В кафе, ресторанах — всюду исполняют национальную музыку, и везде звучит народный инструмент — гитара. Красочно одетые музыканты одновременно и играют, и отбивают ритм, и танцуют...
В Южной Америке народ любит музыку и очень музыкален. Музыкантами являются люди самых различных профессий: днем, например, человек стоит за прилавком в магазине или работает архитектором, а вечером он же играет в ансамбле на скрипке, на виолончели.
В странах Южной Америки знают русскую классическую музыку. Из русских классиков наиболее популярен Мусоргский, из советских композиторов известны Прокофьев, Шостакович, некоторые сочинения Кабалевского. Встречаясь с коллегами, с любителями музыки, я по возможности старался знакомить их с советской музыкой. Нашим музыкантам, едущим за границу, обязательно надо брать с собой ноты, пластинки с записями произведений советских композиторов, чтобы наши зарубежные друзья могли получить представление о многообразии музыкальной культуры СССР.
Радиостанции в странах Южной Америки принадлежат государству, но часы вещания продаются частным компаниям или отдельным лицам. Любой предприниматель может передавать в эфир в течение оплаченного им времени объявления, рекламные стихи, музыку — все, что ему заблагорассудится...
Однажды во время беседы на Аргентинском радио мне задали вопрос о свободе творчества художника в Советском Союзе: «Сами ли вы выбираете темы сочинений, когда пишете, или вам диктуют, что и как писать?»
— А как пишут композиторы в Аргентине? — спросил я.
— Да как хотят, — ответил мой интервьюер.
— Ну и у нас в СССР композиторы вольны писать, как им хочется. Так именно и написаны все мои сочинения...
Мой ответ поставил его в тупик. А многочисленные слушатели, присутствовавшие в радиостудии, смеялись и аплодировали моим словам...
Рассказ А. Хачатуряна дополнила Нина Макарова. Она говорила о встречах с музыкантами и писателями латиноамериканских стран, а также с деятелями искусства — выходцами из Испании, покинувшими родную землю, когда ею завладели франкисты.
— Талантливому драматургу Алехандро Касоне мы привезли советские афиши и портреты исполнителей его пьесы «Деревья умирают стоя», которая с успехом идет во многих наших театрах, — сообщила Нина Макарова. — Очень интересна новая пьеса Алехандро Касоны — «Дом с семью балконами». Мы были рады познакомиться с поэтессой Лили Герреро, которая много делает для популяризации советской литературы в Аргентине; пьеса Горького «Егор Булычев и другие» в ее переводе идет теперь в Буэнос-Айресе. Мы были в гостях у известных испанских друзей Советского Союза — поэта Рафаэля Альберти, Марии Тересы Леон и их дочери.
С большим интересом смотрела я в Аргентине постановку пьесы выдающегося испанского поэта Гарсиа Лорки «Марьяна Пинеда», которая идет у нас в Москве на сцене цыганского театра «Ромэн» с музыкой, написанной мною.
Во время поездки по странам Южной Америки, — сказала в заключение Нина Макарова, — нам довелось услышать много чудесной музыки. Ощущение талантливости, музыкальной одаренности народов Южной Америки было одним из самых ярких впечатлений, которое мы вынесли из этой поездки. Хочется думать, что своими выступлениями мы в какой-то степени способствовали укреплению дружеских культурных связей советского народа с народами Аргентины, Бразилии, Уругвая.
«Музыкальная жизнь», 1958, № 2
Время и музыка
...Недавно я вернулся из Кубы, куда ездил с авторскими концертами. Специально к приезду советских музыкантов кубинцы построили концертный зал. Еще не были сняты строительные леса, еще от здания веяло сыростью, но мы уже играли для строителей этого сооружения. Красивые люди в рабочих костюмах пришли на бесплатный концерт. Они расположились на строительных лесах, обнаженных балках.
Кубинцы подарили советским музыкантам свою искреннюю признательность. Каждое выступление они награждали громовыми овациями.
Кубинцы очень музыкальны. Они любят своего вождя Фиделя Кастро. В честь его, в честь революционного дела они слагают стихи, поэмы, песни. Музыкальный фольклор Кубы очень богат и разнообразен.
Хорошо знаком с народными песнями этого отважного маленького народа Эрнест Хемингуэй.
Мы беседовали с Эрнестом Хемингуэем о музыке, о том, какое громадное влияние оказывает природа общества на характер, на самое содержание музыки, о том, что музыка в конечном счете та же политика.
Хемингуэй, этот всемирно известный писатель, красивый старик с синими глазами и бородой, похожей на примятый мох, приветствует кубинскую революцию. По его мнению, революция еще скажет новое слово в музыкальном творчестве народа. Я как композитор полностью разделяю это мнение...
