- А почему они воняют?
- Заграничные-с.
- Прошу не напирать!
- Ремней в данный момент не имеется, могу предложить взамен патентованные брюкодержатели "Дуплекс" - лондонские с автоматическими пуговицами "Пли". 7 руб. 25 коп. Купившим сразу дюжину дополнительная скидка - 15%. Виноват, гражданин. Он на талию надевается.
- Батюшки, лопнул!!
- Уплатите в кассу 7р. 25 к.
- Ситцу нет, мадемуазель. Есть портьерная ткань лионская, крупными букетами. Незаменима для обивки мебели.
- Хи-хи. У нас и небели-то нету.
- Жаль-с. Могу предложить стулья "комфорт" складные для пикников...
- А вам что, мадам?
- Я не мадам, - ошеломленно ответил Гусев, поглаживая бороду.
- Пардон, чем могу?
- Мне бы ситцу бабе в подарок.
- Миль пардон, ситец вышел. Для подарка вашей почтенной супруге могу предложить парижский корсет на шелку с китовым усом.
- А где ж у него рукава?
- Извиняюсь, рукава не полагаются. Ежели с рукавами, возьмите пижаму. Незаменимая вещь в морских путешествиях.
- Нам по морям не путешествовать. Нет уж, позвольте корсетик. Вешица прочная.
- Будьте покойны, пулей не прострелишь. Номер размера вашей супруги?
- У нас по простоте, не нумерованная, - ответил стыдливо Гусев, известно, серость...
- Пардон, тогда мы на глаз. Рукой обхватить можно? Гусев подумал:
- Никак нет. Двумя, ежели у кого руки длинные...
- Гм. Это порядочный размер. Супруге вашей диета необходима. Так мы предложим вам э 130, для тучных специально.
- Хорошо, - согласился покладистый Гусев.
- 11 р. 27 коп... Что кроме?
Кроме Гусев купил бритвенное зеркало "жокей-клуб", показывающее с одной стороны человека увеличенным, а с другой стороны уменьшенным. Просил мыла, а предложили русско-швейцарский сыр. Гусев отказался за неимением средств и, подкрепившись у Митрофан Ивановича самогоном, явился к супруге.
- Показывай, что купил, пьяница? - спросила Гусева супруга.
- Вишь, Маша, выбор в лавке у них заграничный, ни черта нету, - пояснил Гусев, вскрывая сверток, - говорят, тучная ты э 130...
- Ах они, охальники! (Супруга всплеснула руками.) Что они, мерили меня, что ли? И ты хорош: про жену такие слова!
Она глянула в зеркало и ахнула. Из круглого стекла выглянула великанская физия с обвисшими щеками и волосами толстыми, как нитки.
Супруга повернула зеркало другой стороной и увидала самое себя с головой маленькой, как чернильница.
- Это я такая? э 130?! - спросила супруга, багровея.
- Тучная ты, Ma... - пискнул Гусев, присел, но не успел закрыться. Супруга махнула корсетом и съездила его по уху так, что шелк лопнул и китовый ус вонзился ему в глаз.
Через две минуты Гусев, растопырив ноги, сидел у входа в свое жилище и глядел заплывшим глазом в хвост поезду, увозившему кооперативную лавку.
Гусев погрозил ей кулаком.
Встал и направился к Митрофан Ивановичу.
* Михаил Булгаков. Лестница в рай
(С натуры)
Собр. соч. в 5 т. Т.2. М.: Худож. лит., 1992.
OCR Гуцев В.Н.
Лестница, ведущая в библиотеку ст.
Москва-Белорусская (1-я Мещанская улица),
совершенно обледенела.
Тьма полная, рабочие падают и
убиваются.
Рабкор
Рабочий Косин упал удачно. С громом приехал со второго этажа в первый, там повернулся на площадке головой вниз и выехал на улицу. Следом за ним приехала шапка, за шапкой - книжка "Война и мир", сочинение Л. Толстого. Книжка выехала горбом, переплет дыбом, и остановилась рядом с Косиным.
- Ну как? - спросили ожидавшие внизу своей очереди.
- Штаны порвал, - ответил глухо Косин, - хорошие штаны, жена набрала на Сухаревке, - и ощупал великолепный звездный разрыв на бедре.
Затем он поднял произведение Толстого, накрылся шапкой и, прихрамывая, ушел домой.
Вторым рискнул Балчугов.
- Я тебя осилю, я тебя одолею, - бормотал он, прижимая к груди собрание сочинений Гоголя в одном томе, - я, может, на Карпаты в 15-м году лазил, и то ни слова не сказал. Ранен два раза... За спиной мешок, в руках винтовка, на ногах сапоги, а тут с Гоголем, - с Гоголем да не осилить... Я "Азбуку коммунизма" желаю взять, я... чтоб тебя разорвало!.. я (он терялся в кромешной тьме)... чтоб вам с вашей библиотекой ни дна ни покрышки!..
Он сделал попытку ухватиться за невидимые перила, но те мгновенно ускользнули из рук. Затем ускользнул Гоголь и через мгновение был на улице.
- Ох! - пискнул Балчугов, чувствуя, что нечистая сила отрывает его от обледеневших ступенек и тащит куда-то в бездну.
- Спа... - начал он и не кончил.
Ледяной горб под ногами коварно спихнул Балчугова куда-то, где его встретил железный болт. Балчугов был неудачник, и болт пришелся ему прямо в зубы.
- ...Сп... - ахнул Балчугов, падая головой вниз.
- ...те!!. - кончил он, уже сидя на снегу.
