— Может быть, есть камеры, — сказал Зен. Нова покачала головой.
— Я ничего не обнаруживаю… Это место мертво. Никаких связей с Морем данных, ничего.
Они оставили корабль на воздушной подушке спрятанным среди папоротников в промежутке между двумя зданиями. Перебравшись через ограждение пути, они спрыгнули на рельсы и последовали за ними несколько сотен метров, пока не увидели впереди вход в туннель. Он был заблокирован керамической пробкой, но внизу в основании барьера была маленькая дверца. Весь барьер был исписан трафаретом с предупредительными надписями — «ОПАСНО: НЕ ВХОДИТЬ» — и глазом Воху Маны.
— Охраны нет? — спросил Дзен, когда они присели в тени старой стены, наблюдая.
— Нет движения; никакого тепла тела, — сказала Нова. Они подошли ближе, прямо к тому месту, где следы исчезали в керамическом барьере. Дверь была достаточно большой, чтобы в нее мог пройти один человек, и она была заперта на механический замок. Нова приступила к работе с тонким металлическим инструментом, который Зен напечатал для нее ранее в отеле. Она работала в тишине, внимательно прислушиваясь к еле слышным звукам внутри замка, и через минуту, а то и меньше, Зен услышал, как отодвинулись тяжелые засовы. В одном из близлежащих зданий зазвонил звонок, пронзительный грохот продолжался до тех пор, пока Нова не нашла провод, ведущий к замку, и не перерезала его. Звонок остановился. Эхо исчезло. Никто не пришел.
— Никакой охраны, только механическая сигнализация, — сказал Зен. — Разве это не странно?
— Нет, — сказала Нова. — Если бы у Воху Маны были патрульные охранники и высокотехнологичные системы сигнализации, пошли бы слухи, что здесь есть что украсть. Слухи попадут в Море Данных, и другие Стражи начнут задаваться вопросом, что он скрывает от них. Таким образом, только местные жители знают, что здесь что-то есть. И никто из них не посмеет грабить Воху Мана.
Дверь использовалась сравнительно недавно — Нова сказала, что петли были смазаны в течение последних шести месяцев, — но все же потребовалась вся их объединенная сила, чтобы открыть ее. Они вошли и ждали, пока загорится свет, но свет так и не зажегся. Старые рельсы блестели на полу туннеля. Зен прошел вдоль них немного в темноту. Где-то впереди доносился шум, гудящая нота, такая ровная и монотонная, что он сначала ее не заметил.
— Что это такое?
— Не знаю, — сказала Нова и взяла его за руку. Они пошли вместе, и Зен начал ощущать бледный свет, рассеивающий тьму. Шум становился все громче, а свет ярче, и вдруг туннель расширился по обеим сторонам в большой зал с каменной крышей, наполненный сиянием заброшенного К-шлюза.
Пещера была необычная. Туннели, которые вели к К-шлюзам, обычно были просто туннелями; не было необходимости в дополнительном пространстве вокруг шлюза. Это пространство выглядело так, словно его наспех вырубили в скале. Он даже не был запечатан; струйки воды падали, как дождь, сквозь щели в высоком потолке. На полу были большие лужи, а между лужами стояла стопка пластиковых ящиков с какой-то техникой. Ящики ненадолго привлекли внимание Зена. Его больше интересовал поезд, стоявший на рельсах между ним и К-шлюзом. Это был старый золотой локомотив без названия на капоте, только глаз Воху Маны. За ним стояли три вагона. Третий вагон на половину торчал из шлюза, линия его неосвещенных окон исчезала в колеблющейся завесе энергии.
— Это невозможно, — сказал Зен. «Поезда не могут останавливаться на половину в шлюзе…»
— Не думаю, что он остановился. — Нова подошла ближе. Она присела рядом с носом поезда, глядя на его колеса. Через несколько мгновений она сказала: «Он движется со скоростью довольно ленивого ледника».
Теперь Зен понял, что это был за бесконечный гул. Старый локомотив пел, и каждая нота его песни продлится сотни лет.
— Что ж, теперь мы знаем, почему его называют Медленным поездом, — сказала Нова.
«Но ведь поезда должны проходить через К-шлюз быстро, не так ли?» — спросил Зен.
— Очень быстро или очень, очень медленно, — сказал голос позади него.
Он повернулся и поднял взятую напрокат винтовку, но в существо, парившее позади них, стрелять было нельзя. Это была голограмма, созданная проектором в одном из сложенных друг на друга ящиков. Он был похож на очень маленькую собаку с плоской мордой, держащуюся в воздухе быстрыми взмахами мохнатых крыльев. Медленному поезду потребуется около десяти столетий, чтобы завершить свой путь из Колраби в Петрикор. Когда последний вагон пройдет через К-шлюз, он снова начнет движение назад. Лучше путешествовать с надеждой, чем прибыть».
Зен уставился на собаку.
— Что это такое? — спросил он у Новы.
— Его зовут Пугасус, — сказала она. «Это один из традиционных интерфейсов Воху Мана».
— Это просто голограмма.
— Я голографический интерфейс, — с обиженным выражением лица сказал парящий в воздухе мопс. — Ты же не думаешь, что я стал бы утруждать себя выращиванием живого тела только для того, чтобы присматривать за этим местом, не так ли? В любом случае, было бы аэродинамически невозможно держать такую тяжелую собаку с крыльями такого размера в реальной жизни».