Думаю, и к музыканту в полной мере относится девиз нашего времени, который можно выразить так: «Идет человек непроторенными путями — «зеленую улицу» ему!»
«Ленинское знамя», 1960, 18 сентября
Речь товарища А. И. Хачатуряна
Уважаемый Президент Освальдо Дортикос Торрадо!
Дорогие друзья и товарищи!
Я счастлив, что мне выпала честь от имени Союза советских обществ дружбы, Советской ассоциации дружбы и культурного сотрудничества со странами Латинской Америки, от имени всей интеллигенции столицы сердечно приветствовать Вас и в Вашем лице весь героический кубинский народ.
В прошлом году мне вместе с группой советских артистов довелось быть на Кубе. Я побывал во многих странах Европы, Америки, Африки, и все же я скажу: редко где встречал такую красоту природы, как на Кубе.
Я видел немало городов, но могу смело сказать, что на свете нет второй такой красавицы, как Гавана. Но как бы мягок и ласков ни был воздух вашей страны, еще прекрасней и неповторимей та атмосфера революционного энтузиазма, в которой ныне живет кубинский народ...
Свободу и счастье кубинскому народу принесла очистительная буря революции. Впервые на землю Латинской Америки пришли свобода — подлинная, а не формальная, независимость — действительная, а не мнимая, труд — радостный, а не подневольный, культура — всенародная, а не подражательная.
Революционная Куба стала знаменосцем, вдохновителем и примером в борьбе за свободу целого континента.
Сбывается предвидение великого кубинца Хосе Марти, который говорил: «Мы боремся на Кубе за то, чтобы вместе с нашей независимостью отстоять независимость всей Латинской Америки».
Как президент Советской ассоциации дружбы и культурного сотрудничества со странами Латинской Америки, я особенно радуюсь тому, как бурно расцветают культурные связи между советским и кубинским народами. В развитии этих культурных связей сыграла свою роль и наша ассоциация.
Помню, как мы, будучи в вашей стране, дали концерт во вновь отстроенном здании, и по хорошей нашей, советской традиции в первую очередь для строителей. Это были самые чуткие, внимательные и благодарные слушатели. Наш концерт вылился в яркую демонстрацию дружбы кубинского и советского народов.
Дорогие кубинские друзья!
Вы приехали в нашу страну в замечательные дни: советский народ готовится к историческому XXII съезду партии, который примет величественную программу строительства коммунизма.
С глубоким чувством гордости за Коммунистическую партию, нашу социалистическую Родину восприняли мы, работники искусства, вся советская интеллигенция нашей страны, проект Программы родной партии, которую образно называют гимном человеческого разума, Коммунистическим манифестом наших дней.
Этот документ, как мощный прожектор, освещает путь советскому человеку в его движении вперед, укрепляет в каждом уверенность в победе великого дела коммунизма, который утверждает на земле Мир, Труд, Свободу, Равенство и Счастье всех народов.
Сейчас в Москве день, а на Кубе — раннее утро. Я мысленно вижу, с какой радостью идут на работу, на заводы и в кооперативы, ныне принадлежащие народу, люди, которые раньше годами гнули спину на хозяев, как стойко стоят на страже воины революционной армии, как старики берутся за карандаши, учась грамоте, как весело бегут в школы дети.
И пусть само солнце с особой радостью всходит над первой свободной страной Америки!
Да здравствует крепкая и нерушимая дружба между советским и кубинским народами!
Да здравствует мир во всем мире! (Аплодисменты.)
«Правда», 1961, 21 сентября
Счастье пришло на Кубу
По старому кубинскому обычаю, чтобы быть счастливым, надо съесть в ночь под Новый год хоть одну виноградинку. На Кубе нет своего винограда. Его привозили из других стран. И все же счастья не было.
Но однажды оно пришло в дом кубинцев в первый же день Нового года. Это было 1 января 1959 года. В тот день завершилась победой вооруженная борьба народа. Был свергнут диктаторский режим Батисты. Пламя революции разгорелось из искры, брошенной в горах Сьерра-Маэстра Фиделем Кастро. Все три года, прошедшие со дня победы, оно разгоралось все сильнее.
...Я был на этом необыкновенном острове. Жизнь каждого кубинца подчинена лозунгу: «Учеба, работа, винтовка». Как-то заехав в одно министерство, мы извинились за поздний визит. На нас удивленно посмотрели и просто сказали: «Здесь работают двадцать четыре часа в сутки». Сотрудница библиотеки выдает вам книгу, поправляя на поясе пистолет. А начальник склада, куда свозится имущество сбежавшей знати, прерывает с вами встречу, отправляясь на учебу...
