(eds). Language contact in times of globalization. Amsterdam: Rodopi, 2011.
Послесловие
Настоящий сборник работ Виктора Алексеевича Виноградова представляет большой интерес. Несомненно, идея К. Г. Красухина издать статьи Виктора Алексеевича разных лет была совершенно правильной. Многие главы книги были изначально опубликованы в изданиях, которые сейчас малодоступны, и их переиздание совершенно закономерно.
Когда я знакомился с рукописью сборника, я обнаружил целый ряд статей, с которыми я был знаком и раньше. Однако перечитать их спустя годы после исходной публикации оказалось очень полезно. Тем более полезно было прочитать те работы Виктора Алексеевича, которых я раньше не знал.
Интересны все без исключения главы книги. Причем это не зависит от того, перекликается ли их содержание с интересами того или иного читателя. Лично я обнаружил много перекличек, которых раньше не осознавал. Многие главы оказались интересны именно по причине наличия перекличек. Так, например, в автореферате своей кандидатской диссертации Виктор Алексеевич обсуждает идеи классиков отечественной биокибернетики Н. А. Бернштейна и П. К. Анохина. Работы этих ученых в моей практике обычно возникали в связи с исследованиями психологов и нейрофизиологов, с которыми я общался в ходе совместной работы в ассоциации когнитивных исследований. Много ли есть лингвистов, которые читали Бернштейна и Анохина и использовали их идеи в своей работе? Очень немного. Виктор Алексеевич был одним из таких немногих.
Другие главы, не содержащие непосредственных перекличек с моими интересами, читать также было увлекательно. Виктор Алексеевич писал так, что из каждой статьи неизменно можно узнать что-то важное и расширить свой кругозор. Например, небольшая статья «О фонологическом мышлении» дает читателю возможность познакомиться с недостаточно известными идеями целого ряда фонологов разных периодов.
Несомненно, Виктор Алексеевич Виноградов – крупный лингвистический мыслитель, охвативший своим взором множество областей науки о языке. Более того, ему удавалось следить за развитием и многих смежных наук, таких как кибернетика, математика, популяционная генетика, молекулярная биология, нейробиология, психология, археология, социология, культурология. Очевидно, что для Виктора Алексеевича был характерен интердисциплинарный подход, хотя это понятие в книге ни разу не упоминается.
Мне хотелось бы высказать одно небольшое замечание относительно аннотации и предисловия книги. В аннотации В. А. Виноградов охарактеризован как «известный российский лингвист, африканист»; в предисловии также говорится, что в лингвистике Виктор Алексеевич известен «в большей степени как африканист» (с. 11). Далее, на этом фоне сообщается, что Виктор Алексеевич сочетал африканистические занятия с общелингвистическими, и именно последним, в отличие от первых, посвящена данная книга. Я думаю, что это не совсем точное отражение фактического положения дел. Во-первых, Виктор Алексеевич на всех этапах был известен не только как африканист, но и как теоретик, типолог, компаративист, фонетист, лингвист широкого профиля, и существенного контраста между этим сторонами его работы я бы не усматривал. Во-вторых, в разных главах книги представлено большое количество африканских данных: работая над теоретической или типологической темой, Виктор Алексеевич естественно обращался и к близким ему данным африканских языков. Но, как обычно пишут в отзывах, это замечание никак не влияет на высокую оценку того, как был подобран состав глав этой книги.
В заключение упомяну особенно важную для меня сторону работы В. А. Виноградова, упомянутую и в предисловии К. Г. Красухина. Виктор Алексеевич стоял у истоков издания «Языки мира», был одним из основных авторов типологически ориентированной схемы этого энциклопедического издания. Об этом мы постоянно напоминаем в каждом томе «Языков мира». Данная схема выдержала испытание временем, сейчас продолжают выходить тома, основанные на схеме почти 40-летней давности. Специалисты по языкам самых разных семей и ареалов, участвующие в составлении и редактировании томов издания, часто отмечают универсальность и сохраняющуюся применимость схемы. Такая долговечность научного результата – одна из замечательных примет лингвистической работы Виктора Алексеевича.