Гарнитура Зена начала выдавать информацию в ответ на запросы, которые он не обнаружил.
— Ты не тот, за кого тебя выдает идентификатор в гарнитуре, — сказал мопс, приближаясь к Зену и вглядываясь в его лицо своими выпученными глазами. Его розовый язык на мгновение задумчиво болтался. «Ты не «Аджай Безкрылый», — заявил он. «Ты Зен Старлинг! Ты тот, кто устроил все эти неприятности на Кхурсанди в прошлом году. А это машина под названием Нова. Я догадался, что это была ты, когда ты сегодня сканировала воспоминания в моем храме. Я ждал тебя.»
— Почему ты тогда не попытался нас остановить? — спросила Нова.
Летающий мопс самодовольно пожал плечами.
— Я хотел узнать, почему вы так заинтересовались моим бизнесом здесь. Моим личным делом.
— Мы слышали о Медленном поезде, — сказал Зен. «Отличный тайник».
Мопс издавал гнусавые звуки. Зен подумал, что он выглядел довольным. «Это хорошее место для хранения личных вещей», — сказал он. «Там, где другие не могут их найти».
— Ты имеешь в виду других Стражей? — спросила Нова.
— Мы можем взглянуть? — спросил Зен. — Мы прошли весь этот путь, и я не думаю, что вы позволите нам уйти. Мы можем взглянуть?
— Я еще не решил, отпущу тебя или нет, — чопорно сказал мопс. «Мои товарищи-Стражи уверены, что машина Нова должна быть уничтожена. Я не уверен. Ты не кажешься мне очень опасной. Самый обычный Моторик, я бы сказал. Он лизнул нос.
— Вы можете подняться на борт.
Раздалось шипение гидравлики. Зен посмотрел на поезд и увидел, что первая пара дверей в переднем вагоне открылась. Когда он оглянулся, интерфейс мопса исчез. Платформы не было, поэтому им пришлось залезать в поезд. Это была недостойная процедура, но в вагоне их никто не видел. Даже мест не было. Это был обычный пригородный поезд, который когда-то возил рабочих в поселения потерянного Колраби и обратно, но все приспособления были сняты, остались только отверстия для болтов и угловатые следы на покрытом ковром полу, где они раньше стояли. Зен нашел пустой ящик и поместил его между дверями на случай, если они закроются, пока он и Нова будут на борту. Затем они прошли в заднюю часть вагона и через открытые соединительные двери вошли в следующий. Все было точно так же, за исключением того, что в пыли на ковре виднелись два следа от шин, идущие по центру вагона. Зен и Нова последовали за ними в третий вагон, наполненный странным изменчивым светом К-пространства. Они входили в ту часть поезда, которая находилась внутри К-шлюза, и Зен ощутил знакомые ощущения. Должно быть, в свое время он прошел через тысячи ворот, но они всегда мелькали за мгновение до этого. Здесь не было никакой надежды избавиться от невозможного чувства падения — странного дежа вю. Свет за окнами двигался странными вихрями. Казалось, в нем образовались высокие фигуры, как будто призраки стояли снаружи вагона и заглядывали внутрь. Он видел их краешком глаза, но каждый раз, когда он поворачивал голову, чтобы посмотреть на них прямо, они исчезали.
— Там что-то есть! — сказал он Нове.
— Зен, там даже нет того, чего нет.
— Я продолжаю видеть…
— Я знаю. Я думаю, что это всего лишь оптическая иллюзия, но кто может знать? К-пространство более странное, чем мы себе представляем. Это, вероятно, более странное, чем мы можем себе представить.
— И вот мы в нем…
— Нет. Поезд защищает нас точно так же, как когда вы проходите через ворота с нормальной скоростью. Это маленький остров нашей реальности. Давай, исследуем.
Она открыла соединительную дверь и прошла в следующий вагон, который был полностью внутри К-шлюза. Она оглянулась на Зена, и он последовал за ней, изо всех сил пытаясь скрыть свой страх и тошноту, пока его мозг изо всех сил пытался понять, на какой высоте он находится. Нова взяла его за руку, и они встали вместе, глядя на существо, которое оставляло в пыли следы шин. Это было похоже на одну из автоматических тележек с закусками, которые катили туда-сюда по проходам и коридорам обычных поездов. Вероятно, это было когда-то, но его расширили и переоборудовали, и в нем не было закусок. На его плоской крыше балансировала ненадежная груда механизмов, достающая почти до потолка. Там был большой центральный цилиндр с прикрученными к нему стойками. На стеллажах стояли ряды старомодных дисков для хранения данных. Тележка, казалось, не двигалась, но Зен знал, что она движется. Она двигалась назад по поезду с точно такой же ледяной скоростью, с какой поезд двигался вперед, так что тележка и вещи, которые она везла, всегда оставались внутри К-шлюза.
— Что это? — прошептал Зен.
— Склад, — сказала Нова. — Старомодный, не связанный с Морем Данных, но мощный. Да, там места достаточно…
— Это Небеса? Балансирует на тележке с закусками? Зен уставился на нее, чувствуя себя обманутым. «Похоже на чайную урну».