Иногда сон заменяет чашечка-другая крепчайшего черного кофе, который так любят кубинцы. Усталость? «Мы еще не насытились нашим счастьем, — сказал мне как-то 60-летний инженер-строитель, покинувший после революции Гавану и воздвигающий сейчас на Кубе сельские школы и больницы, и он же добавил: — А счастье ведь беспредельно».
Возраст кубинской революции легко исчислять не только потому, что она очень молода. Каждому году кубинцы дают свое название. Первый год был назван «годом победы революции», второй — «годом аграрной реформы», третий — «годом просвещения». И вот, отрывая последний листок календаря 1961 года, кубинцы навсегда срывают унизительный ярлык — «страна, где почти половина населения неграмотна». Весь этот третий год революции на острове шла битва за то, чтобы каждый кубинец умел читать и писать. В ней участвовало сто тысяч юношей и девушек школьного возраста, которые разъехались по крестьянским хижинам, чтобы зажечь там свет знания. Битва выиграна: 700 тысяч человек научились читать и писать. Куба стала в один ряд с самыми передовыми странами в мире по грамотности.
Не успела закончиться кампания по ликвидации неграмотности, а на острове началась новая битва. С 1 января 1962 года Куба начинает жить по первому разработанному плану развития народного хозяйства.
Нет, революции не экспортируются ни на штыках, ни на ракетах. Об этом ясно свидетельствует пример Кубы. Но этот же пример убедительно говорит о другом: враги Кубы пытаются экспортировать на штыках контрреволюцию. Минувший год был для Кубы не только «годом просвещения», но и годом интервенции с территории США. И прежде чем одержать победу в битве за грамотность, кубинский народ разгромил интервентов на Плая-Хирон.
Команданте Фидель Кастро в минувшем году был награжден Международной Ленинской премией мира. Этой премии достоин весь народ Кубы. Он на первом рубеже, лицом к лицу с американским империализмом, и многие кубинцы встретят Новый год на боевых постах с оружием в руках. И где бы они ни несли в эту ночь вахту — на улицах ликующей Гаваны или в тихом городке Баракоа, в окопах близ американской базы Гуантанамо или у нефтеперерабатывающих заводов, — с ними миллионы верных друзей, которые провозгласят новогодний тост за них, за героический кубинский народ, его революционную страстность, несгибаемый героизм и мужество.
...Если бы из счастья, которое завоевал кубинский народ, мог родиться виноград, то в цветущем саду Кубы появилась бы гигантская гроздь. И она росла бы и множилась.
«Известия», 1961, 31 декабря
Голос музыкантов
На всю жизнь останется воспоминание об этом грандиозном событии. Всемирный конгресс за всеобщее разоружение и мир как бы вновь всколыхнул силы, готовые сказать решительное «нет» поджигателям новой войны.
Вспоминаю сейчас первый день конгресса... Море впечатлений. Неожиданно мне предложили здесь же, в зале, выступить перед микрофоном «Последних известий» и поделиться своими чувствами и мыслями с радиослушателями. Сначала я растерялся. Зашел в радиорубку и еще не знал, о чем буду говорить. Но за стеклом рубки открылась замечательная панорама, вдохновившая меня на выступление. Я испытал невыразимое волнение — мне показалось, что в Кремлевском Дворце съездов собрался весь мир. Необычайное разнообразие костюмов, цветов кожи, очертаний лиц. Сюда и вправду приехали самые разные люди, придерживающиеся различных взглядов на многие вопросы, но объединенные одним желанием — бороться за счастливое будущее всего человечества.
Именно бороться... Иногда кое-кому кажется, что всем без всяких слов ясна необходимость борьбы за мир. Это неверно. Мы обязаны убеждать и убеждать, ибо немало еще есть людей на земле, которые не осознают угрозы делу мира.
Я, как президент общества «СССР — Латинская Америка», часто встречаюсь с людьми из-за океана. Мне было радостно видеть, что на конгресс приехали многие представители стран далекого континента. Это тем более отрадно, что и там есть еще люди, не осознающие грозящей опасности. В дни конгресса я встретился с одним из таких людей — врачом из Бразилии. Он как раз и задал мне вопрос: «Зачем нужно бороться?» В свою очередь я спросил: разве он не борется за то, чтобы его идеи в области медицины были максимально направлены на благо людей? А затем невольно вспомнил его соотечественника, замечательного композитора Эйтора Вила Лобоса, который боролся за утверждение национального искусства и не ждал, пока все сделается само собой. Наш разговор был продолжительным. В конце его мой собеседник пожал мне руку. Думается, что в чем-то он согласился со мной.