- Ты снегом... - посоветовали ожидающие, глядя, как Балчугов плюет красивой красной кровью.
- Не шнегом, - ответил Балчугов шепеляво (щеку его раздувало на глазах), - а колом по голове этого шамого библиотекаря и правление клуба тоже... мордой бы... по этой лешниче...
Он пошарил руками по снегу и собрал разлетевшиеся листки "Тараса Бульбы". Затем поднялся, наплевал на снегу красным и ушел домой.
- Обменял книжку, - бубнил он, держась за щеку, - вот так обменял, шатается...
Тьма поглотила его.
- Полезем, что ль, Митя? - робко спросил ожидающий. - Газетку охота почитать.
- Ну их к свиньям собачьим, - ответил Митя, - живота решишься, а я женился недавно. У меня жена. Вдова останется. Идем домой!
Тьма съела и их.
* Михаил Булгаков. Игра природы
Собр. соч. в 5 т. Т.2. М.: Худож. лит., 1992.
OCR Гуцев В.Н.
А у нас есть железнодорожник с
фамилией Врангель.
Из письма рабкора
Дверь, ведущую в местком станции М., отворил рослый человек с усами, завинченными в штопор. Военная выправка выпирала из человека.
Предместком, сидящий за столом, окинул вошедшего взором и подумал: "Экий бравый..."
- А вам чего, товарищ? - спросил он.
- В союз желаю записаться, - ответил визитер.
- Тэк-с... А вы где же работаете?
- Да я только что приехал, - пояснил гость, - весовщиком сюды назначили...
- Тэк-с. Ваша как фамилия, товарищ?
Лицо гостя немного потемнело.
- Да, фамилия, конечно... - заговорил он, - фамилия у меня... Врангель.
Наступило молчание. Предместком уставился на посетителя, о чем-то подумал и вдруг машинально ощупал документы в левом кармане пиджака.
- А имя и, извините, отчество? - спросил он странным голосом.
Вошедший горько и глубоко вздохнул и вымолвил:
- Да, имя... ну, что имя, ну, Петр Николаевич.
Предместком привстал с кресла, потом сел, потом опять привстал, глянул в окно, с окна на портрет Троцкого, с Троцкого на Врангеля, с Врангеля на дверной ключ, с ключа косо на телефон. Потом вытер пот и спросил сипло:
- А скудова же вы приехали?
Пришелец вздохнул так густо, что у предместкома шевельнулись волосы, и молвил:
- Да вы не думайте... Ну, из Крыма...
Словно пружина развернулась в предместкома. Он вскочил из-за стола и мгновенно исчез.
- Так я и знал! - кисло сказал гость и тяжко сел на стул.
Со звоном хлопнул ключ в дверях. Предместком, с глазами, сияющими как звезды, летел через зал III класса, потом через I класс и прямо к заветной двери. На лице у предместкома играли краски. По дороге он вертел руками и глазами, наткнулся на кого-то в форменной куртке и ему взвыл шепотом:
- Беги, беги в месткоме дверь покарауль! Чтоб не убег!..
- Кто?!
- Врангель!
- Сдурел!!
Предместком ухватил носильщика за фартук и прошипел:
- Беги скорей дверь покарауль!..
- Которую?!
- Дурында... Награду получишь!..
Носильщик выпучил глаза и стрельнул куда-то вбок... За ним - второй.
Через три минуты у двери месткома бушевала густая толпа. В толпу клином врезался предместкома, потный и бледный, а за ним двое в фуражках с красным верхом и синеватыми околышами. Они бодро пробирались в толпе, и первый звонко покрикивал:
- Ничего интересного, граждане! Прошу вас очистить помещение!.. Вам куда? В Киев? Второй звонок был. Попрошу очистить!
- Кого поймали, родные?
- Кого надо, того и поймали, попрошу пропустить...
- Деникина словил месткомщик!..
- Дурында, это Савинков убег... А его залопали у нас!
- Я обнаружил по усам, - бормотал Предместком человеку в фуражке, глянул... Думаю, батюшки, - он!
Двери открылись, толпа полезла друг на друга, и в щели мелькнул пришелец...
Глянув на входящих, он горько вздохнул, кисло ухмыльнулся и уронил шапку.
- Двери закрыть!.. Ваша фамилия?
- Да Врангель же... да я ж говорю...
- Ага!
Форменные фуражки мгновенно овладели телефоном.
Через пять минут перед дверьми было чисто от публики, и по очистившемуся пространству проследовал кортеж из семи фуражек. В середине шел, возведя глаза к небу, пришелец и бормотал:
- Вот, твоя воля... замучился... В Херсоне водили... В Киеве водили... Вот горе-то... В Совнарком подам, пусть хоть какое хочут название дадут...
- Я обнаружил, - бормотал предместком в хвосте, - батюшки, думаю, усы! Ну, у нас это, разумеется, быстро, по-военному: р-раз - на ключ. Усы - самое главное...
x x x
Ровно через три дня дверь в тот же местком открылась, и вошел тот же бравый. Физиономия у него была мрачная.
Предместком встал и вытаращил глаза.
- Э... Вы?
- Я, - мрачно ответил вошедший и затем молча ткнул бумагу.
Предместком прочитал ее, покраснел и заявил.
- Кто ж его знал... - забормотал он... - Гм... да, игра природы... Главное, усы у вас, и Петр Николаевич...
Вошедший мрачно молчал...
- Ну что ж... Стало быть, препятствий не встречается... Да.... Зачислим... Да вот усы сбили меня...