Мне было приятно встретиться в дни конгресса с зарубежными коллегами. Во время этих неофициальных встреч мы не произносили речей, не вели протоколов, а просто беседовали, порой за чашкой чая, рассказывали друг другу о творческих планах. Здесь высказывалось немало интересных предложений. Я, например, горячо поддерживал мысль об организации фестивалей прогрессивной современной музыки в странах социализма. Это помогло бы передовым художникам всех стран возвысить свой голос в защиту гуманизма и мира.
«Музыкальная жизнь», 1962, № 15
[О концерте в Буэнос-Айресе]
Я много гастролирую за рубежом. Побывал в 28 странах. Много видел, многое запомнилось. Но случаются встречи особенные.
...Буэнос-Айрес. Представьте себе спортивный зал на 25 тысяч человек. Друзья попросили меня выступить в пользу общества «Аргентина — СССР». Задолго до начала площадь перед залом была запружена народом. Всюду полиция, конная и пешая. В толпе, как я потом узнал, какие-то типы раздавали листовки. Одна из них у меня сохранилась. Вот она. Читайте: «Бойкотируйте красного Хачатуряна. Не ходите на концерт советской музыки». И тут же клевета на нашу страну.
Но зал набит битком. Исполняют одно произведение, другое. Встречают все горячее. И вдруг такой гром аплодисментов, что они заглушают оркестр, я не слышу инструментов рядом с собой. Возгласы: «Дружба! Да здравствует Советский Союз!» Концерт превратился в митинг. После таких встреч ощущаешь огромную внутреннюю силу, радость от того, что твоя музыка обретает новое, общественно-политическое значение.
«Неделя», 1963, 12 октября
Мысли о музыке
Поездки за границу считаю очень важным делом. Концерты, встречи способствуют пропаганде советских принципов искусства, укрепляют дружбу между людьми разных стран. Расскажу об одном случае. В Колумбии не существовало общества дружбы. Простые люди этой страны имели самое смутное представление о Советском Союзе. После концертов состоялись встречи с местными деятелями культуры, беседы с простыми слушателями. Среди них оказалось немало истинных друзей нашей страны. В результате этих встреч, бесед и было организовано общество дружбы «СССР — Колумбия». Я горжусь, что вместе со своими коллегами смог увеличить число друзей нашей страны. Чем больше друзей у нас, тем меньше врагов. А находить друзей — долг каждого из нас.
В Латинской Америке горячий отклик вызывает наш тезис о том, что искусство должно быть национальным. Он близок этим народам еще и потому, что в странах Латинской Америки, да и в других зависимых странах, национальное искусство стоит на втором плане.
Тут мне хочется остановиться на соотношении в искусстве «родного» и «чужого». История показывает, что вненациональной культуры никогда не существовало. Искусство всегда было национальным. Только это надо понимать в широком смысле. Часто слова «национальное» и «народное» употребляют в этнографическом плане, когда речь заходит об ансамбле песни и пляски или народных инструментов. Национальным является все искусство. Что же касается музыки, то народность здесь находит свое выражение в интонации, тембре, ритме, форме. Наиболее чистой линией армянской музыки я считаю линию Комитаса.
Вообще, о чем бы ты ни писал, «вытравить» из себя национальные черты невозможно. Во время работы над «Спартаком» я старался придать балету некое «общее» звучание. Но этого не получилось: видно, что «Спартака» написал армянин. Обращаясь к любой теме, композитор кладет «свое», национальное в основу произведения. Только через национальное можно прийти к общечеловеческому искусству...
«Коммунист» (Ереван), 1963, 17 ноября
Две недели студенческих муз
Это было удивительное и радостное зрелище — II студенческий фестиваль музыки, песни, танца и поэзии народов Латинской Америки, в течение двух недель проходивший в Доме дружбы с народами зарубежных стран.
На сцене звучит лирическая, спокойная старинная песня. Ее сменяет темпераментный, полный огня и четкого ритма современный танец; звучные стихи читает молодой поэт.
Мексиканский ансамбль. Юноша в живописном национальном костюме исполняет тихую, протяжную народную песню, аккомпанируя себе на гитаре, а остальные плавно движутся по сцене в такт музыке.
Своеобразные ритмы, подчас непривычные для московского слушателя, мелодическое богатство и разнообразие, оригинальная манера исполнения незабываемы.
Участники фестиваля — студенты разных стран, обучающиеся в московских вузах. Еще утром они слушали лекции, склонялись над пробирками и колбами, делали обход в больничных палатах, а вечером начинали состязание за право называться лучшими исполнителями песен и танцев Латинской Америки.
Как будет прекрасно, если такие фестивали станут традицией, привлекут еще большее количество участников. Это поможет нашим народам еще лучше узнать друг друга.
«Комсомольская правда», 1966, 20 ноября